О некоторых проблемах применения ст.159.4 УК РФ («Мошенничество в сфере предпринимательской деятельности»)

Федеральным законом от 29.11.2012 г. № 207-ФЗ в Уголовный кодекс РФ введены новые составы мошенничества (ст. 159.1–159.6). Криминальная мошенническая палитра была предопределена своеобразием перехода страны к рыночным отношениям, непродуманной приватизацией и коммерциализацией экономики. Конкретные обстоятельства, например, приводили к принятию в разных странах специальных норм, устанавливающих ответственность за компьютерное мошенничество. Но появля- лись все новые способы обмана, такие как мошенничество в сфере банковских отношений, в сфере предпринимательской деятельности, в сфере страхования.

Новое российское уголовное законодательство должно предусматривать качественно новый уровень подхода к решению принципиально важных задач и вопросов уголовно-правовой квалификации, а также ответственности за преступления, связанные с обманным завладением чужим имуществом.

Не секрет, что некоторые новеллы в уголовном законодательстве вызывают обоснованные дискуссии и даже непринятие. Уголовная политика часто подвергается критике ведущими криминологами. Так, профессор Э. Ф. Побегайло указывает, что изменения в уголовном законодательстве и в других отраслях права криминального цикла должны быть криминологически обоснованы, при этом предполагается тщательный учет выявленных и прогнозируемых тенденций преступности, ее структуры, новых видов и т. п. Уголовная политика любого государства должна основываться на четком и ясном понимании того, каких изменений в состоянии, структуре и динамике преступности можно будет добиться, совершенствуя соответствующие институты и нормы [1, с. 112–117].

В пояснительной записке к проекту упомянутого федерального закона № 207-ФЗ отмечалось, что необходимость в указанных дополнениях в УК была обусловлена тем, что закрепленный в Уголовном кодексе РФ состав мошенничества не в полной мере учитывал особенности тех или иных экономических отношений и не позволял обеспечить на должном уровне защиту интересов как отдельных граждан, так и больших групп граждан, пострадавших от мошеннических действий, которые совершаются в самых разных сферах общественных отношений, причиняя им существенный вред.

Представляется, что, внося в Уголовный кодекс изменения в виде новых составов мошенничества (ст. 159.1–159.6 УК), законодатель преследовал цель усилить защиту права собственности от преступных посягательств, а также стимулирования законной предпринимательской деятельности.

Ст. 159.4 УК РФ описывает преступление как мошенничество, сопряженное с преднамеренным неисполнением договорных обязательств в сфере предпринимательской деятельности. Два ключевых момента затрудняют применение этой нормы на практике: признак сопряженности и признак сферы предпринимательской деятельности.

Профессор Г. Есаков, например, отмечает: «Если способ совершения преступления — преднамеренное неисполнение договорных обязательств — еще поддается приемлемому толкованию, то вот о криминообразующем признаке "в сфере предпринимательской деятельности" это сказать затруднительно. С точки зрения теории состава преступления признак "в сфере предпринимательской деятельности" является предположительно описанием обстановки совершения преступления, и данный технический прием законодателем выбран неудачно. Этот признак описывает сферу экономической активности, где совершается преступление, но не саму экономическую активность. Иными словами, в сфере предпринимательской деятельности могут быть неисполняемы различные договорные обязательства, в том числе не связанные с предпринимательской деятельностью самой по себе. И, напротив, что более важно, предпринимательская по существу деятельность, но совершаемая лицом, формально не включенным в эту сферу, не дает оснований — также формально — для квалификации содеянного по ст. 159.4 УК РФ [2].

С учетом введения в действие данной статьи ряд мошеннических действий, связанных с преднамеренным неисполнением договорных обязательств в сфере предпринимательской деятельности даже в тех случаях, когда предметом хищения явились бюджетные средства, государственное или муниципальное имущество либо преступлением причинен ущерб государственному или муниципальному унитарному предприятию, государственной корпорации, государственной компании, коммерческой организации с прямым участием в уставном (складочном) капитале (паевом фонде) государства или муниципального образования, подлежит квалификации по ст. 159.4 УК РФ.

При этом обратим внимание на то, что согласно примечанию к ст. 159.1 УК РФ крупным размером в настоящей статье, а также в ст. 159.3, 159.4, 159.5, 159.6 УК РФ признается стоимость имущества, превышающая один миллион пятьсот тысяч рублей, а особо крупным — шесть миллионов рублей (в отличие от основного состава ст. 159 УК РФ).

Потому названные деяния, причинившие бюджетной системе Российской Федерации ущерб на сумму до 6 миллионов включительно, подлежат квалификации по ч.1 или ч. 2 ст. 159.4 УК РФ, которые относят их к преступлениям небольшой тяжести, т. к. наказание в виде лишения свободы за их совершение не превышает трех лет лишения свободы.

Но до вступления в законную силу Федерального закона от 29 ноября 2012 г. № 207-ФЗ "О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и отдельные законодательные акты

Российской Федерации" мошеннические действия, причинившие бюджетной системе РФ ущерб на сумму свыше 1 миллиона рублей, квалифицировались по ч. 4 ст. 159 УК РФ, где предусматривается наказание в виде лишения свободы на срок до десяти лет.

Это ли не повод для дискуссии о правомерности некоторых новелл в отечественном уголовном законодательстве? Помимо этого существуют и другие проблемы применения на практике данной нормы, которые, кроме того, создают значительные препятствия на пути противодействия преступности.

В частности, в соответствии с ч. 1 ст. 108 УПК РФ заключение под стражу в качестве меры пресечения применяется по судебному решению в отношении подозреваемого или обвиняемого в совершении преступлений, за которые уголовным законом предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок свыше трех лет при невозможности применения иной, более мягкой меры пресечения. Согласно закону, только в исключительных случаях эта мера пресечения может быть избрана в отношении подозреваемого или обвиняемого в совершении преступления, за которое предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок до трех лет, при наличии одного из следующих обстоятельств: подозреваемый или обвиняемый не имеет постоянного места жительства на территории Российской Федерации; его личность не установлена; им нарушена ранее избранная мера пресечения; он скрылся от органов предварительного расследования или от суда.

Если прежде в отношении подозреваемых (обвиняемых) в хищении бюджетных средств возможно было возбуждение ходатайства об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу, то в настоящее время такая возможность отсутствует. Как справедливо указывают некоторые авторы, в результате складывается ситуация, при которой лица, совершившие хищение бюджетных средств и обладающие крупными суммами преступных доходов (даже в тех случаях, когда им избрана иная мера пресечения, не связанная с заключением под стражу), имеют возможность покинуть территорию Российской Федерации, а также противодействовать расследованию путем уничтожения предметов и документов, подтверждающих преступность их действий, или угроз свидетелям либо иным участникам уголовного судопроизводства [3].

Также с учетом положений ч. 1 ст. 78 УК срок давности по преступлениям небольшой тяжести, к числу которых отнесены деяния, предусмотренные ч. 1 и ч. 2 ст. 159.4 УК РФ, составляет два года.

В связи с этим уголовные дела, ранее возбужденные по фактам мошенничества, совершенного более двух лет назад и повлекшего причинение ущерба бюджетной системе Российской Федерации на сумму до 6 миллионов включительно, и переквалифицированные на ч. 1 или 2 ст. 159.4 УК РФ, подлежат прекращению. По материалам же проверки сообщений о рассматриваемых преступлениях необходимо принимать решение об отказе в возбуждении уголовного дела.

Вследствие тех же причин исключается после принятых изменений возможность проведения отдельных ограничивающих конституционные права человека и гражданина оперативно-разыскных мероприятий (например, прослушивание телефонных переговоров), проведение которых зачастую необходимо в целях выявления, пресечения и раскрытия преступлений данного вида.

Таким образом, с учетом изложенного, а также анализа системной взаимосвязи положений действующего законодательства Российской Федерации можно утверждать, что в настоящее время сложилась ситуация, при которой виновные в совершении хищений бюджетных средств не привлекаются к уголовной ответственности, а ущерб, причиненный Российской Федерации, остается невозме-щенным [3].

Но следует также учесть, что в результате незаконных действий в виде неисполнения договорных обязательств ущерб причиняется не только государству, но может причиняться гражданам. В Республике Бурятия действуют различные фирмы в форме, например, потребительских кооперативов граждан и др. От имени такого юридического лица либо индивидуального предпринимателя с гражданином заключается гражданско-правовой договор об оказании гражданину какой-либо услуги. Как правило, это предоставление денежной субсидии. Однако при получении денег гражданин обязуется заключить договор залога либо оформить доверенность на распоряжение своим имуществом и т. п. В результате гражданин остается без этого имущества.

Судебная практика Республики Бурятия свидетельствует о том, что в подобных ситуациях свои права гражданин защищает в гражданско-правовом порядке. Уголовное преследование, как правило, не признается перспективным.

Выявленные и проанализированные проблемы применения ст. 159.4 УК РФ стали предметом рассмотрения в Конституционном Суде РФ. Правовая позиция Конституционного Суда РФ изложена в постановлении № 32-П от 11 декабря 2014 г.

Конституционным Судом также отмечено, что ст. 159.4 УК не содержит таких квалифицирующих признаков, как совершение мошенничества группой лиц по предварительному сговору, организованной группой, лицом с использованием своего служебного положения, а также совершение мошенничества, повлекшего лишение права гражданина на жилое помещение. А потому, отмечается в постановлении Конституционного Суда, даже при наличии указанных квалифицирующих признаков мошенничество, сопряженное с преднамеренным неисполнением договорных обязательств в сфере предпринимательской деятельности, не влечет повышенной ответственности [5].

Конституционный Суд при рассмотрении запроса о проверке конституционности положений ст.159.4 УК РФ пришел к выводу о том, что выявленные нарушения принципа равенства в отношении субъектов мошеннических посягательств на собственность в совокупности снижают эффект от введения в правовое регулирование такого специального состава мошенничества.

Конституционный Суд признал положения ст. 159.4 УК РФ не соответствующими Конституции РФ в той мере, в какой эти положения устанавливают за мошенничество, сопряженное с преднамеренным неисполнением договорных обязательств в сфере предпринимательской деятельности, если оно совершено в особо крупном размере, несоразмерное его общественной опасности наказание в виде лишения свободы, которое позволяет отнести его к преступлению средней тяжести.

Конституционный Суд указал, что в течение шести месяцев со дня провозглашения постановления федеральному законодателю надлежит внести в Уголовный закон соответствующие изменения.

Этот пример наглядно еще раз подтверждает нестабильность уголовного законодательства. К сожалению, Уголовный кодекс РФ утратил свойство системности. А ведь, как неоднократно предупреждал профессор Э. Ф. Побегайло, правоприменительная деятельность тем эффективнее, чем более постоянными являются нормы уголовного закона [6, с. 22].