Односторонние ограничительные меры как способ экстерриториального действия национального права

Симферополь, Россия, ,

Russian State University of Justice, Crimean branch, Simferopol, Russia, ,

Глобализация, под которой будем понимать формирование единого универсального пространства на основе общих ценностей и стандартов (Moving for Prosperity, 2018: 39), стала одним из определяющих факторов современного развития. Ее влияние прослеживается практически во всех сферах общественной жизни. Наиболее яркий след глобализация оставляет в экономике, которая сильнее других областей подвержена ее воздействию (Moving for Prosperity, 2018: 37, 39).

Невозможно не замечать трансформационных процессов, порожденных глобализацией, в правовой сфере. Оговоримся, что и правовая, и экономическая глобализации есть грани одного

явления, они взаимозависимы и взаимообусловлены. Интегрированное экономическое пространство требует создания единообразных правовых механизмов, а они, в свою очередь, имеют свойство стимулировать единое экономическое развитие. Следствием этого становится все более отчетливое проявление одной из тенденций современного права: постепенного стирания правовых границ между международным правом и правом национальным, между правовыми системами различных государств; взаимопроникновение правовых элементов различных государств и международного права. Проводниками этого выступают, как правило, международные и национальные судебные учреждения, иные правоприменительные структуры, которые в рамках возложенных на них полномочий связывают в единую сеть регулятивные потенциалы различных международных и национальных правовых механизмов.

В связи с этим повышенную актуальность приобретает проблема экстерриториального характера применения национального права. Одним из аспектов такого применения могут считаться односторонние ограничительные меры, которые за последние тридцать лет показывают тенденцию роста.

По подсчетам Ф. Джонаса, на начало 90-х годов прошлого века насчитывалось менее 100 санкционных режимов, а к 2005 г. произошел резкий всплеск – до 600 (Jonas, 2017: 1). Показательно, что ни одно государство не предусматривает ни специального порядка и оснований для признания лица виновным в противоправном поведении, чтобы стать фигурантом подобного перечня, ни возможности для обжалования ограничительных мер1. Это свидетельствует в пользу политической ангажированности подобных решений и их неправовых детерминантах.

Практика показывает многогранность негативных последствий односторонних ограничительных мер, от которых страдает не только отечественный бизнес, но и интересы образования, культуры, общепризнанные в мировом сообществе гражданские права человека2.

Важно подчеркнуть, что односторонние ограничительные меры принимаются государствами за пределами норм международного права и, как правило, вступают в противоречие с уже взятыми международно-правовыми обязательствами (Галиев, 2019: 241; Иванова, 2018: 129–130). Об этом неоднократно заявлялось в международно-правовых документах ООН3.

Комиссия международного права ООН пришла к выводу, что отсутствуют правовые основания и opinio juris , легализирующее «коллективные» (в защиту коллективного интереса) и «самодельные» контрмеры, принятые в обход международного права⁴.

Ради справедливости отметим, что в зарубежной международно-правовой науке высказывается мнение о суверенном характере односторонних ограничительных мер, основанных на принципах международного права, зафиксированных в Уставе ООН (Happold, Eden, 2016: 32–38; Kochler, 2019: 28). С этим нельзя согласиться. Суверенитет государств и независимость во внешней и внутренней политике не может осуществляться как злоупотребление правом и использоваться для давления на других субъектов. Думается, что этот подход призван дать доктринальное обоснование решениям государств, придерживающихся политики санкционного давления в международных отношениях, придать «нормальность» их неправовому поведению.

Сложившаяся санкционная обстановка существенно сказывается на социально-экономическом развитии России, на общем социально-гражданском климате. По мнению А. Портанского, санкции для России – это второй по значимости сдерживающий экономическое развитие фактор, который пока не показывает своей перспективы исчерпания5.

Ситуация требует правовой защиты имущественных прав наших граждан и юридических лиц как в российском правовом пространстве, так и за рубежом. Пока государственная политика, по мнению экспертов МВФ, Всемирного экономического форума, не обеспечивает должного уровня защиты права собственности (Григорьев, Курдин, 2016: 38). Аналогичные выводы сделаны и в других зарубежных исследованиях авторитетных международных научных учреждений. Институт Фрейзера, например, на основе анализа экономической ситуации в 148 странах мира в 2013 г. поставил Россию на 124 место по защите прав собственности, дал рейтинг 3,9 балла по 10-балльной шкале. Heritage Foundation по оценке защиты прав собственности за 2019 г. расположил Россию на 83 месте из 186¹. Проблема фрагментарности правовых механизмов, позволяющих учитывать санкции (контрсанкции) в современном цивилистическом процессе, приводящим к недостаточной судебной защите, поднимается и в отечественной правовой науке² (Мохов, 2016: 37).

В России есть нормативно-правовые акты, в которых предусматривается возможность введения отдельных ограничительных мер3. Один из последних принятых федеральных законов4 носит рамочный характер и предлагает диспозитивный подход к выбору мер реагирования на недружественные действия государств. В данных нормативно-правовых актах предусмотрена возможность применения ограничительных мер в виде ответа на уже вынесенные против России ограничения. Представляется, что это отражает политический выбор нашего государства: следование нормам международного права, в том числе принципу добросовестного выполнения международных обязательств. Но система мер, направленных на защиту прав и интересов национальных субъектов, которые могут пострадать от ограничительных мер других государств, видится недостаточно разработанной.

Думается, что этот механизм должен содержать меры, обеспечивающие безопасность реализации имущественных прав и защиту права собственности и в национальном правовом пространстве, и за его пределами.

Эта проблема не имеет простого однолинейного решения. С правовой точки зрения сфера защиты права собственности – это область применения не только гражданского права, но и трудового, налогового, права социального обеспечения, бюджетного права и т. д. Требуется комплексный межотраслевой подход. Кроме того, социально-экономический комфорт не может быть создан исключительно внесением соответствующих изменений в законодательство и / или созданием стимулирующих мер финансового характера. Необходимо определенное «переформатирование» нематериальной части российской правовой системы, включающей в себя правовые традиции, правовое поведение и правовую культуру. Область нематериального права как консервативная и слабо поддающаяся насильственной коррекции не сможет быстро создать адекватные условия для обеспечения защиты гражданских прав.

Данная статья, в силу объективных ограничений, обусловленных форматом, не способна дать полноценный рецепт создания защитного механизма для отечественных субъектов от зарубежных ограничительных мер. Скорее, можно говорить о постановке проблемы и о попытке обратить на нее внимание как научного сообщества, так и законодателя. Например, представляется возможным провести корректировку базового закона для отрасли гражданского права – Гражданского кодекса РФ, в первой части которого пока не предусмотрено никаких правил, связанных с осуществлением гражданских прав и защитой права собственности в условиях ограничительных мер. Показательно, что новый проект первой части ГК РФ, который сейчас обсуждается во втором чтении в Государственной Думе РФ, также слабо реагирует на эту проблему; лишь однажды, в ст. 296. «Выкуп земельного участка для государственных и муниципальных нужд» он учитывает международную обстановку при защите имущественных прав (наличие международно-правовых обязательств РФ признается исключительным обстоятельством для выкупа земельного участка)5.

Представляется, что создание специальных правил, предоставляющих государственную защиту имущественных интересов российских субъектов не только в России, но и за ее пределами, усилит международный авторитет нашего государства и сделает отечественную экономику более привлекательной для иностранного участия.