О привлечении адвокатом-защитником специалиста: проблемы судебной практики

Объявленная в России судебная реформа способствовала приведению в соответствие с Конституцией Российской Федерации действующего законодательства, в том числе и уголовного. В ч.3 ст.123 Конституции закреплено, что судопроизводство осуществляется на основе состязательности сторон. Впервые в Уголовно-процессуальном кодексе Российской Федерации в ст. 15 этот конституционный принцип нашел свое законодательное закрепление. В соответствии с данным принципом именно суд, не являясь более органом уголовного преследования, должен создавать необходимые условия для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав. Закон гарантирует, что стороны обвинения и защиты равноправны перед судом.

Защитник как равноправный участник уголовного судопроизводства получил возможность собирать доказательства. В соответствии со ст.53 УПК РФ защитник вправе привлекать специалиста. Это же полномочие адвоката закреплено в ст.6 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ». Осуществляя квалифицированную юридическую помощь доверителю, адвокат должен честно, разумно, добросовестно, принципиально и своевременно исполнять свои обязанности всеми не запрещенными законодательством средствами, руководствуясь Конституцией Российской Федерации, законом и Кодексом профессиональной этики адвоката [1]. Поэтому, являясь субъектом собирания доказательств, защитник обязан при необходимости привлекать специалиста для получения консультаций по вопросам, возникающим в ходе уголовного судопроизводства.

В настоящее время, как подтверждает судебная практика, в том числе и Республики Бурятия, адвокаты активно используют данное полномочие. Адвокат вправе заявить ходатайство о назначении повторной или дополнительной экспертизы. Если следователем или судом отказано в удовлетворении данного ходатайства, адвокат привлекает специалиста. На практике это осуществляется путем направления специалисту адвокатского запроса, в котором адвокат должен сформулировать необходимые вопросы. Специалист, как правило, отвечает на запрос адвоката в виде составления письменного заключения специалиста либо справки специалиста. Такие документы специалиста являются в соответствии со ст. 74 УПК РФ равнозначным доказательством по делу. Поэтому такое доказательство, представленное стороной защиты, подлежит оценке. Согласно ч.2 ст.17 УПК РФ никакие доказательства не имеют заранее установленной силы. Суд, отвергая одно доказательство, обязан в приговоре указать, по каким основаниям это доказательство судом отвергнуто. К сожалению, сложившаяся судебная практика свидетельствует о том, что представленное стороной защиты заключение специалиста не подвергается объективной оценке. Более того, в приговорах судьи не приводят объективных доводов, по которым заключение специалиста отвергается. В приговорах обычно указывается на то, что это «част- ное мнение специалиста», который не предупреждался об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения. Так, в приговоре Октябрьского районного суда г. Улан-Удэ по делу Т. указано, что представленное стороной защиты заключение специалиста не является заключением эксперта, полученным в соответствии с нормами УПК РФ. Специалист не предупреждался об уголовной ответственности, суду не известны условия его приглашения в судебное заседание, оплаты услуг и могло ли это повлиять на достоверность выводов специалиста по поставленным перед ним вопросам [2].

Но такие выводы суда не основаны на законе. Ведь уголовно-процессуальный закон не обязывает адвоката (в отличие от следователя) предупреждать специалиста об уголовной ответственности. К тому же в сложившейся судебной практике привлеченного специалиста суд допрашивает в качестве специалиста в судебном заседании, предупреждая при этом об уголовной ответственности по ст.307 УК РФ за дачу заведомо ложных показаний. Не доверяя выводам специалиста, суд, по нашему убеждению, обязан привести в приговоре достаточные доводы и мотивы.

Эксперт и специалист являются самостоятельными субъектами процесса. В настоящее время откорректирована ст. 80 УПК РФ, где определяются такие понятия как заключение и показания эксперта, заключение и показания специалиста. Различия между экспертом и специалистом можно усмотреть в следующем. Адресаты эксперта – суд, следователь, лицо, производящее дознание, т.е. это лица, наделенные правом назначать экспертизу. Адресат второго шире, поскольку к упомянутым лицам следует отнести и адвоката.

Впервые в ст. 168 УПК РФ предусмотрена возможность участия специалиста в следственных действиях. Кроме того, согласно ч.1 ст. 58 УПК специалист может содействовать следователю и суду в постановке вопросов перед экспертом. Это, на наш взгляд, должно помочь следствию в разрешении вопроса о необходимости в конкретном случае назначать судебную экспертизу. Нередко следователь и суд отказывают в назначении судебной экспертизы даже при наличии в деле совершенно противоположных или исключающих другу друга выводов эксперта и специалиста. Такая судебная практика противоречит принципам презумпции невиновности и состязательности сторон. Судья не является специалистом в конкретной области знаний, а потому не имеет достаточных оснований для опровержения выводов специалиста. Для проверки доводов защиты в подобных случаях необходимо назначать дополнительную либо повторную экспертизу. Не рассмотренными остаются, например, доводы защиты о том, что привлеченный специалист является более компетентным (имеет ученую степень доктора наук, более длительный стаж экспертной деятельности); выводы эксперта и специалиста противоречивы; заключение эксперта не отвечает требованиям о научной обоснованности выводов и др. Тогда как указанные доводы защиты подлежат рассмотрению, оценке и при наличии достаточных оснований – мотивированному опровержению.

Суды при отправлении правосудия должны руководствоваться правовой позицией Конституционного Суда РФ, изложенной в определении Конституционного Суда №42-О от 25 января 2005 года. Конституционным Судом указано, что в смысле ч. 4 ст. 7 УПК РФ судебным инстанциям не дается право игнорировать или произвольно отклонять доводы жалобы, не приводя фактические или правовые мотивы отказа. Конституционно правой смысл предписаний УПК РФ, обязывающих мотивировать судебные решения, обусловлен взаимосвязанными конституционными принципами состязательности, равноправия сторон в судопроизводстве и презумпции невиновности, из которых следует, что эти решения могут быть вынесены только после рассмотрения и опровержения доводов, выдвигаемых стороной защиты. Не опровергнутые доводы защиты могут толковаться только в пользу обвиняемого. Отказ от рассмотрения и оценки обоснованности доводов защиты создает преимущества для стороны обвинения, искажает содержание ее обязанности по доказыванию обвинения и опровержению сомнений в виновности лица…[3]

При рассмотрении уголовных дел судебными инстанциями полностью игнорируется данная позиция Конституционного Суда РФ.

Оценка экспертного заключения подчиняется общим правилам оценки доказательств, сформулированным в ст. 88 УПК РФ. Но помимо общих правил законодательство предъявляет к экспертному заключению особые профессиональные требования, сформулированные в ст. 8 ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в РФ». В частности, в данной норме указано, что заключение эксперта должно основываться на положениях, дающих возможность проверить обо-

Ц. Цэлмэг. Борьба с нарушением лесного законодательства Монголии: особенности предупредительных мер снованность и достоверность сделанных выводов на базе общепринятых научных и практических данных.

Уголовно-процессуальный кодекс действует уже с 2002 г. Судебная практика хотя и стала признавать полномочия защитника по собиранию доказательств, но представляемые стороной защиты доказательства не получают надлежащей оценки либо остаются вообще не рассмотренными. В этом усматривается ущемление конституционных прав участников уголовного судопроизводства. Но только закон может предусматривать основания, условия и порядок любого ограничения прав и свобод участников судопроизводства. В соответствии с п. 3 ст. 55 Конституции РФ права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства. Эта норма в полной мере соответствует ст. 17 Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод, которой гарантируется, что государство, какая-либо группа лиц или какое-либо лицо не имеют права заниматься какой бы то ни было деятельностью или совер- шать какие бы то ни было действия, направленные на упразднение прав и свобод, признанных Конвенцией, или на их ограничение в большей мере, чем это предусмотрено.

Верховный суд Российской Федерации, также неоднократно высказывая свою позицию, указывает ниже стоящим судам о необходимости при отправлении правосудия руководствоваться решениями Европейского суда.