О некоторых трудностях формирования правового государства в России

Весь комплекс идей, так или иначе связанных с феноменом правового государства, до сих пор находится в центре внимания ученых нашей страны, хотя эти идеи популярны и получили конституционную «прописку», они совсем не бесспорны. Прежде всего, сомнение вызывает их научный статус. Чему должен верить рядовой гражданин: своим собственным глазам, наблюдая, как сильные мира сего нарушают все, что можно нарушить, или же идеологам и их идеологемам, пусть даже зафиксированным в соответствующих конституционных текстах? Для идеологов, призывающих всех и вся забыть о «жизненных мелочах», насущные проблемы рядового гражданина не имеют значения. Для них гораздо важнее другое - в очередной раз выразить свое восхищение конституционными формулировками, чтобы сограждане в очередной раз поверили тем, кто регулярно демонстрирует им собственное безверие.

Все хорошо помнят, как после крушения СССР уже на третьем году переходного периода, до завершения которого нам далековато и сегодня, была принята Конституция РФ. В свое время Ю.В. Андропов заявил: «Мы еще до сих пор не изучили в должной мере общество, в котором живем и трудимся, не полностью раскрыли присущие ему закономерности, особенно экономические. Поэтому порой вынуждены действовать, так сказать, эмпирически, весьма нерациональным способом проб и ошибок» [1, с. 294]. Кто мы? Откуда? Куда идем? Эти вопросы до сих пор остаются открытыми. Но разве их неразрешенность смущала кого-то из современных конституционалистов, которые вместо решения насущных проблем, стоящих перед страной, предлагают с головой погрузиться в теоретизирование, свойственное их предшественникам - философам школы социального контракта, склоняя на все лады сугубо абстрактные доктринальные положения? При этом конституционалисты забывают о том, что творчество отцов-основателей контракта-ризма было перегружено самыми разными гипотезами: гипотетических лю- дей помещали в гипотетическую окружающую среду, из которой они выходили гипотетическим же путем. Нам могут возразить, что многие из этих положений были зафиксированы в соответствующих конституциях. Если все дело в конституциях, то вместо двухсот поправок к действующей Конституции РФ, необходимость принятия которых очевидна каждому патриоту, надо было настаивать на принятии двухсот конституций, украшенных алмазами, бриллиантами, другими драгоценностями, на появлении конституционных текстов, выполненных из чистого золота или платины. Но поможет ли это нашей стране заметно продвинуться по пути, намеченному в Основном законе, достичь заветной цели - формирования правового государства? Думается, не поможет. Любому, даже самому последовательному стороннику идеи правового государства, вскоре станет очевидна одна простая истина: для многих сограждан, в особенности чиновников, правовое государство сродни линии горизонта - чем ближе подходишь, тем дальше оказываешься от искомой цели.

Для появления любого государства необходимы соответствующие предпосылки, объективные и субъективные. Не составляет исключения в этом плане и правовое государство, все рассуждения о котором лишаются смысла без наличия развитого гражданского общества, способного эффективно контролировать деятельность государственных чиновников. Кто кого контролирует в нашей стране: мы чиновников или же они нас? Ответ лежит на поверхности: такого гражданского общества история нашей страны не знала никогда, нет его и сегодня. Примат политики над экономикой, власть-собственность до сих пор роднят нас не с милой сердцу любого западника евроатлантической цивилизацией, а с другой макроцивилизацией - Большим Востоком. Чего стоит один лишь имперский архетип - глубинная основа феномена пожизненного политического лидерства! До сих пор актуально наблюдение Л.Л. Тайвана: «Христианин Востока, будь то россиянин или житель Югославии, возвращаясь к духовным основам отцов, вскоре обнаруживает, что и его политический идеал - христианская империя» [2, с. 6]. Какая же «империя» без императора!

Далеко не случайно, что к президентским выборам у нас относятся совершенно иначе, чем к выборам в Государственную Думу, которая с легкой руки В.И. Ленина в народном сознании прочно ассоциируется с «говорильней». Не случайно именно президентские выборы в России воспринимаются как судьбоносные, и во время их проведения на избирательные участки устремляется абсолютное большинство избирателей. Вот что по этому поводу пишет В.В. Бочаров: «Порой заимствованные элементы ПК (политической культуры. - А. Т.) Запада не только не способствуют "прогрессу", но, наоборот, ведут к "архаизации" политико-правовой сферы. Например, привнесе- ние института выборности не регулирует конкуренцию между общественно -политическими силами, а реально "работает" на укрепление авторитарноиерархических отношений в социуме. Здесь выборы обретают функцию демонстрации "сплоченности" социума вокруг существующей власти, легитимации "вертикали"» [3, с. 101]. Это и понятно, ведь главная цель таких выборов, как и во всех странах Востока, - демонстрация лояльности населения носителю верховной власти.

Продолжая эту мысль, стоит вспомнить высказывание всемирно известного французского компаративиста Р. Давида. Еще во второй половине прошлого века он подметил, что «пересечь границу социалистической страны - это значит попасть в новый мир с другой постановкой проблем, в мир, где такие понятия, как демократия, выборы, парламент, федерализм, профсоюзы и другие политические институты … приобретают часто другой смысл» [4, с. 152]. Хотя наша страна не так давно рассталась с «социализмом», ее политико-правовые институты поразительно близки реалиям не Западной Европы, а странам с «руководимой демократией», одной из которых является Камерун, где нет подлинного разделения властей, парламентская жизнь, права и свободы граждан носят формальный характер, верховную власть отличают такие признаки, как концентрация и персонализация. В Камеруне, как и в России, партийная структура срастается с государством [5, с. 225]. Было бы нелепо отождествлять такую космическую державу, как Россия, сохраняющую советское наследие не только в сфере правовой культуры и правосознания, с государствами Африканского континента. Остатки ВПК, фундаментальной науки и высшего образования не позволяют причислять современную Россию к странам «третьего мира». Гораздо меньшую роль в ней играет и религиозный фактор.

Другим примером может служить такая далеко продвинувшаяся по пути демократизации и модернизации страна, как Индия, где сегодня даже пятилетние дети создают свои аккаунты в Интернете. Но не следует забывать о том, что индийские ученые еще в середине прошлого века совершали религиозные обряды и приносили жертвы приборам, чтобы опыты удались. Иначе дело обстоит в России. Здесь многие преподаватели-юристы с гордостью заявляют, что они не верят ни в бога ни в черта. Готовы ли они при этом поверить в закон?

Для ответа на этот вопрос надо обратиться к воспоминаниям бывшего Генерального прокурора РФ Ю.И. Скуратова, который довольно откровенно поведал о том, что голосовал за Б. Ельцина, не понаслышке зная о грубейших фактах нарушения им конституционных норм: «Я и в 1996 г. голосовал за Ельцина, считал - против голосовать нельзя: все-таки мы находимся в одной команде. А закон команды - это закон команды: на чужаков не играть, в свои ворота мячей не забивать, удары чужаков не пропускать» [6, с. 18]. Как тут не вспомнить знаменитое ленинское изречение, ставшее крылатой фразой: «Жить в обществе и быть свободным от общества нельзя». Эта максима хорошо известна не только Ю.И. Скуратову, но и его уфимским единомышленникам, позиционирующим себя сторонниками правового государства и одновременно подвергающим дискриминации инакомыслящих. Для лиц, лишенных доступа к государственной власти, существует возможность утверждения демократии и законности в рамках малых пространств. Правда, такая возможность связана с определенными жертвами. Надо будет забыть о частных и корпоративных интересах во имя реализации интересов общенародных. Тут, как говорится, каждый решает сам: готов ли он к самопожертвованию во имя торжества публичных интересов, без которых государство немыслимо как таковое, или же, напротив, готов навсегда погрузиться в частную жизнь, смирившись с деградацией всего государственного. Такая позиция чревата очередной потерей собственной государственности, при которой для наших западников сохраняется призрачная возможность «сеять разумное, вечное, доброе» где-нибудь в Швейцарии или Калифорнии. Но ждут ли там мнимых конституционалистов из Екатеринбурга или Уфы?!

Современным вестернизаторам всего российского, будь то наука или система образования, совершенно невдомек, что холодная война, объявленная Западом нашей стране, никогда не прекращалась. Не понимают они и того очевидного факта, что эта война сегодня идет по всем фронтам, охватывая в том числе и такие, казалось бы, далекие от современности сферы, как история. Мы вряд ли ошибемся, если предположим, что Великая Победа в Великой войне в их глазах значит гораздо меньше, нежели Конституция 1993 г., ибо она была разработана по образу и подобию конституций стран Запада. Не скрывают они своего удовлетворения и тогда, когда констатируют: «В настоящее время в России принята западная модель обучения, основанная на разных тренингах, целью которых является освоение конкретного навыка» [7, с. 33].

На первый взгляд, так оно и есть: самыми разными тренингами сегодня охвачены все ступени образования, начиная со средней школы и заканчивая аспирантурой. Более того, подписав Болонскую конвенцию, Россия стала активно внедрять двухуровневую систему высшего образования. Правда, эти и другие нововведения внедрялись и внедряются без каких-либо опросов среди учительского сообщества, профессорско-преподавательского состава и сопровождаются тотальной бюрократизацией жизнедеятельности высшей школы. Сегодня как никогда актуальны ленинские слова: «Коммунисты стали бюрократами. Если что нас погубит, то это» [8, c. 180]. «Самый худший у нас внутренний враг – бюрократ» [9, с. 15]. Сегодня пагубной бюрократизацией охвачены практически все те сектора государственной жизни, где трудятся работники бюджетной сферы: учителя, врачи, преподаватели высшей школы и др., которые буквально задыхаются от бессмысленной бумажной волокиты. Бумаги, бесконечные бумаги с фатальной неизбежностью формируют у работников формально-бюрократическое отношение к делу.

Большего вреда, чем тот, который наносится работе систем образования и здравоохранения, трудно придумать любому иностранному агенту. Государство в лице своих чиновников должно привлекать к себе сограждан, но вместо растущего сближения государственного аппарата и трудящихся налицо взаимное отторжение. Дело доходит до вполне откровенных заявлений, исходящих от чиновников высокого ранга: «У молодежи, у подрастающего поколения, складывается понимание того, что государство нам все должно. Нет. Вам государство в принципе ничего не должно, вам должны ваши родители» [10]. Тут, как говорится, ни прибавить ни убавить. В этом высказывании О. Глацких, как в капле воды, отразилось плохо скрываемое отношение практически всех чиновников Российской Федерации к рядовым гражданам. Как нам преодолеть проблемы государственной жизни? Каким «лекарством» можно излечить те недуги, которыми сегодня страдает государство российское?

Наши доморощенные конституционалисты привычно связывают свои ответы с Конституцией 1993 г., а ее - с Западом, с западными ценностями, с западным образом жизни, которые они стремились и стремятся утвердить в нашей стране. Все это нередко преподносилось и преподносится как движение по европейскому пути, по пути возвращения в «мировую цивилизацию». Была ли когда-то в ее составе Россия или же все время оставалась суверенной самобытной цивилизацией, не столь важно, важнее другое - в Конституции РФ 1993 г. получили постоянную «прописку» конституционные принципы западного толка, западного происхождения. Главное для них - абстрактное цивили-заторство, столь же абстрактная цивилизационная миссия прав абстрактного человека и абстрактного правового государства. Впрочем, было бы большой ошибкой говорить о том, что они довольствуются лишь пустыми абстракциями, свойственными абстрактным общечеловекам. Нет, конечно же, некоторые из них, такие как М.Р. Габитов, предлагают свои рецепты, стремясь внести свой вклад в дело окончательной и бесповоротной победы коллективного Запада над нашей страной. При этом они не только не знают и, что самое печальное, знать не желают специфики страны, в которой живут и которой навязывают свои схемы, лишенные даже намека на фактическую сторону дела.

Но, как уже было не раз замечено, судьба всех западных институтов, когда-либо внедренных в России без учета ее самобытности, всегда одна и та же: вместо бакалавриата мы получили бякалавриат, вместо демократии – демократуру, вместо подлинного конституционализма - конституционализм мнимый, вместо разделения властей – порой войну властей. Иначе и быть не могло в стране, которая начиная с Петра I в очередной раз пытается казаться Европой. Имитация всего и вся не имеет ничего общего с европейской культурой, немыслимой без активной, творческой и преобразующей деятельности. Стоит ли удивляться тому, что в отдельных учебниках и учебных пособиях по теории государства и права пробивает себе дорогу мысль об особом историческом типе государства – имитационном.