О роли родного языка в современной бурятской поэзии

Сегодня в гуманитарной сфере остро обсуждаются проблемы экологии языка. Так, Ш. Чоймаа пишет: «В целом понятие экологии выражает сохранение и реконструкцию первозданного вида окружающего мира, поддержание материального и духовного мира, устранение нарушающих его причин. В первую очередь следует охранять язык, являющий основой духовного мира и наследием человечества, а именно многовековое духовное богатство, содержащееся в устных и письменных памятниках, созданных на разных языках и диалектах» [5, с. 12]. Л. Болд отмечает: «Родной язык является мерилом того, насколько человек любит свою родину, насколько добросовестно он исполняет свои гражданские обязанности. Думаю, что с этим согласятся государства, развивающие свой язык и стремящиеся к своей безопасности <...> Проблема сохранения родного языка касается всего общества. <…> И тем не менее, в обществе оценка родного языка чрезвычайно низка. На первый взгляд, эта ситуация не столь опасна, однако за ней стоит проблема сохранения народа и его стремление выделиться в мире» [3].

Приведенные точки зрения опираются на следующие положения: родной язык отражает культуру; родной язык, будучи ее хранителем, находится под влиянием культуры. Иными словами, язык выступает одной из несомненных культурных ценностей. Это обстоятельство делает родной язык предметом воспевания в художественном творчестве. Многие бурятские поэты увековечили в своих стихах родной язык. Среди них следует отметить Б. Зийдэгмаа «Буряад хэлэн», Б. Батхүү «Аялгата сайхан буряад хэлэмни», «Буряад-Монголой нютаг»,

Б. Амгалана «Уг изагуурта Буряадайм...», Д. Надцалова «Буряад хэлэмни хайра-тай», Санджэ-Сурун (Галину) Раднаеву «Буряадни» и других.

Б. Зийдэгмаа в стихотворении «Буряад хэлэн» пишет:

Оерэйнгээ бэшэhэн буряад шулэгее Написанный мною бурятский стих

Оереел би монголшолжо Yзэбэб;     Попробовала на монгольский пере- вести.

Оерэймни анханай haйхaн аялга Оерэл болошоhон шэнги haнaгдaнa. Анхaнhaa би монголоор бэшэhэнээ Алдуугуй зохидоор буряадшалжа Yзэбэб;

Анханай haнaaмни хэбээрээл аад,

Мой родной прекрасный напев Показался чужим.

Написанное мной на монгольском Попробовала на бурятский перевести.

Замысел мой остался прежним,

Аялгань харин зохидхон болоhон байба. И напев показался приятным.

[2, с. 38].

Здесь родной язык выступает в качестве своеобразной «духовной пуповины». В данном контексте можно привести множество примеров, наиболее ярким из которых следует отметить стихотворение монгольского поэта М. Цэдэндоржа «Болохгүй юм гэж орчлонд хаана байна» (1966–1967):

Адал орчлонд эрдэнэт биеийг олгосон

Ачит ижийн цагаан CYYг хор гэхэд би унэмшихгуй

Ангаахайн чинээ байхаас буувэйлсэн Yг

Аялгуу сайхан монгол хэлийг хомс гэхэд би итгэхгуй

Эх орон гэдэг Yгийн амин сунс болсон

Ээж, эх хэл хоёроосоо урвана гэж надад үгүй.

[4, с. 169].

Я не поверю в то, что молоко моей благодетельной матушки, Подарившей драгоценное рождение во вселенной, является ядом.

Я не поверю в то, что беден мой прекрасный монгольский язык,

На котором пелась мне колыбельная, когда я был младенцем.

Я никогда не предам мать и родной язык,

Ставший духом моей родины.

Данное стихотворение созвучно произведению Б. Зийдэгмаа «Буряад хэлэн».

Приведем еще один пример. Монгольский писатель Ч. Лодойдамба во время создания романа «Тунгалаг Тамир» (Прозрачный Тамир) писал его на старописьменном монгольском языке, несмотря на то, что Монгольское государство перешло на кириллицу. Впоследствии в письме руководителю Цэдэнбалу писатель отмечал: «Когда я переводил написанный мною роман “Прозрачный тамир” на кириллицу, мой красивый родной язык показался другим». Данные свидетельства подтверждают, что родной язык стал культурной ценностью, и демонстрируют связь между языком, культурой, народными обычаями, традициями и общественным строем.

Приведем в качестве примера стихотворение Б. Батхүү «Аялгата сайхан буряад хэлэмни»:

Тэнгэрийн хууляар aмилhaн Аялгата буряад хэлэмни.

Живущий по воле Неба Мелодичный бурятский язык мой. На челе земли народившийся Бурят-монгольский язык мой.

Барга-батор хана

Газарай манлайда мүндэлһэн Буряад-монгол хэлэмни.

Барга-Баатар хаанай

Һүнэһэ эбээһэн буряадни. Баргажан-Гуа хатанай Һү шэнгээһэн хэлэмни. Бүртэ буурал абымни Хүлэгэй дуун бэлэй. Марал-Гуа эжымни Үлгын дуун бэлэй.

[2, с. 49].

Душу хранящая Бурятия моя. Баргуджин-Гуа ханши Молоко впитавший язык мой. Седого отца Буртэ Скакуна песня.

Матушки моей Марал-Гуа Колыбельная песня.

Далее автор предпринимает экскурс в древнюю историю с целью подчеркнуть качества языка, вызывающие национальную гордость. Главная мысль произведения в том, что первым шагом к почитанию богатой национальной истории должна быть любовь к родному языку, его сохранение и развитие. В стихотворении «Буряад-Монголой нютаг» Б. Батхүү пишет о языке:

Уянгата дуу, хэлэ, соёл хүргэжэ ерэһэн

Утын ута зам харгы – арад зонойм шүтөөн лэ.

Энхэргэн һайхан аба эжын бидэндээ шэнгээһэн

Эртын һургаалтай ёһо заншил – эрхим ехэ шүтөөн.

[2, с. 51].

Напевные мелодии, язык и культуру доставившая

Длинная дорога – объект поклонения моего народа.

Ласковых родителей наказы впитавшие

Древние традиции – высший объект поклонения.

Если в первом произведении автор говорит о гордости за свою нацию, то во втором он отмечает в качестве духовных ценностей бурятского этноса народные песни, родной язык, культуру и традиции, которые изменяются с течением времени.

Рассмотрим произведение Б. Амгалана «Уг изагуурта Буряадайм...»:

Ага, Хорёор дэлгэрһэн Аман үгын абдар гэдэг Арад зоноо суурхуулһан Аман үгын баялиг – Алтан мэтэ буряад хэлэн. Аяар холын Захааминда, Арадань һуудаг Түнхэндэ Амалжа хүлэгөө мордоно [2, с. 55].

В Аге и Хори распространившийся Кладезь устной речи, Народ свой прославившее Богатство устной речи – Подобный золоту язык бурятский В далекую Закамну

И дальнюю Тунку, Взнуздав, скакуна отправляет.

Данные строки подчеркивают магическую силу бурятского языка, заключенную в народной мудрости, фольклоре, образах Аламжи-мэргэна и Гэсэра. Стихотворение выражает мысль о становлении человека посредством священного наследия в виде устных традиций народа.

Также хотелось бы отметить стихотворение Д. Надцалова «Буряад хэлэмни хайратай», в котором автор обращается к вызовам современности:

Атар хүлэгэй гүйдэлээр Адлихан сугтаа гэшхэлһэн, Буурал аба эжым дамжуулһан Буряад хэлэмни хайратай! Шэмэрүүн сагай тулалдаанда Хашалган, хамалганда ороошье һаа, Шэдитэ хүсөө харуулһан

С диким скакуном

Наравне скачущий,

Седыми родителями переданный

Любимый мой бурятский язык!

В суровое время

Хоть и притесняемый,

Великую мощь свою показавший

Буряад хэлэмни хайратай! Хариин зоной хэлэнтэй Үзэг бүхэмнай адлиханшье һаа Халуун шуһан соомни мүнхэрһэн Любимый мой бурятский язык! Хотя с чужими языками Одинаковое начертание имеющий, В горячей крови моей увековеченный Буряад хэлэмни хайратай! Үдэр бүриин ажабайдалда Олон асуудалай байгаашье һаа, Любимый мой бурятский язык! Несмотря на множество проблем, В повседневной жизни возникаю- щих,

Потомкам своим передаваемый Любимый мой бурятский язык!

Үри хүүгэдтээ дамжуулха Буряад хэлэмни хайратай! [2, с. 136].

Стихотворение отражает новый взгляд на культурные ценности бурятского народа. Примечательно, что конь, согласно мнению Л. С. Дампиловой, универсальный символ в поэзии народов мира. В бурятской поэзии данный символ, приобретая национальные особенности, имеет разные семантические воплощения [1]. В частности, стихотворение Г. Раднаевой «В молодости» (Залуудам) также построено на ассоциативном сопоставлении бурятской загадки и поэтиче- ского мастерства, собственного стиля художника: Хуhан сагаан хорёо соон

Хулагша гүүндэм ургаа хаядаг бэлэйл.

Хорёодо хашагдахадаа, өөдөө сорон.

Харайжа гараандань бугуулигдагша бэлэйл.

В белой березовой изгороди Арканили моего скакуна.

Когда, загнанный в угол, взвиваясь,

Выпрыгивал он, поймали его.

Тексты, написанные на бурятском языке, кодируют сам язык, его образные выражения несут дополнительную информацию. Подтекст стихотворения расшифровывается в контексте загадки «В белой березовой изгороди скачет скакун» и отгадки «язык за зубами». Язык – это вольный скакун, который хочет жить свободно, и когда не дают высказаться, то язык-скакун чувствует себя как стреноженный конь. Характерная для восточной поэтики иносказательность является для творчества Г. Раднаевой одним из самых распространенных методов, ей близки фольклорные реминисценции и фольклорная недосказанность. Сомнения и поиски в ее жизни тесно связаны с ее творческими поисками. Размышляя о месте и роли поэта в жизни, она проповедует свободу слова [1, с. 67].

Особый интерес привлекает стихотворение Санджэ-Сурун Раднаевой «Бу-ряадни», в котором в главной роли выступает бурятский язык:

Һольболдоһон хоёр һэлмын Эри дээрэ тэнсэһэн бар хүсэншни Һэтэрлүүлһэн эрэ ямаанай

На острие двух скрещенных мечей сосредоточенная твоя львиная мощь С судьбою, приглашенной на шею

Хүзүүндэ уригдаһан хуби заяантайшни Посвященного богам козла,

Ямар хэлэн дээрэ Ярилдаһан байгаа хаб, мэдэһэйб, Буряадни!

Галабай сэнхир аласта Шумуул мэтээр

Үрэбхюулэб гээгүй хүсэлшни Шулуу шэнгеэр

На каком же языке говорили, Узнать бы, Моя Бурятия!

В голубой дали кальпы

Подобно комару не быть проглоченным твое желание С надеждой, не боящейся

Үйрэхэһөө айгаагүй найдалтайшни    рассыпаться подобно камню,

Дуушанайл хэлэн дээрэ               На языке певца

Дуугаралсаһан байгаа ха,              говорили, я догадываюсь,

Тухайлнаб, Буряадни!                  Моя Бурятия! [2, с. 157].

Данное произведение отличается выразительностью и эмоциональным накалом. Нельзя не восхищаться его глубоким смыслом: острие «двух скрещенных мечей» действительно собирает «львиную мощь» и народ с помощью родного языка сражается с великим терпением и твердостью духа, не боясь рассыпаться подобно камню. Автор выражает национальное сознание с помощью поэтических приемов и тропов.

Таким образом, рассмотрев стихотворения бурятских поэтов о родном языке, назовем их в целом песней, в которой язык выступает в качестве души народа. В них ярко отражены тенденции трансформации культурных ценностей бурятского народа, которые подлежат передаче, бережному и любовному сохранению и распространению.