Общественная активность британских африканцев (XX - начало XXI в.)

Актуальность исследования обусловлена резким ростом числа и влияния мигрантов из Африки в Великобритании и различиями в оценках данного явления. Миграционные процессы постколониального периода привели к появлению в Великобритании больших диаспор неевропейских народов. Растет их участие в социально-экономической и культурной жизни европейских государств. Позиции мигрантов сильны в сферах предпринимательства, здравоохранения, общественной и политической деятельности.

Британское общество на протяжении нескольких веков было преимущественно однородным, и резкое (буквально в течение жизни одного-двух поколений) изменение национального и религиозного состава населения страны не могло быть воспринято всеми однозначно. Это порождает дискуссии, большой разброс мнений ученых, общественных деятелей и СМИ.

В Великобритании сегодня можно обнаружить региональные и профессиональные структуры африканцев, не привязанные к одной стране происхождения: «Западноафриканская женская организация», «Национальная ассоциация черных полицейских» ( National Black Police Association ), «Общество черных юристов» ( Society of Black Lawyers ), «Черный театральный кооператив» ( Black Theatre Co-operative ).

Общественная деятельность африканцев различна и зависит от состава, численности, религиозных предпочтений конкретной диаспоры, а также времени прибытия на Британские ост- рова. В частности, ганские и нигерийские общины ведут, вероятно, самую активную общественную и культурную жизнь. Например, только в 1992 г. ганская диаспора провела множество мероприятий, в их числе фестиваль «Хомово» (Homowo), 40-летний юбилей выпускников школы города Кета (Keta Secondary School), фестиваль «Кундум» (Kundum).

Количество организаций нигерийцев в Великобритании определить затруднительно, речь идет о нескольких сотнях структур. К наиболее крупным и влиятельным объединениям можно отнести «Центральную ассоциацию нигерийцев Великобритании» ( Central Association of Nigerians in the UK ), «Совет нигерийских мусульманских организаций», «Мусульманскую организацию Нигерии» ( Muslim Association of Nigeria ), «Нигерийский мусульманский форум» ( The Nigerian Muslim Forum ), ассоциацию «Римембер Саро-Вива» ( Remember Saro-Wiwa ), «Нигерийскую молодежную лигу» ( Nigerian Youth League ). Есть общественные группы, которые оказывают помощь вновь прибывающим землякам и принимают участие в их адаптации на новой родине.

Зимбабвийцы немного уступают нигерийцам в количестве организаций, но отличаются уклоном в религиозную составляющую, поскольку в этой диаспоре крайне велико влияние христианских течений. В Великобритании работают филиалы практически всех церквей Зимбабве (пятидесятники, методисты, баптисты, англикане и пр.), в их числе церковь «FIFMI», «Миссия апостольской веры» ( Apostolic Faith Mission International Ministries UK ), католическая конгрегация ( Zimbabwean Catholic Congregation in Birmingham ) [1, p. 201].

Кроме церквей, помощь британским зимбабвийцам оказывают светские консультационные структуры ( Zimbabwe Association , Zimbabwean Action Group ), например по вопросам предоставления политического убежища. Почти 90 % выходцев из Зимбабве вовлечены хотя бы в одну общественную активность. Каждый третий участвует в религиозной жизни общины, каждый четвертый занимается той или иной публичной деятельностью, каждый пятый – активный пользователь интернета [2, p. 301].

Британские сомалийцы на фоне других крупных африканских диаспор не отличаются большими успехами на поприще общественной деятельности – сплочению препятствуют клановые разногласия, транслируемые с исторической родины. С 1970-х гг. функционировала «Культурная организация лондонской сомалийской общины» ( Somali London Community Cultural Association ), но в 1995 г. она прекратила работу. В 2010 г. в Лондоне зародилось «Антитрайбалистское движение» сомалийцев, а в 2011 г. возник «Совет сомалийских организаций» ( Council of Somali Organisations ), который объединил несколько десятков мелких организаций. Однако никаким серьезным авторитетом эти объединения не обладают.

Структурирование на основе бизнеса распространено среди южноафриканских мигрантов, которые в абсолютном большинстве имеют европейское, а не автохтонное африканское происхождение. По данным на 2001 г., 32 % южноафриканцев было зарегистрировано в Лондоне. Заметные общины проживают также в университетских городах (Оксфорд, Кембридж, Эдинбург, Бристоль) [3]. В британской столице выходцы из ЮАР владеют множеством магазинов, ресторанов, сетей общественного питания, печатных изданий. У бизнесменов из Южной Африки есть даже собственный бизнес-клуб ( South African Business Club ), возникший в начале 1990-х гг. [4, p. 16].

Вообще, надо отметить, что традиция высокой общественной активности британских африканцев зародилась еще на рубеже XIX–XX вв., что было связано с развитием среди мигрантов из Африки собственных идейно-политических течений (панафриканизма, гарвизма, растафарианства), а также подъемом антиколониального движения. И не последнюю роль в этом процессе сыграли сами британские власти, поскольку практиковали обучение африканцев в метрополии.

Многие африканцы, получившие образование в Великобритании, принимали участие в панафриканском движении и антиколониальной борьбе. Среди них можно найти Натаниела Мхала (Nathaniel Cyril Mhala), который прибыл на Британские острова в 1866 г. для обучения в миссионерском колледже, а потом стал активистом «Южноафриканского конгресса» ( South African Native Congress ) [5, p. 395–397]. Одним из панафриканских лидеров был Сефако Мапого Макгато (Sefako Mapogo Makgatho), в начале 1930-х гг. он занимал пост главного казначея Африканского национального конгресса [6].

Представители африканской интеллигенции искали и находили единомышленников в борьбе с расизмом среди жителей самой метрополии. Например, «Общество против рабства» и «Общество по защите аборигенов» ( Aborigines’ Protection Society ) осуждали расовую дискриминацию и помогали африканцам [7].

Колоссальную роль в развитии африканского общественного движения сыграли панафриканские конгрессы. С 1919 по 1945 г. прошло пять таких конгрессов, три из которых – в Великобритании. Они стали местом объединения всех сил, заинтересованных в свержении колониализма и борьбе с дискриминацией африканцев. Панафриканским конгрессам предшествовала первая Панафриканская конференция, проходившая в 1900 г. в Лондоне. Основная идея – колониальное правление в Африке должно быть свернуто, а африканцы должны иметь с европейцами равные права и возможности.

Интересно, что панафриканизм зародился не в Африке, а в западных странах (прежде всего в США и Великобритании). Африканские студенты и интеллектуалы открывали для себя Африку в Лондоне, участвуя в работе африканских общественных организаций, изучая африканские языки в Лондонской школе восточных языков и проводя панафриканские конгрессы.

В межвоенный период антиколониальное движение пополнилось созданным в Лондоне 7 августа 1925 г. «Союзом западноафриканских студентов», международной общественно-политической организацией африканцев. Не менее влиятельной была «Лига цветных людей», действовавшая под руководством популярного среди выходцев из Африки общественного деятеля Гарольда Муди.

1920–30-е гг. остались в истории как период распространения коммунистического влияния (разумеется, не без воздействия Коминтерна) среди локальных организаций британских африканцев. В 1928 г. был создан «Международный профсоюзный комитет негритянских рабочих» ( International Trade Union Committee of Negro Workers ) [8]. Идеи коммунизма использовались при создании новых общественных объединений британских африканцев ( Negro Welfare Association , National Minority Movement , Seamen’s Minority Movement ) и находили своих сторонников в изначально некоммунистических объединениях ( Cardiff Coloured Association , Coloured Seamen’s Committee , Colonial Seamen’s Association ).

В 1944 г. в Манчестере была создана «Панафриканская федерация» ( Pan-African Federation ), которая сплотила множество разрозненных групп, ассоциаций, кружков и обществ ( Negro Association , Coloured Workers Association , Coloured Peoples Association , United Committee of Colonial and Coloured Peoples’ Associations , Association of Students of African Descent , Kikuyu Central Association , West African Youth League и др.).

Общественные организации африканцев пытались оказывать влияние на жизнь в странах исхода. Активны в этом отношении были, например, сомалийцы (организации «Британо-сомалийское общество», «Сомалийская молодежная лига»), которые в 1940–50-х гг. были второй по численности, после йеменцев, мусульманской общиной в портовых городах метрополии [9, p. 539– 540]. Нигерийская общественная организация «Эгбе Омо Одудава» ( Egbe Omo Oduduwa ) была создана в Лондоне в 1945 г. и стала заметной структурой во внутриполитической жизни Нигерии.

Каких-либо ощутимых достижений на поприще борьбы с расовой дискриминацией и тяжелыми условиями труда африканцев (обычно моряков) данные структуры добиться не смогли. Британские власти пытались не допускать их к возможности кардинально изменить жизнь общин. Попытки организованного сопротивления пресекались, как правило, жестко и безапелляционно, как было в случае с участниками забастовок в Ливерпуле в 1940–1942 гг. [10, p. 132]. Тем не менее объединению африканцев общественные организации и акции сопротивления (пусть даже неудачные), безусловно, способствовали, создавая своеобразный задел на будущее.

Для защиты своих прав моряки нигерийского происхождения, например, в 1942 г. организовали «Западноафриканский союз моряков» ( West African Union of Seamen ). Это объединение не было многочисленным, в 1946 г. в него входило всего несколько постоянных членов. В 1947 г. оно было преобразовано в «Нигерийский союз моряков», который ввел членские взносы и уже к 1953 г. объединил несколько тысяч человек (2 250 чел.). В 1950–60-х гг. в ходе антиколониального подъема и внутренней консолидации нигерийских моряков судоходные компании Великобритании признали данный союз как равную сторону в переговорах по трудовым правоотношениям [11].

Таким образом, мы можем наблюдать, что первые общественные организации британских африканцев зародились задолго до массовой миграции представителей Африки в Великобританию (вторая половина XX – начало XXI в.). Эти структуры не были многочисленны, в том числе и потому, что самих мигрантов из Африки в метрополии тогда на постоянной основе проживало не более 10–15 тыс. человек. Однако подобная организаторская деятельность подготовила почву для подъема общественного движения африканских мигрантов на рубеже XX–XXI вв.

Общественные организации играют в жизни современных африканских диаспор Великобритании колоссальную роль. Они участвуют в финансовой поддержке стран исхода, сплачивают мигрантов, помогают сохранять связь зарубежных общин с исторической родиной. Кроме этого, как правило, при непосредственном участии общественных организаций происходит процесс поддержания и развития среди британских африканцев собственной идентичности, признаки которой отличают их как от местного населения, так и от других групп мигрантов (из Южной Азии, Вест-Индии, стран ЕС и др.). Идентичности африканских мигрантов Великобритании свой- ственны коллективизм, религиозность, общинное самосознание, семейные ценности, четкие гендерные модели поведения. Мигранты из Африки стараются сохранить и передать следующим поколениям языки, традиции и культурные практики исторической родины.

Торжество идей мультикультурализма, развитие правозащитного и антидискриминацион-ного законодательства в Великобритании постколониальной эпохи не только способствовали росту общественной активности британских африканцев, но и простимулировали распространение среди них внегосударственной солидарности, ориентации на взаимодействие со своей «малой родиной», языковой группой, кланом, большой семьей. Взаимопомощь и уважение со стороны земляков для многих выходцев из Африки на Британских островах становятся более значимыми, чем соблюдение законов принимающей стороны [12].

Взаимоотношения, к примеру, нигерийских общественных организаций с государственными органами Великобритании налажены слабо. Общение с правительственными структурами воспринимается нигерийцами обычно с большим скептицизмом [13, p. 47]. Наследие исторической родины, где внутренние (административные) и внешние границы редко соответствуют границам этническим и культурным, не позволяет ожидать от мигрантов из Нигерии высокого уровня государственной самоидентификации. Сходная картина просматривается и среди других африканских диаспор, в среде которых имеет хождение идея «первичного патриотизма» ( primary patriotism ), оказания поддержки и помощи прежде всего месту своего рождения – деревне, городу, району [14, p. 165–167].

Насколько подобное положение дел соответствует национальным интересам Великобритании – это вопрос риторический. Власти страны не только никак не препятствуют общественной активности мигрантов из Африки, но и всемерно ее поощряют. Численность британских африканцев, только по официальным данным, уже превышает 1 млн человек, африканские диаспоры заметны практически во всех сферах жизни страны.

Ссылки:

(дата обращения: 17.07.2019).