Образ ящерицы в фольклоре и обрядности хакасов (конец XIX - середина XX века)

В наши дни в связи с утратой многих черт традиционной культуры актуальным становится сохранение знаний о взаимодействии человека и природы в прошлом. При этом представления, связанные с животными, птицами и рыбами, становятся одними из ключевых объектов изучения этнографической науки.

В культуре хакасов особое место отводится животным и их образам. Символизм многих из них определялся зоологическими особенностями и утилитарной ценностью для человека. Наиболее значимые из животных наделялись высоким семиотическим статусом. Вместе с тем некоторые представители фауны, не имея сколько-нибудь явно выраженных биологических преимуществ перед остальными, а тем более какого-либо практического применения и хозяйственной пользы, все же были включены в обрядовую практику народа. К числу таковых относилась ящерица (хак. килескi ).

Новизна работы определяется тем, что впервые на основе широкого круга фольклорных и этнографических сведений, в том числе ранее неизвестных, впервые будет проанализирован мировоззренческий комплекс хакасов, связанный с указанной рептилией. Целью работы является характеристика образа ящерицы в устном народном творчестве и обрядовой практике хакасов. Хронологические рамки исследования охватывают конец XIX – середину XX в. Выбор таких временных границ вызван состоянием источниковой базы по изучаемой теме. Ведущим в исследовании является принцип историзма, когда любое явление культуры рассматривается в развитии и с учетом конкретной ситуации. Методика исследования основана на историко-этнографических методах: пережитков (реликта) и семантического анализа.

Результаты исследований и обсуждение

Ящерица часто встречается в степях Хакасии. Факт ее широкой распространенности, а также зоологическая специфика, очевидно, способствовали тому, что ей придавалось немаловажное значение в мировоззрении и обрядности местного населения. В устном народном творчестве хакасов ящерица обладает неоднозначными характеристиками. Как известно из зоологии, вся система ее жизнеобеспечения связана с землей. Указанная рептилия ведет преимущественно наземный образ жизни, добывая себе пищу. Она использует норы, груды камней и скальные расщелины в качестве укрытия и жилища. В этих же местах производит свое потомство. Обозначенные реалии во многом предопределили отнесение ее к разряду хтони-ческих существ. Причастность к подземному миру, а также некоторые внешние признаки – форма головы, тонкое вытянутое тело, длинный хвост и чешуйчатость кожи, сближают ее со змеей. К последней черте сходства добавим, что в русском языке слово «ящерица», очевидно, восходит к корню ящер- в таком его семантическом значении, как «шероховатая кожа» [Фасмер, 1987. С. 572]. Близость обозначенных животных определена их принадлежностью к одному классу (пресмыкающихся), и, соответственно, сходством некоторых черт биологического поведения. Так, ящерица, подобно змее, любит греться на солнце. Обе рептилии являются хищниками и своих жертв проглатывают целиком, не имея возможности их разжевать. Названные факторы способствовали тому, что тюрки Южной Сибири эту рептилию порой называли оок / оох чылан - «мелкая / маленькая змея» [Дыренкова, 2012а. С. 303; Вербицкий, 1884. С. 108, 220; ХРС, 2006. С. 308, 1017].

В хакасском фольклоре всевозможные пресмыкающиеся и земноводные составляли значительную часть обитателей подземного пространства. При этом отдельные персонажи Нижнего мира использовали крупных ящериц в качестве транспортного средства [Бутанаев, Бутанаева, 2008. С. 37–38], а мелкие рептилии желтого цвета служили им плетью-камчой [Хан позырах…, 1969. С. 56]. Отметим и то, что жители подземного царства не только использовали обозначенных хтонических животных как средство передвижения и утилитарные предметы, но еще и употребляли их в пищу [Албынҷi, 1951. С. 38; Ай Хууҷын, 1958. С. 367]. В одном из эпических произведений герой описывает, как он попал в Нижний мир и неудачно пытался приобщиться к местной кухне:

« Пу одырFан ирке-кин^ем , УлуF типссе ит сызырFан , Уяуг сараа мун урFан .

“ Эт пе ”, min, - чiбiзеге альт ?” Кбрiбiскем - кiлiске парасхан Килбейте пыс партыр .

“ Кiлiске дее полза, чт Кореец ме тт , Пычахтац кизin, ахсыма Тастабысхам , Тайнап-тайнап, азыр полбаам , Найла тади чох nолFан , Ползар mукурiбiскем”, - minче »

«Эта сидящая красавица

В большом казане мясо сварила,

В большую чашу бульон налила.

“Мясо ли, – думаю, – взять и съесть?” Посмотрел – бедняжка ящерица, Разварившись, сварилась.

“Даже если ящерица, попробую съесть”, – думая,

Разрезав ножом, в рот

Бросил,

Жевал-жевал – не смог проглотить, Уж очень невкусной была, На пол выплюнул [Ах Хан] говорит» 1

Обращает на себя внимание то, что в устном народном творчестве для жителей подземного пространства и других существ ящерица, наряду со змеей и лягушкой, является не только основной пищей, но и волшебным средством, способствующим сохранению и даже увеличению их жизненных сил. В богатырском сказании «Ах Хан на бело-буланом коне» одна из героинь аргументированно настаивает на том, чтобы земной богатырь все же отведал предлагаемую пищу:

« Кумус айахха толдыра

Узун килескiлернi урып mурFысmыр <^ Кумус айахтац ас-тамах чiбезец , Ил чирiне син чидin,

Ирее-чобаF анда коп корт, Илбек кузiн сuнiц читпин , Ирmin-олin халарзыц .

Тыц аар, чобаFлыF чирзер парыпчазыц »

«В серебряную чашу сполна

Длинных ящериц, наполнив, поставила <…> Из серебряной чаши еду [если] не поешь, Достигнув земли [того] народа, Страданий-мучений там много увидишь, Великой силы тебе [тогда] не хватит, Перейдя-умерев, [там] останешься.

В слишком тяжелую, горестную землю [ты] отправляешься» 2.

Обращает внимание тот факт, что в эпических произведениях в образах ящериц нередко воплощаются души и жизненные силы самих демонических существ. Так, душа богатыря Нижнего мира Изил Молата представляется в образе двух ящериц:

« Iкi пастығ ирем кӱрең ат , Kiзi тiлiнең тiлленiбiскен , Kiзi ӱнiнең ӱнненiбiскен :

– Алып аттың арғанын хайда кӧрдiң , Тулбар аттың турғанын хайда истiң ? Хара сынның ӱстӱнде

Iкi килескiнiң пастарын

Син ӱзе тартыбысханда , Ол Изiл Молатнаң пiстiң

Арығ тыныбысты, чулабысты Чох идiбiскезiң чiзе »

«Двухголовый темно-бурый богатырский конь Языком человека заговорил,

Голосом человека заголосил:

– Богатырского коня спину, где видел?

[О] богатырского коня стоянке, где слышал?

На вершине черного хребта

Двух ящериц головы

Ты, напрочь оторвав,

Это нашего Изил Молата

Чистую дух-душу

[Ты] уничтожил, ведь» 3.

В богатырском сказании «Ай Мирген» злая сила в образе чудовищного коня вороной масти обладает душой в виде двухголовой ящерицы-змеи:

« Алтын Теек алып кiзi Оңнап-сынап кӧр килир . Iкi пастығ килескi хурт – Арығ тыны, apығ чулазы Саңмайы алтында чыл чӧр . Чааҷах сапхлабысхан , Kipic кiңребiскен – Алтын Теек алып кiзi Килескi хуртты атхан , Iкi пазын кизе атхан : Iкi пастығ ӱлгер хара ат Сай полып саалап халған , Хум полып тоолап халған . Алтын Теек алып кiзi Хара чирге сиип тӱскен »

«Алтын Теек богатырь

Пристально осматривает [его].

О двух головах ящерица-змея

Чистое дыхание, [и] чистый дух [его]

Под висками извиваются.

Лук [готовый к бою] загремел,

Тетива [натянутая] запела –

Алтын Теек богатырь

[В] ящерицу-змею выстрелил

Две головы напрочь отстрелил:

О двух головах вороной конь

[В] гальку превратившись, осыпался,

В песок превратившись, рассыпался.

Алтын Теек богатырь

[К] черной земле притягиваясь, опустился» 4.

Добавим, что такой отрицательный фольклорный женский персонаж, как Пора Нинҷi , в своих волосах носила ящериц и иных гадов. Очевидно, что это было не просто украшение. В традиционном мировоззрении хакасов волосы осмыслялись в качестве одного из мест локализации души человека и соотносились с его жизненными силами. Приведем соответствующий отрывок из эпоса:

« Хара пораттың ӱстӱнде , Алтон сӱрмес иңнiне чайыл парған .

Илiг сӱрмес иңнiне чайыл парған ,

Пора хан хызы Пора Нинҷi , Алтон сӱрместiң пазында

«[На] темно-сером коне верхом,

[С] шестьюдесятью косичками, по плечам раскинувшимися.

[С] пятьюдесятью косичками, по плечам раскинувшимися.

Пора хана дочь Пора Нинҷi, На концах шестидесяти косичек

Паға, килескi прай ирелзiп Толғалызып парған »

Лягушки, ящерицы все переплетясь, Накручены были» 5.

В мифологических представлениях хакасов некоторые демонические персонажи не только обладали душой в виде пресмыкающихся или земноводных, но еще и были наделены соответствующими териоморфными чертами внешности. В героической эпике представлены следующие описания рассматриваемых существ:

« Саин Ханның чирi-чуртына Хара сӱреелiг кӧрiнмес айна , Пазынып, пахтырынарға килген. Iкi пастығ, ирем кӱрең аттығ Синi-кимi чох Изiл Молат . Чылбырама чiг оорхалығ Чылтыр хара аттығ Чеек Хан . Тоғыс хулас суннығ Ой сарааттығ Изебi чох От Хан .

Аннаң андар удур-сооңдых Килескi чиллектiг , Чылан оорхалығ Хара ой аттығ Чылбазын Молат .

Чиллек хузурух Чир тарт парған. Чил хара аттығ Пӧгiмi чох Чipci Мӧке . Суруп хузурухтығ Хара кӱрең аттығ Ӧлбес Хара Хан .

Ӱс улағалығ [ уластыра ] Ӱзӱм сарааттығ Ӱзӱм Молат »

«[К] Саин Хану[в] землю-стойбище

Черное множество невидимых чертей, Наступая [всем скопом], захватить явилось. На двухголовом темно-буром богатырском коне Могучий Изил Молат.

С гладким позвоночником

[Ездящий] на блестящем черном коне Чеек Хан.

Ростом в девять саженей [Ездящий] на буланом коне Могучий От Хан.

Туда-сюда, вперед-назад

С хвостом, как у ящерицы,

С позвоночником, как у змеи, [Ездящий] на темно-буланом коне Чылбазын Молат.

[Его] корень-хвост

До земли протянулся.

[Ездящий] на диком (ветряном) черном коне

Могучий Чиpcи Мёке.

Со скрутившимся хвостом

[Ездящий] на темно-коричневом коне, Неумирающий Хара Хан.

С тремя перекладными конями [Ездящий] на быстром соловом коне Ӱзӱм Молат» 6.

В данном произведении при характеристике внешности богатырей-демонов Нижнего мира внимание заостряется на их зооморфности и прежде всего на такой части их тела, как хвост. В тексте он выделен следующими образными сравнениями: «хвост, как у ящерицы», «корень-хвост», «скрутившийся хвост». Акцент, сделанный в тексте на хвосте этого пресмыкающегося, вероятно, не случаен. Исключительная живучесть, обусловленная биологической способностью к автотомии / аутотомии – в случае опасности без всякого вреда для себя отбрасывать этот придаток части тела, является ключевым маркером рассматриваемой рептилии и ярко выделяет ее среди остальных животных. Вместе с тем эта удивительная зоологическая особенность в мифологическом сознании сближает ящерицу со змеей – существом, обладающим устойчивым символизмом возрождения. Известно, что ей присуща способность сбрасывать старую кожу. Указанный физиологический процесс в мифологическом мышлении воспринимался как ее символическая смерть и новое рождение. В рамках подобных представлений и ящерица, лишившись хвоста, его возрождает, и в целом – преображается сама.

Рассматриваемая рептилия как существо хтоническое, а вместе с тем очень ловкое, юркое и вездесущее в традиционном сознании хакасов устойчиво ассоциировалась со зловредным духом айна . Данные представления нашли отражение в богатырских сказаниях. Так, в произведении «Ай Хуучын» этой рептилии дается соответствующая характеристика:

« Тореен ме, торебеен ме айналарыц, Олар отпеен чир чоFыл , Уттiг наннац ус odin , Тбртiнчiзiн тбдiр odin ирткеннер - АндаF айналарыцны

Типсебин полар ба хадарFан мал !»

«Твои айна, едва родившись, В каждую дырку пролезут, Через ляжку трижды пройдут, В четвертый раз, выйдя обратно. Как не топтать скоту Таких твоих айна!» 7.

В религиозно-мифологических представлениях хакасов все плохое, что могло произойти в жизни человека, объяснялось деструктивным влиянием духов айна . Поэтому совершено не случайно, что в фольклоре некоторые эпические герои призывают людей к уничтожению ящериц, видя в них злонамеренных тварей и потенциальную угрозу благополучию своему и собственного народа:

«Анда айланып, Хыс Хан Хыйрылап, чоохтап турадыр : “ ОцдайлыF чахсы кiзiлер , ОлFан-узахты халдырбацар , Ураа^ас тудынып , УлуF чааFа сь^арзар!

Кирiм сында тастыF хыр , Килест урFаn ос партыр , Килескiнiц урен-тблi халбазын, Тооза хырыцар, халых-чоным! <^ Хан Мирген аны чапсып турадыр , Кирiм сынны корт турадыр : Чир nбзiгi Кирiм сыны Чон туу пас nарFан , Хайаны хахсап турадырлар , Тас алтында даа халдырбин , ТоозаFа харасханнар , Хызаан, хыймыхтаан хурт-хоос Халдырбааннар »

«Тогда Хыс-Хан, к ним обращаясь,

Громко наказ дала:

“Здоровые, достойные люди, Детвору [тоже] не оставляйте!

Оружие-палки захватив,

На большую войну выходите!

На [хребте] Кирим-сын есть каменистый холм,

Уйма ящериц там расплодилась,

Пусть не останется племени-семени ящериц.

Всех, мой люд-народ, уничтожь! <…>

Хан Мирген этому удивился, На [хребет] Кирим-сын смотрит: Вершину земли – [хребет] Кирим-сын – Народ собою сплошь закрыл, Ищут в скалах, Ничего под камнями не оставляют, Всех уничтожить стараясь.

Ни прячущихся, ни движущихся насекомых Они не оставили» 8.

Способность ящерицы незаметно, неслышно и быстро, подобно злокозненным айна , перемещаться в пространстве нашла отражение и в обыденной речи хакасов. Указанная манера передвижения, представленная в языке, как правило, имеет отрицательную коннотацию. Так, например, в традиционном хакасском обществе мачеха нередко ругала падчерицу следующим выражением: «Килескi полып китенме, сомысхан полып сомсыйба » - «Не крадись, как ящерица, не крутись, как червяк» [Бутанаев, Бутанаева, 2008. С. 263, 282].

В устном народном творчестве хакасов каждая общность животных образовывала свое царство и имела правителя. В полной мере это относится и к ящерицам. В мифологических представлениях они, отстаивая свои интересы, нередко вступают в конфликты и даже боевые столкновения с земноводными и прочими:

« Тастығ хырдаң килескi ин киледiр , Тағның идеене паға сых килген , Хатығ хыртыда

Урунызып, хаабызыбысханнар .

Изебi чох Хыс Хан оларны таңнаан , Пӧгiмi чох Хыс Хан оларны чапсаан : “ Хурт-хоос таа

Ханны-пигнi пiлҷеңок полтыр ”, – тiп . Хараағы тӱнде хыс чахсы Харап кӧр турадыр : Хырдаң килген килескi Харағын аларта кӧр турадыр . Илееде ирес-толғас парғаннар .

Изебi чох Хыс Хан кӧрзе ,

Килескее паға сыдабинчададыр : Паларлығ састы кӧре , Паға адыл турадыр , Паларлығ сасха кире

Пағаны хостап салған килескi .

Килескi, хысхыр парып , Сынға сых парыбысхан »

«С каменистого холма ползет ящерица, К подножию горы поднялась лягушка, На горном хребте

Столкнулись они, схватились.

Могучая Хыс-Хан изумлялась,

Бесстрашная Хыс-Хан удивлялась:

“Даже черви-твари

Хана-правителя знают, оказывается”, – сказала.

Достойная дева, в ночную темь

Всматриваясь, глядит:

Ящерица, спустившись с холма, Злобно водит глазами.

Долго бились-сражались они.

Могучая Хыс-Хан видит:

Лягушка ящерицу одолеть не может –

В сторону тинистого болота

Лягушка отпрыгивает,

В тинистое болото

Лягушку ящерица загнала.

Покричав, ящерица

На гору поднялась» 9.

В рассматриваемом эпосе, как и в целом в хакасском фольклоре, образ ящерицы устойчиво ассоциируется с горой / скалой. Данное представление является вполне закономерным ввиду того, что этот природный объект выступает излюбленным местообитанием указанных пресмыкающихся. Как уже отмечалось, они селятся и плодятся, в том числе, на крутых склонах ущелий и среди нагромождений крупных каменных глыб. Умеют ловко перемещаться по вертикальным скалам. Связь горы и ящерицы была столь тесна и крепка, что в религиозно-мифологическом сознании они нередко сливались в двуедином образе. Так, например, в шаманской поэзии в отношении почитаемых гор использовались соответствующие эпитеты: «о, вытянувшийся, подобно ящерице», «о, расстилающийся, подобно ящерице», «о, тас-хыл, подобный головам девяти ящериц» [Катанов, 1907. С. 253–254]. Вместе с тем в верованиях хакасов ящерица естественным образом отождествляется и с самим «хозяином / хозяйкой горы» ( тағ ээзi ) [Трояков, 1991. С. 316; Сагояков, 2010. С. 114]. В традиционных воззрениях этот могучий дух выступает в качестве незыблемого и законного владельца не только обозначенного природного сакрального объекта, но и сопредельной территории, включая всех зверей и птиц, на ней обитающих. Он является сакральным покровителем таежных животных и некоторых людей. При этом тағ ээзi имеет способность приобретать как антропоморфный, так и зооморфный образы. В этой связи, хакасские религиозно-мифологические воззрения о ящерице обнаруживают общие семантические параллели с мифологическим образом Хозяйки Медной горы одноименной сказки П. П. Бажова. Согласно сюжету, она, будучи гением-хранительницей драгоценных пород и камней, предстает перед людьми в определенных случаях в виде прекрасной женщины, а иногда в образе ящерицы [Бажов, 2016].

В традиционных представлениях народа ящерица обладает прямой связью не только с горой, но и с водой – субстанцией, имеющей непосредственное отношение к Нижнему миру. По материалам Н. П. Дыренковой, хакасы и другие тюркские народы Саяно-Алтая называли ящерицу, а также змей и лягушек «духами, пришедшими от хозяина воды» – «суғдаң килген» [Дыренкова, 2012б. С. 135, 183]. Данная мысль, вероятно, возникла не случайно. В немалой степени она была обусловлена зоологической реалией – ящерица хорошо плавает, а поэтому ей не чужда эта стихия. Среди хакасов поэтому получила распространение примета: если во сне человеку явится ящерица или упомянутые твари, то это предвещало неприятность со стороны сух ээз1 - духа-хозяина воды [Дыренкова, 20126. С. 183]. В ритуальных текстах она наряду с другими хтоническими животными выступает сакральной фигурой, которая препровождает некоторых существ к далеким мифическим морям - Хара талай и СарыF та-лай [Катанов, 1889. С. 113].

Символические свойства ящерицы, проявляемые в ловкости, проворности и вездесущести, закономерно предопределили то обстоятельство, что ее образ занял важное место в хакасском шаманизме. Эта рептилия была включена в круг духов-помощников шамана ( тӧс ’ ов ). Будучи существом по своей природе хтоническим, она наряду с другими пресмыкающимися и земноводными сопровождает кама в его мистических путешествиях в Нижний мир, в том числе и в глубоководные пространства [Потапов, 1981. С. 135; Дыренкова, 2012а. С. 303]. Ящерица помогала шаману в борьбе со злыми духами и конвоировала их на суд к правителю Нижнего мира – Эрлик-хану [Катанов, 1897. С. 30]. Столь важная роль, отводимая ящерице в шаманской практике, нашла отражение в самой атрибутике служителей культа, прежде всего в бубне. Изображение этой рептилии на нем было широко распространенным явлением в духовной культуре хакасов [Иванов, 1955. С. 209]. Рисунок наносился в нижней части бубна, соотносимой с подземным пространством. Ящерицу изображали одну либо парно – самец и самка ( улуF / к1ч1г оох чылан ( килеск1 )). При этом ее чаще выделяли черной либо зеленой краской [Катанов, 1897. С. 29–30, 35; 1907. С. 550–580; Катанов Н. (священник), 1889. С. 113–114; Яковлев, 1900. С. 57–58, 117; Тыжнов, 1902. С. 343; Потапов, 1981. С. 135; Ды-ренкова, 2012а. С. 303].

Хакасы верили в то, что ящерица наряду со змеей и лягушкой выступала в качестве ипостаси духа-покровителя овец Илгерге [Катанов, 1907. С. 592, 596]. Они были убеждены, что этот дух бдительно охраняет указанных домашних животных от злых духов [Катанов, 1897. С. 30]. Считалось, что он периодически напоминал посредством сновидений либо иных средств о необходимости принесения ему кровавой жертвы. В качестве таковой выступали холощеные бараны желтой и красной мастей. Обряд проводил шаман [Катанов, 1907. С. 556– 557, 592, 596].

Указанный гений-покровитель не только патронировал мелкий рогатый скот, но и помогал людям избавиться от заболеваний рук и ног, а также глаз, хотя в некоторых случаях он и сам мог наслать недуги [Там же].

В фольклоре хакасов ящерица нередко осмысляется как положительный персонаж, предупреждающий человека об опасности. Краеведу С. Е. Карачакову со слов Ульяны Леонтьевны Амзараковой (1910 г. р., Кызлас аал) удалось записать на хакасском языке миф-быличку о том, как ящерица спасла человека от нападения змеи. Приведем ее в нашем переводе: «Однажды некий человек уснул в поле. [Рядом пробегала ящерица.] Она заметила, как к спящему человеку ползет крупная гадюка с намерением напасть на него. Ящерица с целью разбудить пробежалась по его лицу. [Однако] тот не просыпается. А змея все ближе подползает к нему. [Видя это], ящерица во второй раз прошлась по его лицу. Человек все также [крепко] спит. [А] змея [к этому времени уже так] близко подползла к нему, что едва не достает. Ящерица в третий раз пробежалась по лицу уснувшего. И только тогда человек проснулся. Сразу увидев гадюку, он тем, что первым попалось ему под руку, то ли камнем, то ли палкой тут же убил ее. С тех пор, говорят, змея и ящерица стали заклятыми врагами [Чылан…, 2004. С. 36].

Вера в сакральность ящерицы и ее охранительные функции, а также соответствующее местообитание и специфические внешние особенности, главным образом чешуйчатость кожи, возможно, послужили причиной того, что в культуре хакасов ее образ стал отождествляться еще и со священными буддийскими текстами – тантрами. Об этом, например, свидетельствует народная загадка: « СуFда сугдур ni4ik, тахда т^дыр ni4ik ( палых хастырыFы, килеск )» -

«На дне реки находится священное писание – сутра, на холме находится священное писание – тантра (чешуя рыбы и ящерица)» [Бутанаев, Бутанаева, 2008. С. 304, 322].

Значимость ящерицы для мифологии хакасов была столь высока, что ее образ оказался включенным в традиционный календарь хакасов « мӱчел ». Его основу составлял двенадцатилетний животный цикл. При этом в восприятии народа « килескi чылы » – «год ящерицы» считался хорошим временем [Бутанаев, 1996. С. 195].

Заключение

Представленные материалы позволяют сделать вывод о том, что в мифологии хакасов ящерице отводилось важное место. Данная реалия была обусловлена как широкой распространенностью этого живого существа в природе Хакасии, так и ее конкретными зоологическими особенностями. В традиционных представлениях народа она имела амбивалентную оценочную характеристику. Рептилия как существо, имеющее отношение к двум стихиям – земли (горы) и воды, неизменно отождествлялась с Нижним миром. При этом ее образ неотделим от других хтонических животных – змеи и лягушки. В фольклоре отмечается, что ящерица выступает в качестве составного элемента системы хозяйствования и питания обитателей Нижнего мира. Вместе с тем в устном народном творчестве хакасов ящерицы организуются и формируют отдельные царства, которые осуществляют взаимодействие с земноводными и иными рептилиями.

Существенное место отводилось ящерице и в шаманизме. Она входила в состав основных духов-помощников, осуществлявших функцию медиатора между миром подземных духов и миром людей. Среди шаманистов почитание рептилии получило настолько широкое распространение, что возник культ покровителя овец. Одной из его ипостасей было данное пресмыкающееся. Ящерица распространяла защитные и лечебные функции не только на домашних животных, но и на людей. Некоторые биологические реалии, выражающиеся в особенностях экстерьера и антагонистических отношениях со змеями, вероятно, способствовали формированию положительной коннотации ящерицы как существа, извещающего человека об угрозах, своего рода защитницы людей. Возможно, это поспособствовало и включению ее образа в календарную систему хакасов.

Received

14.01.2019