Образы героического прошлого России в пропаганде военных лет (по документам Ростовской области)

Война — специфическое общественное явление, экстремальное состояние общества, которое неизбежно сопровождается актуализацией проблематики духовно-нравственных отношений. В. О. Ключевский подсчитал, что в период формирования великорусского народа, с 1228 по 1462 гг. Русь вынесла 160 внешних войн. Последующие века тоже принесли России множество военных конфликтов. Причем во многих войнах речь шла не просто о столкновении неких интересов, а об угрозе уничтожения русского народа. Можно образно сказать, что войны, стали как бы правилом, жизнью России.

С началом Великой Отечественной войны наблюдается усиление внимание к историческому прошлому России и народов, проживающих на ее территории. В материалах по военной истории, распространявшихся для агитаторов, а также в газетных публикациях обращалось внимание на то, что в начале многих войн русские солдаты уступали иностранным — и во времена Петра I, и во время Отечественной войны 1812 г., но потом происходила концентрация сил и одерживалась победа [7].

Когда немцы подходили к Москве, академик Вернадский высказал свои опасения М. И. Калинину и удивился его спокойствию: «Ничего, — успокаивал его Калинин, — нам надо разозлиться». Вспоминают сейчас и слова известного русского ученого, знатока крестьянства А. В. Чаянова, сказанные им задолго до войны: «Побеждает тот, кто умеет голодать», а уж голода в нашей истории, особенно в истории крестьянства, было достаточно [6, с. 41].

С началом Великой Отечественной войны патриотизм был поднят на уровень государственной политики. Все средства массовой информации утверждали эту ценность. Особенно это проявилось после выступления Сталина на параде войск в Москве 7 ноября 1941 года, во время которого он обратился с призывом к народу: «…пусть вдохновляет вас в этой войне мужественный образ наших великих предков — Александра Невского, Дмитрия Донского, Козьмы Минина, Дмитрия Пожарского,

Александра Суворого. Пусть осенит вас победоносное (вречи — непобедимое — К. З. ) знамя великого Ленина!» [17; с. 84—86].

О фициальная пропаганда обратилась к прошлому, которое революция, в свое время, окружила презрением. Этим обращением к гигантам русской цивилизации и национальным героям она рассчитывала повлиять на русскую национальную гордость. Профессионалы от «масс-медиа» понимали, что в роковую для Родины минуту надо апеллировать не только к «революционным» именам, но и более — к исторической памяти.

В процессе формирования массового сознания историческая наука оказалась всецело поставленной на службу идеологии. Признаки этого явления появились еще в 1930-х гг. с разгромом школы М. Покровского, идеолога теории революционного обновления России. Интерес И. Сталина к личностям Ивана IV и Петра I потребовал иной трактовки исторического процесса. Во время войны величие русских полководцев, ранее «прислужников» царизма, показало эту гибкость исторической науки, которая стала тесно связана с политикой, отражала ее потребности, характер развития, позиции ведущих лидеров, выработала новое историческое сознание в полной мере.

По этому поводу известный русский историк и философ Г. П. Федотов писал: «Россия нуждается в оформлении своего национального самосознания, но для этого надо склеить обрывки старого марксизма с национализмом новых государственников» [18, с. 155] Война оказалась не только «периодом широкого и интенсивного осмысления исторического опыта» [3, с. 50], по крайней мере со стороны официальной науки, но и конструированием ее мифологии.

Внимание историков нацеливалось на изучение истории русского и других советских народов, особенно их борьбы с захватчиками в различные исторические эпохи, революционного движения, германского фашизма. В 1942 г. при АН СССР было образована комиссия по истории Отечественной войны, куда вошли наряду с историками некоторые партийные деятели (Ем. Ярославский, Р. Землячка и др.).

С началом Великой Отечественной войны, обращение к примерам прошлого стало обычной практикой — читались лекции и доклады, посвященные военным победам, проводились беседы патриотического содержания. Достаточно проанализировать темы лекций, прочитанных на предприятиях и в учреждениях Ростовской области в июле 1941 г.: «Отечественная война 1812 года», «Великий русский полководец Суворов и героизм русского народа», «Александр Невский и борьба русского народа с псами-рыцарями», «Разгром прусской армии русскими в Семилетней войне» [4, л. 14].

Историческое прошлое страны становится мощным оружием идеологического воздействия. В отчете отдела пропаганды и агитации Железнодорожного РК ВКП (б) г. Ростова-на-Дону от 14.09.1941 г. указывается, что «в результате проверки агитационно-пропагандистской работы на Ростовском железнодорожном узле установлено: при парткоме узла была сформирована группа докладчиков из лекторов общим количеством 7 человек… Прочитаны лекции: “Героическое прошлое русского народа” и “Александр Невский. Ледовое побоище”. По итогам лекций проводятся митинги» [19, л. 10].

Среди тем лекций и докладов были популярны и другие исторические сюжеты: «Дмитрий Донской. Куликовская битва», «Минин и Пожарский», «Разгром Наполеона. Михаил Кутузов» [19, л. 10].

Стремление использовать историю прослеживается даже в языке газетных статей, иногда становившемся похожим на язык былин и сказаний: «Много великих дел, свершений во славу Родины, видел на своих берегах вольный Дон... Героическими преданиями овеяна его старина. Но меркнут все былые подвиги перед подвигами воинов Красной Армии» [14].

Только самые «яркие» страницы военной истории страны становились сюжетами для публикаций в печатных изданиях области. Газета «Молот» в июле 1941 г. писала: «В начале своего царствования Петр Великий пытался пробиться к морю на юге страны. Действительно русские очень быстро вытеснили шведов и вышли на берега Финского залива. Блестящей страницей в истории военной деятельности Петра I было поражение шведского короля Карла под Полтавой» [7].

О победах русского оружия в минувших войнах и о героизме русского народа, в разделе, «Из боевого прошлого русского народа», рассказывали такие статьи, как «Народный полководец», «Народ-богатырь», «Войны дворянского гнезда», «Ледовое побоище». Причем последняя статья повествовала о том, как «вооруженные домашними топорами, рогатинами, луками с деревянными стрелами» простые крестьяне и ремесленники побивали «псов-рыцарей» [9; 16 июля], что было явным искажением исторических реалий, отраженных в текстах древнерусских летописей, которые в то время были уже изданы. Аналогичным образом трактовался и разгром рыцарских войск Тевтонского ордена в Грюнвальдской битве. Автор статьи всю славу победы в этом сражении приписал исключительно трем русским полкам, в то время как «литовцы с поля сражения бежали», а «польские войска заколебались» [11; 12 августа].

Необходимо отметить, что в пропаганде утверждался не только русский патриотизм, но и дружба народов СССР, героические страницы нерусских народов в борьбе с захватчиками и в совместной борьбе народов, о чем, хотя бы, свидетельствуют снятые в 1941 г. фильм «Богдан Хмельницкий» и в 1942 г. «Георгий Саакадзе».

Обращение к историческому прошлому было еще и средством дискредитации оппонента. Очень удачным в данном вопросе было обращение к событиям Первой мировой войны. Она была еще свежа в исторической памяти народа, были еще живы очевидцы и участники тех событий. Статья «Разгром австро- германцев в 1916 году» начинается выдержками из дневниковых записей А. А. Брусилова, главнокомандующего Юго-Западным фронтом в 1916—1917 годах. «В общем, с 22 мая по 30 июля вверенным мне армиями было взято всего 8255 офицеров, 370153 солдата, 496 орудий, 144 пулемета, 367 бомбометов и минометов, около 400 зарядных ящиков, около 100 прожекторов и громадное количество винтовок, патронов, снарядов и разной другой военной добычи. Неприступные твердыни, которые местами были закованы в железобетон, рухнули под сильными, неотразимыми ударами наших доблестных войск»… Прорыв, о котором рассказывает Брусилов в своей книге, — одна из наиболее ярких страниц истории первой мировой войны. Австро-германское командование было уверено в непобедимой прочности своих позиций… Что же способствовало осуществлению этого прорыва?.. неудержимый, стремительный наступательный дух русских войск. Из немногих источников, имеющихся до сих пору нас о Брусиловском прорыве, видно, сколько героизма и мужества проявляли части 8-й, 7-й, 11-й, 9-й армий» [7; 29 июня]. Сам тон этой статьи и набор фактов вселяет в читателя уверенность в собственной силе и сокрушимости немецкой армии, что было особенно важно на начальном этапе войны, когда Красная Армия несла тяжелые потери.

Органы пропаганды и средства массовой информации в годы войны на широком историческом материале стремились показать связь времен и поколений. Так, в одной из статей, посвященных М. И. Кутузову, рассказывалось, что во время боев на Бородинском поле в октябре 1941 г., раненые солдаты были собраны в Бородинском музее, превращенном в передовой госпиталь. «Над изголовьем раненых героев бородинских боев 1941 года склонились портреты героев Бородино 1812 года. Раненым героям рассказали о Бородинском сражении, и они, полившие своей кровью землю, где сто тридцать лет назад пролили кровь солдаты Кутузова, восхищались героизмом своих предков, не думая, в великой скромности своей, о том, что в невиданной борьбе с немецкими танками, натиск которых они отразили под Москвой, воины Красной Армии возродили героизм солдат 1812 года, умножили славу русского оружия, и слава эта снова пройдет через столетия и будет звучать вечно» [2].

В газете Боковского района «Большевик Дона» 4 февраля 1943 г. в материале «Потомок суворовского офицера» рассказывалось о том, что прадед старшего лейтенанта Андрея Григорьева был суворовским солдатом, под Измаилом получившим «из рук великого полководца» офицерские погоны. Из поколения в поколение в семье переходил рассказ о том, как Суворов обнял, расцеловал отважного воина и сказал: «Велика честь быть офицером армии русской». Дед (участник обороны Севастополя) и отец Андрея были артиллеристами. Отец бил немцев в первую империалистическую войну, а Андрей Григорьев командует артиллерийской батареей. В заметке явно звучала идея преемственности: «Храбрость, стойкость, глубокое знание своего дела — эти черты русских воинов воплотились в советском командире» [1].

Сам факт обращения к глубинным патриотическим чувствам народов, проживавших на территории Советского Союза, свидетельствует об идеологическом мастерстве и умении мобилизовать для разгрома врага все прошлые традиции, авторитеты, внутренние силы народа.

Тезис о том, что высшее руководство убеждено в неминуемой победе над врагом, что оно верит в патриотический дух и твердую волю народа, в той или иной форме звучавший в средствах массовой информации, в агитационно-пропагандистской работе партийно-государственных органов укреплял патриотические чувства в народе. В связи с этим умелая политика властей, опиравшихся в идеологическом воздействии на средства массовой информации, приводила к наивысшему подъему патриотизма. Поэтому представляется вероятным, что И. В. Сталин, встретившись с представителем Рузвельта Авереллом Гарриманом в августе 1941 года, слегка лукавил, сказав, что «…патриотизм русского народа не был организованным явлением, не насаждался государством…, а являлся внутренним порывом» [16; с. 225].

Агитационно-пропагандистские органы и средства массовой информации Ростовской области обращались и к совсем недавним историческим сюжетам. Подъему патриотического духа должны были способствовать и публикуемые в газетах области тексты таких песен, как «Семен Буденный», «Кликнул войско Ворошилов». Был напечатан даже «отрывок из «народной сказки» «Жив Чапаев!»: «Чапаев был гордый и смелый, хоть и простого звания. В ту кровавую войну, что вели буржуи разных стран-государств, Чапаев служил простым солдатом. Смелый он был, никого не боялся и шашкой работал, что хороший плотник топором: ударит, не промахнется» [10].

Пропаганда героического прошлого русского оружия осуществлялась не только в печати и устной пропаганде, но и в кино. Только в первый год войны было выпущено 12 киносборников о боевых успехах советского народа, о борьбе с иностранными захватчиками, о легендарных «красных» командирах [5, с. 164]. Например, осенью 1941 г. в Ростовских кинотеатрах появилась снятая режиссером

• В.    М. Петровым агитационная короткометражная лента «Чапаев с нами», в которой главный герой не тонул во время переправы через р. Урал. Согласно сюжету агитфильма Чапаев выплывал в 1941 г. живым и обращался с призывом к зрителям идти на борьбу с немецко-фашистскими захватчиками.

Кинематограф стал мощным оружием в борьбе за массовое сознание. В кинотеатрах Ростовской области, шли фильмы, имевшие важное агитационное значение: «Александр Невский», «Богдан Хмельницкий», «Георгий Саакадзе», и т. д. В выпусках «Молота», на последней странице, помещалась информация о ближайших киносеансах: «Кинотеатр «Юнг Штурм»: На экранах новый исторический фильм «Богдан Хмельницкий». Начало сеансов в 2 ч. и 4 ч. дня» [12]; «Кинотеатр «Руж»: Новый художественный фильм «Георгий Саакадзе»» [12].

Время утверждало необходимость создания популярной, научно-популярной, агитационно- пропагандистской литературы. К этой работе, имевшей огромную государственную важность, сразу же подключилась большая группа советских историков и литераторов. В ноябре 1941 года в публикуется сборник «Могучее народное ополчение», в который вошла статья Ростовского историка П. В. Бабены-шева «Ополчение на Дону в Отечественную войну 1812 года» [15, с. 37].

Представленный в статье материал дает основания для вывода о том, что обращение к историческому прошлому страны стало важнейшим компонентом воздействия на массовое сознание населения Ростовской области и воинов Красной Армии со стороны агитационно- пропагандистских органов и средств массовой информации уже с первых месяцев Великой Отечественной войны.

Власть использовала все возможности устной агитации, кино и пр. для пропагандистской деятельности, что было особенно важно в начале войны. Происходила актуализация исторического прошлого народов России для стимулирования патриотических чувств у населения. В связи со сказанным представляется вполне закономерным, что в исторической науке происходит усиление внимания к внешнеполитическим проблемам истории России, рассматривается истории крупнейших побед русского/российского оружия. Способы транслирования были различны: газетные статьи, фильмы, выступления на радио. Особенно возросло значение устной пропаганды и агитации.

В контексте пропаганды возросло внимание к военной истории, героическим страницам военной истории, что стимулировало дальнейшее осмысление военной деятельности. Средства массовой информации способствовали пропаганде опыта прошлой борьбы с иноземными захватчиками среди широких кругов советских людей.