Образ времени в седьмом альманахе "Персона"

Изучение художественного времени в лирических текстах авторов «Персоны» представляется нам перспективным направлением. Рассмотрение данного аспекта в разных альманахах литературного объединения поможет формированию представления о своеобразности выражения времени в творчестве поэтов.

Материалом исследования послужил шестой выпуск литературного альманаха «Персона» (Смоленск, 2011). В нем представлены стихотворения 17 поэтов. Нами был составлен тезаурус с элементами частотного словаря. Мы распределили найденные лексемы времени на 5 групп:

• 1.   1. Циклическое время представлено как смена сезонов, времени суток

и упоминание времени в его протяженности, а также лексемами «сейчас», «потом», «вчера», «сегодня» и «завтра» по принципу оппозиции: смены дня, времени года, сезона, жизненного периода.

• 1.2 К линейному времени относятся лексемы, обозначающие временную протяженность. Оно представлено упоминаниями единиц времени (век, год, миг, несколько дней, сотни лет, тысячелетия, однажды).

• 2.   Историческое время:

• 1)   имена собственные;

• 2)   историзмы;

• 3)   индивидуальная история.

• 3.   Мифологическое время  (имена мифологических персонажей,

• 4.    Лексемы времени в составе устойчивых оборотов, другие частности. Например, «время от времени», «час от часу», «на днях». Названия приборов, измеряющих время (часовой механизм, часы).

• 5.    Тема конца жизни, смерти, загробной жизни, выраженная словами любой категории времени.

условное время).

Наполненность групп неодинакова. Из 400 найденных нами лексем 236 (59%) относятся к циклическому времени. Смена сезонов, времена года имеют важное значении в сознании поэтов, помогают создать хронологическую образность и даже показать оппозицию «вчера – сегодня»

(прошлое – будущее) без использования средств грамматического выражения времени.

Отчаянный, еще вчера – речка,

Днепр выходит из берегов, как отчаявшийся из противоречий.

(А. Костылев, «Днепр выходит из берегов…»)

«Вчера» становится целой эпохой отдельной человеческой жизни:

Древо растет посреди двора осью земной из земли нутра детство мое для него вчера

(Д. Смагин, «Древо растет посреди двора…»)

Стихотворение Натальи Андреевой «Я в городе чужом встречаю осень…» посвящено обозначенному времени года. Она «заражает» автора «привычным милым сердцу пессимизмом, пригодным для творения стихов». Осень выступает в образе музы. В творчестве автора время года «очеловечивается»:

Осень застегнула свое пальто

Наглухо, на все пуговицы.

(Осень застегнула свое пальто…»)

У поэтов осенняя пора ассоциируется с концом жизни. Осенью все замирает и оживает весной.

Перерасти в себе октябрьский бунт каштана,

Иначе врастешь в асфальт, как минимум по колено,

Постепенно уснешь, пустишь корни, срастутся веки,

Из пупка весной пробьются первые листья

(С. Пегов, «На берегу»)

Лексемы линейного времени занимают 12% (48) от общего числа и находятся на втором месте по частоте употребления. Авторы используют их, чтобы показать протяженность или отрезок времени. Давно прошедшее время упоминается в стихотворении Д. Ратникова «со-творение 2» и служит для указания на неразрывность связи времен:

как спальный район в москве, построен атолл;

колонии миниатюрных домов – червяки-полипы – каждый день они сквозь себя пропускают литры соленой воды, и растут на том первобытном доисторическом остове

Поэзия Д. Ратникова отличается стремлением найти точки соприкосновения давно прошедшего и настоящего, увековечить историческую память.

В стихотворении О.Смагиной «Солнечная легкая полоса…» упоминается «тысячелетний воздух», «которым так радостно дышится». Учитывая, что оно посвящено поездке в Киев, отсылка к Киевской Руси несомненна. Линейное время часто сочетается с историческим.

Индивидуальная история, воспоминания занимают третье место по количеству словоупотреблений – 35 (8,7%). Поэты вспоминают прошлое, подвергают анализу события личной жизни. Индивидуальная история получает реализацию в стихотворении В.Кирсановой «Дитя мое, сейчас снаружи дождь…». В своем творчестве она разворачивает концепцию материнства как продолжения себя в детях («Судьба твоя, неясная пока,

Вплетает корни в землю наших судеб»). Адресатом текста является еще не родившийся ребенок («Во мне, как тесном трюме, доплывешь // До берегов земных», «Я жду тебя – не береди эфир. // Я скоро забеременею. Тише»). Лексемы линейного времени помогают создать эпизод индивидуальной истории.

В стихотворении Н.Андреевой «Твой городок настолько мал, что карты…» «завтра» употребляется в значении «совместное будущее» и реализуется в аспекте индивидуальной истории человека («…и наше завтра я пока не вижу»).

Образ детства занимает большое место в сознании авторов. Они смотрят в этот период жизни, находясь во взрослом состоянии. Нередко на воспоминания их наталкивает замеченная деталь. Д. Смагину детство представляется в бытовых подробностях, которые тесно связаны с образом бабушки:

Раздобыл небритый доходяга ржавый остов газовой плиты, на такой же вот плите когда-то бабушка моя пекла блины

(Д. Смагин, «Раздобыл небритый доходяга...»)

Всё это было когда-то со мной, только со временем сгинуло:

Бабушка пальцем грозила в окно, к горлу тянулась ангина. («Падает...»)

Два стихотворения Д. Смагина посвящены теме счастливой старости в окружении внуков – «Лонг-Айленд» и «Дедушка». В стихотворении

«Саксофон» поэт вновь обращается к воспоминаниям, на которые его натолкнул хранящийся в гараже нерасчехленный музыкальный инструмент («бесполезный подарок родителям будет наука»). Именно в детстве Д. Смагин видит причины того, как сложилась жизнь. Призвание поэта он видит в том, чтобы фиксировать индивидуальную историю и наблюдения: а нужно ли о грустном вспоминать лови как общество мгновенье и прожигай но заноси в тетрадь

(«УКР»)

Д. Смагин активно использует все лексемы категории времени. В его творчестве есть имена собственные, характеризующие историческую эпоху (Меркурий Смоленский, Золотая Орда), и историзмы (пролетарий). В контексте изображения времени Древней Руси у автора интересен образ Золотой Орды, вернее, ее воинов. Орда представлена в негативном свете. Войско Великого Хана аморально, бесчеловечно. Золотая Орда собирается не завоевывать земли и население, а «тусить»:

Собирайся, брат, да пошли тусить

Золотой Ордой по глухой Руси,

По ее городам и весям,

В последней строфе стихотворения подводится итог этой разнузданной войне:

Собирайся, друг, да пошли тусить

На свою беду по глухой Руси:

Докричишься в тугое ухо,

Враз прихлопнет тебя, как муху.

Образ Древней Руси раскрывается в стихотворении «Голова на плечах засиделась…». В контексте внезапной смерти лирического героя на глазах у жены «в кружевном неглиже» выделяется имя православного святомученика:

эх ты горе-меркурий смоленский с головой бы такой на татар

Татары в данном случае являются метонимизированным образом Золотой Орды. Стихотворение завершается словами «кто теперь голове поможе», имитирующими грамматику старославянского языка. Сфера бытового в стихотворении взаимодействует с философской посредством переноса во времени на 12 столетий. Таким образом, у этого поэта наиболее широко представлена тема времени.

Помимо индивидуальной истории, в категории исторического времени имена собственные упоминаются в 16 случаях (4%), а историзмы в 4 (1%) от общего количества. Употребления лексем этих подкатегорий служит разным целям.

В лирике О. Смагиной преобладает итальянская тематика. Здесь все подчинено старинным временам, поэтому для выражения хронотопа итальянского Возрождения используются имена собственные деятелей культуры того времени. Стихотворение «Под круглой белой плитой…» посвящено Сандро Боттичелли и его любви к Симонетте.

У С. Пегова историческое время служит для придания стихотворению образности. В центре лирического текста «На даче у патриарха» стоит образ «патриарха», всеведущего и властного хозяина загородной резиденции. Косвенная отсылка к роману Маркеса «Осень патриарха» усиливает гротескную характеристику несменяемого диктатора. Упоминание кубинского лидера Фиделя Кастро подчеркивает монументальность фигуры:

Тот головой кивает

Генералиссимусу почти что в масштабе местных,

Который запросто мог б стать правой рукой Фиделя.

Д. Шполянский использует приметы исторического времени, чтобы передать дух эпохи. Лексемы циклического и линейного времени, обширно используемые автором, подчинены той же задаче. В стихотворении «Аппиева дорога», помимо собственного имени римского цензора, упоминаются древнегреческие кровавые Сатурналии. Темная языческая эпоха завершилась лишь с приходом христианства.

Лорелея в стихотворении В. Кирсановой «А что я помню?..» выполняет функцию культурной приметы Германии. Имена мифологических персонажей служат не столько для реализации времени в стихотворении, сколько для романтизации образов лирического текста.

Устойчивые обороты и частности, связанные со временем, занимают 9% (36) всех найденных словоупотреблений. Устойчивые обороты функционируют в рамках норм русского языка и выполняют свою прямую задачу – пояснить, добавить образности.

Лексема «время» используется чаще других и служит для передачи недостаточности предпринимаемых действий. Время – беспощадный судья, который неумолимо расставляет все по своим местам. В. Кирсановой не хватает его, чтобы «объяснить…нашу жизнь» («Деточка, мне не хватает времени…»). Н. Андреева в стихотворении «14 февраля» сокрушается:

Не задумаюсь даже, что ты мне ответишь, когда

Незаметно совсем поменяет нас время местами.

Д. Шполянский наделяет время чертами живого существа:

И время остановилось

Не в самой удобной позе,

А может, возобновило

Обычный свой ход.

(«Всю зиму луна была белой…»)

Метафора «время – вода» используется в стихотворении Д. Ратникова «река». Здесь она необходима для описания хрупкости времени, событий, которые нельзя изменить.

будто и не вода, а время остановилось, остекленело, потом – разбилось

Мы рассматривали смерть во временном контексте и выяснили, что авторы в большинстве случаев из 19 возможных находят ее способом избавления от страданий. В стихотворении Е. Панкратовой «Фрида» возникает образ смерти как желанного и ожидаемого итога для главной героини:

На всех парусах, что есть, –

На алых, черных и белых –

Я несусь к тебе, моя смерть

Умерших называют «собеседниками ангелов» (О. Смагина, «Три стихотворения. Фра Беато Анджелико»), а «надгробный памятник» – «единственной достоверностью жизни» (К.Новикова, «Д.Д.»). На небо вызывает «участковый с небесной повесткой» (Д. Смагин «Голова на плечах засиделась…»). Во временном аспекте смерть воспринимается с философской точки зрения, как то, чего нельзя избежать.

Таким образом, в шестом выпуске литературного альманаха «Персона» представлены в разной степени все категории времени по нашей классификации. Циклическое время позволяет авторам добиться образности, показать антитезы жизненных ситуаций «вчера было лучше – сегодня хуже», «раньше – сейчас». Среди других времен года чаще всего упоминаются осень и весна. Лексемы стоят в оппозиции. Линейное время используется в связи с историческим для указания на большие временные отрезки, хронологическую протяженность, для связи первобытного и современности. Категория исторического времени более всего заполнена «рассказыванием» индивидуальной истории прошлого с точки зрения настоящего. Историзмы и имена собственные используются авторами для создания образности Древней Руси, Греции, Италии эпохи Возрождения, для создания достоверности и выражения пространственно-временных отношений между прошлым и будущим. Мифологическое время используется неактивно для создания образа героя и в качестве культурной приметы страны. Лексема «время» применяется авторами с осторожностью, она имеет собственную устойчивую образность: «беспощадный судья». Тема смерти, конца жизни и загробного существования в рассматриваемом нами аспекте затрагивается нечасто, но во всех случаях авторское отношение к этому явлению спокойное. Поэты принимают тот факт, что линейный отрезок отведенной нам жизни рано или поздно оборвется, и не исключают возможности продолжения «по ту сторону неба».