Новый академический "Бурятско-русский словарь"

Монгольское языкознание обогатилось новым важным трудом – академическим бурятско-русским словарем «Буряад-ород толи». Издание фундаментального лексикографического труда, подготовленного доктором филологических наук, главным научным сотрудником отдела языкознания Института монголоведения, буддологии и тибетологии СО РАН, профессором Л.Д. Шагдаровым на основе существующего Словаря известного ученого монголоведа-лексикографа К.М.Черемисова, – несомненно, значительное событие не только в лингвистической науке, но и культурной жизни Бурятии. В условиях современной языковой ситуации в Республике Бурятия, связанной с утратой общественных функций языка титульной нации, актуальность данной публикации намного возрастает. Ибо словарь – это «сокровищница», из которой, по выражению Ж. Дюбуа, члены определенной культурной общности черпают знания, позволяющие понимать или составлять высказывания.

Появление большого двуязычного словаря – это всегда значительное событие не только в области лексикографии, языкознания, переводоведения, это событие и в области культуры, поскольку в словарях отражается в известной степени мировосприятие народов. Создание словаря диктуется потребностью людей в нем как источнике информации о языке и способах перевода слов, словосочетаний, фразеологизмов и т.п. на другой язык. Отсюда и вытекает задача лексикографа – дать языковому коллективу необходимую ему информацию для более адекватного и совершенного владения языком (что актуально не только для переводчиков, но и для изучающих конкретный язык). Поэтому выход в свет большого по объему (60 000 слов) бурятско-русского словаря, безусловно, можно только приветствовать.

Язык с точки зрения современных лингвистов-когнитологов рассматривается как основной инструмент человеческого сознания, благодаря которому человек познает мир, окружение и многое другое. Поэтому язык постоянно развивается и пополняется новыми лексическими единицами, номинирующими вновь появляющиеся понятия, явления в жизни общества, науке, культуре и др., которые, естественно, должны быть зафиксированы в словарях.

Факты свидетельствуют о том, что словари бурятского языка не переиздаются в течение многих десятилетий. Так, первый словарь К.М. Черемисова в объеме 25 000 слов был издан в 1951 г., затем через 22 года (1973 г.) увидел свет дополненный «Бурятско-русский словарь» (БРС-73) в объеме 44 000 слов. Это превосходный труд, подчеркивается в Предисловии настоящего издания, который был высоко оценен специалистами и общественностью как «наиболее полный и обстоятельный словарь, точно фиксирующий значения слов и их сочетательные возможности» (БРС-2006: 5).

Рецензируемый словарь является удачным продолжением и бережным развитием многоплановой работы, проделанной К.М. Черемисовым. Это прежде всего вклад в теорию и практику лексикографии вообще и идеографической лексикографии в частности; это не только работа по бурятской лексикографии, но и глубокое исследование языковой картины мира народа. Отличительной чертой всей современной лексикографии является синтез филологии и культуры. Значительная часть культуры любого народа реализуется через его язык, а язык во всем его богатстве закрепляется, как известно, в словаре, который справедливо рассматривается как выразитель мнения и «гарант нормы» коллектива, на научной основе регулирует языковое и, шире, общественно-культурное поведение его членов.

Перед Л.Д. Шагдаровым стоял комплекс сложных задач. Первая из них связана с проблемой оптимальных границ корпуса словаря. Это одна из старейших и основных проблем. Ведь роль словаря как сферы кодификации неодинакова для разных периодов истории языкового коллектива. Кроме того, на различных этапах истории общества дистанция между лингвистической теорией и лексикографией, между лексикографической деятельностью и запросами общества тоже различна. Подбор бурятского словника диктовался ориентацией на современного носителя языка: в нем максимально полно представлена основная лексика.

Обратимся к анализу отдельных словарных статей, что, на наш взгляд, представляет интерес не только для специалистов по монгольским языкам, но и в общем плане языковой теории и практики. Само выделение заглавных слов подтверждает принцип взаимодействия лексики и грамматики: каждое слово имеет определенное грамматическое оформление, относится к конкретной грамматической категории – части речи. Это существенно для самых различных языков.

Продуктивность лексико-грамматического подхода в развертывании семантической картины слова в его живом функционировании проследим на конкретных примерах. Приведем с некоторыми сокращениями словарную статью заһал. Сначала дается последовательность значений: «1) исправление, поправка; починка; 2) снаряжение; убор, убранство, украшение, наряд; 3) старомонг. лечение, терапия; 4) буд. молебствие для выздоровления больных; 5) шам. повторный обряд (жертвоприношение животным, преследующее цель исправления ошибки, совершенной в прежнем жертвоприношении какому-нибудь духу-эжину, заяну); 6) буд. обряд для устранения нежелательных явлений; 7) приданое». При беглом ознакомлении все семь значений представляются разрозненными. Так, второе значение «снаряжение; убор…» и седьмое «приданое» не сразу обнаруживают свою внутреннюю связь с исходным значением «исправление, поправка; починка». Но в живом употреблении эта связь становится очевидной.

Поскольку словарь рассчитан на широкий круг пользователей, то приводятся и различные термины (в этом заключается одно из существенных отличий словаря 1973 г.). Так, рассматриваемое издание пополнилось многими словами и выражениями традиционного лексикона, которые в условиях современной языковой ситуации, связанной с массовым билингвизмом и утратой многими молодыми людьми родного языка, стали малоупотребительными и часто неизвестными. Например, это огромный пласт слов и понятий, связанных с духовной и религиозной культурой народа, такие слова в недалеком прошлом имели ярлык «идеологически вредных» и изгонялись из лексикона бурят. Например, бинвад, бинаад, ба -дар - слова из одной словарной статьи, где заглавной здесь является начальная лексема, имеют помету буд. , что означает «подаяние для духовных лиц»; бинвадша - «собирающий милостыню, живущий подаянием (о духовном лице)»; биндади - «подающий пищу нищим»; бодгали - «отдельная личность, индивидуум, индивидуальность, характер, душа (важное понятие не только буддизма, но и других индийских религиозных школ; для буддизма это было еретической концепцией, разрабатываемой одной из школ хинаяны; поэтому махаянские адепты не могли опираться на эти понятия)» и др. Названия, связанные с обычаями, обрядами, сопровождаются пояснениями, примерами их употребления, извлеченными из авторитетных источников.

При выработке принципов составления словаря лексикографу необходим не только анализ нормы, но и социального контекста, в котором будет существовать и использоваться словарь. Отсюда вытекает установка на то, чтобы максимально обеспечить успешность коммуникации, что предъявляет высокие требования к способам словарной презентации двуязычного материала, к полноте информации в словарных статьях о возможностях функционирования слов в различных ситуациях общения, что, в свою очередь, требует указания стилистических, хронологических помет, других характеристик слов. В рецензируемом словаре разработана весьма разносторонняя система подобных помет.

Бурятские и русские лексические единицы содержат также грамматические, синтаксические характеристики, которые представлены в соответствии с новыми разработками монголоведов последних десятилетий. Так, одним из сложных вопросов монголоведения и в целом алтаистики является вопрос о классификации частей речи. Это связано с так называемыми нерасчлененными или, по выражению С.Л. Чарекова, «синкретическими формами», которые, не подвергаясь морфологическим изменениям, могут функционировать в роли существительных, прилагательных и других грамматических разрядов слов. Наиболее многочисленной группой являются синкретические формы, выступающие в функции существительное / прилагательное, например: тYмэр 1. «железо», 2. «железный»; модон 1. «дерево», 2. «деревянный»; бага 1. «малый», «небольшой», 2. «малыш», «дитя»; XYгшэн 1. «старый», 2. «старушка», «старик»; прилагательное / наречие и т.д. Традиционно такие слова разрабатываются в одной словарной статье, но каждая из частей речи выделяется арабской цифрой ( 1, 2 ), которая набирается полужирным шрифтом.

В словарные статьи включены слова полнозначных частей речи и служебные. Лексический континуум очень разнообразен (заимствования, неологизмы, архаизмы, историзмы, парные и изобразительные слова, вульгаризмы, различные термины и т.д.).

К числу сложнейших задач, которые стоят перед лексикографами, относятся проблемы адекватной презентации значения слова, так как с ними тесно сопряжены вопросы границ лингвистической и энциклопедической информации. Они осложняются целым спектром проблем, решение которых имеет принципиальный, кардинальный характер, как для лексикографии, так и для лексикологии. К ним принадлежат, в частности, проблемы разграничения отдельных значений слова, значения и употребления слова, семантического комплекса слова, взаимодействия полнозначных и неполнозначных слов, разграничения полисемии и омонимии и др. Эти задачи неизбежно приходится решать лексикографам.

В настоящем словаре значения многозначных слов подаются достаточно полно и детально на основе толкования сочетаемости. Последнюю следует особо подчеркнуть. Это очень важно не только с лингвистической точки зрения, но и для пользователей, для изучающих бурятский язык, ибо активное владение языком предполагает знание сочетаемости слов. Роль развернутого представления сочетаемости лексических единиц особенно велика в словарях, предназначенных для не знающих, начинающих изучать язык, поскольку овладение сочетаемостью слов представляет собой известную трудность (может быть, даже несколько бόльшую, чем овладение грамматикой языка), в то время как носители языка благодаря своему речевому опыту без всяких затруднений соблюдают правила сочетаемости.

В словаре дается и предложно-послеложная сочетаемость слов разных частей речи. Словарные статьи в нем, как правило, насыщены также фразами, фразеологизмами, разговорными оборотами, отчасти и пословицами, что существенно повышает ценность словаря, хотя он не претендует на исчерпывающее представление всего языкового материала.

В рецензируемом словаре уделяется большое внимание семантическим связям слов. Указанный аспект также актуален как для словарей описательного характера, так и для словарей, назначение которых – обеспечить максимально активное владение языком. Последнее обусловлено умением наиболее точно выражать смысл высказывания и требует знания синонимических средств языка, владения перифрастическим арсеналом языка, что базируется на знании соответствующих лексических средств. Словарь по структуре тщательно проработан, материал изложен компактно. Работа полиграфически довольно сложна, но выполнена с высокой степенью точности.

При разработке словаря составители пользовались как всеми существующими в нашей стране словарями по монгольским языкам, в том числе новым 4-томным «Большим академическим монгольско-русским словарем», так и русскими лексикографическими материалами (толковыми, двуязычными словарями различных типов), энциклопедиями, а также многоязычными специальными словарями, что позволило авторам создать фундаментальный лексикографический источник. «Бурятско-русский словарь» рассчитан на большой круг пользователей, специалистов разных областей. Помимо огромной практической ценности, данный словарь представляет интерес и для лингвистов широкого профиля.

Однако вызывает недоумение и досаду очень небольшой тираж рецензируемого Словаря – всего 2200. Естественно, при таком тираже словарь уже сейчас сложно приобрести, между тем тираж «Бурятско-русского словаря» К.М. Черемисова 1951 г. составлял 5000 экземпляров, а словарь 1973 г. был выпущен в объеме 11000!

Известно, что осознание особой роли словаря как проводника культуры и одновременно ключа к ней привело к невиданному всплеску лексикографической активности еще в послевоенной Европе и Америке. Лексикографическая продукция вошла в быт миллионов людей. Так, например, в Англии в 90% семей есть по крайней мере один толковый словарь. Словари стали популярнее поваренных книг, ее имеют всего 70% семей, и даже Библии, которую имеют 80% семей. При всей функциональной несопоставимости двух языков, ибо английский – это один из самых мощных мировых языков, отметим, что сфера функционирования бурятского языка все больше сужается, но для мировой цивилизации они в равной степени ценны и необходимы.

Современное бурятское общество, активно стремящееся к сохранению своей национальной культуры, сбережение и дальнейшее развитие которой возможно только через язык, нуждается в широком обеспечении его разнообразной лексикографической продукцией и, в частности, таким авторитетным словарем, каким является недавно изданный «Бурятско-русский словарь» Л.Д. Шагдарова и К.М. Чере-мисова.

Санжина Д . Д ., д-р филол. наук, профессор Бурятского государственного университета