Осмысление возможностей метода иронии как способа преодоления медийной некомпетентности

Сегодня все чаще современный человек оказывается в ситуации информационного хаоса, когда потоки информации, поступающие из различных источников, определяют то или иное событие с разных точек зрения, зачастую навязывая ту, которая выгодна тем или иным государственным и негосударственным структурам. Информационный Реципиент оказывается в роли пассивного получателя данных. Но медиаобразование позволяет отказаться от привычной модели восприятия медиаинформации, и источник информации является уже не неким носителем знания и непререкаемым авторитетом, а соавтором и собеседником, то есть на первое место при принятии сообщения выходит полная свобода интерпретаций смыслов, заложенных в нем, и самовыражение. Диалогические отношения лишают источник информации исключительного положения, смена участников диалога, культурных контекстов приводит к изменчивости смыслов, заложенных в информационных сообщениях. Подобные диалогические отношения могут быть установлены за счет повышения медиакомпетентности.

Если до XX века медиакомпетентность считалась атрибутом только специалистов, профессионально занимающихся СМИ, то современный облик СМИ во многом претерпел изменения, и медиасфера отклонилась от первоначальных задач, поставленных перед нею, - максимально быстрая и объективная передача информации. В результате современный потребитель информации оказывается перед основной проблемой – как определить, где информация является объективной, а где нет? Этот вопрос встал особенно остро в последние годы. С одной стороны, выбор источников информации стал поистине огромен. Но с другой стороны, потерялось стремление к объективности и непредвзятости. К нему на смену пришло желание угодить потребителю. Массовое сознание, следующее в своем существовании принципу удовольствия, нуждается в переживаниях, но традиционные установки и способы подачи информации не дают простых и легко достижимых ответов и целей. Следовательно, можно говорить о крайней идеологической наполненности современных СМИ. Это влияет на тексты, создаваемые журналистами сегодня. В них присутствует и одномерность восприятия мира, и подчинение всего содержания одной идее, и неприятие другого взгляда на мир. В чем сложность исследования текстов современных СМИ? Прежде всего, в основной цели данной категории текстов -воздействии на массовое сознание. Соответственно, несмотря на внешнюю простоту и понятность идей, сущность авторской позиции, его идея ускользает от взгляда компетентного исследователя. Во-вторых, медиатексты содержат многочисленные речевые уловки и манипуляции. Они написаны живо и интересно, но, пытаясь их изучить, медианекомпетентный человек сам может оказаться в опасности быть захваченным объектом собственного исследования. Таким образом, сегодня требуется новая методология, способная к адекватному и объективному рассмотрению медиатекстов.

Современное философское знание выдвигает метод иронии, как способ нейтрализации симулякров современного общества. На мой взгляд, ирония, в качестве установки для восприятия медиатекстов, также может помочь повышению медиакомпетентности современного человека. Ирония есть один из методов постижения истины, но выражает эту истину ирония иносказательно, неявно. То есть ирония никогда не утверждает истину открыто, как неоспоримое убеждение, она всегда сомневается не только в своем объекте, но и в себе самой. Вследствие этого ироник сам избегает того догматизма и однозначной трактовки смыслов, которые стремится устранить в современных текстах СМИ. Фридриху Ницше принадлежит следующее высказывание: «Все человеческое заслуживает с точки зрения своего возникновения иронического рассмотрения; поэтому ирония в мире столь избыточна». [31, С. 375]. Причина подобной всеобщности использования иронии кроется в самой человеческой природе, а именно в отсутствии объективности, в невозможности безошибочности человеческого исследования и познания. То есть автор сообщения, вне зависимости предмета, о котором он пишет, и не смотря на стремление к объективности, все равно остается человеком, а, следовательно, обладателем определенных импульсов и стремлений, никоим образом не относящихся фактам. Ирония в этом смысле может взять на себя роль определенного «фильтра», отделяющего идеи от предвзятых суждений.

Но не только субъективные влечения автора сообщения влекут за собой необходимость использования иронии. По утверждению И. Канта, человеческий «разум жадно стремится к всеобщим и необходимым истинам» и к твердой убежденности в них. Эта убежденность в своих суждениях требует подвергнуть их сомнению с помощью иронии, точно также мы подвергаем сомнению истины, утверждаемые авторами. Следовательно, ироническое восприятие медийных текстов должно строиться на двух этапах. Сначала Информационный Реципиент подвергает ироническому анализу само сообщение, а потом собственные убеждения относительно него.

Далее, иронический метод может помочь уравнять позиции автора и читателя, возобновляя диалог, так как теперь истина есть не нечто заранее предопределенное и неизменное, а совместное со-творчетсво. «Ирония всегда есть реплика на что-то, она противостоит некой точки зрения Другого» [42]. Одновременно с возникновением диалога появляется и возможность для множества мнений и трактовок тех или иных смыслов заложенных в сообщении.

Также ирония способна снизить негативность смысла, заложенного в тексте. «Ирония как психический процесс превращает то, что для меня ужасно, страшно, непереносимо, враждебно, тревожно, в противоположное". То есть ирония привносит в исследование медиатекстов игру, момент несерьезного отношения к тому, что слишком серьезно задевает человека. Таким образом, ирония способна сделать легкими для понимания самые сложные для человека вещи, те, которые он воспринимает наиболее серьезно и близко к сердцу. Это позволяет более объективно взглянуть не только на позицию автора, но и сформировать собственное представление относительно того или иного вопроса, не оказавшись под влиянием авторской позиции. Человек не просто воспринимает смыслы, заложенные в текст, а вписывает их в проблемное поле своего опыта.

Также иронический метод может помочь провести некоторую дистанцию между собой и собственными убеждениями и верованиями. То есть ирония позволяет не только более адекватно воспринимать авторскую позицию, но и помочь пересмотреть, «переописать» собственное понимание, что отвечает стремлению медиаобразования к научению объективному восприятию информации. Таким образом, ирония многомерна и способствует отстранению от привычных трактовок и понятий.

Но следует помнить, что иронией надо пользоваться с осторожностью, так как у нее тоже есть границы. И если до определенной степени она полезна в силу тех функций, которые мы перечислили выше, то в некоторых ситуациях ирония может перейти в насмешку, что останавливает достаточно много авторов в ее использовании и применении. Прежде всего, она есть проявления определенного неуважения к автору и его позиции. Ведь в первоначальном смысле ирония есть, прежде всего, насмешка и, следовательно, один из комуникантов автоматически становится выше по своему положению в коммуникации. «Близка к иронической культуре загадка. Загадывающий загадку знает разгадку, поэтому относится к собеседнику как бы свысока и с вызовом - «попробуй отгадай!» Если тот не справлялся, - становился объектом для прямых или скрытых насмешек» [38, С.13]. И в результате формируется представление об иронике, как об активном участнике коммуникации, в то время как о его собеседнике – как о пассивном. Сама цель общения становится односторонней и способствует решению задач и удовлетворению потребностей только одного собеседника -ироника. Вследствие этого, существует опасность, что у него сформируется особое представление об объекте своего воздействия. Объект, в этом случае, выступает как нечто овеществленное, с наличием нескольких «мишеней», при воздействии на которые, будет некоторая реакция.

Таким образом, в процессе коммуникации ироник становится обладателем властного статуса, он контролирует объекта, не наделенного властью. Ирония есть не только мета позиция, она есть и позиция превосходства. Ирония это обоюдоострое оружие. Ироник всегда занимает рефлексивную позицию, и относительно себя, и относительно объекта своей иронии. «Ирония есть пафос середины; она является интеллектуальной оговоркой, которая резвится между контрастами и не спешит встать на чью-либо сторону и принять решение: ибо она полна предчувствия, что в больших вопросах, где дело идет о человеке, любое решение может оказаться преждевременным и несостоятельным и что не решение является целью, а гармония, которая поскольку дело идет о вечных противоречиях, быть может лежит где-то в вечности, но которую уже несет в себе шаловливая оговорка по имени «Ирония» [25, С. 184 ]. Следовательно, достаточно здравого смысла и некоторого размышления над собственной позицией и позиция превосходства, а вместе с ней и удовольствия от занимания оной, отходит на второй план.

Не меньшую опасность для ироника представляет и обманчивость иронии, обозначенная еще романтиками. Человек запутывается в скрытых и явных смыслов, и в том противоречии, которое характеризует иронию. «Иронизирующий напоминает тех провокаторов и агентов, которые настолько вошли в свою роль, что уже сами не знают, на кого они работают, на полицию или революционеров: в силу того, что они служат и нашим и вашим, они теряют ориентиры, теряют «систему отсчета» и начинают обманывать всех» [61, С.109]. Описанная выше потеря оказывается потерей изначальной мотивации. Ироник, ставящий перед собой благородные цели постижения истины, творчества и борьбы с догматизмом, запутывается в собственных суждениях и задачах. Способом вырваться из этого превращения в «ничто» является сдерживание иронии, не давть ей возможности превратиться в единственно возможный для ироника модус существования, не онтологизируя ее. В этом случае ирония есть лишь метод, и хотя определенная часть иронического эффекта за счет этого уходит, зато ирония не «остается в одиночестве, во власти своих причуд, опустошенная и разочарованная» [61, С. 114]

Еще одну опасность иронии зафиксировал Освальд Шпенглер в «Закате Европы», в этом произведении он относит иронию к форме нигилизма: «то, что Сократ и немецкие романтики обозначали словом "ирония", тот тонкий редкий цветок диалектики, которая утомилась от самой себя и, изумленно и горько улыбаясь, смотри на дело рук своих -разрушенную картину мира». [56, С. 470]. Ирония не способна создать позитивное знание и с этой точки зрения она есть отрицательность. Она уничтожает устоявшиеся суждения и вечно сомневается относительно собственных убеждений. В результате, ироник хотя и встает на мета позицию, позволяющую ему выработать собственный взгляд на ту или иную проблему, но теряет момент со-участия, который является одним из наиболее важных для философско-религиозного текста, так как без переживания собственного религиозного опыта, познать в полном объеме идеи, выдвигаемые автором невозможно.

Современная жизнь предъявляет новые требования к уровню восприятия СМИ. Ирония как соединение субъективного и объективного начала является одним из наиболее эффективных способов решения проблемы нахождения равновесия между непредвзятостью и собственным пониманием человека. Ирония позволяет воспринимать авторские идеи непредвзято, оставаясь при этом соучаствующим и не отказываясь от личностных убеждений. Одновременно, за счет сомнения в идеях автора, она позволяет усомниться и «переописать» собственные убеждения.

Таким образом, отвечая на основной вопрос, поставленный в данной статье, можно говорить не только о возможности использования иронии в качестве одной из медиаобразовательных методик, но также и о ее крайней эффективности в этом качестве. Хотя не следует забывать об ограничениях, накладываемых спецификой самой иронии.