Ойратская версия «Сутры о восьми светоносных неба и земли»: некоторые замечания о переводческой технике Зая-Пандиты

Создатель ойратского «ясного письма», буддийский просветитель Зая-пандита Намкай Джамцо оставил после себя богатое письменное наследие, включающее 177 переводных буддийских канонических и неканонических сочинений, причем все они были переведены, как указывается в его биографии, в небольшой срок за 12 лет - с 1650 по 1662 гг. (цит. по: [Музраева 2013, 57]), хотя эта датировка оспаривается X. Лувсанбалданом, установившим на основе анализа колофонов переводов Зая-пандиты, что переводческая деятельность последнего началась раньше, в 1642 г. [Лувсанбалдан 1975, 14]. Основным трудом, посвященным проблеме творческого наследия Зая-пандиты, была и остается по настоящее время монография X. Лувсанбалдана «“Ясное письмо” и его памятники» [Лувсанбалдан 1975]; отдельные аспекты переводческой техники Зая-пандиты в сравнении с другими монголоязычными версиями различных переводных памятников рассматриваются в публикациях Ц. Дамдинсурэна [Монголын уран зохиолын тойм 1976], Д. Цэрэнсоднома [Цэрэнсодном 1987], Л. Хурэлбаатара [Хурэлбаатар 1995], А.Д. Цендиной [Цендина 2001], Д.Н. Музраевой [Музраева 2013], Н.В. Ямпольской [Yamposkaya 2018] и др. Как указывает Д.Н. Музраева, многие из переводов Зая-пандиты утрачены к настоящему времени [Музраева 2013, 53], что значительно осложняет задачу комплексного анализа его переводов, представляющегося необходимым в рамках буддологии, ойратоведения и монголоведения в целом.

«Сутра о восьми светоносных неба и земли», включенная в число переводов Зая-пандиты в двух версиях - полной и краткой (№№ 11 и 26 по: [Музраева 2013, 58-59]), относится к тем немногочисленным образцам ойратской литературы, которые сохранились до настоящего времени не в единственном экземпляре. Краткая версия в монгольских переводах до нашего времени не сохранилась.

Как указывалось в предыдущих публикациях, перевод Зая-пандиты относится к версии В сутры [Мирзаева 2019; Мирзаева 2020; Мирзаева 2022], функционирование которой в буддийской традиции монгольских народов имеет ярко выраженный ритуальный характер: вплоть до настоящего времени эта сутра используется в астрологических ритуалах, ритуалах защиты жизни и т.д. Выбор именно этой версии для перевода (вместо канонической версии А, включенной в свод Кагьюр / Ганджур), на наш взгляд, был обусловлен более широкой степенью ее распространения в период деятельности Зая-пандиты. Целью данной публикации является сравнительно-сопоставительный анализ четырех ойратских рукописей «Сутры о восьми светоносных неба и земли» из цифровой коллекции ойратских текстов «Тод номин гэрэл», который позволит сделать некоторые выводы об основных методах переводческой техники Зая-пандиты, их формировании и трансформации, а также выстроить предположительную стемму данных списков сутры. Актуальность исследования состоит в том, что подобный анализ буддийских переводов Зая-пандиты на материале нескольких редакций или списков сочинения еще не проводился; кроме того, немногие переводы Зая-пандиты представлены таким количеством рукописей, имеющих авторский колофон, как «Сутра о восьми светоносных неба и земли».

Материалом для исследования выступили четыре ойратские рукописи «Сутры о восьми светоносных неба и земли», хранящиеся в монастыре Раши-гонцэглин (Кобдоский аймак, Монголия):

• 1)    Xutuqtu oqtoryui yazariyin nayiman gegёn кетёкй orosiboi [TNG 1];

• 2)    Xutuq xarsiyin nayiman gegёni sudur orosibo [TNG 2];

• 3)    Xutuqtu oqtoryui yazariyin nayiman gegen orosobo [TNG 3];

• 4)    Xutuqtu oqtoryui yazariyin nayiman gegen кетёкй orosiboi [TNG 4].

Колофоны рукописей

Колофон является одним из важных элементов любой монголоязычной рукописи, поскольку может содержать важную информацию о личностях переводчика, спонсоров перевода или об обстоятельствах, сопровождавших перевод того или иного сочинения. По этой причине анализ вышеперечисленных источников мы начнем с колофонов. Из четырех рукописей колофон отсутствует только в TNG 1, остальные -TNG 2, TNG 3, TNG 4 - имеют стихотворные колофоны, но разного объема: в TNG 3 - самый короткий, из 1 строфы, в TNG 4 - из 2 строф, в TNG 2 - из 3 строф. Приведем их ниже:

TNG 2

• (1)    oyoto dousuqsan Sakyamuniyin zarligiyin sime: oqtoryui nisvanisi ebe^cini edegektii em: olbori arya biligi ogtiqci oqligoyin ezen: oqtoryui yazariyin nayiman gegeni sudur ouni::

• (2)    arya sayin buyani ayui yeke tiiledtiqsen-yer arya burxani sajini oqligoyin ezen bolun: anggijiral tigei sajin kiged sajin bariq^cini takiqci: ariun suzuqtu Dhara ubasanca mongyolcilon kemen duraduqsan-du::

• (3)    toyin Rab ‘byam Zaya pandida orciulbai: todorxoi btittiqsen buyani auya кйсйп-уёг: toro sijin toqtoji: xoyor ariun delgereji: tonilxui kttseqci: merged yazar delekei dtitirtin ene nasuni tonilxui mortu oroxu boltuyai:

xamuq amitanjiryaxu boltuyai:::: man ga lam:: [TNG 2, 13v-14r],

TNG3

• (1)    oyoto dousuqsan Sakyamuniyin zarligiyin sime ortoyai nisva-nis-yin ebecini edegektii dedti em: olburi arya biligi ogtiqci ogtilgoyin ezen:

oqtoryui yazari-yin nayiman gegen-ni sudur otini ariun sudur dousbai::

sarva man ga lam::: [TNG 3, 25г].

TNG 4

• (1)    oyoto dousuqsan Sakya-muniyin zarligiyin sime ortoyoi nisvanisiyin ebeci edegekii dedti nom olbori arya biliq ogililleji: oqligoyin ezen: oqtoryui yazariyin nayiman gegeni sudur oilni:

• (2)    arya sayin buyani ayui yoke ilyiledilqsen-yer arya burxani sajini oqligoyin ezen: bolun: anggijiyin tigei sajin kiged sajin bariqci takiqci ariun stiztiqtti Dhara ubasanca mongyolcilo kemen duraduqsan-du toyin Rab ‘byam Zaya pandida orciulbai::::

sarva man ga lam: [TNG 4, 14r-14v],

Строфы колофонов организованы по принципу начальной аллитерации: в первой строфе аллитерация на букву «о» (oyoto, ortoyai / ortoyoi /oqtoryui, olbori / olburi, oqtoryui), во второй (в рукописях TNG 2 и TNG 4) - на букву «а» (arya, arya, anggijiyin tigei / anggijiral tigei, ariun), в третьей (в рукописи TNG 2) - на «I» (с нарушением в последней строке) (todorxoi, lord, tonilxui, но: епе). Можно предположить, что последняя, третья, строфа в рукописи TNG 2 добавлена переписчиком, поскольку вторая строфа завершается фразой о том, что данное сочинение по просьбе упасики Дары (она же -Юм Агас, мать Галдан-Бошокту хана (1644-1697)) перевел Зая-пандита, возможно, маркирующей таким образом завершение авторского колофона ойратского просветителя. Во всех рукописях колофон завершается санскритской формулой благопожелания sarva man ga lam (в TNG 2 в усеченном варианте man ga lam); в TNG 2 ей предшествует пожелание счастья всем живым существам (ойр. xamuq amitanjiryaxu boltuyai).

Базовый сравнительный анализ четырех рукописей сутры позволяет определить их как списки, поскольку разночтения между текстами не так значительны, и разделить их на две группы:

1)TNG 1 hTNG3;

• 2) TNG 2 и TNG 4.

Тексты внутри двух групп также имеют различия, которые в основном можно свести к случаям альтернативного написания аффрикат с / j (возможно, в результате копирования текста на классическом монгольском письме), лабиальных гласных переднего / заднего ряда, ошибкам прочтения или написания, например:

Группа 1: momoyin (TNG 1) / momoyin (TNG 3)

Группа 2: bomoyin (TNG 2) / bomoyin (TNG 4)

Группа 1: nordgiyin (TNG 1) / ordgiyin (TNG 3)

Группа 2: dtirgesUni (TNG 2) / erkeni (TNG 4)

Группа 1: cilang (TNG 1) / jileng (TNG 3)

Группа 2: cilong (TNG 2) / jilang (TNG 4)

Разночтения в лексике

Различия в лексике между двумя группами текстов касаются способов перевода эпитетов Будды, наименований классов и имен собственных сверхъестественных существ, умилостивление которых путем начитывания их имен является основной целью данной версии сутры. Так, один из основных эпитетов Будды «Бхагаван» (санскр. bhagavan, тиб. bcom Idan ’das ‘победоносный’) переведен на ойратский язык как калька с тибетского в текстах группы 1 как ilayun togusun uleqsen, в TNG 2 - как ilayun togusun uleqsen noqciqson, в TNG 4 - как ilayun togiisuqsen. Термин «якша» (санскр. yaksa, тиб. gnod sbyin), используемый для обозначения одного из восьми классов сверхъестественных существ, в текстах группы 1 переведен как mangyus, в текстах группы 2 - как ragxa (TNG 2) / yagxa (TNG 4). Встречается несколько случаев использования синонимичных выражений или однокоренных слов с похожим значением:

• -    имя царя нагов Ананты (от санскр. ananta, тиб. mtha ’yas ‘ бесконечный, безграничный’) переведено как kizar ugei (группа 1) / kizalasi с опущенной частицей отрицания ugei (группа 2);

• -    название небесной сферы Ямы, одной из шести обителей богов сферы желаний (санскр. aviha, тиб. ’thab bral ‘свободные от сражений’ (в тибетской версии сутры в составе «Сундуя» приводится альтернативное написание mtha ’bral)) переведено как bayilduyan/barildan-ecexayacaqsan (группа 1) / bayildan-ёсе anggijiraqsan (группа 2). Таким образом, в двух вариантах перевода использованы причастные формы глаголов с синонимичным значением хауасахи ‘расстаться, освободиться’ и anggijiraxu ‘отделиться, освободиться’;

• -    название созвездия Хаета (санскр. hasta, тиб. те bzhi) переводится на ойратский как yaliyin огоп (группа 1 и TNG 4) / yaluun (прав.: yaliyin) delekei (TNG 2). Такой вариант перевода в ойратских рукописях сутры можно объяснить тем, что в исходном тибетском тексте было представлено альтернативное написание те gzhi (не: те bzhi) букв, ‘основа огня’, таким образом тиб. gzhi было переведено на ойратский как огоп / delekei.

Анализ способов перевода Зая-пандитой названий созвездий-иакшатр позволяет выделить следующие различия между рассматриваемыми рукописями:

• -    в переводе названия Плеяд (санскр. krttika, тиб. smin drug) в двух группах текстов отмечаются два альтернативных написания лексемы со

значением ‘обезьяна’ - becin (группа 1) / mecin (группа 2);

• -    при переводе на ойратский язык названия созвездия Ашлеша (санскр. aslesa, тиб. skag) в трех текстах (TNG 2, TNG 3, TNG 4) использована транслитерированная форма тиб. skag - skaq, а в TNG 1 - отражающая фонетическое звучание тибетского слова, в котором надписная sa не произносится, - kaq.

Отдельно стоит отметить разные способы перевода тибетской лексемы dung ‘раковина’, входящей в состав нескольких имен собственных, в выделенных группах текстов:

Группа 1: dung tedkiiqci (TNG 1) / dung tedkiiqci (TNG 3)

Группа 2: labtai (прав.: labai) tedkiiqci (TNG 2) / labai tedkiiqci (TNG 4)

Группа 1: mconq buryasun yeke dung tala-tu (TNG 1) / mocang (прав.: mcong) buryasun yeke dung talatu (TNG 3)

Группа 2: mcong buryasun yeke labai talatu (TNG 2) / mdzong (прав.: mcong) buryasun yeke dung tala-tu (TNG 4)

Группа 1: oroi dung comcoyortu (TNG 1) / onci (прав.: oroi) dong (прав.: dung) comcoyortu (TNG 3)

Группа 2: oroi labayin comcoyortu (TNG 2) / oroi dung comcoyortu (TNG 4)

Приведенные выше варианты перевода трех имен с компонентом labia / dung ‘раковина’ интересны, на наш взгляд, тем, что позволяют сделать важный в рамках данного исследования вывод о процессе развития и уточнения Зая-пандитой своих переводческих методик в диахронии. Оба вышеуказанных слова относятся к заимствованиям: первое представляет собой заимствование из китайского через посредство уйгурского [Древнетюркский словарь 1969, 333], а второе - фонетическую кальку тиб. dung с аналогичным значением ‘раковина’. Как известно, традиция использования уйгурских заимствований, характерная для монгольских переводных сочинений раннего периода, сменилась правилом больше ориентироваться на тибетский язык, которое было прописано в лексикографических трудах, составлявшихся для перевода буддийского канона на монгольский язык (см. терминологический словарь «Источник мудрецов» [Музраева 2013, 20-32]). Таким образом, если исходить из положения о том, что в первой редакции своего перевода Зая-пандита, следуя общемонгольской переводческой традиции, для передачи значения ‘раковина’ использовал уйг. labai и лишь потом, в процессе дальнейшей работы над переводом, перешел к использованию кальки из тибетского, можно предположить, что первоначальная редакция ойратского перевода сутры представлена в рукописях группы 2, причем, вероятнее всего, в TNG 2, поскольку в TNG 4 отмечается использование обоих вариантов перевода.

Разночтения грамматического характера

Основной тип разночтений, позволивший разделить рассматриваемые тексты на две группы, относится к использованию разных показателей формы условного деепричастия -xula / -kule (группа 1) и -basu / -besu / -bosu (группа 2). Как указывает Н.С. Яхонтова, оба аффикса синонимичны, но второй более характерен для старописьменного монгольского языка [Яхонтова 1996, 94]. Материалы публикации А. Д. Цендиной, посвященной вопросам техник смыслового и буквального перевода в монгольских переводных сочинениях на материале переводов Ширегету (Ширэту)-гуши-цорджи и Зая-пандиты, позволяют отметить активное использование Зая-пандитой форманта -xula / -kule при передаче тибетской условной частицы па ‘если’, в то время как в переводах Гуши-цорджи отмечается использование -basu / -besu [Цендина 2001, 58].

Группа 1: kilinglekdle (TNG 1) / kilinglekdle (TNG 3)

Группа 2: kilinglebesti (TNG 2) / kilinglebesti (TNG 4)

Группа 1: tiyiledktile (TNG 1) / tiyiledktile (TNG 3)

Группа 2: tiyiledbesti (TNG 2) / tiyiledbesti (TNG 4)

Группа 1: nomuyodoxula (TNG 1) / nomoyodxobosu (TNG 3)

Группа 2: nomoyodxula (TNG 2) / nomoyodbosu (TNG 4)

Остальные случаи разночтений между двумя группами текстов относятся к использованию:

-разных глагольных форм-.

причастие будущего времени на -хи - финитная форма настоящебудущего времени на -уи: уагхи (группа 1) - уагиуи (группа 2);

-разных падежных формантов-.

совместного падежа -tai / -tu: amtatai (группа 1) - amtatu (группа 2);

дательного падежа -du / винительного падежа -i; toun-dii (группа 1) - touni (группа 2);

• -    показателей множественного числа^-.

burxan bodhi sadv-du (группа 1) - burxan bodhi sadv-nartu (группа 2).

Сравнительно-сопоставительный анализ четырех рукописей ойратского перевода «Сутры о восьми светоносных неба и земли» позволяет разделить их на две группы: 1) TNG 1 и TNG 3 и 2) TNG 2 и TNG 4. В текстах второй группы, а именно в TNG 2, по нашему предположению, представлен самый ранний список перевода Зая-пандиты. Далее в хронологическом порядке идут списки, представленные в рукописи TNG 4 из той же группы, TNG 3 и TNG 1 группы 1. Мы определяем TNG 1 как самый поздний из четырех списков на основе анализа вариантов перевода имени покровителя лекарей Дживаки Кумарабхуты (санскр. jivaka kumarabhuta, тиб. ’tsho byed gzhon пи ‘юноша, дарующий жизнь’): в TNG 2, TNG 3 и TNG 4 оно переведено на ойратский как йкйШйп (в TNG 4 неправильно записано как ogiiulen) uyileduqci zalou доел, ‘умерщвляющий юноша’, то есть в диаметрально противоположном значении. Такую ошибку в переводе можно попытаться объяснить тем, что в тибетском тексте сутры, на который опирался Зая-пандита при переводе, перед именем Дживаки могла стоять частица отрицания mH та или предписная та, которая могла быть неверно прочитана переводчиком. Только в рукописи TNG 1 мы встречаем вариант перевода tedkun uyileduqci zalou ‘оберегающий, покровительствующий юноша’, который соответствует тибетскому оригиналу имени, то есть ойр. tedkuku является переводом тиб. ds ho byed в значении ‘оберегать, поддерживать, обеспечивать жизнь’. Таким образом, наше предположение заключается в том, что в ходе работы над ойратским переводом сутры Зая-пандита исправил ошибочно переведенное в ранних списках ukuulun uyileduqci zalou на более соответствующее тибетскому варианту имени tedkun uyileduqci zalou. Несомненно, представленная стемма носит условный характер, поскольку основана на анализе основных переводческих приемов Зая-пандиты, которые, несмотря на всю скрупулезность их автора, не могли соблюдаться во всех переводах полностью без исключений. Тем не менее, мы считаем, что характер разночтений между рассмотренными рукописями «Сутры о восьми светоносных неба и земли» позволяет сделать важные выводы о формировании и трансформации переводческой техники ойратского просветителя.