Обеспечение пожарной безопасности военно-технических грузов в дальневосточных портах Российской империи в годы Первой мировой войны

В ГОДЫ ПЕРВОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ

Первая мировая война продемонстрировала глубокий кризис в снабжении российской армии предметами военного имущества. С крахом всех довоенных планов воюющих сторон Первая мировая война стала «тотальной войной», которая потребовала от ее участников мобилизации всех экономических, финансовых и демографических ресурсов [1, р. 9]. Значительные расходы боеприпасов и оружия, вызванные позиционным характером войны, привели противоборствующие армии к «кризису вооружений». В царской армии данный кризис достиг особой остроты, вылившись в настоящий «винтовочный и снарядный голод», так как российская промышленность не могла в кратчайшие сроки снабдить армию необходимым вооружением. Английский военный атташе генерал-майор А. Нокс в одной из своих телеграмм в июне 1915 г. по этому поводу писал: «…В связи с нехваткой стрелкового оружия Россия в течение ближайших восьми месяцев нигде не сможет предпринять наступательные действия» [2, р. 271]. В сложнейшей ситуации царское правительство обратилось за помощью к своим союзникам по Антанте и США. Материально-техническая помощь союзников в годы войны стала играть существенную роль в снабжении армии оружием, а промышленности – стратегическим сырьем и производственным оборудованием.

Эскалация военных действий как на суше, так и на море привела к активизации боевых операций в бассейнах Черного и Балтийского морей, поставив под угрозу безопасное судоходство в их акватории. В связи с этим произошло изменение морских транспортных путей, связывавших Российскую империю с союзными государствами. Ключевыми пунктами в приемке различного военно-технического имущества стали второстепенные порты, расположенные на периферии империи, а именно Архангельск и Владивосток. Уже в процессе налаживания военных поставок к принятию иностранных грузов, в первую очередь частных, был подключен порт Николаевска-на-Амуре.

За годы войны на эти порты легла основная нагрузка по приемке и обработке военно-технических грузов. Так, всего за несколько лет войны в северные порты России союзниками было отправлено более 5 млн т грузов, «что почти на четверть больше, чем в период хорошо известных конвоев Второй мировой войны» [3, p. 317].

Настоящим дамокловым мечом для администрации дальневосточных портов в связи с принятием большого объема различных грузов стала проблема обеспечения пожарной безопасности.

Во Владивостоке городская и портовая территория ввиду масштабных объемов поставок грузов, шедших в рамках военно-технического сотрудничества, превратилась в одно большое складочное место. Современник так характеризовал ситуацию в порту: «Прежде всего бросилась в глаза чрезвычайная загруженность порта: не было почти ни одного свободного куска земли, который не был бы завален грузом, причем для проезда оставалась такая узкая полоса, что на ней с трудом могли разъехаться две груженые телеги» [4].

Резко увеличились поставки традиционно импортируемых товаров, которые в условиях военного времени стали необходимы для армии и промышленности, в частности хлопка и изделий из него, различных металлов и промышленного оборудования. Стали ввозиться и новые грузы, импорт которых диктовался требованиями военного времени. Это в первую очередь сырье, связанное с военной промышленностью: селитра, бертолетова соль, каучук, копра, цветные металлы, кожа. Среди готовой продукции, кроме оружия и боеприпасов, преобладало различное интендантское имущество, подвижной состав и комплектующие для железных дорог.

Невозможность оперативного вывоза грузов приводила к постепенному затариванию территории порта, города и пригорода различными товарами. В результате за короткий промежуток времени на таможенных и частных складах скопилось до 13 тыс. т хлопка, 8 тыс. т серы, более 2 тыс. т резины и парафина, не учитывая иные виды грузов [5]. В докладе командира военного порта П.В. Римского-Корсакова отмечалось следующее: «Все товары за исключением хлопка, вывезенного за 3 версты от порта, свалены в общую массу, кроме того, легковоспламеняющиеся товары, как например бертолетова соль, селитра и т. п., лежат среди других предметов, что, разумеется, представляется явлением опасным и недоступным» [6] .

Большая скученность товаров, хранение на территории порта и города легковоспламеняющихся и горючих грузов, спешка при возведении складских помещений создавали благоприятные условия для возникновения пожаров. Острая ситуация складывалась в старых либо построенных на скорую руку крытых сараях, которые не были обеспечены даже первичными средствами пожаротушения. Если в пакгаузе начинался пожар, то остановить его было уже невозможно [7]. Товары, которым не находилось места в пакгаузах, хранились под открытым небом в черте города или за его пределами. Поэтому за городом скопились «…горы армейского снаряжения, оно мокнет, ржавеет, портится, гниет. Чего здесь только не увидишь: винтовки, миллионы боевых патронов, подводная лодка, автомобильные детали, обувь, медные и свинцовые слитки» [8, с. 105].

В рапорте начальника пожарной команды К.В. Имрота особо подчеркивалось отсутствие приемлемых подъездных путей к пристаням и складским помещениям. Коммерческая набережная была настолько завалена товарами, что невозможно было подъехать к берегу пожарному обозу и автомобилю. Дорога к временным деревянным причалам была перегорожена бревнами, у пакгаузов подъездные пути были либо завалены камнями, либо разбиты настолько, что в них рисковала увязнуть пожарная техника. Ко всем пристаням в основном вели грунтовые дороги, которые были «…очень испорчены и по таковым передвижение автомобилям возможно только в сухую погоду» [9]. Обострила ситуацию прокатившаяся зимой – весной 1915 г. «…целая серия загадочных пожаров на военных фабриках и заводах. Виновных так и не нашли» [10]. И хотя данные происшествия случились на заводах в европейской части страны, как например пожар на пороховом заводе в Петрограде или поджог состава с артиллерийскими боеприпасами в Гатчине, они вызывали серьезную тревогу как у местных, так и у центральных властей.

Генерал-губернатор Приамурского края Н.Л. Гондатти, лично державший под контролем мероприятия по развитию портовой инфраструктуры для приема и обработки военно-технических грузов, в отчете для председателя Совета министров писал: «Необходимость принятия радикальных мер предупреждения пожара на портовой территории в значительной степени усугубляется тем обстоятельством, что помимо возможности возникновения его по причине неосторожного обращения с огнем являются также серьезные опасения в возможности умышленного поджога злонамеренными лицами или взрыва с целью уничтожить те предметы боевого и материального снаряжения, а также запасы продовольствия, которые проходят через Владивостокский порт» [11].

Однако крупных финансовых ассигнований на кардинальное улучшение мер по борьбе с пожарами портовым властям Владивостока в начале войны не выделялось. Собственные же финансовые средства шли в первую очередь на развитие портовой инфраструктуры для оперативной обработки военных и стратегических грузов, в связи с чем крупных денежных средств на обеспечение пожарной безопасности не имелось. Как следствие, противопожарные мероприятия носили превентивный характер. Отсутствовала портовая пожарная команда, которая могла бы своевременно реагировать на возгорания в порту, поэтому в случае возникновения крупных пожаров приходилось прибегать к помощи городских пожарных частей, что не гарантировало оперативность и быстроту в ликвидации возгораний.

Противопожарные меры в порту регламентировались Положением о мерах пожарной безопасности, утвержденным в 1910 г. Данное положение определяло условия хранения, перевозки огнеопасных грузов и взрывчатых веществ, порядок использования открытого огня на территории порта и на судах, находящихся в акватории порта. Так, открытые источники огня разрешалось использовать только в случае проведения ремонтных либо строительных работ. На судах, имевших огнеопасные грузы, разрешалось разводить огонь только в топках машинного отделения и использовать исключительно электрическое освещение. На остальных судах вместо запрещенного керосина разрешалось применять помимо уже упомянутого электрического освещения свечи, пиронафт и растительное масло. Складские помещения должны были быть оборудованы шанцевым инструментом (лопаты, топоры, ломы и пр.), ведрами, бочками с песком. Во всех складских помещениях при осуществлении погрузочно-разгрузочных работ запрещалось курение табака [12].

Однако должностного лица, специально контролирующего выполнение противопожарных мер, в штате портовой администрации не было. Поэтому нормы пожарной безопасности были далеки от реального соблюдения и воплощения на практике, выполнялись формально либо попросту игнорировались. Не соблюдались полностью и технические меры по обеспечению пожарной безопасности. Нередко случалось, что вода не могла быть подана с водоисточника, а в холодные периоды года замерзала в рукавах. Управление порта не располагало собственными средствами для тушения пожаров. Исключение составлял лишь ледокольный пожарно-спасательный катер «Славянка», оборудованный пожарной помпой. В случае пожара для его ликвидации могли использоваться только несколько частных катеров, специализированный катер добровольного флота «Диомид», а также наличные силы городской пожарной команды.

Уже упоминавшийся генерал-губернатор Приамурского края Н.Л. Гондатти в очередной телеграмме министру торговли и промышленности констатировал: «Вся территория порта и прилегающих районов забита грузами, благодаря чему свободного передвижения нет и опасность в пожарном отношении громадная» [13]. Для приемлемого уровня обеспечения безопасности необходимо было приобрести современные средства пожаротушения. Н.Л. Гондатти предписывал выполнить следующее: «...Ввиду того что пожарные пароходы зимой за отсутствием сильных ледоколов не будут в состоянии свободно передвигаться по бухтам, приобрести два или по крайней мере один сильный пожарный автомобиль со всеми приспособлениями и оборудованием» [14].

Правление торгового порта самостоятельно пыталось повысить пожарную безопасность, принимая меры, направленные в первую очередь на улучшение и увеличение средств борьбы с пожарами. В 1915 г. на вооружение городской пожарной части был принят пожарный автомобиль «Коммеркар», купленный за счет средств порта, с условием что он в первую очередь будет использоваться для ликвидации возгораний на портовой территории. В течение 1916 г. было закуплено большое количество пожарных рукавов, а все соединения на пожарных кранах и колонках на территории порта были приведены к единому размеру. Несколько судов, обслуживавших порт, в том числе ледокол «Казак Поярков», были снабжены пожарными принадлежностями и первичными средствами пожаротушения.

Однако данные меры не могли кардинально улучшить пожарную безопасность. Торговому порту необходима была в первую очередь собственная пожарная команда. Поэтому на территории порта периодически возникали пожары, уничтожавшие военно-технические грузы и сырье, столь необходимые промышленности и армии.

5 мая 1916 г. за Крестовой сопкой произошел пожар на складах с хлопком: «…Огонь прекратился только тогда, когда выгорел весь груз, расположенный по направлению ветра» [15]. В общей сложности было уничтожено до 2/3 находившегося в наличии хлопка. Ущерб оценивался в 5 млн р. [16]. Летом произошел пожар на Интендантской площади. Один из самых масштабных пожаров произошел 5 марта 1917 г. На территории порта на площади в 2660 м2 загорелись кипы с хлопком. Из-за сильного ветра огонь быстро распространился по территории склада, где хранился хлопок, создалась угроза распространения огня на соседние складочные территории и хозяйственные постройки. Для ликвидации пожара пришлось мобилизовать все силы пожарных команд города и гарнизона. Тушением пожара лично руководил начальник городской пожарной части К.В. Имрот. Кроме него на пожаре присутствовали все ключевые руководители военных и гражданских органов исполнительной власти города.

Только благодаря поистине титаническим усилиям пожар удалось сначала локализовать, а затем ликвидировать. Под руководством младшего помощника командира порта И. Членова пять рот солдат и несколько рот флотского экипажа смогли локализовать пожар, не допустив его распространения на хозяйственные постройки и конный двор. Личному составу пришлось работать в очень тяжелых условиях – с подветренной стороны при сильном огне и удушливом газе, так как горел не только хлопок, но и часть буртов резины. При ликвидации пожара отличились электротехническая рота и трубник городской пожарной команды – Копейченко, который, будучи энергичным и опытным, активно помогал отстаиванию построек. Примечательно, что помимо специализированных и воинских частей в тушении пожара принимали участие и добровольцы, среди которых отличились учащиеся гимназии. Помощь в тушении пожара оказывали два катера, два ледокола, пять пароходов, но сложная ледовая обстановка в заливе Золотой Рог мешала оказанию эффективной помощи. Только спустя десять часов удалось обуздать распространение пожара, а окончательно он был ликвидирован спустя шестьдесят три часа [17, с. 41].

Возникавшие в порту пожары наглядно демонстрировали необходимость создания специализированной пожарной части, которая была образована в 1917 г. и стала обеспечивать пожарную безопасность портовой территории. Специально для нее на Эгершельде, одном из районов города Владивостока, где располагались причалы и склады, были возведены служебные и жилые помещения. Построена кирпичная каланча со служебными пристройками, в которой располагались трубная, ветеринарный пункт и конюшенная на двенадцать стойл. Для размещения автотехники и средств связи было построено отдельное кирпичное здание. Для пожарного караула, заступавшего на дежурство, построили служебное здание, состоявшее из трех комнат и кухни, в котором можно было разместить 11 человек. Для проживания семейных служащих был выстроен барак на двенадцать квартир.

При создании пожарной части местные власти столкнулись с типичными проблемами, связанными с формированием профессиональных пожарных команд, которые к тому же усугублялись тяжелыми условиями военного времени. Главные трудности были вызваны необходимостью крупных финансовых вложений в образование новой части и укомплектования личного состава. Наличие данных препятствий привело к тому, что ведомственная пожарная команда была создана только в 1917 г.

На строительство каменных зданий было затрачено 30 тыс. р. Конный обоз, состоявший из 15 лошадей и пяти бочоночных ходов, обошелся в 13,5 тыс. р. Ежегодные расходы на содержание личного состава части из 27 человек составляли 42 320 тыс. р. С учетом 12 тыс. р., приходившихся на закупку фуража для лошадей, содержание обоза и ремонт зданий, ежегодные расходы на содержание пожарной части составляли сумму, превышавшую 54 тыс. р. [18]. Указанная сумма не учитывает финансовых затрат на приобретение и содержание пожарных автомобилей.

Представлялось проблематичным комплектование личного состава команды. Люди, знакомые с пожарным делом и обладавшие соответствующими навыками и умениями, встречались на дальневосточной окраине империи крайне редко. Кроме того, в условиях военного времени люди, годные к тяжелой службе в пожарной охране, были мобилизованы в армию, поэтому набор физически крепких и квалифицированных кадров во Владивостоке шел довольно трудно. В связи с этим неудивительно, что при наборе в новую пожарную команду администрация порта отмечала следующее: «Совершенно невозможно достать людей, потому единственным выходом является назначение туда нижних чинов из имеющихся в гарнизоне крепости бывших пожарных, призванных на военную службу» [19].

Несмотря на трудности в создании пожарной части, с 1917 г. во Владивостокском порту стала функционировать собственная пожарная часть, которая надежно обеспечивала пожарную безопасность на его территории, сохраняя для армии и промышленности столь необходимые военные грузы и стратегическое сырье. Во второй половине 1917 г. масштабных пожаров на территории порта не происходило.

Подобно портовым властям Владивостока, администрация Николаевского портового присутствия тоже столкнулась с проблемой обеспечения пожарной безопасности. Увеличение объемов обработки грузов многократно усилило вероятность возникновения пожаров, тем более учитывая тот факт, что и в предвоенные годы противопожарные мероприятия здесь проводились недостаточно эффективно. В первые годы войны данный вопрос находился в тени на фоне более важных вопросов, связанных с модернизацией портовой территории. Однако налаживание системы военно-технического сотрудничества и увеличение с 1916 г. потока военных поставок привели к увеличению объемов накопления грузов в порту, снова обнажив проблему обеспечения пожарной безопасности. При этом надо учитывать, что существенно увеличилось число складских помещений, которые, как и во Владивостоке, строились на скорую руку, без соблюдения советующих регламентов, чем значительно повышали опасность возгораний.

Местные власти, конечно, принимали меры к обеспечению пожарной безопасности, но они носили профилактический характер, являясь скорее паллиативом, нежели действенным средством. Проводились мероприятия по комплектации производственных зданий и пакгаузов примитивным пожарным инструментом (топорами, лопатами, ломами и т. д.) и первичными средствами пожаротушения (ведрами, бочками и другими емкостями для воды и песка), вводились ограничения на использование открытого огня и огнеопасных средств на причальных линиях и судах.

Как и во Владивостоке, специального должностного лица, надзиравшего за соблюдением мер пожарной безопасности, в портовом правлении не было и противопожарные меры часто игнорировались. Решить данную проблему самостоятельно у портовой администрации не было ни возможности, ни средств. Поэтому портовое правление в переписке с надлежащими ведомствами регулярно поднимало вопрос о выделении специальных ассигнований на развитие мер пожарной охраны в порту. Но только в середине 1917 г. Министерство торговли и промышленности выделило специальный кредит в размере 135 тыс. р. на проведение мероприятий по обеспечению пожарной охраны порта [20]. Выделенные финансовые средства позволили администрации порта качественным образом улучшить пожарную охрану. Помимо приобретения пожарнотехнического вооружения (пожарные рукава, огнетушители, шанцевый инструмент) были закуплены два пожарных автомобиля, четыре мотопомпы и начаты подготовительные работы к строительству специализированного здания для пожарного обоза.

Таким образом, за годы Первой мировой войны порты Владивостока и Николаевска-на-Амуре стали одними из главных пунктов, через которые ввозились военно-стратегические товары для армии и промышленности. Включение портов в систему военно-технического сотрудничества с союзниками потребовало от правительства царской России вкладывать значительные средства в модернизацию инфраструктуры портов, в том числе и в сфере пожарной безопасности. Во Владивостокском торговом порту была введена в строй своя собственная пожарная часть, позволившая ему обрести самостоятельность от городской пожарной службы. В Николаевском порту были существенно улучшены меры противопожарной безопасности путем комплектования его современным пожарным оборудованием. Это позволило качественно повысить пожарную безопасность и обеспечить сохранность военно-технического имущества, представлявшего высокую ценность для армии и промышленности.

Ссылки:

• 1.   Neilson K. Strategy and Supply: The Anglo-Russian Alliance, 1914–1917. L., 1984.

• 2.   Knox A. With the Russian Army, 1914–1917 : being chiefly extracts from the diary of a military attaché. L., 1921. Vol. I.

• 3.    Neilson K. Op. cit. P. 317.

• 4.    РГИА ДВ (Рос. гос. ист. арх. Дал. Востока). Ф. 702. Оп. 1. Д. 938. Л. 58.

• 5.    РГИА ДВ. Ф. 702. Оп. 2. Д. 887. Л. 123.

• 6.    ОР РНБ (Отд. рукоп. Рос. нац. б-ки). Ф. 450. Д. 40. Л. 8.

• 7.    РГИА ДВ. Ф. 32. Оп. 1. Д. 32. Л. 22.

• 8.   Иситт Б. Из Виктории во Владивосток. Канадская Сибирская экспедиция 1917–1919 гг. Владивосток, 2013.

• 9.   РГИА ДВ. Ф. 702. Оп. 2. Д. 887. Л. 303.

• 10.    Некряч И. Специальная пожарная охрана отмечает 69-летие со дня образования в России [Электронный ресурс]. URL: http://www.mchsmedia.ru/focus/item/6519044/?print=1 (дата обращения: 10.07.2017).

• 11.  РГИА ДВ. Ф. 702. Оп. 1. Д. 938. Л.56.

• 12.  РГИА ДВ. Ф. 1. Оп. 5. Д. 1726. Л. 122.

• 13.  РГИА ДВ. Ф. 702. Оп. 2. Д. 887. Л.258.

• 14.  РГИА ДВ. Ф. 702. Оп. 1. Д. 938. Л.59.

• 15.    ОР РНБ. Ф. 450. Д. 40. Л. 8.

• 16.    Там же.

• 17.    Виноградов П.В., Дуюнов В.А. Хроники пожарного дела. СПб., 2015.

• 18.    РГИА ДВ. Ф. 702. Оп. 2. Д. 887. Л. 365.

• 19.    Там же.

• 20.    РГИА ДВ. Ф. 1276. Оп. 14. Д. 357. Л. 3.