Обережная семантика анималистических мотивов в ювелирном искусстве Бурятии

Популярное на современном этапе этнокультурное многообразие предполагает активный интерес к традиционной культуре, самобытности народов, в том числе к национальной культуре Бурятии. Это проявляется в восстановлении старинных обычаев, традиций, ремесел. В настоящее время в декоративно-прикладном искусстве широко используется включение разнообразных традиционных элементов в предметы быта и культа, одежду, в ювелирные украшения, через стилизацию элементов и их имитацию, что в свою очередь приводит к изучению и восстановлению национальных ремесел.

Ювелирное искусство Бурятии базируется на глубинном пласте национальной культуры края. История формирования бурятского этноса уходит корнями в далекое прошлое современного региона, в то время, когда на данной территории жили разные племена и народы, что в свою очередь воплотилось в синкретичном характере ювелирного искусства региона. Традиционно ювелирным искусством в Бурятии занимались «белые кузнецы» (сагаан дархад), в их сферу деятельности входила работа с цветными металлами, в отличие от «черных кузнецов» (хара дархад), которые работали в основном по железу, создавая орудия охоты, военного снаряжения (наконечники стрел, ножи, копья, топоры, шлемы, доспехи), предметы быта и орудия труда, принадлежности конской сбруи [11].

Изделиями из металла бурятские мастера украшали колчаны, элементы конской сбруи, детали костюма, например, мужские кожаные пояса [2]. Искусные дарханы производили также многочисленные женские украшения, как то: повседневные кольца, браслеты, амулеты, а также украшения для праздничного костюма: височно-нагрудные, накосные, боковые, наплечные, поясные. Украшениями дополнялся национальный костюм бурят, что вкупе производило впечатление единого ансамбля [3]. В процессе создания ювелирного изделия применялся широкий набор художественных техник, такие как гравировка, филигрань, штамповка, насечка, чеканка, чернение и серебрение и пр., что уже само по себе свидетельствует о развитой торевтике бурятского этноса.

Искусность бурятских ювелирных изделий и мастерство самих ювелиров отмечались в различных трудах исследователей региона. Так знаменитый исследователь Сибири XVIII в. И. Георги упоминает в своих публикациях «братских (бурятских) кузнецов, среди которых есть «нарочито искусные… Работы свои производят так же проворно, как Тунгусские кузнецы, однако несколько совершеннее. Железные их вещи с серебряною насечкою славны по всей России под именем «братских». Они разбивают самое чистое китайское или так называемое ханское серебро в весьма тонкие листы, по сделанным из бересты образцам вырезывают из оных птиц, зверей, цветы, двуглавых орлов и другие разные изображения. Ежели железные наборы к уздам, седлам, колчанам … хотят оными украсить, то разжигают в горнах и оптом накладывают серебряные вырезки, и насекают оными молотками и шероховатыми бороздками, на подобие терпугов, а чрез то серебро с железом как будто сваривается и пристает так крепко, что никогда не отваливается» [8]. Другой исследователь Сибири XVIII в. И. Гмелин так же подтверждает наличие у бурят высокоразвитого ювелирного искусства: «Они умеют накладывать железо серебром или золотом так красиво, что это выглядит как дамасковая работа…» [9].

В конце XIX – начале ХХ вв. национальное искусство еще сохраняло черты, уходящие своими истоками в глубокую древность. Особенно это касается бурят Иркутской области и соседних с ними обитателей предгорий Саянского хребта, Тунки, Оки, Закамны и некоторых других районов Прибайкалья. В этот период отчетливо появляются характерные особенности одежды и украшений различных регионов Бурятии и Читинской области.

Как и у других народов мира, первоначально украшения у бурят создавались в целях магической или обережной функции, защищая от злых духов и опасностей. Считалось, что чем древнее и старее были украшения, тем большую ценность они собой представляли. Ювелирные изделия еще именовались «вечной ценностью» (зуудхэл, гоёолто), а выполненные из драгоценных металлов помимо декоративной, знаковой (статусной) и эстетической функций, также воспринимались как носители «жизненной силы», отводящие от носителя различные виды зла, болезни. Такое сакральное отношение к ювелирным изделиям было тесно связано с культом огня и железа, со времен пришедшего на данную территорию шаманизма. Бурятами издавна почиталось железо, как божественный дар, что в свою очередь приводило к наделению металла магической силой. По этой же причине деятельность кузнецов приравнивалась к жреческой.

Бытовало представление о том, что у каждого человека есть своя жизненная энергия – душа, которая по какой-либо причине может покинуть тело, после чего с человеком происходили разного рода несчастья, ухудшение здоровья и иные отклонения. Так ночью жизненная энергия через выступающие конечности тела (будь то пальцы, уши, глаза, ноздри или рот) могла покинуть тело. Для того чтобы воспрепятствовать этому процессу, человек должен был носить кольца, серьги, цепочки, браслеты, тем самым сохраняя душу или жизненную энергию в своем теле. Лечебными и обережными силами наделялся железный топор или нож, положенный в непосредственной близи от больного или спящего человека [11].

Ювелирное искусство Бурятии носит синкретичный характер и состоит из множества образов, как собственных, так и заимствованных из других культур в период формирования этноса. Бурят-монгольские анималистические образы в ювелирном искусстве относят нас к первоистокам кочевого уклада жизни этноса, где основным источником создания данных мотивов выступает окружающая природа. К ним относятся натуралистические или схематизированные изображения фигур животных, частей их тела. На самых разных предметах встречаются изображения пяти главных видов скота («табан хушуун мал»), разводимых кочевниками Центральной Азии: морин эрдэни (букв. «конь драгоценный»), ухэр (крупный рогатый скот), хонин (овцы), ямаан (козы), тэмээн (верблюды) [10].

Символ коня очень популярен и любим в народном искусстве Бурятии, так как он считается небесным священным животным. Для кочевников конь представлял собой надежного помощника, богатство, оружие, радость и гордость, служил источником пропитания, как в подсобном, так и в прямом смысле слова, потому атрибуты, связанные с конем сакрализировались и украшались. По сей день образ коня так или иначе встречается в произведениях современных мастеров-ювелиров Бурятии, таких как Д. Намдакова. Редкий бурятский ювелир обходит данный образ в своих творениях.

Не менее популярны изображения животных восточного календаря, вкупе символизирующих пожелание благоденствия и долголетия [1]. Наиболее распространенным мотивом данной группы является изображения рога – эбэр угалза (букв. «рогатый орнамент»). Слово «угалза» имеет также другую трактовку – обозначая самца горного барана, который распространен в некоторых районах Бурятии, а также в Монголии. Традиционной основой жизни скотоводов являлся скот: бараны, козы, коровы. Логично предположить, что самый отличи- тельный элемент тела животного - рога - был взят в основу бурятского орнамента, символизируя благоденствие, достаток, процветание, а также плодородие скота и в целом хозяйства.

Также к анималистическим бурят-монгольским мотивам следует отнести тотемные символы. По преданию каждое родовое объединение бурят имело свое чтимое животное - тотем, с которым оно связывало свое происхождение. Галданова Г.Р. в своей работе отмечает, что существует четыре племени бурят: булагат, эхирит, хори и хонгодор [7], названные так по именам своих легендарных предков. У племени эхирит тотемом был пестрый налим, булагаты имели в качестве тотема сивого подоза (быка), племя хонгодор - лебедя, племя хори - гуся [4]. Также в трудах некоторых ученых отмечается, что некоторые рода ведут свое начало от волка (шоно), вепря (бодонгут), орла (у части хоринских родов, с ольхонской стороны).

Однако в ювелирном искусстве эти мотивы встречаются довольно редко, за исключением рыб (мотив парных рыбок по сей день встречается в женских нагрудных украшениях -Ниихэ, а также стилизованных узорах в виде чешуек), еще реже быков (в медальонах). Древние боевые доспехи кочевников (шлемы, панцири) выглядели имитацией рыбьей чешуи, ей же украшалось обрядовое шаманское облачение - хуяг, которое надевалось во время подношения природным духам (камлания) черными шаманами. В буддийской традиции изображение парных рыбок (сырня) являлось одним из символов - жертвоприношений («найман тахил»). Рыба, как существо, связанное с водой, одним из символов четырех стихий, символизирует бдительность, также выступала одним из распространенных атрибутов женской символики.

Также к анималистическим мотивам, встречающимся в украшениях, можно отнести совокупность индо-тибетской и китайской символики, вошедшей в традиционное ювелирное искусство Бурятии с принятием буддизма. Так, на календарях Литэ (12-тигодичный бурят-монгольский календарь), на ножнах, на нагрудных украшениях гуу изображают 12 животных восточного календаря. Изображение каждого животного имеет свой определенный смысл. Так, мышь - животное, с которого начинается 12-летний цикл, - атрибут божества Намсарая, дарующего людям богатство. Изо рта её падают священные камни чиндамани (зэндэмэни), приносящие людям богатство, изобилие. Обезьяна означает человеческую фантазию, которая резвится на древе воображения; тигр - храбрость, в буддизме - один из четырех животных - оберегов; змея - мудрость. Дракон - гибрид нескольких животных, включая змею, ящерицу, птицу и даже льва - мифический персонаж, используемый во многих культурах. Древнейшая символика дракона как варианта змеи ассоциируется с ритмической жизнью, иногда как ипостась змеи - символ мудрости, бессмертия и вечного возрождения [12].

Не менее популярным мотивом зооморфной группы является львиный образ. Изображение с его фигурой встречается в мебельной росписи: на сундуках, божницах, а также на изделиях бурятских мастеров-чеканщиков - на мужских поясных комплектах: ножнах ножей, на огнивах, помимо этого образ льва мог наноситься и на женские поясные украшения -Нанжуурга. Однако, его фигурами украшались различные культовые предметы, так как лев считается символом силы и сильным оберегом против зла. Изображения львов нередко трансформируются в образы собачек, более понятных и близких для скотовода. Существует множество художественных трактовок льва, но даже со свирепым оскалом он предстает по сути добрым, каким и должен быть в народном представлении, защитник и помощник людей [5].

Образ черепахи присутствует в ювелирном искусстве Бурятии в мотиве орнамента «шоу», олицетворяющим черепаший панцирь: он выполнен в форме круга, с симметричными сегментами внутри. Символ черепахи древен, как и представления о мире, зачастую ее образ олицетворяет земную твердь, а панцирь уподобляется небесному своду. В монгольской традиции черепаха выступала в роли посредника между небом и землей. Узор на черепашьем панцире воспринимался за своеобразный лабиринт, витиеватое письмо, потому черепаха символизировала мудрость, помимо этого также считалась символом долголетия, бессмертия.

На современном этапе ювелирное искусство проникло практически во все области деятельности человека. Ювелирное произведение может включать элементы живописи, скульптуры, графики, выступать как инсталляция, перфоманс [6]. В ювелирном искусстве сложилась своеобразная система образов, которая включает в себя традиционные, растительные, анима- листические, геометрические, антропоморфные, космогонические образы и мн. др. Также современный период предполагает эклектику в ювелирных украшениях, где в одном изделии иногда искусно сочетаются элементы самых разных эпох и исторических стилей. Однако, несмотря на выступающую на передний план декоративную функцию украшений, обережная семантика анималистических мотивов, тесно переплетенная с традиционными образами ювелирного искусства Бурятии, по сей день пусть и завуалированно, но продолжает выполнять свою функцию.