Нормы и практики контроля над уголовной преступностью в СССР: тенденции "оттепели"

Политика государства по отношению к асоциальному поведению граждан, в том числе к правонарушениям и криминалу, за годы советской истории менялась неоднократно. До середины 1950-х гг. главный вектор этой политики определялся репрессивной компонентой, во-первых, и, во-вторых, стремлением к социальной изоляции людей, совершивших правонарушения. Репрессивные практики, в том числе ужесточение уголовного законодательства, иногда являлись ответной реакцией на реальное ухудшение криминогенной ситуации (как это было после войны), но чаще власть и правоохранительные структуры, не имея иного опыта реагирования на отклоняющееся от принятых норм поведение граждан, действовали по инерции, заранее рассчитывая на эффективность и даже упреждающую функцию «жестких» мер. Тем интереснее опыты периода «оттепели» по трансформации уголовной политики, разработке новых норм и практик социального контроля, что означало одновременно перестройку формата отношений между государством, обществом, с одной стороны, и маргинальными группами населения - с другой. После 1953 г., несмотря на всплеск криминальной активности, обозначился поворот в уголовной политике: происходит деполитизация значительной части правонарушений, акцент делается на анализе социальных причин преступности, политика изоляции социальных маргиналов сменяется попытками инкорпорировать их в «основное» общество. Новые тренды требовали соответствующего нормативного обеспечения, поэтому в этот период происходит интенсивное развитие правовой базы (разработка новых уголовных кодексов). В данной статье в контексте изменения норм и практик социального контроля периода «оттепели» рассматривается проблема уголовной преступности. Исследование ее представляет собой проблемный и методологический синтез, позволяющий объединить историографическую традицию изучения преступности в СССР и подходы к ее анализу в современной криминологии, девиантологии, социологии.