О важнейших проблемах развития современной отечественной деревни

Фролова А.С. О важнейших проблемах развития современной отечественной деревни // Общество. Среда. Развитие. – 2018, № 1. – С. 35–39.

Доля сельского населения в общей численности жителей России составляет около 26% (примерно 38 млн чел., по данным Росстата на 1 января 2017 г.) [19]. Учёное сообщество по обыкновению проявляет значительный интерес к проблемам постижения специфики отечественного села в его разноплановых онтологических координатах, включающих и духовное, и социально-культурное, и институциональное измерения.

Авторы энциклопедии «Социология» (Минск, 2003) предлагают рассматривать «село» (в широком смысле) как «социальнотерриториальную общность, исторически конкретную поселенческую структуру, одну из первых форм расселения людей, занятых преимущественно сельскохозяйственным трудом, характеризующуюся в отличие от города небольшой концентрацией населения на определённом пространстве» [17]. Село как «социальная система включает в себя бытовые, духовно-нравственные и производственные отношения, составной частью... [которой] являются: процесс сельскохозяйственного производства, сельский образ жизни, сельская культура, социально-демографическая структура, трудовые ресурсы, управление и самоуправление» [17]. Среди специфических черт крестьянской культуры (как подчёркнуто оппозиционной городской) называются: «внутренняя сплочённость сельской общности; ...сохранение традиций, обычаев старины, высокий удельный вес коллективной деятельности в рабочее и свободное время; трудовой образ жизни, ...преобладание моральных регуляторов поведения над правовыми, юридическими» и др. [24, с. 281–282].

С одной стороны, академическая мысль традиционно предполагает за сельскими территориями высокую степень функциональной нагруженности ультрасложного социокультурного порядка. Один из современных ведущих российских социологов и политологов А.А. Хагуров в числе ключевых назначений указывает: решение селом (наряду с городом) стратегических задач расселения граждан России; обеспечение социального контроля над территориями; сохранение исторически освоенных агроландшафтов; исполнение решающей роли в обеспечении продовольственной безопасности страны; сохранение этнокультурного разнообразия российского общества; обеспечение экологического благополучия страны; участие (в статусе важнейшего звена) в решении вопроса о качестве жизни россиян; создание крестьянской культуры, во многом определившей национальный менталитет и др. [25, с. 95, 97; 26, с. 129 и др.]. По мнению учёного, «анализ функций села позволяет сделать вывод о том, что оно является поставщиком многих благ, не поддающихся стоимостной оценке» [25, с. 98].

Общество

Общество. Среда. Развитие № 1’2018

С другой стороны, в разговоре о способности к эффективному исполнению упомянутых функций необходимо учитывать мнения и оценки, высказанные многочисленными исследователями современного состояния отечественных сельских территорий (например, П.П. Великим, В.В. Па-циорковским, В.И. Староверовым, А.А. Ха-гуровым, В.Л. Шабановым и др.) на предмет крайне негативной по своим качественным последствиям трансформации его традиционалистских социокультурных оснований, обретающей «необратимый системноструктурный характер» [23, с. 19].

Обозначим наиболее острые проблемы развития современных сельских территорий Российской Федерации, спровоцированные актуализацией государственных либерально-рыночных реформационных мероприятий и представляющие серьёзные препятствия положительной социокультурной динамике развития отечественной деревни.

Во-первых, система проблем духовного, культурного и педагогического характера, являющихся, собственно, первопричинами фундаментального социокультурного разлада в жизни сельского сообщества. В отношении отечественного крестьянства – жертвы грубого демонтажа системы социальных гарантий [12 и др.] – в ходе радикальной либерально-рыночной модернизации рубежа ХХ–ХХI вв. допущены серьёзные «нарушения принципа социальной справедливости» [4, с. 3], вызвавшие к жизни ряд острейших проблем, среди которых: системная деформация уклада жизни [8, с. 138; 9], повлекшая за собой комплексные кризисы и конфликты личностной и групповой аксиологической ориентации; эскалация процессов девальвации социокультурных норм и идеалов [8], фундированная апологией культа соблазна, неоархаической аксиологией телесности, принципом плюрализма в утверждении нормы нравственного совершенства; культивирование компромиссного отношения общественности к духовным аномалиям; некритичная рецепция личностью широко транслируемых поведенческих моделей, вызывающе антагонистичных христианской сумме ценностей (либо патологически аддиктивно-эскапистского характера, либо сводящихся к перманентной адаптации к агрессивно-неконстантному бытию в ущерб соблюдению ортодоксальной мировоззренческой оптики); дрейф смысложизненных ориентаций; и мн. др.

Во-вторых, корпус проблем социальнодемографического свойства: отрицательная динамика естественного прироста на- селения отечественной деревни [25, с. 95; 4, с. 7; 5, с. 168], деформация половозрастной структуры села и критические крены миграционных процессов – опасные тенденции локальной молодой, образованной, «женской», «русскоязычной» миграции от периферийных сёл к центрам сельских поселений (Ю.Г. Быченко [5], В.Л. Шабанов) и форсированной депопуляции малых сёл [8 и др.], а также тревожный вектор численного роста в миграционных потоках этнических меньшинств, представители которых массово демонстрируют сегрегационные адаптационные практики, оформляющиеся через появление «мононациональных посёлков и хуторов», тотально изолированных от «принимающей» общины (например, в Саратовской области) [5 и др.].

В-третьих, блок проблем социальноэкономического порядка: хронически низкий уровень среднедушевых доходов сельских домохозяйств [4, с. 6; 18, с. 11; 20 и др.]; высокий коэффициент безработных среди сельчан [8, с. 140], отягощённый снижением показателей занятости населения в трудоспособном возрасте, в первую очередь – молодёжи [5, с. 173; 8, с. 141; 13, с. 36; 25, с. 96 и др.], а также – ростом показателя вынужденно неполно занятых; высокий «удельный вес» социальных групп, составляющих категории «хронически бедных» и «балансирующих на грани бедности» [8, с. 141; 18, с. 114]; угроза продовольственной безопасности государства ввиду сокращения объёмов государственной финансовой поддержки аграрного сектора отечественной экономики и ликвидации бюджетных субсидий на экспорт сельскохозяйственной продукции (в связи с получением Россией статуса члена Всемирной торговой организации) [8, с. 140; 6, с. 262 и др.], а также парадоксальной неэффективности аграрных преобразований (вопреки задумке организаторов, реформы «не только не содействуют формированию рыночного сознания работников в сфере экономики, но и практически разрушают [их] трудовую мотивацию», преобразования имеют капитальным социальным итогом «обнищание сельского населения, деградацию социальной сферы села» (3.И. Калугина [14]) и др.

Отметим, что в разноотраслевых исследованиях, касающихся важнейших аспектов жизни сельских территорий, специалистами всё смелее озвучиваются радикальные пассажи, подобные таким: «село как социально-территориальная система вступила в стадию системной деградации» [8, с. 139], «вместе с тем [оскудевает] и... трудовой потенциал, главная производитель- ная сила деревни» [4, с. 7]. По мнению крупного отечественного социолога С.И. Григорьева, «жизненные силы сельского населения страны, его духовно-культурный облик, ресурсы духовно-нравственного и демографического развития оказались сниженными до стратегически опасных пределов» [9, с. 33]. Между тем, качество жизнедеятельности крестьянства «определяет ...и национальную безопасность... государства» [4, с. 3]: по данным Министерства обороны Российской Федерации «75% личного состава российской армии укомплектовано выходцами из деревень, сёл и провинциальных посёлков» [1, с. 9].

Детализированной характеристики заслуживает комплекс проблем, связанных с организацией досуга современного сельчанина. Возможности качественного удовлетворения сельскими жителями своих культурно-досуговых потребностей напрямую связаны с деятельностью муниципальных учреждений культуры, которые как организационно-оформленные субъекты культурной коммуникации, социокультурные и воспитательные институты, ориентированы на системную организацию досуговой деятельности человека, насыщение её педагогическим содержанием.

По разным оценкам, общая численность учреждений муниципального сектора сферы культуры, представляющего собой «самую многочисленную совокупность повсеместно распространённых и разнообразных по профилю деятельности организаций» [10, с. 143] в России достигает 90%, из которых в сельской местности расположено более 80% организаций. Положениями реформы местного самоуправления и реформы бюджетного сектора «предусмотрена так называемая оптимизация сети учреждений культуры путём их реструктуризации (слияние, разделение)» [10, с. 144] или ликвидации отдельных сетевых единиц. В современной России резко интенсифицировались процессы трансформации сетей муниципальных организаций культуры, основная суть которых сводится к переводу органами местного самоуправления учреждений культуры – к примеру, библиотечного профиля, – из класса самостоятельных хозяйствующих единиц в разряд структурных подразделений организаций культурно-досугового типа. В 2013 г. доля численности таких библиотек достигла 20% от общего количества учреждений; ситуация характерна для 61 субъекта Российской Федерации (т. е., для 72% от совокупного числа отечественных территорий) [2].

В результате муниципализации бюджеты сельских поселений столкнулись с затруднениями по исполнению расходных обязательств по поддержке профильной деятельности учреждений культуры в связи с отсутствием на то достаточных финансовых средств, вследствие чего факт существования учреждений культуры попал в открытую зависимость от личных культурных предпочтений конкретных руководителей, от глубины осознания последними значения культурной работы для соблюдения социального здоровья, для поддержания приемлемого уровня качества жизни муниципального сообщества [7, с. 22; 21, с. 326] (И.М. Ветлицина, Л.А. Петрова, М.М. Самохина и др.). Отдельные специалисты прогнозируют «масштабное разрушение существующей сети муниципальных учреждений культуры (порядка 60%) при условии сохранения наметившихся (с 2006 г.) негативных... тенденций» [26]. Финансовые трудности определили демонтаж системы мобильных форм культурного обслуживания периферийных сёл [12, с. 55], ликвидацию сети автоклубов [12, с. 32].

Ещё одна проблема муниципального сектора сферы культуры состоит в интенсификации процессов оттока из отрасли кадров [12, с. 48–49]: интеллигенция села, в числе которой и специалисты сферы культуры, в пореформенной России подвергнуты процедуре общественной стигматизации как «социально проигравшие», притом, в статусе «наиболее пострадавшей части» [8, с. 140–141].

Между тем, исследователи отмечают присутствие в характере организации нерабочего времени деревенского жителя ряда специфических черт, отличающих его от досуга горожанина, а работники социально-культурной сферы настаивают: «исполнять культурную миссию на селе значительно труднее, чем в городе» [1, с. 9], в том числе, и, потому, что культурные потребности сельчан по вполне объективным причинам (ввиду различия досуговых предпочтений и круга интересов) не совпадают с культурными потребностями городских жителей.

Формирование облика досуговой активности сельского сообщества происходит под решающим влиянием следующих факторов:

• 1.    Экономический:

  • 1.1.    Сезонность, цикличность трудовой активности населения в агропроизводс-твенном сегменте экономики, напрямую обусловливающая колебания величины досугового времени [12, с. 49];

    Общество

    
    

  • 1.2.    Низкий уровень платежеспособности сельского населения, определяющий как неготовность к планированию значительных расходов на досуг, так и неприятие коммерциализированных форм культурно-досуговых занятий [12, с. 159, 162; 16, с. 16, 29 и др.];

• 2.    Объём бюджета свободного времени:

  • 2.1.    Сокращение объёмов бюджета «ежедневного» свободного времени, «среднее» значение которого приближается к двум часам в день [12, с. 15], ввиду сверхзанятости в малопроизводительном подсобном хозяйстве [22] (тенденция считается типичной и для «еженедельного», и для «внедомашне-го», и для «праздничного», и для «отпускного» типов современного досуга);

  • 2.2.    Дисбаланс объёмов досугового времени по ряду показателей (например, по половозрастному – женская часть населения в среднем располагает меньшим количеством досуговых часов (2 часа), чем мужская (3 часа), а детская, молодёжная аудитория и представители категории «третьего» возраста имеют значительно больше свободного времени в сравнении с др. группами населения [12, с. 16–17, 152]);

• 3.    Объём муниципальных культурных услуг (характерная для большинства населённых пунктов, расположенных в сельской местности (исключая административно-территориальные центры и др. крупные поселения) безальтернативность ассортимента культурно-досуговых услуг и занятий, предлагаемых ограниченным (даже крайне скромным) числом действующих учреждений культуры)^*;

  Общество. Среда. Развитие № 1’2018

  
  

• 4.    Характер домашнего досуга (социологический анализ характера досуговых предпочтений современных сельчан позволяет отдельным исследователям (И.В. Кирия, А.А. Новикова) квалифицировать их как «депрессивное медиапотребление» [15]);

• 5.    Трансформация характера досугового поведения разновозрастных категорий сельчан (воспитанная традиционным укладом жизни потребность старшего поколения сельского сообщества в коммунальных (т. е. массовых и групповых) формах досуга наряду с массовым понижением уровня конструктивно окрашенной культурной активности сельской молодёжи, обнаруживающей тенденцию к индивидуализации, реализуемой в контексте развлекательно-игровой модели досуговой коммуникации и сфокусированной, в основном, на потреблении контркультурных «ценностей» как самоцели) и др. факторы.

Прямым следствием субъективной неудовлетворённости сельским населением качеством организованного досуга являются, например, увеличение объёма домашнего досуга (его «одомашнивание» вкупе с индивидуализацией [11, с. 244– 245; 12, с. 55, 151]), чреватое выхолащиванием культурно-воспитательного элемента и постановкой решающего акцента на пассивную релаксацию; поиск досуговых «площадок» за пределами сельского поселения – в основном, в близлежащем городском населённом пункте [12, с. 139, 152] и др. Все эти явления в совокупности порождают явление дефицита культурно-бытовой, культурно-досуговой, празднично-обрядовой коммуникации между жителями села, снижают вероятность реализации системно организованного воспитательного воздействия на различные социальные категории сельского населения.

Таким образом, жизнедеятельность современного отечественного сельского муниципалитета отягощена комплексом разнокачественных проблем, успешное решение которых справедливо рассматривать в качестве обязательного условия полноценного оздоровления духовной, демографической, экономической, культурной ситуации в российской деревне, формирования в обществе положительного отношения к сельскому образу жизни и, в конечном итоге, упразднения общественного статуса по типу места жительства как критерия социально-экономической и социокультурной стратификации.

• [1]    Аветисян В. Миссия невыполнима, или Сельский клуб в рамках ФЗ № 131 [«Об общих принципах организации местного самоуправления» от 6 окт. 2003 г.] // Клуб. – 2005, № 2. – С. 8–9.

• [2]    Аврамова М.Б. Трансформация сети государственных и муниципальных библиотек РФ. Справка по итогам мониторинга (2011–2013 гг.). – Интернет-ресурс. Режим доступа: http://clrf.nlr.ru/images/ SiteDocum/Article/2014/25ova_monitoring_2011_ 2013.pdf

• [3]    Бочарова Е.В., Великий П.П. Раскрестьянивание как индикатор деструктивной трансформации российской агросферы // Социологические исследования. – 2012, № 1. – С. 126–134.

• [4]    Буздалов И.Н. Социальные последствия монопольного окружения и классовой «второсортности» российского крестьянства // Международный сельскохозяйственный журнал. – 2011, № 1. – С. 3–11.

• [5]    Быченко Ю.Г., Шабанов В.Л. Влияние миграции на демографическое и этностуктурное развитие российского села // Мир России. Социология. Этнология. Т. 23. – 2014, № 1. – С. 138–143.

• [6]    Вегрен С.К. Вступление России в ВТО: последствия для сельского хозяйства // Крестьяноведение: Теория. История. Современность. – 2012, вып. 7. – С. 253–281.

• [7]    Ветлицына И.М. Культура российского села в центре культурной политики страны // Библиотековедение. – 2007, № 2. – С. 19–24.

• [8]    Воронцов А.В. Социально-экономическое положение современного российского села в зеркале статистики // Общество. Среда. Развитие. – 2011, № 1. – С. 138–143.

• [9]    Григорьев С.И., Говорухина Г.В. Экспертная оценка социальной эффективности нацпроекта 2008– 2009 гг. на селе, реформ сельского социума России рубежа XX–XXI веков (итоги экспертного социологического опроса начала 2010 г.) // Муниципальный мир. – 2010, спецвып., посвящ. 20-летию Акад. наук, соц. технологий и местного самоуправления и 10-летию выпуска журнала «Муниципальный мир». – С. 33–42.

• [10]    Гринфельдт Е.С. Реорганизация управления учреждениями культуры в условиях муниципальной реформы // Труды Института системного анализа Российской академии наук. – 2006, т. 22. – С. 143–152.

• [11]    Двадцать лет реформ глазами россиян (опыт многолетних социологических замеров): аналит. доклад / М. К. Горшков [и др.], подгот. в сотр. с Представит. Фонда им. Ф. Эберта в РФ; ИС РАН. – М., 2011. – 304 с. – Интернет-ресурс. Режим доступа: http://www.isras.ru/files/File/Doklad/ Analit_doc_ reforms/Glava_14.pdf

• [12]    Досуговые предпочтения населения: региональная практика / сост. С.Н. Горушкина, Л.В. Дукачё-ва, конс. А.Н. Демченко. – М.: Гос. Рос. Дом народ. творчества, 2004. – 212 с.

• [13]    Ильин И.Е. Человеческий капитал российского села на рубеже XX–XXI веков: состояние, проблемы, перспективы // Вестник Чувашского университета. – 2012, № 2. – С. 36–39.

• [14]    Калугина З. И. Итоги реформирования и перспективы аграрного сектора России // Парадоксы аграрной реформы в России: социологический анализ трансформационных процессов. – Интернет-ресурс. Режим доступа: http://nesch.ieie.nsc.ru/Mon-unit4-U.html

• [15]    Кирия И.В., Новикова А.А. Депрессивное медиапотребление (исследование телевизионных предпочтений сельских жителей) // Вестник Московского университета. Серия 10. Журналистика. – 2013, № 5. – С. 53–63.

• [16]    Культура села. Сельские культурно-досуговые учреждения: аналит. обзор. – М.: ГИВЦ МК РФ, 2002. – 116 с.

• [17]    Лихачёв Н.Е. Социология села // Социология: энцикл. – Мн.: Книжный Дом, 2003. – С. 1046.

• [18]    Пациорковский В.А. Сельская Россия: приоритеты развития. – М.: Поколение, 2009. – 192 с.: рис. табл., граф.

• [19]    Предварительная оценка численности населения на 1 января 2017 года и в среднем за 2016 год. – Интернет-ресурс. Режим доступа: https://docviewer.yandex.ru/?url=http%3A%2F%2Fwww.gks.ru%2Ffree_ doc%2Fnew_site%2Fpopulation%2Fdemo%2FPrPopul2017.xls&name=PrPopul2017.xls&lang=ru&c=58b3 b2ad6788.

• [20]    Россия в цифрах. 2016: крат. ст. сб. 7.7. Среднемесячная номинальная начисленная заработная плата работников организаций по видам экономической деятельности. – Интернет-ресурс. Режим доступа: http://www.gks.ru/free_doc/doc_2016/rusfig/rus16.pdf .

• [21]    Самохина М. М. Из жизни сегодняшних российских библиотек: заметки библиотечного социолога // Новое литературное обозрение. – 2005, № 74. – С. 325–343.

• [22]    Сергеев А.Н. Актуальные проблемы и перспективы развития культуры современного села. – Интернет-ресурс. Режим доступа: http://gov.cap.ru/home/chuv_culture/ gaz_3.html

• [23]    Староверов В. И. Результаты либеральной модернизации российской деревни. – Интернет-ресурс. Режим доступа: http://ecsocman.hse.ru/data/388/945/1216/007.STAROVEROV.pdf

• [24]    Технологии социальной работы в различных сферах жизнедеятельности / Под ред. проф. П.Д. Пав-лёнка. – 3-е изд., перераб. и доп. – М.: Дашков и К, 2008. – 608 с.

• [25]    Хагуров А.А. Некоторые методологические аспекты исследования российского села // Социологические исследования. – 2009, № 2. – С. 95–101.

• [26]    Хагуров А.А. Трансформация социальной структуры современного российского села // Россия и Китай: изменения в социальной структуре общества: сб. ст. – М.: Новый хронограф, 2010. – С. 122–147.

• [27]    Шубин Ю.А. Местное самоуправление социально-культурной сферой как институт гражданского общества / Автореф. дис.... канд. пед. наук. – Интернет-ресурс. Режим доступа: http://www.dissercat . com/content/ mestnoe-samoupravlenie-sotsial-no-kulturnoi-sferoi-kak-institut-grazhdanskogo-obshchestva

  Общество