Новеллы законодательства о защите жертв семейно-бытового насилия

Насилие в семье подрывает не только основы ее жизнедеятельности, но и нарушает безопасность общества в целом, свидетельствует о его глубинных болезнях. Поэтому в последние годы к данной теме обращено внимание как ученых, так и практиков.

Формы применения семейного насилия многообразны: это физическое и сексуальное насилие, угрозы убийством и причинением вреда здоровью, доведение до самоубийства, принуждение к потреблению алкоголя, наркотических средств, занятию проституцией. В числе потерпевших оказываются зачастую самые незащищенные категории граждан: женщины, несовершеннолетние, престарелые, инвалиды. Понятие семейного насилия уже не первый год разрабатывается в специальной литературе и определяется в правовых актах. Так, под насилием в семье понимают любые умышленные действия одного члена семьи в отношении другого, если эти действия ущемляют конституционные права и свободы члена семьи как гражданина и наносят ущерб его физическому, психическому или моральному состоянию1.

В последние годы в России принято много концептуальных и стратегических документов, направленных на укрепле- ние института семьи, в том числе на борьбу с домашним насилием. В Национальной стратегии действий в отношении детей на 2012-2017 годы, утвержденной Указом Президента РФ от 01.06.2012 № 761, распространенность семейного неблагополучия, жестокого обращения с детьми и всех форм насилия в отношении детей отнесена к основным проблемам в сфере детства, а в качестве задач государственной политики обозначено обеспечение безопасного и комфортного семейного окружения, в условиях которого соблюдаются права детей и исключены любые формы жестокого обращения.

В Концепции государственной семейной политики в Российской Федерации на период до 2025 года тоже подчеркивается проблема неблагополучия в семьях, указывается, что по-прежнему имеют место случаи семейно-бытового насилия, а также совершения правонарушений в отношении детей в семье. Согласно последним данным Росстата, преступления в семье совершены в отношении 21,4 тысяч женщин. За неисполнение обязанностей по воспитанию несовершеннолетних ежегодно возбуждается более 2,5 тысяч дел2.

Законотворческая деятельность в плане противодействия насилию в семье осуществляется в разных направлениях, реформируются почти все отрасли права, при этом идет поиск эффективных механизмов своевременного выявления фактов семейного насилия, привлечения виновных лиц к ответственности с соблюдением разумного баланса между частными и публичными интересами, психологической, социальной, медицинской реабилитации жертв насилия, обеспечения их прав на доступ к правосудию и оказание доступной правовой помощи.

Проблема семейного насилия усугубляется тем, что факты его применения зачастую носят латентный характер, стороны конфликта не хотят «выносить сор из избы», ведь привлечение виновных к уголовной и гражданской ответственности способно оказать негативное влияние на остальных членов семьи, иногда даже спустя много лет (например, наличие судимости у близких родственников может закрыть путь в органы государственной власти, является «пятном» на репутации всех членов семьи, взыскание компенсации за причиненный вред с виновного подрывает материальное благополучие всей семьи). Вместе с тем, такие преступления как побои, умышленное причинение вреда здоровью, угроза убийством рассматриваются в криминологии как т.н. превентивные составы, т.е. своевременное и адекватное реагирование на них способно предотвратить более тяжкие посягательства на жизнь и здоровье. Однако и в научных изданиях, и в пояснительных записках к законопроектам не раз констатируется, что сегодня отсутствуют необходимые юридические механизмы реагирования на бытовое насилие и само понятие сужено до крайних форм. В этой связи уже давно был разработан законопроект о дополнении ст. 115 УК РФ (умышленное причинение легкого вреда здоровью), ст. 116 УК РФ (побои), ст. 117 (истязание) новым квалифицирующим признаком - совершение данных преступлений «в отношении родственников или лиц, ранее состоявших с виновным в родственных отношениях», тем самым усилив публичные начала при производстве по таким делам3. Были законодательные инициативы, направленные на ужесточение наказания в случае применения насилия в отношении малолетних: в одном из законопроектов предлагались наказывать умышленное причинение легкого вреда здоровью или нанесение побоев малолетним строже, чем те же действия, совершенные в отношении взрослых людей, то есть вплоть до лишения свободы до 2 лет4.

Но законодатель пошел по другому пути. Федеральный закон от 03.07.2016. № 323 «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации по вопросам совершенствования оснований и порядка освобождения от уголовной ответственности» существенно изменил ситуацию в плане ответственности за деяния, которые охватываются категорией семейного насилия. Так, теперь Уголовный кодекс разграничивает два вида побоев: в отношении близких лиц – ст. 116 УК РФ, и в отношении всех остальных лиц – ст. 116.1 УК РФ. При этом деяние, предусмотренное ст. 116 УК РФ, теперь относится к делам не частного, а частно-публичного обвинения, что предполагает возбуждение дела в обычном порядке и проведение по нему расследования в форме дознания. Ранее, если имели место побои без квалифицирующих признаков, по общему правилу дело возбуждалось путем подачи заявления мировому судье в соответствии со ст. 318 Уголовно-процессуального кодекса РФ. Это требовало от потерпевших знания уголовного и уголовно-процессуального законодательства либо обращения за квалифицированной, зачастую платной, юридической помощью. И только в исключительных случаях, предусмотренных ч. 4 ст. 20 УПК РФ (отнесение потерпевшего к категории беспомощных, зависимых или по иным причинам не способного защищать свои права), уголовное дело возбуждалось в обычном порядке, и даже при отсутствии заявления потерпевшего или его законного представителя. Кроме того, частный обвинитель, не сумевший доказать виновность подсуди- мого, рисковал оказаться в роли ответчика по иску о возмещении вреда, причиненного незаконным уголовным преследованием, правда, в случае установления злоупотребления правом с его стороны.

С одной стороны, данное нововведение направлено на усиление правовых гарантий защиты жертв семейного насилия, т.к. в данном случае бремя доказывания лежит не на частном обвинителе, а на органах предварительного расследования, которые находятся на одной стороне с потерпевшим и призваны обеспечивать реализацию его процессуальных прав. Данные законодательные изменения согласуются с позицией некоторых процессуалистов, которые считают правильным введение обязательного порядка дознания по делам частного обвинения. В этом случае создается возможность проведения более качественного сбора доказательств в целях установления обстоятельств, подлежащих доказыванию. А иначе частный обвинитель, не обладая достаточными знаниями и механизмом по собиранию доказательств, защищая свои права, поставлен законодателем в ситуацию, обязывающую его оценить риски уголовного преследования, что изначально ограничивает его право на доступ к правосудию [2].

Но с другой стороны, проблема необоснованных отказов в возбуждении уголовного дела по ст.ст. 115, 116 УК РФ не исчезла: все еще не ушло в прошлое отношение правоохранителей к семейным конфликтам как к чему-то второстепенному, незначительному, что должно разрешиться само собой. Так, например, гражданку К. ударил муж в присутствии малолетней дочери, она вызвала полицию сразу же после конфликта, написала заявление о привлечении супруга к ответственности. После проведения поверхностной проверки сообщения о преступлении, включавшей только получение объяснений у пострадавшей и ее мужа, при наличии достаточной медицинской документации, устанавливающей наличие ушибов мягких тканей и кровоподтеков, было вынесено постановление об отказе в возбуждении уголовного дела. Обжалование отказа в возбуждении уголовного дела в прокуратуру привело к отмене постановления, проведению повторной проверки сообщения, в ходе которой были продублированы опросы участников конфликта, но так и не были получены объяснения у очевидцев (родителей пострадавшей). Снова было вынесено постановление об отказе в возбуждении уголовного дела5. Такое хождение по кругу приводит к затягиванию процесса, к появлению чувства безнаказанности у виновных и утрате доверия к властям со стороны потерпевших. Только внимательное отношение дознавателей к заявлениям по фактам насилия в семье, полнота и объективность проверки сообщений может гарантировать реализацию конституционного права граждан на доступ к правосудию (ст. 52 Конституции РФ) и принципа уголовного судопроизводства, обозначенного в ст. 6 УПК РФ: защиту лиц, потерпевших от преступлений. Таким образом, с учетом изменений законодательства, которые внесены ФЗ № 323, жертвы побоев, причиненных близким человеком, не могут самостоятельно обратиться к мировому судье с заявлением, как было раньше, а должны добиваться возбуждения уголовного дела сотрудниками полиции.

Новая диспозиция статьи 116 УК РФ лиц потребовала разъяснения понятия «близкие лица»: это близкие родственники (супруг, супруга, родители, дети, усыновители, усыновленные (удочеренные) дети, родные братья и сестры, дедушки, бабушки, внуки) опекуны, попечители, а также лица, состоящие в свойстве с лицом, совершившим деяние, предусмотренное настоящей статьей, или лица, ведущие с ним общее хозяйство. Применительно к отношениям свойства вопросов на практике может и не возникнуть, а факт ведения общего хозяйства надо будет доказывать. Данное понятие уже давно вошло в научный и законодательный обиход, использовалось еще дореволюционными учеными, а также в правоприменительной практике советского периода как один из признаков, определяющих принадлежность жильца к членам семьи, наличие фактических брачных отношений [1]. В нашей практике имели место случаи, когда потерпевшие по делам о побоях приходились бывшими супругами виновным, т.е. несколько лет состояли с ними в разводе, однако проживали в одной квартире с разделенными лицевыми счетами, в обособленных комнатах, но пользовались общей кухней, коридором и санузлом. Понятием «близкие лица» с учетом нынешней законодательной трактовки они не охватываются, в свойстве тоже не состоят, а факт ведения общего хозяйства можно оспаривать.

В проекте закона, внесенного Постановлением Пленума Верховного Суда РФ от 31.07.2015 № 37, предлагалось изменить также ст. 119 УК РФ об угрозе убийством или причинением тяжкого вреда здоровью. Планировалось установить правило об административной преюдиции в отношении данного преступления, за исключением случаев, когда оно совершено по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы. Но в этой части законопроект не прошел, что вполне справедливо, т.к. угроза убийством рассматривается как состав двойной превенции, т.е. данное преступление выступает условием совершения других, как правило, более тяжких, посягательств [4]. Указанные изменения ст. 119 УК на этапе обсуждения законопроекта подверглись критике на страницах юридических изданий [3].

Но и после принятия ФЗ № 323 споры не прекратились. Не прошло и месяца, а уже появились новые проекты относительно ст. 116 УК РФ. Заместитель председателя Комитета Совета Федерации по конституционному законодательству и государственному строительству Е. Мизулина усмотрела в новеллах уголовного закона нарушение принципа равенства всех перед законом и судом, угрозу необоснованного вторжения в семейные дела: «За шлепок в семье можно получить до 2 лет и клеймо уголовника на всю жизнь, а за побои на улице - штраф до 40 тысяч рублей. Такая ситуация недопустима. Необходимо править уголовный закон и убирать эти абсурдные положения»6.

Таким образом, изменения законодательства в части ответственности за насилие в семье воспринимаются неоднозначно. Конечно, время и накопление опыта правоприменения новых норм позволят сделать объективные выводы об их целесообразности и эффективности. Но говорить о том, что жертвы семейных деспотов стали более защищены, пока рано.