Новые данные по остаткам мегафауны из Чагырской пещеры (Северо-Западный Алтай)

Чагырская пещера расположена на Северо-Западном Алтае, в долине р. Чарыш. Она была открыта и раскапывалась С.В. Маркиным в течение сезонов 2007–2013 гг. В нижней части плейстоценовой толщи обнаружены массово представленные археологические, палеозоологические, а также антропологические остатки, принадлежащие неандертальцам [Деревянко и др., 2013]. Исследованию остатков крупных млекопитающих из Чагырской пещеры (по материалам раскопок 2007–2011 гг.) посвящена отдельная статья [Васильев, 2013].

Раскопки 2012–2013 гг. принесли новые богатые палеофаунистиче-ские материалы. Коллекция костных остатков из слоев пещеры почти удвоилась – со 100,1 тыс. до 195,8 тыс. В такой же пропорции возросло и число определимых остатков – с 3 438 до 6 665. Удельный вес определимых находок с добавлением материалов 2012–2013 гг. не изменился (3,4 %). Число определимых остатков снижается вниз по разрезу: 3,9 % в слое 5, 3,4 % в слое 6а, 2,2 % в слое 6б и 2 % в слое 6в. Видовое разнообразие и соотношение важнейших таксонов по слоям осталось практически неизменным. Обращает на себя внимание необычайное обилие палеоантропологических остатков в слоях 6б и 6в (34 находки) в материалах раскопок 2012 г. Сравнительно небольшие по объему раскопки 2013 г., продолжившие линию раскопа в дальнем правом углу пещеры, принесли, против ожиданий, всего два изолированных зуба человека. Обобщенные данные по фаунистическим остаткам из раскопок Чагырской пещеры за все годы исследований приведены в табл. 1. В изученной коллекции присутствует значительное количество (39,6 %) остатков мелких животных: грызунов, насекомоядных, рукокрылых, рыб, амфибий и птиц, задерживающихся при промывке грунта на 5 мм сетке. Их присутствие в слоях пещеры связано с жизнедеятельностью филинов и сов, использовавших карстовую полость для дневок, и сбрасывавших здесь свои погадки.

В голоценовых слоях 1–4 обнаружены остатки как минимум 29 таксонов, из крупных млекопитающих – волка, лисицы, корсака, бурого медведя, куньих, рыси, косули, марала, сибирского горного козла, и, что 20

о о m

од

СП

S

СП

ОО

о

о

9

ип

о

о

2

о

Г-

9

S

СП

ип

s о ri и

5 м о

го

го

ri

ОО

ОД

од

^

04

го

од

Г-

о

го

ЧО

04

О

04

40

го

ОД

од

S

9

04

го

Ю 40

ОО

40

ri

ОО

9

9

^

о

9

9

ОД

О

го

сЗ 40

Г-

го

9

ОО

од

Г-

00

го

о

о

од

40

04

04

40

го

2

9

со

я

40

ОО

о

04

9

9

2

о

9

го

ЧП

40

Г-

04

UH

40

од

го

го

ri

ri

04

*

го

го

го

ГО

40

О

од

од

ri

го

од

ri

Г-

Г-

UH

од

о

04

9

од

го

ri

од

од

од

од

UH

О

8 о 5

8 б

8 8 3 О bq

8 3 S 8

о О 8 ^ б

1 1 8 8

тз _й й о зд Q й) 1 б

^ Q К 5 О

-1

8 В Q

"о

8 й

а, •5 б

Q -§ О 1

1 б

ьо

& 1 б

•5 §. В1

^ ’о

"8 $ •2 ^3 о о<

8 к б

g 8

"8 8 8

8 Q К О б

§ 8 8 5

N S 1

’g к Q 1 1

Окончание табл. 1

особенно интересно – крупного быка ( Bos-Bison sp.) голоценовой сохранности. Домашние животные представлены единичными находками костей лошади, коровы, овец-коз, а также человека. В плейстоценовых слоях 5–7 найдены остатки как минимум 37 видов млекопитающих. По всему разрезу присутствуют кости птиц, рыб и амфибий. Благодаря норной деятельности грызунов единичные фрагменты костей и зубов плейстоценовой сохранности попадали в голоценовые слои, равно как остатки типично голоценовой сохранности – в плейстоценовые горизонты.

Удельный вес остатков лошади, шерстистого носорога, марала, северного оленя по всему разрезу плейстоценовой толщи изменяется сравнительно мало (табл. 2). Своеобразным индикатором того, накапливались ли костные остатки в слое «естественным путем», в результате жизнедеятельности хищников, либо преимущественно в результате антропогенного вмешательства, является соотношение костей бизона и горного козла-архара в 5 и 6 слоях. В слоях 5, 6а и 6б-6в относительное обилие остатков Capra-Ovis изменяется как 46,5; 36,1 и 18,7 % соответственно. В слое 6б-6в остатки Capra-Ovis встречаются, таким образом, в 2,5 раза реже, чем в слое 5. Аналогичное соотношение для остатков бизона еще более показательно: 4,6; 22 и 47,3 % соответственно. В слоях 6б-6в кости бизона встречаются в 10,4 раза чаще, чем в слое 5. Обилие остатков сайгака-дзерена в слоях 6б-6в в 6,7 раза меньше, чем в слое 5. Слой 6а по относительному обилию остатков Bison priscus , Capra-Ovis и Saiga-Gazella занимает промежуточную позицию между слоями 5 и 6б-6в, более близкую к показателям из слоя 5 (табл. 2).

Таблица 2. Соотношение видов и таксономических групп крупных млекопитающих в плейстоценовых слоях Чагырской пещеры и распределение их по биотопическим группам (раскопки 2007–2013 годов)

Таксоны Слой 5 Слой 6а Слои 6б, в Кол-во % Кол-во % Кол-во % Carnivora 234 24,3 150 20,0 336 20,6 Mammuthus primigenius 49 5,1 13 1,7 33 2,0 Equidae 94 9,8 100 13,4 130 8,0 Coelodonta antiquitatis 17 1,8 6 0,8 7 0,4 Cervus elaphus 12 1,3 16 2,1 23 1,4 Rangifer tarandus 6 0,6 6 0,8 12 0,7 Bison priscus 44 4,6 158 22,0 773 47,3 Saiga / Gazella 59 6,1 30 4,0 15 0,9 Capra / Ovis 448 46,5 270 36,1 305 18,7 Всего 963 100,0 749 100,0 1 634 100,0 Биотопические группы Лесная 9 1,3 1 0,2 4 0,3 Лесостепная 55 13,7 29 5,5 47 3,7 Степная 403 58,8 357 67,5 1 046 82,9 Скальная 212 31,0 136 25,7 153 12,1 Тундровая 6 0,9 6 1,1 12 1,0 Всего 685 100,0 529 100,0 1 262 100,0 бые доступные им останки – от бобра до мамонта включительно. Гиены известны также как весьма успешные коллективные охотники. В саваннах Восточной Африки кланы пятнистых гиен, насчитывающие порой до нескольких десятков особей, в ночное время регулярно загоняют и разрывают даже таких крупных животных как зебра или антилопа гну. Через короткое время на месте поедания добычи не остается, как правило, ничего – даже трава бывает вылизана от остатков крови [Лавик-Гудолл, 1977]. Еще более активным охотником была, очевидно, пещерная гиена. Существование C. crocuta spelaea на юге Сибири только за счет поедания падали, особенно в зимнее время, едва ли представляется возможным [Барышников, Верещагин, 1997]. Основную добычу волков составляли копытные среднего и мелкого размерного класса – лошади, маралы, горные козлы, бараны, сайгаки. Особенно удачливыми бывают охоты волков в начале зимы, когда они загоняют по снегу ослабевших после гона самцов сайгаков и дзеренов или горных козлов, отрезая последних от скальных отстоев.

Человек, периодически заселявший пещеру в период формирования слоев 6б-6в, специализировался в охоте на бизона. Его добычей становились преимущественно полувзрослые особи и самки. Такие охоты, возможно, носили сезонный характер и были приурочены к ежегодным 24

миграциям стад бизонов по долине Чарыша – вглубь горной страны и обратно [Васильев, 2013]. Судя по тому, что в слоях 6б-6в присутствуют в незначительном количестве фрагменты костей и зубов лошади Оводова, сибирского горного козла, архара и северного оленя без признаков кислотной коррозии, человек мог изредка добывать и эти виды. Благодаря своей охотничьей специализации человек вносил, таким образом, существенное искажение в процесс естественного формирования пещерного тафоценоза, что выразилось в совершенно ином соотношении фоновых видов в слоях с антропогенным участием (слои 6б-6в, табл. 2).

Остатки крупных млекопитающих свидетельствуют, что накопление плейстоценовой толщи в Чагырской пещере происходило на фоне господства степных ландшафтов. Доля зверей приуроченных к степным биотопам изменяется от 58,8 % в слое 5 до 82,9 % в слоях 6б-6в. Необходимо отметить, что в последнем случае это происходит за счет «искусственного» увеличения числа остатков бизона из-за специализации неандертальцев на добычу именно этого вида. Доля обитателей лесных биотопов по плейстоценовым слоям изменяется в пределах 0,2–1,3 %, а тундровых биотопов (представленных северным оленем) – также не превышает 1 %. Относительное обилие сибирского горного козла (скальные биотопы) в слоях 6б-6в уступает таковому в слое 5 почти в 2,6 раза, что опять-таки объясняется особенностями охотничьей специализации человека (табл. 2).

Все определимые до вида остатки мелких представителей сем. Bovidae до сих пор относились лишь к сайгаку. Достоверные остатки Saiga tatarica borealis (например, неполная первая задняя фаланга) были обнаружены в 5 слое в 2012–2013 гг. Из этого же слоя происходят и вполне диагнос-тичные Р ² и М ¹ , а также обломок центральнокубовидной кости дзерена ( Gazella gutturosa ), отмеченного в отложениях Чагырской пещеры впервые. В Денисовой и Страшной пещерах остатки сайгака и дзерена также присутствуют совместно в одних и тех же слоях.

Большой интерес представляет находка в слое 3 сезамовидной кости III фаланги от задней конечности, принадлежащей какому-то крупному представителю родов Bos-Bison . Ширина кости 33,4, поперечник – 21,2 при толщине 15,3 мм, что вполне сопоставимо в размерах с аналогичной костью Bison priscus средней величины. Кость имеет типичную голоценовую сохранность, не отличимую от других остатков из слоя 3. Фрагментарные остатки зубов и костей крупного быка были отмечены ранее в голоценовых слоях Денисовой пещеры [Васильев, Шуньков, 2010]. В позднем плейстоцене Алтая бизон являлся доминирующим фоновым видом. Его остатки встречаются на порядок чаще, чем другого крупного быка – байкальского яка. Остается предположить, что на территории северо-западного Алтая в голоцене еще какое-то время сохранялся рефугиум, где продолжала обитать немногочисленная популяция Bison priscus .