Оценка стрессовой реакции детей и родителей на сообщения об акте терроризма

Inna V. Vasilieva1, 2, Doctor of Sciences (in Psychology), head of the chair of General and Social Psychology, Professor at the chair of Philosophy, Foreign Languages, Officers’ Humanitarian training; ; 1 Tyumen State University, 5, 9 Maya pr., Tyumen, 625007, Russia

Актуальность, значимость и сущность проблемы. По данным ФСБ России, с 2018 г. по 2021 г. зафиксировано свыше 16 тыс. ложных сообщений о террористических актах. Общее количество про- веденных экстренными службами проверочных мероприятий превысило 50 тыс., эвакуировано более 1,5 млн человек *. В декабре 2021 – январе 2022 гг. в г. Тюмени прошло шесть эвакуаций из-за заведомо ложных сообщений о минировании общеобразовательных учреждений. Согласно ст. 207 Уголовного кодекса Российской Федерации такие сообщения могут быть квалифицированы как заведомо ложное сообщение об акте терроризма, совершенное в отношении объектов социальной инфраструктуры либо повлекшее причинение крупного ущерба. Аналогичные правонарушения фиксировались по всей стране с разной степенью интенсивности. Детей выводили из школ, отправляли домой, родители перестраивали свой рабочий день и приезжали за детьми.

В средствах массовой информации, социальных сетях, школьных чатах быстро появлялась информация об эвакуации. С одной стороны, у родителей была возможность «контролировать» ситуацию — приехать, забрать ребенка или позвонить ему, узнать, что он в безопасности, с другой — ситуации эвакуации были неожиданными, тревожащими, требовали изменения планов и контроля за эмоциональным состоянием ребенка (преимущественно младших классов). Комментарии пользователей СМИ и социальных сетей демонстрируют как минимум две полярные позиции: 1) тревога по поводу неожиданного, пугающего события («Какой ужас! Когда его поймают! За детей страшно!»); 2) обесценивание события, эмоциональная бравада («Всем известно, что это не по-настоящему! Отчего все паникуют?!»). Цель настоящей работы — оценка стрессовой реакции детей и родителей после ложных сообщений об акте терроризма в школах на примере города Тюмени.

Теоретические предпосылки и обзор проблемы. Обзор исследований [1–3], посвященных проблеме ложных сообщений об акте терроризма, показывает, что основной фокус сосредоточен в области правовых изысканий относительно точности квалификации преступления, на причинах распространения именно этого типа преступлений в последнее время, на оценке финансовых затрат государства по проверке таких сообщений. Терроризмом признается организация деяния, направленного на причинение смерти, тяжких телесных повреждений, устрашение гражданского населения, нанесение ущерба материальным объектам гражданской инфраструктуры. Исследователи указывают, что «заведомая ложность как свойство сообщаемой информации означает ее недостоверность или полное несоответствие объективной действительности, в полной мере осознаваемое виновным, поскольку преступление совершается с прямым умыслом» [4, с. 38]. Несмотря на наличие способов оценки уровня выраженности террористической угрозы [5], для граждан сообщение об акте терроризма становится ложным только после его проверки сотрудниками правоохранительных органов, постфактум. Следовательно, каждое сообщение в момент эвакуации, до его проверки сотрудниками полиции, большей частью гражданского населения воспринимается как тревожащее, непосредственно угрожающее их жизни, здоровью, материальным ценностям [6]. Субъект, совершающий звонок о якобы готовящемся взрыве в общеобразовательных школах, торговых центрах города, создает условия для психической травматиза-ции гражданского населения, для наиболее уязвимой его части — несовершеннолетних. Образовательное пространство школы становится небезопасным, что вызывает нарушение хода обучения, снижение социального и психологического благополучия участников образовательного процесса [7; 8]. Имеются данные о том, что такого рода действия часто совершаются несовершеннолетними, людьми с психическими отклонениями [3; 9; 10]. Обнаружена связь между представленностью в СМИ сообщений о террористических актах и ростом ложных сообщений о терроризме [11].

Однако психологические реакции участников эвакуаций из-за ложных сообщений об акте терроризма остаются малоизученными.

В традиции психологических исследований участников травматических ситуаций принято разделять на непосредственных участников травматической ситуации и остальных ее субъектов, прямо или косвенно в ней задействованных в последующем. Это как сотрудники служб, осуществляющие помощь, так и родственники непосредственных участников и даже пользователи электронных средств массовой информации [12].

Сами учащиеся, эвакуированные из общеобразовательных учреждений, могут считаться первичными жертвами, поскольку непосредственно участвовали в ситуации, вызывающей страх, ощущение беспомощности. Например, по словам опрошенных родителей, некоторые дети утверждали, что видели пожар в здании школы, которого в действительности не было. Родители эвакуированных учащихся могут считаться вторичными жертвами, поскольку их стресс связан не с непосредственным восприятием травматического события, а переживанием за ребенка, эмпатическим вчувствованием в его состояние. Средства массовой информации способствуют формированию и усилению вторичного травматического стресса [13; 14].

Исследования вторичного стресса относительно немногочисленны [14; 15], что не говорит о малозначимости этой проблемы. Скорее, это указание на трудности организации эмпирического исследования вторичного травматического стресса. Психологические аспекты вторичной травматизации и вторичного стресса исследуют преимущественно применительно к работникам помогающих и экстремальных профессий [16–18]. Однако родители школьников, участвовавших в эвакуации из общеобразовательных учреждений из-за ложных сообщений об акте терроризма, тоже демонстрируют симптомы стрессового реагирования. С учетом совместности жизнедеятельности детей и родителей их стрессовые реакции могут индуцировать друг друга. Вместе с тем большая часть усилий школьных психологов будет сосредоточена на помощи непосредственно школьникам как первичным жертвам, а их родители при этом остаются вне сферы профессиональной психологической помощи. Существует риск того, что стрессовое состояние родителей может нивелировать эффект от психологической помощи ребенку.

Таким образом, несмотря на то что ложное сообщение об акте терроризма не приводит к реальным угрозам для жизни и здоровья людей, оно неблагоприятно отражается на эмоциональном самочувствии людей, в данном случае — участников образовательного процесса.

Материалы и методы

Характеристика участников эксперимента. Опрошены 37 родителей посредством заполнения анонимного опроса в Google-формах. Они оценивали свою реакцию и реакцию своих детей (всего 52 ребенка) на изучаемые события. Половозрастной состав ро- дителей: 31 женщина, 6 мужчин. Их возраст — от 30 до 50 лет. Образование у всех высшее. Половозрастной состав детей: 27 девочек, 25 мальчиков. Их возраст — от 6 до 17 лет. Учащиеся младшей школы: 29 человек (16 девочек, 13 мальчиков); средней школы: 13 человек (7 девочек, 6 мальчиков); старшей школы: 10 человек (4 девочки, 6 мальчиков).

Процедура формирования выборки. Участие испытуемых в исследовании было добровольным и не фи- нансировалось. Сбор данных реализован посредством заполнения Google-формы. Исследование проходило в анонимном формате. Таким образом, в реализуемой процедуре мы учитывали этические нормы и требования к проведению психологических исследований.

Схема проведения исследования:

• 1)    заполнение анкеты со скрининговыми данными (пол, возраст, уровень образования, количество детей и их возраст);

  Таблица 1. Семантические категории, связанные с реагированием родителей школьников на сообщения об эвакуации в общеобразовательных учреждениях г. Тюмени

  (Table 1. Semantic categories related to the response of schoolchildren's parents to information about evacuation in Tyumen educational institutions )

  Укрупненная смысловая категория (УСК)	Смысловая категория	Семантические единицы (СЕ)	Количество СЕ в категории
  Физическая реакция на ситуацию	Нормативная реактивность	ехать — 1, идти — 1, уходить — 1, увести — 1, забрать — 3, эвакуация — 3, потренировались — 1, холод — 2	13
  	Повышенная реактивность	бежать — 2, побегали — 1, убегать — 1, паника — 2, сумбур — 1, хаос — 1, спешить — 1, спешка — 1, толпа — 1, толчея — 1, суета — 1, давка — 1	14
  Образ угрожающей ситуации	Образ виновника	больной — 1, бредовый — 1, сумасшедший — 2, глупый — 2, нет ума — 1, бессовестные — 1, бесчеловечный — 1, не русские — 1, мерзкий — 1, отвратительный — 1, безответственные — 1, надоедливый — 1, безнаказанность — 1, хулиган — 1	16
  	Образ предмета ситуации	бомба — 2, взрыв — 3, теракт — 1	6
  	Средство создания ситуации	звонить — 1, звонок — 2, позвонить — 1, сообщить — 1, телефон — 1	5
  	Оценка ситуации как источника опасности	беда — 1, опасность — 6, опасный — 5, небезопасный — 1, беззащитность — 3, беззащитный — 2, незащищенность — 1, незащищенный — 3, ненадежный — 1, красный — 3	25
  Предсказуемость ситуации	Непредсказуемость	неожиданный — 2, непредсказуемый — 1, незапланированное — 1, несвоевременное — 1, неправдоподобное — 1, нереальный — 1, бесконтрольный — 1, беспочвенное — 1, непонятный — 2, недоуменный — 1, невозможное — 2, бессмысленный — 1, не поступит — 1	16
  	Повторяемость	ожидаемый — 1, регулярное — 1, очередной — 1, продолжают — 1	4
  Когнитивная оценка ситуации	Оценка ситуации как обмана	ложь — 3, обман — 2, обманчивый — 1, обманывать — 1, фейковый — 1, дезинформируют — 1, хитрость — 2	11
  	Оценка ситуации как манипуляции	воздействие — 1, воздействующий — 1, манипулирующий — 1, манипуляция — 1, преувеличение — 1, заставляют — 1, принуждение — 1, сложная — 1, усложнить — 1	9
  Эмоциональная оценка ситуации	Базовая реакция	встревожиться — 1, обеспокоенный, — 1, беспокойный — 1, беспокойство — 1, беспокоиться — 2, нервничать — 1, переживание — 1, неуравновешенный — 1, тревога — 6, тревожность — 1, тревожный — 5	21
  	Вариативность эмоциональной реакции Гипостеническая реакция	растерянность — 1, растерянный — 1, прятаться — 1, усталый — 1, утомительный — 2, боязнь — 1, бояться — 1, испуг — 1, испугаться — 1, напугался — 1, страх — 8, страшный — 10, пугающий — 2, запугивать — 1, запугивающий — 1, устрашать — 1, жуткий — 1, ужас — 4, ужасный — 4, кошмар — 1	44
  	Вариативность эмоциональной реакции Гиперстеническая реакция	напряжение — 1, взволнованный — 1, волнение — 1, волнительный — 1, агрессивный — 1, злость — 2, хмурый — 1, плохой — 2, негативный — 2, неприятность — 3, неудачный — 1, раздражение — 1, издевательство — 1, надоело — 4, возмущение — 2, крик — 1, кричать — 1, инвективы, выражающие возмущение, — 6	32
  Копинги	Копинг —саморегуляция	спокойный — 2, успокоиться — 1, не паниковать — 1, смиренный — 1, самообладание — 1, благоразумный — 1	7
  	Копинг — планирование будущего	школа — 4 , занятия — 1, уроки — 1, успеваемость — 1, отменилось — 1, сорванный — 1, прогулять — 1, репетитор — 1, выполнять — 1, делать — 1, дорабатывать — 1	14
  	Копинг — проверка истинности информации	правдивый — 1, информация — 1, новость — 1, узнать — 3, говорить — 1, объяснить — 1, поговорить — 1, уточнить — 1, решать — 1, выяснять — 2, проверить — 1, ситуация — 1, смотреть — 2, свободная — 1	18
  	Копинг — поиск внешней поддержки	быстро — 1, оперативно — 1, важный — 1, внимательный — 2, бдительный — 1, ответственный — 2, социальный — 1, наказание — 1, поймать — 1, полиция — 1, отреагировать — 1, решиться — 1, охранять — 1, обеспечить безопасность — 1, безопасность — 2, защитить — 4, спасать — 2, уберечь — 2	26
  	Копинг — формирование образа дома/семьи как убежища	будь осторожен — 1, заботливый — 1, береги себя — 1, любовь — 1 , дети — 3, родители — 1, дом — 2	10
  Все категории (296 — все полученные ассоциации, 286 — категоризованные ассоциации, 7 — некатегоризуемые ответы)			289

  
  

• 2)    сбор данных методом свободных ассоциаций на стимул: «сообщения об эвакуации в школах». На данный стимул родителям нужно было дать девять ассоциаций в формате: три существительных, три прилагательных и три глагола в инфинитивной форме. Психосемантический подход позволяет получить от испытуемого информацию, менее контролируемую со стороны установки на социальную желательность, нежели прямой вопрос [19]. Сбор данных проводился в конце января 2022 г.;

• 3)    оценка родителями состояния своих детей посредством заполнения Родительской анкеты для оценки травматических переживаний детей Н. В. Та-рабриной [20];

• 4)    методом свободных ассоциаций на стимул: «сообщения об эвакуации в школах» было получено семантическое поле из 296 слов (иногда словосочетаний). Эти ассоциации были классифицированы по смысловым группам (однокоренные, родственные слова, семантически близкие), куда вошли 289 слов, остальные 7 слов оказались вне категорий по причине единичной представленности ассоциаций и не учитывались в дальнейшем анализе. Весь массив полученных данных был обработан с помощью покатегориального частотного анализа посредством экспертной оценки при распределении слов и словосочетаний по категориям.

Родительская анкета обрабатывалась по ключу, основанному на критериях ПТСР в DSM-IV (R): А — немедленное реагирование, B — навязчивое воспроизведение, C — избегание, D — возросшая возбудимость, F — нарушения функционирования.

Оценивался общий уровень посттравматических симптомов;

• 5)    выделение группы детей, которые, по оценкам их родителей, продемонстрировали максимальное количество симптомов посттравматического реагирования. Сравнение выраженности смысловых категорий реагирования на ситуации ложных сообщений об акте терроризма у родителей детей с максимальным количеством симптомов посттравматического реагирования и родителей детей, которые не продемонстрировали указанных симптомов. Для попарного сравнения трех зависимых рядов данных: суммы семантических единиц в каждой смысловой категории в общей выборке родителей (37 человек), группе родителей детей с максимальным количеством симптомов посттравматического реагирования (8 человек) и группе родителей, чьи дети не имели симптомов посттравматического реагирования, — использовался критерий знаков (29 человек).

Результаты и обсуждение

Первый этап осмысления результатов связан с категоризацией семантических единиц в более крупные смысловые категории (табл. 1). Было проведено два этапа укрупнения, что позволило содержательно истолковать полученные результаты.

Второй этап осмысления результатов связан с ранжированием укрупненных смысловых категорий. Это позволило оценить выраженность компонентов стрессового реагирования родителей на ситуацию ложного сообщения об акте терроризма в школе (табл. 2.).

Было выделено шесть укрупненных смысловых категорий: физическая реакция на ситуацию, образ угро-

Таблица 2. Сводная таблица оценок по укрупненным смысловым категориям (Table 2. Summary table of assessments for enlarged semantic categories )

Укрупненная смысловая категория (УСК)	Смысловая категория	Количество СЕ в категории	Суммарное количество СЕ в УСК	Ранговое место УСК в семантическом поле выборки
Физическая реакция на ситуацию	Нормативная реактивность	13	27	4
	Повышенная реактивность	14
Образ угрожающей ситуации	Образ виновника	16	52	3
	Образ предмета ситуации	6
	Средство создания ситуации	5
	Оценка ситуации как источника опасности	25
Предсказуемость ситуации	Непредсказуемость	16	20	5
	Повторяемость	4
Когнитивная оценка ситуации	Оценка ситуации как обмана	11	18	6
	Оценка ситуации как манипуляции	7
Эмоциональная оценка ситуации	Базовая реакция	21	97	1
	Вариативность эмоциональной реакции Гипостеническая реакция	44
	Вариативность эмоциональной реакции Гиперстеническая реакция	32
Копинги	Копинг — саморегуляция	7	75	2
	Копинг — планирование будущего	14
	Копинг — проверка истинности информации	18
	Копинг — поиск внешней поддержки	26
	Копинг — формирование образа дома/семьи как убежища	10
Всего			289

жающей ситуации, предсказуемость травматической ситуации, когнитивная, эмоциональная оценки ситуации и копинги. Ожидаемо, что эмоциональная оценка ситуации в семантическом пространстве реагирования на травматическую ситуацию ложного сообщения об акте терроризма в школе занимает первый ранг по частотности смысловых единиц. Эмоциональное реагирование родителей включает в себя как базовую реакцию тревоги, так и последующую вариативность эмоционального реагирования по гипостеническому и гиперстеническому типам, причем гипостениче-ский вариант встречается чаще. Физическая реакция на ситуацию (4 ранг), нормативная или повышенная реактивность меньше представлена в семантическом пространстве, нежели эмоциональная. Однако можно увидеть, что нормативная и повышенная реактивность проявляются в равной мере, т. е. родители большей частью способны справиться со стремлением к паническим реакциям, связанным с физическим удалением от источника опасности. Еще менее выражена когнитивная оценка ситуации (6 ранг), что естественно для логики развития реакции на ситуацию, оцениваемую как опасная. Когнитивная оценка ситуации включает в себя оценку ситуации как обмана и как способа манипуляции. В какой-то мере такая оценка выступает в качестве способа стабилизации эмоционального состояния родителей, позволяет им прогнозировать последующие события и планировать собственные усилия по совладанию с эмоциональными последствиями ситуации ложного сообщения об акте терроризма в школе.

Однако в отношении способов совладания с эмоциональным состоянием у родителей можно выделить отдельную значимую смысловую категорию — ко-пинги (второй ранг). Родители использовали саморегуляцию, поиск внешней поддержки, планировали свои будущие действия после завершения ситуации, указывали на необходимость проверки поступающей информации, формировали для ребенка образ дома и семьи как безопасного пространства. Наиболее выраженным является копинг «поиск внешней поддержки», связанный с обращением за помощью к полиции или ожиданием, что сотрудники полиции эффективно разрешат эту ситуацию. Все используемые родителями копинги можно отнести к конструктивным.

Образ угрожающей ситуации (3 ранг) и степень предсказуемости возникновения угрожающей ситуации (5 ранг) характеризуют источник опасности. Образ угрожающей ситуации складывается из образа виновника, образа предмета ситуации, представлений о средствах создания ситуации, оценки ситуации как источника опасности. Наибольший вклад вносит в эту смысловую категорию оценка ситуации как источника опасности, т. е. родители школьников считают ложные сообщения об акте терроризма в общеобразовательных учреждениях событиями, которые напрямую угрожают жизненному благополучию. Необходимо обратить внимание также на выраженность такого компонента, как образ виновника ситуации: он представляется отрицательным из-за сниженных возможностей к адекватной оценке происходящего у родителей. Несмотря на неоднократность ложных сообщений об актах терроризма в школах, такие ситуации воспринимаются как непрогнозируемые, неожиданные, а значит, каждый раз требуют от родителей увеличения ресурсов по совладанию с неблагоприятными эмоциональными последствиями. Более того, повторение ситуаций, связанных с ложными сообщениями об актах терроризма в школах, активное освещение этих случаев в СМИ и социальных сетях могут вызвать усугубление травматических переживаний как детей, так и родителей [21].

Способность родителей справляться с травматическими ситуациями влияет на эмоциональное благополучие детей. Исследователи указывают на важность адекватного толкования травматической ситуации родителем для ребенка, что позволяет последнему встроить новое, хотя и травматическое событие в собственный опыт и выработать отношение к этому событию, способы совладания [22; 23]. Поэтому важно проанализировать эмоциональные реакции не только взрослых, но и их детей.

Анализ симптомов посттравматического стрессового реагирования у детей согласно экспертному оцениванию родителями показал, что синдромы не сформированы, но некоторые симптомы более часто встречаются, чем другие (табл. 3).

Таблица 3. Выраженность отдельных симптомов реагирования на травматическую ситуацию у детей (Table 3. The intensiveness of separate symptoms of response to a traumatic situation in children )

Группа симптомов/ синдром	Выраженность отдельных симптомов	Частота встречаемости в выборке
А — немедленное реагирование	Ребенок чувствовал ужас (очень сильный страх)	11
	Ребенок чувствовал себя беспомощным	10
	Ребенок был возбужденным. Он был гиперактивен, трудноконтролируем, импульсивен	10
B — навязчивое воспроизведение	Ребенок рассказывает о неприятных воспоминаниях о событии	8
	Ребенок легко пугается. Например, сильно вздрагивает, когда слышит неожиданный или громкий звук	9
	У ребенка появились проблемы со сном или засыпанием	6
C — избегание	Нет часто встречающихся симптомов	0
D — возросшая возбудимость	Ребенку снятся плохие сны	9
F — нарушения функционирования	Нет часто встречающихся симптомов	0

Остальные симптомы, перечисленные в анкете, встречаются реже в исследуемой выборке. Таким образом, можно утверждать, что наиболее часто на травматическую ситуацию ложного сообщения об акте терроризма в школе дети реагируют в логике острого стресса, преимущественно симптомами вторжения и физиологической возбудимости.

Из общей выборки были выделены 8 родителей, которые, согласно их оценкам, наблюдали у своих детей максимальное количество симптомов посттравматического реагирования (суммарно от 5 до 13). Сравнение выраженности смысловых категорий реагирования на ситуации ложных сообщений об акте терроризма у этих родителей с остальными родителями, чьи дети не продемонстрировали симптомов посттравматического реагирования (от 0 до 3 в сумме), показало отсутствие статистически значимой разницы по всем смысловым категориям реагирования на ситуации ложных сообщений об акте терроризма. Отсюда следует, что семантические аспекты родительской реакции в данной ситуации не связаны с особенностями детей. Это позволяет проводить психологическую работу с детьми по коррекции эмоционального состояния независимо от родителей. Полученные результаты противоречат некоторым исследованиям связей родительских копингов и симптоматики развития посттравматического стрессового расстройства у детей [24]. В частности, показана связь копинга подавления негативных эмоций у родителей и развития ПТСР у детей. Возможное объяснение этому противоречию состоит в том, что сила травматических ситуаций была критично разной.

Таким образом, в проведенном исследовании изучена эмоциональная реакция родителей и детей в ситуациях ложных сообщений об акте терроризма в общеобразовательных учреждениях. Для оценки реакции родителей использовался психосемантический подход. Для квалификации реакции детей — экспертное оценивание родителями. Согласно этой экспертной оценке, чаще всего дети демонстрируют отдельные симптомы вторжения и физиологической возбудимости в ответ на исследуемую травматическую ситуацию. Проведено сравнение семантических категорий реагирования на травматическую ситуацию ложного сообщения об акте терроризма у родителей, чьи дети продемонстрировали более выраженные симптомы посттравматического реагирования, и родителей, чьи дети таких симптомов не демонстрировали. Показано отсутствие связи между родительским реагированием и реагированием детей.

Выводы

• 1.    Психосемантическая организация исследования позволяет оценить реагирование родителей школьников на ложные сообщения об актах терроризма в общеобразовательных учреждениях.

• 2.    Родители учащихся, участвовавших в эвакуации из школ из-за ложных сообщений об актах терроризма, демонстрируют реагирование в логике разворачивания острого стресса. Наиболее выражена эмоциональная реакция (тревога, гиперстеническое и гипостеническое реагирование), но активно функционируют конструктивные копинги: саморегуляции, планирования будущего, проверка достоверности информации, обращение к внешней поддержке, обеспечение эмоционального комфорта в отношениях с детьми.

• 3.    Учащиеся, участвовавшие в эвакуации из школ из-за сообщений об актах терроризма, чаще всего демонстрируют отдельные симптомы вторжения и физиологической возбудимости в ответ на эту травматическую ситуацию. Наиболее выраженными у детей симптомами являются: 1) ощущения страха и ужаса; 2) ощущения беспомощности; 3) проявления возбужденности, гиперактивности в поведении; 4) повышенная пугливость как реакция на резкие звуки; 5) сновидения с пугающим содержанием.

• 4.    Предположение о том, что имеется связь между эмоциональным реагированием родителей и детей на ситуацию ложного сообщения об акте терроризма, не нашло подтверждения. Это позволяет выстраивать психологическую работу по коррекции эмоционального состояния родителей и детей в данном контексте, независимо друг от друга.

Перспективы. В качестве перспектив данного исследования можно выделить такие направления:

• 1)    сравнение особенностей посттравматического реагирования на ситуацию ложного сообщения об акте терроризма в общеобразовательных учреждениях у школьников разных возрастных групп и разного пола;

• 2)    апробация способов стабилизации эмоционального состояния у родителей и школьников после ложных сообщений об актах терроризма в общеобразовательных учреждениях.