Образ героя в обрядовой несказочной прозе

Герой в обрядовых текстах представляет собой особый, отличающийся от других образ, обладающий самобытным типом поведения и неповторимой психической структурой. Рассмотрим образ героя-шамана как явления шаманской культуры, его реальную и мифологическая историю.

Жизненный путь шамана вписывается в выявленную известным мифологом Джозефом Кэмпбеллом общую типологию «путешествий героев» – воинов, правителей, целителей, святых и мудрецов [1]. Многие исследователи полагают, что шаманов можно считать исторически первыми в ряду героев человечества, кто, одержав победу над человеческой ограниченностью, раздвинул для людей горизонты знаний. По общепринятому мнению, шаманы были непосредственными предшественниками наиболее важной для современного человека категории героев – людей, указавших потомкам пути пробуждения, пути реализации заложенных в человеке способностей.

Одним из первых, кто занимался исследованиями шаманского фольклора бурят, был известный ученый Сергей Петрович Балдаев. В архивных документах исследователя хранятся материалы по шаманству монголов и бурят. Ученый собирал и обрабатывал материалы по шаманским обрядам, пантеону, генеалогии, особо интересны различные записи о жертвоприношениях животными, девушками и замужними женщинами. В архиве присутствуют и другие не менее значимые материалы по шаманству, например, легенды и предания о великих шаманах и шаманках.

Основными героями шаманских преданий и легенд выступают непосредственно шаманы. Образы шаманов правдоподобны, т.е. они взяты из реальной жизни, с реальных людей, живших в конце XIX – начале XX в. В изображении шаманов проявляется система воззрений народа на героя как предводителя общества с неординарными данными. Народ оценивает поведение героя в различных условиях: осуждает трусость, нарушение данного слова, несоблюдение правил гостеприимства, предметом же восхваления являются чувство долга и способность к самопожертвованию ради общего блага. Каждый шаман имеет свою уникальную биографию и характер. Они предстают в роли обычных людей, которым не чужды ошибки, они сражаются между собой, выявляя лучшего из лучших, не ладят с представителями власти и ведут разгульный образ жизни. И в то же время шаманы в легендах и преданиях являются и мифологическими героями, способными общаться с небожителями, противоборствовать злым духам, летать по небу, спускаться в ад.

Считается, что шаманы, обладая разными магическими способностями, стоят в ряду легендарных героев, вершителей судеб с неимоверными возможностями, а в действительности они чаще оказываются обыкновенными людьми. Чтобы оправдать их, легенды повествуют о причине утери шаманской силы. В известной легенде западных бурят первым бурятским шаманом был Мэргэн Хара, он освобождал людские души, захваченные злыми духами. Злой дух поднялся на небо жаловаться Эсэгэ Малану на то, что Мэргэн Хара освобождает души людей из ада, поэтому людей становится все больше и им становится тесно на земле. Тогда Эсэгэ Малан приказал захватить душу любого человека и поместил ее в бутылку, горлышко которой заткнул большим пальцем. Человек, которому принадлежала душа, заболел. Шаман нигде не мог найти душу больного, тогда поднялся на небо и, превратившись в осу, ужалил Эсэгэ Малана в лоб, тот стукнул по лбу рукой, которой затыкал бутылку, душа сразу же вылетела. Тогда верховный тэнгри Эсэгэ Малан в наказание за провинность посадил шамана на «черный камень величиной с быка. …После этого случая силы всех шаманов стали слабее, знания и вдохновения их стали несовершенными. …силы шаманов постепенно уменьшались, также как у Мэргэн Хары, у которого мало-помалу стиралось тело от постоянного скаканья на одном месте, когда сотрется Мэргэн Хара совсем, тогда шаманов не будет. Перед этим временем появится много мелких шаманов, которые ничего не будут знать, а будут только обманывать людей, брать с них мүнсөө (подношения)…» [2, № 1087, л. 3-4].

В мифологии распространен мотив наказания богами героя за помощь людям. Подобно Прометею, Мэргэн Хара стремился улучшить жизнь простых людей, за что был наказан высшим божеством. Легенда имеет несколько этиологический характер, объясняя, почему шаманы приобрели те или иные несовершенства в своем характере и поведении. Так, по мере того как у Мэргэн Хара стирались ноги, так и земной шаман терял сверхъестественный дар мгновенного передвижения. Когда у него стерся живот, то все шаманы стали жадными, когда стерлось сердце, то шаманы стали бессердечными. Когда стерлись руки, то жертвоприношения шаманов перестали «доходить до места назначения» и т.д. Приведенная легенда конца XIX в. не только объясняла утерю сверхъестественных способностей шамана, но и взывала к совести шаманов, которые изначально были призваны служить людям. Установленная норма оплаты, где даже самые бедные жители должны были платить шаману за то или иное действо, была нарушением клятвы шамана.

Шаманы выполняли роли целителя, жреца, актера и сказителя, медиума и колдуна, а в критических ситуациях выступали в роли вождя и законодателя, со временем все эти функции приняли на себя различные специалисты. Хотя деятельность шамана связана и с лечением, принято отличать шаманов от знахарей или травников, которые могут лечить за счёт накопленных знаний, а не прибегать к помощи духов и экстатических видений. Шаман скорее является проводником природных сил, чем преобразователем мира, и лечение, проводимое шаманом, связано с приведением заказчика в соответствие с природой и духами. Зачастую люди, которых вылечивали шаманы, становились их духовными сыновьями и дочерьми.

Есть любопытные факты, например, предание об аларском шамане Бугда Дайбгарове, вылечившем девушку от болезни и по прошествии времени женившемся на ней. «Дочь тайши аларских бурят Батара Васильева Бульжамур заболела … молодой шаман совершил жертвоприношение своим предкам – злым восточным духам. Присутствовавшие поразились искусством камлания, знанием обычаев. … Его сделали духовным отцом больной. Тайша оставил его при своем доме до выздоровления больной. … Молодые люди полюбили друг друга … поселились недалеко от тайши, выстроили дом и зажили счастливо…» [2, № 1090, л. 7-8]. Почти в каждой легенде о знаменитом шамане мы можем наблюдать особую роль сверхъестественных сил – духов предков. Они проявляют себя как помощники и защитники своих и как каратели, заклятые враги для чужих. Помощь духов, в том числе героических предков, – очень распространенное явление в несказочной прозе. Такие помощники приходят на выручку безотказно и почти всегда, заручившись их поддержкой, шаман одерживает победу.

В легендах и преданиях о шаманах и шаманках, из архивных материалов ученого мы находим определенные общие черты, объединяющие их, – это уникальные волшебные качества, которыми наделены герои. По устным рассказам, особо могущественные шаманы во время камлания были способны творить различные чудеса: распарывать себе живот, доставая внутренние органы, не оставляя на животе следов от ран, отрубали свою голову острой саблей на виду у всех, своими руками ставили голову на пень, продолжая исполнять ритуал. Зимой по байкальскому льду катались на лодке, а летом ездили на санях без лошадей. Это были люди, которым действительно удавалось в воде не тонуть и в огне не гореть. Используя свои дарования, они могли пить водку, не заходя в купеческую лавку, приставив снаружи от лавки свой бычий рог, куда набиралась водка. Предсказывали будущие события и явления, независимо от их временной удалённости (например, ольхонские: Шулутский Барнашха, Курминский Аргал и др.) [3].

Такими способностями, согласно легенде, обладал шаман Буяшха Буянов: «Во время камлания и призывания божеств шаман Буянов пришел в экстаз, вылетел в дымовое отверстие (үрхэ), камлал на крыше юрты, оттуда слетел на землю… под навесом стояли сани. Шаман сел на сани, и они покатили так, как бы их вез конь». Помимо этих способностей он умел превращать березовый сок в тарасун: «День был знойный, воды не было, всех томила жажда. Шаман стал камлать и призывать своих предков ардай-ских шаманов и шаманок. Он подошел к одной толстой березе, воткнул свой нож и сказал присутствующим подставлять свои головные уборы. … Из березы вытекал холодный и крепкий тарасун. Все охмелели и поехали домой» [2, № 1090, л. 16, 17]. Когда же участники поездки разошлись по домам, то обнаружили, что тарасун, который хозяйки готовили к их приезду, исчез из посуды. Мы видим явные признаки фантастических, вымышленных историй, характерных для волшебных сказочных сюжетов.

Когда шаман входит в транс, его душа устремляется к другим пространствам – поднимается в небо или погружается в нижний мир. Космология шаманов включает представление о трехъярусной Вселенной, состоящей из верхнего, среднего и нижнего миров, где средний мир соответствует обычному, земному миру. Таким образом, в легендах шаман странствует по этой трехъярусной Вселенной, чтобы познать и обрести неведомую силу или вылечить тех, кто обратился к нему за помощью. Во время таких путешествий шаманы изучают другие миры и встречаются с людьми, животными или духами, населяющими их; они могут увидеть причину болезни и средство против нее, договариваются о чем-либо с дружественными или демоническими силами. По определению антрополога Майкла Харнера, шаман – это «человек, входящий в измененное состояние сознания по собственной воле для контакта с реальностью, которая обычно скрыта, и использования ее для приобретения знаний и силы или для помощи другим людям» [1].

Если в сказочных жанрах герой является персонажем только положительным или отрицательным, то в легендах и преданиях, собственно в шаманских преданиях, герой именно разноликий. Отрицательные качества шамана также имеют реальный и мифологический характер. Так, например, в предании о шамане Махунай Дайбгарове говорится как о его волшебных способностях, так и о его непрезентабельных биографических данных. В молодости он «много предсказывал, летал на небо, беседовал с тэнгэри, спускался оттуда и передавал виденное и слышанное». Затем он начал пользоваться своим положением, вести разгульный образ жизни, и его авторитет как хорошего шамана пал. Однажды его увезли в другой улус для совершения определенных обрядов. «Он связался с одной замужней женщиной и жил с ней как муж с женой при живом муже. Муж этой женщины боялся его как шамана из знаменитого рода. Так Ма-хунай прожил в долине Унги двадцать лет. Под конец своей жизни Махунай стал по-прежнему пьянствовать, буянить, ссориться и драться со своим гуя база, т.е. свояком по ляжкам жены. Последний не стал бояться шамана, стал избивать пьяного и мстить за свой позор. В одну из таких [драк] муж возлюбленной убил шамана. … Впоследствии его сделали наряду с местными шаманами, покровителем бурят Ун-гинской долины, устраивали жертвоприношения…» [2, № 1090, л. 4-6]. Предание показывает, что, несмотря на все недостатки шаманов, верующие люди продолжали уважать их и даже делали своими покровителями и устраивали в их честь жертвоприношения. В данном случае приведено предание, т.к. был сделан акцент на повествовании о жизни и деятельности прославленного шамана. По сравнению с преданием, легенда обладает большей обобщенностью и в этом смысле она ближе к сказке. Но если сказка представляет собой намеренное конструирование воображаемой реальности, то легенда сохраняет статус правдивого повествования [4].

Среди шаманских легенд одними из самых распространенных являются легенды о мифических битвах шаманских родов. Шаманы часто преследовали друг друга, иногда убивали своих соперников каким-либо сверхъестественным способом, чаще всего это была волшебная стрела предков шамана, который проигрывал честную схватку и насылал гнев своих предков на соперника. Об этом гласит легенда о шамане Ажа Мисхине. Однажды на празднике Ажа Мисхин встретился с шаманом из другого рода. Вначале оба вели себя мирно, но потом начали спорить, кто из них сильнее «Никто не уступал, выставлял положительные качества своего рода. Шаман Мисхин призывал своих Шошолокских шаманов, ку-динский шаман своих предков Ардайских шаманов. Прибыли предки, как первого, так и второго. Стали слышаться шум стрел и лязг мечей, гремел гром, сверкала молния. … Шаман Ажа в рукопашном бою победил шамана харанутского рода. … До дома он не доехал, умер на отрогах Березового хребта. Эта вражда осталась на все потомство ... От Ажа Мисхина нет потомства, род же харанутских шаманов размножился и выставил замечательных шаманов» [2, № 1090, л. 2-3]. Вражда шаманов имела вполне земные причины. Более «сильный» из них чаще приглашался для совершения обрядов. Поэтому они постоянно соперничали, выявляя сильнейших. Появление нового шамана или смерть одного из старых приводило к уменьшению или увеличению количества лиц, пользующихся услугами шаманов. Этим объяснялось то, что некоторые шаманы, подобно Ажа Мисхину и его сопернику, вели борьбу с шаманами из других мест.

Существует множество легенд, где шаманы сражаются не только между собой, но и с представи- телями власти. И шаманы, и нойоны были уважаемы простым народом одинаково, что часто приводило к непониманию сторон. Это противоборство отразилось в предании о шамане Егоре Шобхонокове и Аполлоне Пирожкове: Однажды на празднике присутствовали одновременно шаман и ноен. Закололи барана, голову дали ноену, а лопатку шаману, он «обиделся и… не унимался… лез драться к Пирожкову. Последний терпел, наконец, возмутился и дал пощечину шаману. Шобхоноков не дал ответа Пирожкову, а стал камлать и призывать своих предков Ардайских шаманов и шаманок. Пирожков попрощался с хозяевами, дал 9 выстрелов из своего винчестера по направлению к могиле тарсайских шаманов и поехал домой. Шаман … сказал ему при прощании: «Я буду преследовать твою душу до тех пор, пока не поймаю и не посажу в шаманскую тюрьму Эрлэн хана» [2, № 1090, л. 19]. И, говорят, после этого в доме Аполлона Пирожкова вплоть до его смерти по ночам слышали борьбу и бег. Хозяин празднества не хотел никого обидеть, а просто исполнял положенные ему по этикету и традициям действия: голову барана – в знак уважения к представителю власти и лопатку – шаману в знак того, что этот человек обладает даром провидения и далее сможет предсказать будущее хозяину на предоставленной лопатке. Высокомерие шаманов можно мотивировать по-разному. Во-первых, это благоговейный трепет и уважение со стороны простых людей, причина этого уважения – неординарное поведение шаманов во время камлания, вера людей в способность шаманов во время транса общаться с духами, небожителями и представителями других миров. Во-вторых, как следствие этого глубочайшего уважения и почета – моральное разложение шаманов как личностей. В-третьих, бытует мнение, что в зависимости от того, каким духам служит шаман, такого поведения и придерживается, если он черный шаман и служит злым духам – он воспринимает характер их поведения и становится соответственно надменным, завистливым, жадным и капризным. И, наоборот, шаман белый поклоняется добрым духам, то он добр и менее агрессивен, однако люди считают белых шаманов в силу их доброты более слабыми по сравнению с черными шаманами [2, № 1091, л. 10-11].

В некоторых случаях предки шаманов появлялись в виде различных животных, например, в виде белого козла, и защищали население от непрошеных злых духов, как в легенде о хозяине Шесанской горы. Шаман, о котором идет речь в легенде, пользовался уважением среди народа. Как и все большие шаманы, он поднимался на небо к тэнгри, «получал» от них откровение и спускался. Иногда он превращался в белого козла и гонялся за злыми духами. Поймав их, бодал до смерти. … После своей смерти он охранял покой бурят Шесанского улуса, ходил по улусу в виде белого козла. … Его все уважают и никто не зовет по имени, а все зовут Шесанын эзэн или Шесанын баабай» [2, № 1090, л. 12-13]. Надо сказать, что в мифах разных народов мира, в том числе и бурят, образ козла символичен. Козел представляется как священное животное, выполняющее функции плодородия, защиты от злых сил. Иногда с козлом соотносятся некоторые мифологически и сакрально отмеченные атрибуты, позволяющие восстановить важные звенья мифологических представлений о связи козла с божествами грозы. Эгис, или эгида (собств. «козья шкура»), атрибут Зевса, Афины, иногда и Аполлона. По Гомеру, эгида представляет собой щит, изготовленный Гефестом для Зевса. И индоевропейский образ козла – зооморфный символ молнии, грома. Уже у древних народов козел обозначал вожака, вождя, был воплощением непоколебимой силы. У китайцев образ козла – воплощение первопринципа Ян (свет, добро, мужское начало). Как мы видим, в бурятских легендах и преданиях козел тоже является воплощением образа вожака и покровителя.

Помимо преданий, где шаманы ведут борьбу сами с собой и с представителями власти – ноенами и тайшами, существуют также легенды и предания, где они вступают в схватку со всевозможными злыми духами. Об этом говорит легенда о Таре Губжанове, который считался зарином, т.е. великим шаманом и могущественным шаманом, прошедшим девять посвящений. Однажды он гостил у своего духовного сына и возвращался домой поздно ночью. Шаман решил переночевать у озера, «ночью он проснулся и увидел около себя красавицу. Она свой нос закрывала руками. По этому признаку он догадался, что перед ним не простая девушка, а злой дух – муу шубуун. Он достал ведро, дно продырявил и отдал ей, чтобы она принесла воды. Долго она мучилась … наберет воду, пока идет к стану, она вытекает. В это время шаман Тар Губжанов стал камлать и призывать своих предков восточных духов. Раздался страшный шум, засверкала молния и загремел гром. Предки шамана спасли его. Они поразили Муу шубуун своими стрелами. Муу шубуун лежал на берегу озера, превратившись в изглоданную тазовую кость коровы» [2, № 1090, л. 14-15].

Ученые объясняют этиологию злого духа муу шубуун по-разному. В фольклорных записях Ц.Ж. Жамцарано происхождение этого духа объясняется легендой, записанной во время экспедиции 1903 г. в Прибайкалье. Одна девушка сбежала от мужа к родителям зимней ночью, заблудилась и умерла. Затем превратилась в птицу-оборотня, которая может превращаться в молодую женщину, ворону, лисицу, козу, овцу [5, с.104]. В записях М.Н. Хангалова находим более четкое описание внешнего вида, повадок и происхождения муу шубуун. В прежние времена жил молодой человек, который влюбился в одну девушку; они ушли в лес и жили там, потом молодой человек умер. Девушка долго плакала над его телом. Затем решила, что перестанет тосковать, если съест его печень, она распорола ему живот, вынула печень и съела ее. Вскоре она умерла, а душа ее превратилась в муу шубуун, т.к. при жизни она съела печень человека. Муу шубуун превращаются в разных птиц и принимают вид женщин, «только красивые губы, длинные как клюв птицы, не меняются. …Она старается обратиться в ту девушку или женщину, которую любит этот человек. Если му-шубуну удается обмануть человека, она бьет его по голове своим клювом и убивает, распарывает его брюхо и съедает его печень, почки и головной мозг» [6, с.25]. В приведенной легенде муу шубуун предстает в своей традиционной ипостаси – в виде красивой девушки, несущей смерть любому, кто не сможет обмануть ее.

В мифологической картине мира Вселенная населена духами, поэтому общение с духами и есть особенный дар шамана. По верованиям разных народов, бурят в том числе, считалось, что у всех природных явлений и объектов есть их хозяева – духи, поэтому для достижения любых целей, будь то охота или лечение, необходимо было вступать в общение с духами-хозяевами. Считалось, что успех в излечении больного или удачный финал охоты напрямую зависит от знаний и умения шамана проводить тот или иной обряд. Поэтому шаманы представлялись обычным людям как героические посредники между земными людьми и окружающими их духами.

Таким образом, мы наблюдаем, что герой в шаманских мифах и преданиях выступает в двух ипостасях: во-первых, это реальный герой со всеми положительными и отрицательными качествами, во-вторых, мифологический герой, имеющий сверхъестественные способности творить чудеса, общаться с небожителями, злыми духами, лечить больных, охранять покой целых улусов. Шаманы предстают перед нами и в облике героев-борцов.