Онтологические аспекты философии А.А. Козлова

Московский финансово-промышленный университет «Синергия», Москва, Россия, ,

Moscow University for Industry and Finance “Synergy”, Moscow, Russia, ,

А.А. Козлов в работе «Философские этюды» выявляет основные задачи философии, ее уникальный предмет. Он анализирует фундаментальные основания философии, определяет ее проблемы, обозначенные различными мыслителями в историческом контексте, и предлагает считать предметом философии общее, причем этим общим является для него «мир как целое» (Аскольдов, 1997: 104–105).

В своих контраргументах А.А. Козлов в дискуссии о самодостаточности естественных наук настаивал на необходимости особой науки, объединяющей все остальные науки в единое целое. Он утверждал, что для познания мира необходимо не только изучать его части, «расчленять» и анализировать его, но и фиксировать мир как целостность. Однако простое суммирование знаний о различных аспектах мироздания не дает полного представления о нем в целом, поскольку понимание формируется не путем простого сложения, а через логический синтез. Именно этот синтез, по А.А. Козлову, представляет собой важнейшую задачу философии (Аскольдов, 1997: 105). В данном контексте историк философии Б.В. Яковенко считал, что в русском философском пространстве целостность – это не просто категория, а «бродильный и объединяющий компонент» (Яковенко, 2003: 467), и этот компонент остается базовым, статичным даже на стыке эпох, политических идеологий и т. д.

Цель статьи – раскрыть онтологическую составляющую мировоззрения А.А. Козлова в контексте теории панпсихизма.

Задачи исследования:

• 1.    Обозначить воззрения русского философа на соотношение материи и духа – важнейших онтологических категорий.

• 2.    Определить позицию философа по поводу места пространства, времени и движения в мироздании.

• 3.    Установить актуальность панпсихизма в современном мире.

Дух и материя в мировоззрении А.А. Козлова . Отталкиваясь от монадологии Готфрида Лейбница, русский философ трансформирует ее в духе специфического учения, которое он обозначает как «панпсихизм». В панпсихизме все существующее рассматривается как имеющее психическую природу, т. е. некоторую форму сознания в каждом своем фрагменте, хотя бы в самом минимальном проявлении. А.А. Козлов отвергает радикальную границу между духом и материей, утверждая, что материя является лишь более низким уровнем духа. По его мнению, материальные явления представляют собой проявления или результаты мыслящего духа (Козлов, 1898).

При жестком разделении духа и материи осмыслить взаимосвязь между волей, идеями, ощущениями и физическими процессами абсолютно невозможно. В этом случае остается загадкой, каким образом воля, идеи, ощущения могут оказывать влияние на наше тело и материальный мир в целом, и наоборот, как физические процессы могут воздействовать на дух. Согласно А.А. Козлову, духовные явления вполне могут быть результатом материальных действий духа. По его мнению, в этой плоскости и лежит как раз ограничение для естественных наук в познании истинной реальности, поскольку вещи и их движения являются лишь символами для субстанций, с которыми мы взаимодействуем. Он приходит к выводу, что чувственный опыт не открывает нам подлинную реальность, а, напротив, закрывает ее.

А.А. Козлов также подчеркивает, что невозможно представить действия без деятеля. В своей системе он отвергает философскую позицию Платона и Гегеля, что идеи существуют сами по себе. Русский мыслитель утверждает, что идеи представляют собой акты мыслительной деятельности, и в этом положении он делает отсылки к метафизике Готфрида Лейбница. Таким образом, А.А. Козлов постулирует субстанциальную сущность духовной реальности и разделяет концепцию множественности «субстанциальных деятелей» Лейбница (Аскольдов, 1997: 231‒232).

Однако, в отличие от Г. Лейбница, А.А. Козлов подчеркивает важность взаимодействия между субстанциями и отвергает почти солипсическую идею об абсолютной изолированности монад (Левицкий, 1996: 229). Он отмечает, что в рамках нашего опыта мы не можем прямо ощутить эту взаимозависимость субстанций и их динамику в рамках глобальной связи. По мнению А.А. Козлова, метафизические аспекты этой мировой связи отражены в нашем сознании неполно и разрозненно. В сознании можно выявить лишь фрагментарные проявления взаимовлияния нашей и других субстанций.

Опираясь на идеи Г. Лейбница о «замкнутом мировом целом», А.А. Козлов постулирует единство всего сущего в мироздании и принципиальную значимость этого единства, т. е. концепцию холизма; это базовая позиция русской философии в лице многих ее представителей (Ишутин, 2017). Принимая идею многочисленности реальных субстанций, А.А. Козлов акцентирует внимание не только на их регулярном взаимодействии, но и на том, что они являются как бы клетками некоей целостности и, таким образом, рассматривает мироздание как «сросшийся организм», как единую мировую структуру. Поэтому он обозначает свой вариант панпсихизма как «плюралистический монизм» (Козлов, 1898).

Для А.А. Козлова источником единства мироздания является Бог («Высочайшая Субстанция»). Мыслитель утверждает, что действительное сущее полностью уже «готовое целое» вне времени, т. е. единство мира субстанций возможно только в ситуации, если время – иллюзия. А.А. Козлов выдвигает точку зрения, что пространство, время и движение являются лишь символами существующих реальностей и их отношений. Отказываясь, как и Иммануил Кант, от идеи объективного существования пространства и времени, А.А. Козлов придает этим понятиям символический смысл (Левицкий, 1996: 229).

Время в мировоззрении А.А. Козлова . В отношении времени русский философ говорит о «перспективном ряде», т. е. порядке, который мы воспринимаем именно как развитие. Субстанции существуют в статичном формате сами по себе, но они динамичны в своих проявлениях, «живоподвижны в своих акциденциях». Философ называет такую позицию концепцией безвременного развития.

Если мы рассматриваем время как совокупность невременных элементов сознания, порождаемую самим познающим «я», то мир в своей сущности является безвременным. Вся происходящая в мире последовательность событий, которую мы воспринимаем и ощущаем, в определенном смысле является лишь видимостью, созданной человеческим умом. Мир в целом и его составляющие уже завершены и не подвержены развитию во времени. Однако из-за ограниченности нашего сознания мы видим эту завершенную картину мира лишь фрагментарно. Это перемещение нашего мышления от одной точки реальности к другой порождает иллюзию развития реальности во времени (Козлов, 1890: 11‒12).

Для существа, способного осмыслить всю эту реальность сразу, такая иллюзия отсутствует, поскольку для него вся реальность представлена сразу и полностью, без какого-либо «прежде» и «потом», другими словами, без времени. Таким существом является наивысшая субстанция – Бог. Бессмысленно истолковывать природу Бога как бесконечное продолжение времени с разделением на прошлое, настоящее и будущее. В Боге понятие времени полностью исчезает со всеми «прежде», «теперь» и «потом». Однако безвременность мира не означает, что понятие развития к миру неприменимо.

Мир следует воспринимать развивающимся, но не в контексте времени, а постепенно или логически, подобно обоснованию геометрической теоремы. Понимание мироздания как безвременного, по А.А. Козлову, не игнорирует его многообразия, его строгой согласованности, а также и цепь событий как действий различных субстанций.

Вся эта сложность мировой реальности, данная нам в наших ощущениях, сохраняет свою актуальность, но она не распределена во временных интервалах. Временные интервалы представляют собой как бы специфические добавления к человеческому мышлению, которое, не добавляя ничего реального к развитию мира, вводит его в своего рода движущийся поток. Этот поток не содержит в себе никакой реальности, поскольку его протекание может восприниматься замедленным или ускоренным, в зависимости от субъективных условий этого восприятия (Аскольдов, 1997: 152–153).

При определенных обстоятельствах долгие временные периоды могут ощущаться как мгновения, в то время как краткий момент может раскрывать богатое и сложное содержание, которое, с точки зрения объективного измерения, заняло бы целую жизнь. Эти примеры демонстрируют, что суть реальности остается неизменной, независимо от того, каким образом время субъективно воспринимается. Главная сложность понимания безвременности мироздания заключается в том, чтобы мысленно уничтожить все временные интервалы между важными эпизодами и понять их как произошедшие одновременно.

Таким образом, А.А. Козлов выдвигает идею, что время возникает исключительно из нашего перемещения внимания с одного элемента на другой в уже существующей картине мира. В качестве иллюстрации можно привести наблюдение за пейзажем из окна поезда. Этот пейзаж в реальности завершен, а смена картин перед нашим взором, восприятие отдельных элементов на временной шкале являются лишь нашим персональным восприятием. На самом деле те элементы пейзажа, которые промелькнули, не исчезли из реальности, а те, которые еще не появились, уже существуют в реальности (Аскольдов, 1997: 176–177).

Пространство в мировоззрении А.А. Козлова . В пространстве, как считает русский философ, мы видим символ того, что реальные субстанции существуют не изолированно, а взаимосвязанно, именно в единой связи. Для человека, признающего объективность пространства, ответить на вопрос о его местоположении действительно представляется крайне сложной задачей. Утверждать, что пространство просто «где-то там», «в пространстве» – это всего лишь уклонение от вопроса.

Действительно, когда речь идет о конечных размерах пространства, все кажется приемлемым, но как только мы пытаемся объединить эти части в единую мысль и представить бесконечное целое как реальность, наша задача становится невыполнимой. Нереальность расшифровки вопроса о местоположении пространства свидетельствует о том, что мы не можем с пространственной точки зрения мыслить бесконечность. В этом же контексте А.А. Козлов серьезно относится к знаменитым апориям представителя элейской школы Зенона, к его аргументам о нереальности движения в пространстве. Русский философ парадоксально считает эти апории неопро-вергнутыми до сих пор (Аскольдов, 1997: 157–158).

А.А. Козлов выводит понятие пространства из аспектов сознания, в том числе визуальные, тактильные и двигательные ощущения. Первым шагом в создании идеи пространства является осознание одновременности визуальных впечатлений. Однако это осознание уже требует активного вмешательства нашего «я». Сами состояния сознания, которые философ трактует довольно своеобразно (Левицкий, 1996: 229–230), не обладают информацией об этой одновременности и не сообщают о ней субъекту восприятия. Совпадение двух или более зрительных характеристик приводит к уникальному методу их объединения, выражающемуся словами «рядом» или «подле». Это представляет собой начальное звено в формировании понятия пространства.

Данная концепция А.А. Козлова дополняется посредством осмысления понятия «направление», формируемого последовательностью концентрации внимания на ряде зрительных аспектов в каком-то временном разрезе. При переходе от одного элемента ряда к другому без учета чувственного содержания каждого из них возникает понятие линии. Исходное понимание линии представляет собой осознание нашей способности переходить к последующим элементам ряда при сохранении в памяти предыдущих и представление их одновременно (Аскольдов, 1997: 158).

Движение в мировоззрении А.А. Козлова . В представлении русского философа понятие движения играет ключевую роль и получает уникальное толкование. Он различает три основных аспекта движения: метафизический, психологический и физический. Самый главный смысл, который придает этому понятию А.А. Козлов, – метафизический, так как он использует его для объяснения двух других аспектов. Согласно данному метафизическому подходу, движение представляет собой акты взаимодействия и общения субстанций в их всемирной связи. Суть метафизического движения можно обозначить аналогией с различными техническими системами и процессами взаимодействия их компонентов. В этом контексте мир, как единое целое, напоминает систему взаимосвязей, поскольку он представляет собой совокупность субстанций, которые фиксированным образом связаны между собой.

Все эти взаимодействия субстанций, в свою очередь, отражаются в человеческом сознании и приводят к изменениям в действиях и состояниях. Эти изменения формируют психологическое движение, к которому относится концепция времени с момента ее возникновения в уме человека. Что касается самой структуры взаимосвязей субстанций, лежащей в основе метафизического движения, А.А. Козлов считает, что из-за ограниченности нашего восприятия мы можем рассматривать ее лишь по отдельным аспектам и то весьма неполно. То есть, с психологической стороны, движение – это изменения в наших восприятиях, ассоциациях, чувствах и мыслях, коррелирующие с метафизическим взаимодействием. С физической же точки зрения, движение – это перемещение материальных объектов в пространстве (Аскольдов, 1997: 178–180).

Заключение . В современном мире идеи панспихизма остаются по-прежнему актуальными. С развитием искусственного интеллекта и кибернетики вопрос о сознании и сознательности вне человеческих форм жизни организма становится все более значимым. В эпоху цифровых технологий и цифровой революции панпсихизм может помочь в поиске новых способов осмысления виртуальной реальности и взаимодействия человека с искусственным интеллектом (Долгих и др., 2024: 57–58). При этом важно, чтобы человек не стал рабом искусственного интеллекта. Панпсихизм может предложить новый взгляд на сущность сознания, включая взаимодействие человека с технологиями. В этой плоскости лежит также неоднозначная проблема трансгуманизма.

В настоящее время также усиливается понимание взаимосвязи и взаимозависимости всех живых и неживых процессов на Земле. Панпсихизм позволяет рассматривать Вселенную как сеть связанных друг с другом сознательных элементов, что соответствует современной экологической парадигме. В условиях расширенного взгляда на сознание и живое в целом, панпсихизм может способствовать развитию более глубокого и эмпатичного отношения к природе и другим формам жизни, что важно с этической точки зрения. Также наука все больше приближается к пониманию природы сознания, что подталкивает к рассмотрению новых теорий и гипотез. Панпсихизм открывает двери для обсуждения вопросов сознания и его места в космосе.

В культурной сфере панпсихизм может продвигать диалог между философией, религией, наукой и искусством, обозначая новый взгляд на художественные и творческие процессы. В целом, панпсихизм может быть актуален для современной цивилизации как философская модель, помогающая пересматривать и переосмысливать сознание, его природу и взаимосвязь со Вселенной в контексте новых вызовов и возможностей.