Необходимость депонирования показаний свидетелей и потерпевших по сложным уголовным делам

Разрешение любого уголовно-правового спора, расследования преступления состоит из сбора доказательств уполномоченными на то должностными лицами. С.А. Шейфер отмечал, что процесс сбора доказательств основывается на «отыскании, восприятии и закреплении доказательственной информации» [1, c. 18]. Существуют различные правовые и криминалистические способы закрепления необходимой информации для последующего их использования в рамках судопроизводства, к одному из таких способов закрепления (сохранения) информации следует относить и депонирование показаний.

Обзор литературы

Настоящее исследование подготовлено на основе анализа норм уголовно-процессуального законодательства Российской Федерации, Кыргызской Республики, Эстонии, Республики Казахстан, Республики Армения, Украины, Грузии и иных нормативных актов. В ходе подготовки изучены работы по исследуемой проблематике С.А. Шейфера [1], И.А. Зинченко и А.А. Попова [2], А.С. Гамбаряна [3, 4], С.А. Симоняна [4], А.А. Темирбековой [5], Н.В. Галяшина [6], А.В. Скопинского [7], А.Н. Ахпанова [8], Л.А. Воскобитовой [9], а также учитывались ранее апробированные исследования авторов [10].

Материалы и методы

правоведения, позволили проанализировать и обобщить вопросы общетеоретической направленности, относящиеся к предмету исследования, а также сформулировать необходимые выводы и предложения. Нормативной основой настоящего исследования послужили: Конвенция о защите прав человека и основных свобод, Устав Уголовного судопроизводства 1864 г., Уголовно-процессуальные кодексы РСФСР (1922, 1923, 1960 гг.), федеральное законодательство России, Уголовно-процессуальные кодексы Кыргызской Республики, Эстонии, Республики Казахстан, Республики Армения, Украины, Грузии, позволившие применить метод сравнительно-правового исследования и прийти к определенным общетеоретическим результатам и конкретным предложениям о возможности имплементации отдельных уголовно-процессуальных норм и институтов.

Результаты исследования

Правовой институт депонирования показаний участников уголовного судопроизводства не знаком современному уголовному процессу России. Вместе с тем в доктрине уголовного процесса неоднократно обращалось внимание на проблемы и процессуальный порядок депонирования показаний [2, 3, 4, 5]. Однако комплексные исследования в реалиях современного уголовно-процессуального законодательства России не проводились.

В рамках настоящего исследования предлагаем проанализировать понятие, историю происхождения депонирования, основание и необходимость его применения, дать процессуальную характери- стику депонированных показаний как вида доказательств и определить необходимость и возможность введения данного правового института в современную правоприменительную практику.

Итак, что же следует понимать под депонированием показаний? Большой юридический словарь дает несколько толкований: 1) сдача на хранение в кредитные учреждения денежных сумм, ценных бумаг (акции, векселя, облигации, чеки) и др. ценностей. 2) сдача на хранение депозитарию подлинника международного договора, ратификационных грамот, документов о присоединении к международному договору или о его денонсации». Объединяет эти понятия основная цель депонирования – это сохранение необходимого документа. Проецируя понятие «депонирование» в уголовно-процессуальную плоскость, следует определить, что в международной практике понимают под депонированием показаний в уголовном судопроизводстве и присущ ли данный уголовно-процессуальный институт отечественному уголовному процессу.

Обратимся к уголовно-процессуальному законодательству стран постсоветского пространства. Так, процедура депонирования показаний закреплена в ст. 5 Уголовно-процессуального кодекса Кыргызской Республики, ст. 691 Уголовнопроцессуального кодекса Эстонии, ст. 217 Уголовно-процессуального кодекса Республики Казахстан. Схожие нормы можно обнаружить и в уголовно-процессуальном законодательстве Республики Армения, Украины, Грузии и ряда других стран. Чем же обусловлено практически повсеместное введение данного института? Ответ закономерен: депонирование показаний позволяет на досудебном этапе расследования получать доказательства, которые могут быть приняты в суде без последующей проверки, но имеет это место в исключительных случаях, когда: 1) имеются реальные опасения за жизнь и здоровье потерпевшего и свидетеля (в случае тяжелой болезни); 2) в рамках обеспечения безопасности участника процесса; 3) отсутствует реальная возможность участия потерпевшего и свидетеля в судебном процессе ввиду постоянного проживания на территории другого государства.

Но не все так просто, как это может показаться на первый взгляд. Следует учитывать, что процедура депонирования показаний с последующей придачей ей легитимности должна соответствовать ряду требований: 1) предусмотренные за- коном основания проведения депонирования; 2) перечень лиц, имеющих право инициировать депонирование показаний; 3) круг субъектов, имеющих право проводить депонирование показаний; 4) соблюдение процедуры депонирования.

Инициировать депонирование имеют право стороны, заинтересованные в сохранении показаний, как правило, это прокурор, обвиняемый или защитник. Ходатайство должно быть заявлено ими в суд, который, в свою очередь, либо самостоятельно, либо с участием сторон производит это самое депонирование. Предполагается, что депонирование должно быть осуществлено судом либо иным независимым должностным лицом, например, таким как помощник судьи.

Процедура депонирования заключается в необходимости получения показаний лица с соблюдением права сторон на конфронтацию (допрос лица противоположной стороной). Представляется, что обеспечение условия конфронтации является обязательным и необходимым элементом депонирования показания, в противном случае это приведет к нарушению положения, закрепленного Европейской конвенцией о защите прав человека и основных свобод о том, что «каждый обвиняемый в совершении уголовного преступления имеет как минимум следующие права: … (d) допрашивать показывающих против него свидетелей или иметь право на то, чтобы эти свидетели были допрошены и иметь право на вызов и допрос свидетелей в его пользу на тех же условиях, что и для свидетелей, показывающих против него (ст. 6 §3 (d))»2.

Представляется, что анализируемый процессуальный институт весьма современен и необходим, в частности, по сложным уголовным делам.

Категория «сложных» уголовных дел рассмотрена нами ранее [10], следует лишь отметить, что законодатель, характеризуя уголовное дело и (или) материал проверки сообщения о преступлении, использует следующие термины: «фактическая сложность», «правовая и фактическая сложность», «особая сложность», «большой объем» и «множественность эпизодов».

Пояснения законодателя в тексте УПК РФ о различиях терминов отсутствуют. Какие критерии должны быть у уголовного дела (материала проверки сообщения о преступлении), чтобы отвечать вышеуказанным характеристикам, законодатель ответа не дает. Возможно, это уголовное дело или материал, где нет быстрого решения

(несколько обвиняемых, большое количество эпизодов, значительное количество судебных экспертиз и др.) В данном случае право решать обозначенный нами вопрос отдано на откуп лицам или государственным органам, осуществляющим предварительное расследование, а также контроль и надзор за его производством.

Полагаем, если уголовное дело отличается многоэпизодностью, осуществлением уголовного преследования организованной преступной группы, наличием посткриминального воздействия на участников уголовного судопроизводства (потерпевших и свидетелей), эти факторы с высокой долей вероятности могут привести к отказу дачи показаний ключевых свидетелей и потерпевших. Возможность применения мер государственной защиты в рамках Федерального закона от 20 августа 2004 года № 119-ФЗ1 не лишает необходимости присутствия в ходе судебного заседания и не снимает угрозы причинения вреда жизни и здоро-вю ключевых участников процесса.

Предвосхищая возможную позицию оппонентов о существующей в действующем УПК РФ возможности оглашении показаний потерпевшего и свидетеля в суде в соответствии с 281 статьей, заметим, что это не является депонированием показаний. Более того, доказательственное значение показаний, представленных в таком порядке, вызывает сомнение по той простой причине, что при их получении не было соблюдено право на конфронтацию. Это, скорее, показания «с чужих слов» – Hearsay, которые не могут быть подвергнуты проверке в ходе перекрестного допроса. Мы разделяем позицию Н.В. Галяшина о том, что «фактические данные, содержащиеся в производном доказательстве, полученном в форме озвучивания «чужих слов», могут быть положены в основу выводов и решений по делу лишь после одновременной оценки их допустимости и достоверности с учетом того, насколько это доказательство надежно и насколько оно подтверждается другими доказательствами в деле. В случае включения производного доказательства категории «с чужих слов» в доказательственную базу суду следует устанавливать источник осведомленности лица, дающего показания, оценивать обстоятельства получения доказательства со слов другого лица, проверять, заслуживает ли источник, со слов которого озвучивается информация, доверия, оценивать достоверность озвученной информации и возможность ее искажения при пересказе» [6, c. 15–16].

Действительно, депонирование показаний и получение показаний «с чужих слов» – схожие процессуальные институты, но не тождественные, их следует различать. В связи с этим достаточно емко отмечено армянским процессуалистом А.С. Гамбаряном: «При наличии оснований, предусмотренных законом, в досудебном производстве необходимо срочно депонировать показание свидетеля, а не ждать пока сложится ситуация, в которой в суде будут использоваться показания Hearsay. Другими словами, допустимые случаи использования показаний Hearsay не должны использоваться как способ уклонения от депонирования показаний» [3, c. 197]. Прекрасный совет, но воспользоваться им мы, к сожалению, не сможем по объективным причинам, поскольку в действующем уголовно-процессуальном законодательстве России отсутствует возможность депонирования показаний. Значит ли это, что институт депонирования показаний никогда не был знаком отечественным процессуалистам? Ответить на это вопрос позволит анализ нормативных актов XIХ-XX вв. Так, в Уставе уголовного судопроизводства (далее по тексту – УУС) 1864 года в главе 7 «О вызове и допросе свидетелей» раскрыт порядок допроса свидетелей на досудебном этапе расследования. Анализ норм данной главы позволяет выделить производство допроса свидетеля судебным следователем как под присягой, так и без нее. Считаем важным отметить, что свидетели «допрашиваются порознь и, если окажется нужным, то первоначально в отсутствии обвиняемых и прикосновенных к делу лиц» (ст. 446 УУС). То есть, рассуждая от обратного, приходим к выводу о том, что свидетели должны были допрашиваться в присутствии обвиняемого, что обеспечивало право на конфронтацию. Об этом же писал в свое время А.В. Скопинский: «По смыслу рассматриваемой статьи (ст. 446 УУС), устранение обвиняемых и участвующих лиц от присутствия при допросе свидетеля допускается только как мера исключительная…» [7, c. 78–79]. Сказанное позволяет утверждать о существовании возможности депонирования показаний в уголовном судопроизводстве Российской империи. К сожалению, произошедшие политические преобразования в стране, приведшие к свержению царской династии и смене политического курса, внесли коррективы и в уголовный процесс. Уголовно-процессуальные кодексы 1922, 1923 года не позволяли осуществлять депонирование показаний, равно как и не предусматривали конфронтацию, перекрестный допрос (очную ставку). Не содержали такого процессуального института и последующие Уголовно-процессуальные кодексы 1960 и 2001 гг.

Является ли это недостатком современного российского уголовного процесса? Сложно дать однозначный ответ на этот вопрос. Наличие права на судебное депонирование показаний влечет за собой критическую вероятность злоупотребления этим правом и повсеместным попыткам (обоснованным и вероятностным) закрепления доказательств на досудебных этапах расследования.

Ученые-процессуалисты стран, где уголовно-процессуальное законодательство допускает депонирование показаний, заявляют о недопустимости допроса большого количества свидетелей в таком порядке и предлагают законодательно ограничить допустимое количество депонированных показаний в рамках одного дела (например, не более пяти с каждой из сторон) [8, c. 178]. В данном ключе справедливо замечание А.С. Гамбаряна о том, что «формализованный подход о закреплении законом числа свидетелей, подлежащих депонированию,…неприемлемы, … так как невозможно предвидеть показания скольких свидетелей объективно понадобится депонировать» [3, c. 196], «судебное депонирование показаний не должно преобразовываться в суррогат судебного следствия» [3, c. 195].

Переходя к общему выводу по проведенному исследованию, считаем необходимым констатировать следующее: во-первых, судебное депонирование показаний является важным уголовно-процессуальным институтом современности, позволяющим на этапе досудебного производства сохранить и придать легитимность показаниям ключевых участников процесса – потерпевших и свидетелей, при наличии предусмотренных законом оснований; во-вторых, действующее уголовно-процессуальное законодательство России не предусматривает право на депонирование показаний, в отличие от Устава уголовного судопроизводства 1864 года. Предусмотренная ст. 281 УПК РФ возможность оглашения показаний в суде не является «депонированием показаний», поскольку не обеспечивает право на конфронтацию и представляет собой ни что иное как показание «с чужих слов» – Hearsay; в-третьих, современные правоприменители нуждаются в возможности депонирования показаний по сложным уголовным делам.

По мнению Л.А. Воскобитовой, «судебное депонирование – один из способов придания фактам, добытым защитником, законной силы. Это особенно актуально, когда защитник видит в действиях следователя незаконные методы воздей- ствия на свидетеля в виде угроз, запугивания или подобные действия со стороны иных лиц, или особенности возраста свидетеля (например, несовершеннолетний) и понимает, что возможно не сможет обеспечить явку таких свидетелей в суд для проведения допроса там. Именно поэтому депонирование показаний предоставляет защитнику возможность добыть процессуальное доказательство и без производства дополнительных, специальных следственных действий, узаконить его» [9, c. 291].

Обсуждение и заключения

Введение института депонирования показаний повлечет необходимость внесения комплексных системных преобразований в большое количество уголовно-процессуальных институтов, в частности, сложность представляет отсутствие в системе субъектов уголовно-процессуальных отношений судебных следователей (или следственных судей). Полагаем, что при наличии ходатайства сторон о необходимости депонирования показаний процедуру допроса может осуществить в присутствии прокурора и защитника сам судья. Безусловно, многие вопросы требуют дополнительного исследования и нуждаются в детальной проработке, например, такие как возможность инициирования депонирования показаний адвокатским запросом, пределы депонирования показаний, возможность нотариального заверения депонированных показаний и много другое.

Предлагается рассмотреть вопрос о внесении следующих изменений в действующий УПК РФ:

• 1)    дополнить п. 14 ч. 2 ст. 29 УПК РФ «Полномочия суда» следующим содержанием:

«п. 14) о депонировании показаний свидетеля, потерпевшего»;

• 2)    Главу 26. Допрос. Очная ставка. Опознание. Проверка показаний дополнить новой статьей 191.1 «Депонирование показаний».

Структурно новелла должна включать в себя: цель депонирования показаний; круг лиц, чьи показания могут быть депонированы; основания и условия для допроса судьей; процедуру инициации депонирования; сроки и порядок принятия решения о проведении допроса; круг должностных лиц и участников уголовного судопроизводства, которые должны принять участие в процедуре допроса (последствия неявки); место проведения допроса; порядок оглашения депонированных показаний в суде.

Предполагается, что представленные в данной статье тезисы послужат началом серии публикаций, целью которых является научный анализ возможности и необходимости введения депонирования показаний свидетелей и потерпевших по уголовным делам, отличающимся сложностью или большим объемом.