Некоторые проблемы конституционно-правовой ответственности

На сегодняшний день вопрос о сущности института конституционно-правовой ответственности является одним из наиболее актуальных в доктрине конституционного права. Действительно, без надлежащей регламентации института конституционно-правовой ответственности невозможно в полной мере обеспечить конституционный правопорядок, законность, соблюдение прав и свобод человека и гражданина. В данном случае важно иметь в виду, что определяя юридическую ответственность как особую обязанность претерпевать лишения различного характера за совершенное правонарушение, нужно учитывать специфику конституционноправовых отношений и норм в целом [6].

Анализ действующего законодательства демонстрирует то, что институт конституционно-правовой ответственности в России находится лишь на начальной стадии своего развития. Более того, выделение его в качестве самостоятельного вида юридической ответственности затруднено по ряду причин. Считаем необходимым рассмотреть некоторые из них.

Одной из наиболее обсуждаемых в доктрине проблем конституционно-правовой ответственности является отсутствие легальной дефиниции исследуемого понятия, а также отсутствие закрепления института конституционно-правовой ответственности как такового.

Так, Конституция РФ, несмотря на наличие формулировки «ответственность» в ряде статей [1], прямого указания на наличие специальной конституционноправовой ответственности не содержит. Отсутствие исследуемой категории в законодательстве лишает возможности конкретно установить состав конституционного правонарушения, а также определить круг субъектов, которые могут нести указанный вид ответственности.

Некоторые теоретики конституционного права убеждены, что исследуемое понятие следует закрепить в кодексе о конституционных правонарушениях, который содержал бы все меры конституционноправовой ответственности [2]. Другие правоведы дефиницию «конституционноправовая ответственность» считают необходимым отразить в отдельном законе.

Помимо этого полноценному функционированию института конституционноправовой ответственности препятствует и тот факт, что нет специализированного органа, в компетенцию которого входило бы применение санкций за нарушение конституционных норм. К числу субъектов, правомочных применять меры конституционно-правовой ответственности или иным образом участвовать в процедуре реализации конституционно-правовой ответственности в Российской Федерации принято относить Президента РФ, глав органов исполнительной власти (высших должностных лиц) субъектов Федерации, Государственную Думу, Совет Федерации, законодательные (представительные) ор- ганы государственной власти субъектов РФ, Конституционный Суд, суды общей юрисдикции, арбитражные суды, Верховный Суд, собрание (сход) избирателей, избирателей конкретного избирательного округа [4].

Если же мы обратимся к опыту зарубежных государств, то убедимся в том, что для эффективной реализации конституционно-правовой ответственности необходимо либо создание специального органа, который привлекал бы органы и должностные лица к конституционно-правовой ответственности [4] (например, Государственный суд Лихтенштейна или Государственный Трибунал в Польше), либо приоритетное участие в процессе привлечения к ответственности Конституционного Суда (как, например, в Словацкой Республике).

Конституция же РФ ограничивает возможности функционирования конституционно-правовой ответственности, так как не предусматривает ни возможности создания специализированного органа, ни каких-либо весомых правомочий Конституционного Суда в указанной сфере.

Обратить внимание следует и на тот факт, что среди правоведов нет единого мнения относительно конституционно -правовых санкций. Связано это, в первую очередь, с тем, что конституционноправовая норма не имеет стандартной модели, то есть не содержит совокупность привычных элементов: гипотезу, диспозицию, санкцию.

На протяжении длительного времени ряд ученых высказывался по поводу содержания конституционно-правовых санкций. В частности, Н.М. Колосова считает, что к конституционно-правовым санкциям следует отнести:

• -    досрочное лишение конституционного статуса государственного органа, должностного лица, общественного объединения;

• -    признание неконституционным акта или отдельных положений, приостановление действия актов органов исполнительной власти субъектов РФ;

• -    ограничение специального или общего статуса физического лица [5].

Виноградов В.А. выделяет следующие разновидности конституционно-правовых санкций:

• -    лишение общего или специального конституционно-правового статуса, досрочное прекращение (лишение) полномочий (роспуск, расформирование, запрещение деятельности, отстранение от должности, лишение мандата, отзыв, лишение государственных наград);

• -    ограничение (лишение) субъективного конституционного права;

• -    возложение дополнительной конституционной обязанности;

• -    оценочные санкции (выражение недоверия, признание деятельности неудовлетворительной);

• -    отмена (приостановление) правовых актов;

• -    конституционно-правовые санкции процедурного характера;

• -    конституционно-правовые санкции, которые имеют финансовый (имущественный) характер [3].

Однако единого подхода как к пониманию конституционно-правовой санкции, так и к ее видам на сегодняшний день не выработано.

Резюмируя все вышесказанное, отметим: в настоящее время институт конституционно-правовой ответственности в России нельзя признать в полной мере эффективным. Обусловлено это несколькими факторами: в юридической науке отсутствует определение понятия «конституционно-правовая ответственность», не установлен состав конституционного правонарушения, не выработан универсальный подход к пониманию конституционноправовой санкции. В этой связи видится необходимым разработка и законодательное закрепление исследуемого понятия, закрепление признаков и сущности конституционно-правовой ответственности. Более того, необходимо усиление роли Конституционного Суда в применении мер конституционной ответственности, например, путем предоставления ему, права рассматривать вопросы о наличии в действиях должностных лиц состава конституционного деликта [4].