О некоторых ошибках при назначении наказания по уголовным делам, рассмотренным с участием присяжных заседателей

По своей правовой природе судебное разбирательство с участием присяжных заседателей можно разделить на две стадии: первая – до вынесения присяжными заседателями вердикта, вторая – после его провозглашения.

Правовая суть рассматриваемой формы уголовного судопроизводства также укладывается в двусоставную процедуру в том смысле, что фактическая сторона дела определяется вердиктом, а процессуальная сторона – решениями председательствующего судьи. Последнее из них – это приговор. Каким бы он ни был, обвинительным или оправдательным, им завершается разбирательство по уголовному делу. Даже если весь процесс проведен безупречно, однако при вынесении приговора допущены ошибки, это искажает правосудие и нарушает права участвующих в нем лиц.

Анализ судебной практики показывает, что вышестоящие суды нередко пересматривают решения судов первой инстанции, которые постановлены на основании вердикта присяжных заседателей, и вносят в них статистические изменения, то есть такие, которые прямо влияют на наказание, назначенное осужденному.

Так, в соответствии с данными статистики Судебного департамента при Верховном Суде Российской Федерации, за первое полугодие 2023 года из 603 обжалованных приговоров в связи с неправильным применением уголовного закона в апелляционном порядке отменено / изменено 43 (АППГ: 511 на 43). В кассационном порядке по этим же основаниям за первое полугодие 2023 года из 198 обжалованных приговоров отменено / изменено 8 (АППГ: 193 на 20)1. На этом основании можно заключить, что исследование ошибок, допущенных при назначении наказания по уголовным делам, рассмотренным с участием присяжных заседателей, является актуальным.

Непосредственно переходя к тематике нашего исследования, ниже типологически рассмотрим те ошибки, которые были допущены судами первой инстанции по уголовным делам, рассмотренным с участием коллегии присяжных заседателей и в дальнейшем обусловили вмешательство в их итоговые решения. Так, выделим ошибки, связанные с вышеназванной формой уголовного судопроизводства как тесно, так и опосредованно, а именно через нормы Уголовного кодекса Российской Федерации 2 (далее – УК РФ), в которых закреплены общие начала назначения наказания.

Итак, к ошибкам, тесно связанным с указанной формой уголовного судопроизводства, относятся те, что были вызваны неверной интерпретацией вердикта и неправильным применением положений ст. 65 УК РФ в процессе назначения наказания [1, с. 42].

Например, при рассмотрении жалобы защитника судом кассационной инстанции сделан вывод, что в приговоре и в апелляционном определении дана неверная оценка действиям С. по ч. 1 ст. 105 УК РФ, «поскольку коллегия присяжных заседателей признала, что насилие С. в отношении потерпевшего было обусловлено не личной неприязнью, а опасениями, что последний может продолжить наносить удары ему и его супруге». В связи с этим предыдущие судебные акты были изменены, а действия С. переквалифицированы с ч. 1 ст. 105 УК РФ на ч. 1 ст. 108 УК РФ со снижением наказания1.

В этом отношении также примечательно определение Верховного Суда Российской Федерации, которым пересмотрен приговор Ставропольского краевого суда в связи с неверной оценкой эксцесса исполнителей при совершении нападения на квартиру – действия осужденной переквалифицированы с п.п. «б», «в» ч. 4 ст. 162 УК РФ на ч. 3 ст. 30, п.п. «а», «д» ч. 2 ст. 161 УК РФ2.

Изменение приговора также обусловит некорректная формулировка обвинения, которая будет содержать в себе «избыточные», то есть не отраженные в вердикте признаки криминального посягательства. Так, вмешательство суда кассационной инстанции в приговор вызвала квалификация, которую суд первой инстанции дал действиям осужденного: убийство он квалифицировал не только как сопряженное с разбоем, но и как совершенное группой лиц по предварительному сговору, что из ответов коллегии присяжных заседателей не следовало3.

Иллюстрацией ошибочного применения ст. 65 УК РФ являются случаи, когда суд первой инстанции при назначении наказания учитывает отягчающие обстоятельства, оставляя без внимания тот факт, что осужденный был признан заслуживающим снисхождения. Этими обстоятельствами часто выступают факты совершения преступления в состоянии опьянения, которое вызвано употреблением алкоголя 4 , рецидива 5 , совершения посягательства на жизнь сотрудников правоохранительных органов с использованием огнестрельного оружия6 и др. Во всех отмеченных ситуациях суды вышестоящих инстанций изменили состоявшиеся судебные акты и соразмерно снизили наказание.

В контексте применения ст. 65 УК РФ следует заметить, что при признании осужденного заслуживающим снисхождения рецидив преступлений также не учитывается при выборе исправительного учреждения в соответствии со ст. 58 УК РФ7.

Наконец, отметим такой нюанс. Несмотря на то, что последовательное применение ч. 1 ст. 62 УК РФ и ч. 1 ст. 65 УК РФ не предусмотрено, суд первой инстанции при наличии смягчающих обстоятельств, за исключением таких, которые предусмотрены п.п. «и» и (или) «к» ч. 1 ст. 61 УК РФ, обязан снизить наказание по обращении к ч. 1 ст. 65 УК РФ1.

К ошибкам, непосредственно не связанным с вышеуказанной формой уголовного судопроизводства, относятся те, что были вызваны неправильным применением уголовного закона при назначении наказания. Несмотря на то, что подобные ошибки являются, что называется, «общим местом» в судебной практике, они, как представляется, имеют свою специфику, обусловленную содержанием вердикта и правовыми рамками, определенным разделами III и IV УК РФ («Наказание» и «Освобождение от уголовной ответственности и от наказания» соответственно).

Так, в некоторых случаях судами первой инстанции в ходе назначения наказания учитывается совокупность смягчающих обстоятельств и, несмотря на отсутствие отягчающих, к отбытию без приведения соответствующих мотивов определяется лишение свободы на срок, приближенный либо равный максимальному размеру, который предусмотрен уголовным законом. Даже если осужденный не был признан заслуживающим снисхождения, наказание, назначаемое по такому принципу, не может быть признано справедливым и подлежит снижению2.

Не всегда судами первой инстанции, исходя из содержания вердикта и материалов уголовного дела, правильно устанавливаются все смягчающие наказание обстоятельства. Наиболее часто из вида упускается аморальность и (или) противоправность поведения потерпевшего, явившаяся поводом для преступления3, явка с повинной (в том числе: если по ходатайству стороны защиты протокол явки с повинной исключен из перечня доказательств как недопустимый 4 ; если лицо находилось в розыске и добровольно явилось в правоохранительные органы5; если суд отметил в своем приговоре активное способствование раскрытию и расследованию преступления6), нахождение под стражей длительное время7.

В материалах уголовного дела также могут содержаться сведения о личности подсудимого, которые сами по себе предопределяют назначение более мягкого наказания [2]. Состояние здоровья, наличие на иждивении детей, уход за больными родственниками1, участие в боевых действиях2 и т. д. – все эти факты подлежат учету, согласно ст. 61 УК РФ. По этой причине, признавая новое обстоятельство смягчающим (такое, например, как возмещение вреда, причиненного вследствие совершения преступления), суд апелляционной инстанции обязан смягчить наказание осужденному 3.

Противоположной по существу является ситуация, когда суды первой инстанции при назначении наказания неправильно учитывают отягчающие обстоятельства. Отметим случай, когда осужденный находился в момент совершения им криминального посягательства в состоянии алкогольного опьянения. Даже если присяжные заседатели установили этот факт, решение о том, насколько это состояние повлияло на действия осужденного, является исключительной прерогативой председательствующего судьи. При условии, что им не приведены мотивы применения ч. 1.1 ст. 63 УК РФ, вышестоящий суд исключит соответствующее обстоятельство и снизит наказание4.

По причине прямого запрета, предусмотренного в ч. 3 ст. 60 УК РФ, недопустимо при назначении наказания учитывать отношение к содеянному (в частности, непризнание подсудимым своей вины 5 ); также нельзя указывать в приговоре на те обстоятельства, которые не предусмотрены в ст. 60 УК РФ6. Неверной будет позиция суда, если в приговоре он ссылается на отсутствие отягчающих обстоятельств и в то же время учитывает их при назначении наказания – ввиду явного противоречия судебный акт будет изменен7.

Сказанное не отменяет обязанности суда первой инстанции в отсутствие снисхождения учесть все отягчающие наказание обстоятельства – это касается и рецидива преступления, и совершения посягательства в составе группы лиц8, и иных фактов.

Наконец, отметим ошибки, исключительно связанные с процедурой назначения наказания. Ввиду очевидности некоторых нарушений оставим их без примеров и комментариев.

Так, изменение приговора суда первой инстанции обусловит:

– неприменение уголовного закона, подлежащего применению в силу требований ст. 10 УК РФ9;

– неправильное назначение наказания в виде ограничения свободы, когда суд указывает лишь на его вид и размер, однако не устанавливает каких-либо ограничений, предусмотренных в ст. 53 УК РФ; и далее, если окончательное наказание назначается по правилам ст. 69 1 или ст. 70 2 УК РФ, то ограничение свободы считается неназначенным;

– установление ограничений, не предусмотренных уголовным законом: например, при назначении наказания в виде ограничения свободы суд первой инстанции указал на запрет осужденному выезжать за пределы территории определенного муниципального образования, что само по себе недопустимо, так как, согласно ч. 3 ст. 47.1 УИК РФ3, конкретное муниципальное образование определяется уголовно-исправительной инспекцией, в которой осужденный должен состоять на учете по отбытии лишения свободы4;

– отсутствие мотивировки о назначении осужденному дополнительного наказания, если его выбор зависит от усмотрения суда5: например, в своем определении от 02.03.2023 Четвертый кассационный суд общей юрисдикции отметил, что суд первой инстанции «не в достаточной мере мотивировал» назначение соучастникам в покушении на незаконный сбыт наркотических средств дополнительного наказания в виде лишения права заниматься деятельностью, связанной с доступом к использованию информационно-телекоммуникационных сетей (включая сеть «Интернет»), поскольку они не являлись «операторами» канала по сбыту наркотиков6;

• –    непринятие решения об освобождении от уголовной ответственности по причине истечения сроков давности в порядке ст. 78 УК РФ; назначение наказание по совокупности преступлений, по одному из которых на момент постановления приговора сроки давности истекли⁷;

• –    неприведение достаточных мотивов об отбывании осужденным части наказания в виде лишения свободы в тюрьме: так, особо опасный рецидив при совокупности смягчающих наказание обстоятельств, а также положительных характеристиках осужденного сам по себе таким мотивом не является⁸;

• –    назначение более строгого наказания, чем предусмотрено уголовным законом, в нарушение требований ст.ст. 62, 66 УК РФ¹;

• –    неоднократное применение положений ст. 70 УК РФ при назначении окончательного наказания²;

• –    непризнание права лица, оправданного присяжными заседателями, на реабилитацию в порядке ч. 1 ст. 134 УПК РФ³ [см. также: 3].

Справедливости ради необходимо отметить, что процедура назначения наказания далеко не единственная, с которой связана перспектива возможного пересмотра итоговых судебных актов, принимаемых судом первой инстанции. Внимание правоприменителя должно быть сосредоточено и на содержании вердикта коллегии присяжных заседателей в контексте его логичности и справедливости [4].

Так, нередко основанием для обжалования приговора, постановленного на основании вердикта, является несоблюдение председательствующим ч. 2 ст. 345 УПК РФ4 [см. также: 5, с. 175]: когда, например, коллегия присяжных заседателей не смогла в вердикте однозначно выразить свою позицию по поставленным вопросам или когда толкование данных ответов вызывает существенные затруднения, затрудняющие постановление приговора.

По смыслу Уголовно-процессуального закона Российской Федерации 5 , оглашению подлежит лишь только ясный и непротиворечивый вердикт, следовательно, присяжные заседатели должны возвращаться председательствующим судьей в совещательную комнату до тех пор, пока они в своих ответах не устранят все противоречия. При этом в ходе совещания до оглашения вердикта присяжные заседатели вправе принять любое решение, в том числе изменить свою позицию по поставленным перед ними вопросам6.

Кроме того, если коллегией присяжных заседателей осужден явно невиновный, то такое нарушение, искажающее суть правосудия, должно устраняться не вышестоящей судебной инстанцией, а председательствующим судьей, который и обязан вынести оправдательный приговор или распустить коллегию присяжных заседателей в порядке ч.ч. 4 и 5 ст. 348 УПК РФ [6, с. 74]. Иными словами, указанные нормы устанавливают властное полномочие председательствующего нивелировать обвинительный вердикт, если имеются достаточные основания для оправдания подсудимого (не доказано участие подсудимого в совершении преступления; деяние не содержит признаков преступления; не установлено событие преступления) [7].

Если такие нарушения по каким-то причинам не были устранены судом первой инстанции, то вышестоящий суд не лишен возможности этого сделать. Так, в настоящее время ревизионные начала апелляции существенно усилены, поскольку законодатель предоставил возможность проверки всего уголовного дела в порядке апелляции, а не только доводов жалобы применительно к конкретному предмету проверки [8, с. 78].

Не входя в доктринальную дискуссию о целесообразности увеличения полномочий суда апелляционной инстанции, отметим важность установления добавочной гарантии справедливости и законности судебного приговора. Это, как представляется, будет способствовать обеспечению интересов правосудия, а также соблюдению прав и законных интересов всех участников уголовного судопроизводства.

Как видно, при рассмотрении уголовных дел с участием присяжных заседателей разрешается немало правовых вопросов, причем на всех стадиях судопроизводства. Одни и них относятся к компетенции коллегии присяжных заседателей, а другие – к компетенции председательствующего судьи [9, с. 75]. Некоторых исследователей это приводит к убеждению об упразднении процедуры рассмотрения судом присяжных заседателей уголовных дел об особо тяжких преступлениях против жизни граждан [10, с. 52].

Следует полагать, что такое решение является прерогативой законодателя, и по этой причине рассуждения о необходимости рассматриваемого института являются в известной мере бесплодными. Вместо этого более продуктивным видится уяснение требований уголовного и уголовного-процессуального закона, а также складывающейся судебной практики, имеющей «немаловажное значение как для представителей науки, так и для правоприменителей» [11, с. 306]. Лишь такой подход позволит избежать ошибок при отправлении правосудия.

Подводя итоги исследования (направленного на «приращение научного знания» [12]) вышеизложенных ошибок при назначении наказания по уголовным делам, рассмотренным с участием присяжных заседателей, представляется необходимым сделать следующие выводы.

После вынесении вердикта разбирательство по делу не завершается – вслед за этим суду первой инстанции необходимо как истолковать ответы, которые присяжные заседатели дали на поставленные вопросы, так и правильно назначить осужденному наказание. Верно интерпретировать вердикт – значит целиком и полностью оценить его фактическую сторону, не допуская противоречий [13]. Правильно назначить наказание (определить механизм уголовно-правового воздействия [14]) – соответственно, корректно применить положения уголовного закона, и прежде всего его Общей части. Следует отметить, что многие ошибки, совершаемые судами на практике, так или иначе связаны со ст. 65 УК РФ. Четкое понимание правил, которые содержатся в этой и иных статьях уголовного и уголовно-процессуального закона, как думается, позволит уменьшить количество нарушений, допускаемых при отправлении правосудия с участием присяжных заседателей, а также будет способствовать повышению качества тех актов, которые принимаются по итогам судебного разбирательства.