О некоторых проблемных вопросах стадии возбуждения уголовного дела

^1сходя из концепции судебноправовой реформы, построенной, как декларируется, на всемерной защите и неуклонном соблюдении интересов личности, целью государства в области регулирования права является не борьба с преступностью как таковая, а в большей степени защита общества от противоправных деяний на основании норм права. В связи с этим закономерно предположить, что своевременное и обоснованное возбуждение уголовного дела создает необходимые предпосылки для следования принципу неотвратимости наказания за совершенное преступление и является гарантией соблюдения прав и законных интересов граждан.

Рассмотрение и разрешение любого сообщения о совершенном или готовящемся преступлении есть сложная и многосторонняя деятельность правоохранительных органов по собиранию, проверке и оценке доказательственной информации, оформлению первичных материалов, закрепляющих ее результаты, вынесению обоснованного решения о наличии или отсутствии оснований к возбуждению уголовного дела.

Уголовно-процессуальный кодекс РФ, внеся ощутимый вклад в практическую реализацию судебно-правовой реформы, в то же время продемонстрировал (несмотря на сотни принятых поправок) и пример непоследовательного нормотворчества, несовершенной зако- нодательной техники, многие проблемные вопросы оставил без внимания, не предложив их законодательного разрешения.

Разделение уголовного процесса на стадии по существующему УПК РФ воспринимается логически выстроенным и обоснованным. Однако правовая значимость этих стадий видится неоднородной. Начальная из них в сравнении с остальными фактически не имеет явной процессуальной окраски и, на наш взгляд, соответствующих правовых средств и механизмов.

В результате уголовно-процессуальная деятельность в стадии возбуждения уголовного дела представляет собой совокупность административной, оперативно-розыскной и иных видов деятельности, что в корне противоречит самой идее реформирования данного этапа досудебного производства.

Смириться с таким положением дел сложно. Если возбуждение уголовного дела определено как стадия уголовного процесса, то деятельность, производимая на этой стадии, по сути, не может не быть процессуальной.

Поскольку в стадии возбуждения уголовного дела одновременно осуществляется уголовно-процессуальная и иная непроцессуальная деятельность, не всем полученным материалам проверки присуща соответствующая процессуальная форма и, следовательно, вовлечение их в процесс доказывания

является достаточно проблематичным. В целях устранения такого двусмысленного положения представляется целесообразным нормативно определить в уголовно-процессуальном законе (ст.ст. 144, 146 УПК РФ) порядок и способы проверки заявлений и сообщений о преступлениях, являющиеся основным содержанием стадии возбуждения уголовного дела, конкретизировав виды проверочной деятельности на данном этапе досудебного производства и соответствующую процедуру осуществления их органом дознания, дознавателем, следователем.

Именно стадии возбуждения уголовного дела принадлежит значительная роль в формировании доказательств и создании тем самым необходимых предпосылок для дальнейшего успешного расследования преступлений. Соответственно, возможность собирания доказательств в данной стадии процесса, безусловно, необходима. Присутствие доказательственной деятельности уже в стадии возбуждения уголовного дела должно быть закреплено в ст.ст. 85, 86 УПК РФ, где необходимо прямо указать, что доказывание на первоначальной стадии процесса имеет место в ходе проверки сообщения о преступлении для установления обстоятельств, предусмотренных ст. 73 УПК РФ, и решения вопроса о возбуждении или об отказе в возбуждении уголовного дела.

Оставаясь нерешенным законодательно, вопрос о наличии доказывания в стадии возбуждения уголовного дела в отечественной уголовно-процессуальной доктрине до сих пор является дискуссионным.

Существующие научные теории по вопросу о доказательственном значении полученных в стадии возбуждения уголовного дела материалов представлены неоднородными, в ряде случаев взаимоисключающими, мнениями. Одни процессуалисты отрицают доказательственную роль таких материалов, другие обосновывают мнение об их неоспоримой доказательственной значи- мости как в первоначальной стадии, так и в рамках всего процесса. Имеются также и альтернативные суждения, предлагающие дифференцированный подход.

Как бы то ни было, одной из немаловажных составляющих начальной стадии процесса является предварительная проверка поступившей информации. Такая проверка заявлений и сообщений о преступлениях имеет широкое распространение на практике, а ее результаты являются весьма существенными при решении вопроса о возбуждении уголовного дела. Однако вопрос о ее регламентации и доказательственном значении проверочных действий относится к числу недостаточно проработанных в науке. Необходимо констатировать, что отсутствие в законе указаний на основания производства предварительной проверки заявлений и сообщений о преступлениях приводит к формированию у сотрудников ОВД некоей установки на обязательность выполнения проверочных действий, на выявление определенного объема информации о происшествии, ввиду чего в ряде случаев проверка осуществляется без необходимости. Это имеет определенные отрицательные последствия, начиная с увеличения сроков принятия решения по сообщению о преступлении и кончая неоправданным вовлечением граждан в процедуру уголовного судопроизводства. По нашему мнению, в том случае, если факт преступления очевиден, необходимо незамедлительно возбуждать уголовное дело.

К нарушению прав и интересов граждан приводит отсутствие в законе оснований, форм и методов истребования необходимых материалов, их процессуального закрепления. Зачастую под таким истребованием скрывают фактически проведенные обыски, принудительное получение до возбуждения уголовного дела объектов исследования – образцов крови, мочи, других биологических компонентов. В большинстве случаев такие действия оформляются до- кументами, не предусмотренными уголовно-процессуальным законом (протоколами изъятия, различными актами, рапортами и т.п.). В целях упорядочения подобного рода правоприменительной практики было бы целесообразным придать ей регламентированную уголовно-процессуальным законом форму.

Нельзя не коснуться необходимости осуществления на практике ряда проверочных действий, прямо не предусмотренных законом, связанных с проведением различного рода исследований. Главное предназначение исследований - установление оснований к возбуждению уголовного дела либо фактических данных об обстоятельствах, исключающих производство по делу, и принятие решения об отказе в таковом.

Наиболее часто необходимость в проведении специальных исследований возникает для установления признаков преступлений, связанных с незаконным оборотом оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ и наркотических средств либо психотропных препаратов. Таким образом, в случае обнаружения фактов подобных деяний основанием для проведения специального исследования является необходимость использования специальных познаний для установления - действительно ли являются обнаруженные предметы и вещества изъятыми из официального оборота. Исходя из этой задачи, в целях обеспечения прав и законных интересов граждан было бы разумно закрепить в законе возможность проведения таких исследований, в том числе и определить их основания, в соответствии с которыми в случаях, предусмотренных УПК РФ, следователь, орган дознания вправе поручить соответствующему специалисту исследование материалов, предметов и документов с целью установления достаточных данных о признаках преступления, вызвав для участия в производстве данного процессуального действия не заинтересованного в исходе дела специалиста. На настоящий момент специалист может привлекаться лишь к участию в документальных проверках и ревизиях (ст. 144 УПК РФ).

Несомненно, важное значение имеет такой способ проверки, как истребование предметов и документов. На практике не выработана единая процедура данного истребования. В ряде случаев при изучении документов возникает необходимость в их изъятии. Промедление с проведением этого проверочного действия может привести к сокрытию документов либо их уничтожению. Учитывая, что указанные документы являются, как правило, объектами различных видов экспертиз, ревизий и т.д., без которых возбуждение уголовного дела в подавляющем большинстве случаев является бесперспективным, значимость их для установления оснований к возбуждению уголовного дела очевидна. Действующий УПК РФ не предусматривает процедуру изъятия, в результате правоприменительная практика складывается по-разному. В одних случаях предметы и документы изымаются без соответствующего оформления, в других - составляются различные акты, не предусмотренные УПК РФ, в третьих - данный факт отражается в протоколе осмотра места происшествия и т.д. Подобная деятельность не может быть оценена однозначно. Такие же проблемы возникают и при принятии от граждан и юридических лиц в ходе проверки предметов и документов, имеющих значение для дела.

Составление в рассматриваемой ситуации различного рода протоколов также необоснованно, так как фактически речь идет о таком следственном действии, как выемка документов, которую нельзя проводить до возбуждения уголовного дела. На наш взгляд, представляется необходимым закрепление в уголовно-процессуальном законе возможности в таких случаях изъятия соответствующих материалов в качестве самостоятельного способа проверки заявлений и сообщений о преступлениях с составлением определенного процессуального акта.

Основанием для такого вывода может послужить редакция ст.ст. 88, 84 УПК РФ, согласно которым иные документы допускаются в качестве доказательств, если изложенные в них сведения имеют значение для установления обстоятельств, подлежащих доказыванию при производстве по уголовному делу. Несомненно, что все материалы предварительной проверки относятся к документам и по правилам оценки доказательств в таком качестве должны иметь доказательственное значение.

Учитывая изложенное, предлагается дополнить положения ст.144 УПК РФ перечнем способов проверки сообщения о преступлении, включив в их число такие процессуальные действия, как принятие и протоколирование сообщения о преступлении; получение объяснений от граждан и должностных лиц; истребование необходимых предметов и документов; принятие представленных предметов и документов; требование производства исследований и привлечение к их участию специалистов; получение заключения специалиста, а также в случаях, не терпящих отлагательства, проведение неотложных следственных действий: осмотр места происшествия, освидетельствование, назначение и производство судебной экспертизы. Кроме этого до возбуждения уголовного дела целесообразно было бы проводить выемку, задержание и доставление в правоохранительный орган подозреваемого, его освидетельствование и осмотр предметов его одежды.

Для практиков совершенно очевидна недостаточность производства до возбуждения уголовного дела лишь одного следственного действия (осмотра), тогда как чаще возникает необходимость проводить другие, не менее актуальные в данный момент. Например: почему, раскрывая преступление по горячим следам, оперативник не может допросить потерпевшего или свидетелей - очевидцев преступления и получить наибольшее количество информации о событии и предполагаемых пре- ступниках. Проведение таких допросов вряд ли нарушает чьи-либо права и законные интересы, скорее, наоборот соответствует целям уголовного судопроизводства (ст.6 УПК РФ) - защите прав и законных интересов потерпевших.

Если занять другую позицию, то лишаются смысла все положения уголовно-процессуального закона, регулирующие деятельность в рамках начального этапа процесса, так как неизбежен вывод о том, что стадия возбуждения уголовного дела находится за рамками уголовного процесса, поскольку в ней отсутствуют уголовно-процессуальные отношения и не осуществляется уголовно-процессуальная деятельность. А так как содержание именно этой деятельности состоит в обнаружении преступлений и их пресечении, в закреплении следов преступления, не понятно - какими средствами и методами закон будет это обеспечивать.

Рассматривая проблематику стадии возбуждения уголовного дела, не можем не остановиться на таком источнике доказательственной информации (документе), как объяснение. Известно, что во многих случаях именно на основании объяснений решается вопрос о возбуждении уголовного дела или об отказе в таковом. Поэтому значение правдивой информации, изложенной в объяснении, на данном этапе процесса трудно переоценить. Получение объяснения как один из методов проверки, хотя имеет достаточно широкое распространение в практической деятельности, не урегулировано действующим УПК.

С одной стороны, следует отметить, что возможность получения объяснения как средство предварительной проверки оправдывается необходимостью получения информации о совершенном или подготавливаемом преступлении, с другой - в законе отсутствуют основания получения объяснений; перечень лиц, от которых они могут быть получены; процедура получения объяснения; формы и методы фиксации информации. Эти недостатки правового регули - рования требуют устранения путем введения в закон положений о необходимости придания получению объяснений статуса проверочных действий и определения для них четкого процессуального порядка реализации.

Мнение, что подобные документы не могут (либо не должны) приобретать статуса допустимого доказательства, поскольку не заменяют показаний, полученных на допросе и отраженных в соответствующем протоколе, кажется нам неубедительным.

Действительно, объяснение лица не является протоколом допроса. Объяснения, отобранные у гражданина и должностного лица в ходе предварительной проверки сообщения о преступлении, представляют собой другой вид доказательств – иные документы, предусмотренные ст.84 УПК РФ, которые допускаются в качестве доказательств, если изложенные в них сведения относятся к исследуемому событию и подлежат оценке наравне со всеми другими доказательствами. При этом как можно «снять со счетов» и такие исключительные ситуации, как смерть либо безвестное отсутствие лица, давшего первичные объяснения на месте происшествия, при которых допрос лица в дальнейшем невозможен , а раскрытие преступления становится проблематичным.

Необходимо отметить, что ранее действовавший УПК РСФСР рассматривал получение объяснений как вид проверочной деятельности (ст.109). В УПК РФ этого положения нет. Такое решение законодателя нельзя признать обоснованным. В ряде случаев без получения объяснений не представляется возможным решить вопрос о наличии или отсутствии в проверяемом событии признаков преступления. Подобное не отвечает потребностям практики, а значит, объективно необходимая для правоприменения процессуальная форма должна быть восстановлена. В связи с этим целесообразно придать объяснениям статус самостоятельного доказательства в уголовном процессе.

Необходимо также отметить, что, говоря о легитимности тех или иных действий, недопустимо сводить процессуальные действия только к следственным и отождествлять их между собой. Последние производятся исключительно в целях обнаружения, закрепления и проверки доказательств. Их круг четко определен и регламентирован законом. Понятие же процессуальных действий гораздо шире. Они включают в себя как следственные, так и иные действия, с помощью которых не только получаются доказательства, но решаются и иные задачи уголовного процесса. Одни из них направлены на получение доказательственной информации, другие – на подготовку и создание условий для производства следственных действий .

Подводя итог изложенному, можно констатировать, что суть первоначальной стадии уголовного процесса состоит в рассмотрении и разрешении заявлений и сообщений о преступлениях и происшествиях, производстве в необходимых случаях процессуальных действий (получение объяснений, истребование необходимых материалов, производство ревизий, документальных проверок, исследований и др.), направленных на установление признаков преступления, с тем чтобы принять законное и обоснованное решение о возбуждении или отказе в возбуждении уголовного дела, и сборе на первоначальном этапе определенной доказательственной базы. Вступая в стадию возбуждения уголовного дела, должностные лица действуют на основе норм уголовно-процессуального права, и поэтому их деятельность не может не быть уголовно-процессуальной. В целях устранения различных толкований закона на этот счет волеизъявление должен выразить законодатель, закрепив нормативно свое видение по рассматриваемому проблемному вопросу.