Особенности оформления рабочего края зубчатых орнаментиров в эпоху энеолита - ранней бронзы в Горном и Предгорном Алтае

Значение орнамента для изучения древней истории населения сложно переоценить. Однако, как правило, используется небольшая часть информации, которую можно получить при его изучении. Обычно обращают внимание на то, что можно выявить визуально, например композиционное построение узора, форму отпечатков, нанесенных гребенчатым (зубчатым) штампом, лопаточкой или палочкой. Находки орнаментиров редки, поэтому исследование их отпечатков на керамике нередко является единственным источником информации о них. В последние десятилетия проводятся целенаправленные исследования для получения данных об инструментах и способах нанесения орнамента. Экспериментальным путем выявляется кинематика движения орудия, реконструируется рабочий край инструмента по его отпечаткам. В настоящее время можно считать установленным, что в древности для орнаментации керамики использовали как специально изготовленные инструменты из костей животных, раковин моллюсков, камня, глины, так и подходящие для этой цели природные материалы, в частности белемниты, аммониты и др. [Городцов, 1901; Калинина, Устинова, 1990; Калинина, Устинова (Гаджиева), 1995; Костылева, Калинина, 2002; Волкова, 1991, 1998; Калинина, 2009; Мыльникова, 1994; Дубовцева, 2008; Степанова, 2012; и др.].

В результате изучения орнамента ранних керамических комплексов Горного и Предгорного Алтая (неолит – ранняя бронза) выявлены традиции в оформлении рабочего края инструментов для ряда археологических культур. Орнамент наносился как зубчатыми, так и незубчатыми орудиями, но основную массу составляют оттиски гребенчатых штампов. Для решения вопросов взаимодействия населения, проблем относительной хронологии памятников наиболее актуальна информация о зубчатых инструментах.

Основными критериями для характеристики рабочего края орнаментира служат его форма (прямой, округлый), длина штампа, размеры, количество и форма зубцов, а также форма самого инструмента – прямой или изогнутый. Сравнительный анализ показывает, что для керамики каждой археологической культуры прослеживаются свои традиции в оформлении рабочего края орнаментиров.

Афанасьевская культура. Известны орнаменти-ры с округлым или прямым рабочим краем, длиной от 1 до 6 см, с округлыми или прямоугольными зубцами, количество которых колеблется от 10 до 35 и более. Характерны короткий (ок. 1 см) и длинный (свыше 3 см), округлый и прямой рабочий край, размеры зубцов – от 0,5 × 1,0 до 0,5 × 2,0 мм (более крупные встречаются как исключение), их количество – от 15 до 25. Преобладают инструменты с тонким рабочим краем с мелкими зубцами, с расстоянием между ними меньше размеров одного зубца (меньше 1 мм) и длиной рабочего края 3–5 см (см. рисунок, 4–8).

На керамике ранней бронзы Горного Алтая зафиксированы отпечатки инструментов с крупными прямоугольными или квадратными зубцами (ок. 3 мм), с расстоянием между ними 2–3 мм (см. рисунок, 1 ). Количество зубцов – от 5–6 до 10, но не более 15 шт. По глубине отпечатков можно сделать вывод, что зубцы были длиннее, чем у афанасьевских инструментов.

На керамике ирбинского типа (поселение Ко-марово-1) зафиксированы оттиски орнаментиров с гладким и зубчатым рабочим краем. Длину рабочего края определить невозможно, так как есть отпечатки только части рабочей поверхности из-за того, что орнамент наносился, как правило, уголком штампа (см. рисунок, 3 ). Установлено, что рабочая часть превышала 1 см. Зубцы были небольших размеров (от 1–1,5 мм), четко отделены один от другого. Их количество может быть свыше 15 шт.

Для керамики крохалевского типа (поселения Комарово-1 и Костенкова Избушка) характерен орнамент, нанесенный ногтем и зубчатым штампом с длинным тонким рабочим краем (ок. 10 или больше прямоугольных зубцов) [Кирюшин, 2002, рис. 162, 1 , 4–7 ; 163, 164].

Большемысские инструменты разнообразны, но о них получены лишь предварительные сведения, статистических данных нет. Большемысские орнаментиры наиболее сложны для реконструкции рабочего края. В настоящее время можно отметить, что нередко использовались предметы, дающие отпечаток в виде дуги (см. рисунок, 2 ), что необычно для других культур. В отдельных случаях удалось определить, что использовались челюсти животных (отпечатки на большемысской керамике и на экспериментальных образцах, выполненных челюстями животных, аналогичны) [Абдулганеев, Степанова, 2007, с. 3].

В целом наблюдаются заметные отличия в оформлении рабочего края орнаментиров перечисленных выше разнокультурных керамических комплексов. По количеству сосудов изученной больше других остается керамика афанасьевской культуры, и результаты ее исследования наиболее показательны. К основным признакам, характеризующим оформление рабочего края афанасьевских орнаментиров, относятся прямой или округлый тонкий рабочий край длиной до 5 см, мелкие зубцы (ок. 1–1,5 мм) и их количество (в среднем от 15 до 25). Выделение признаков, характерных для афанасьевских орнаментиров, позволяет выявить сосуды, украшенные необычными для этой культуры инструментами, например с отпечатками крупных прямоугольных зубцов длиной более 2,5 мм (3–4 мм) на могильнике Кара-Коба-1, огр. 3, с широким рабочим краем (до 4 мм) на Сальдяре-1, к. 31. Как правило, необычный орнамент дополняется нетипичной формой изделия или другими чертами, например на могильнике Усть-Куюмский, мог. 14, погр. 2; м. 13 [Погожева, Ры-кун, Степанова, Тур, 2006, рис. 49, 5; 54]. Появление у афанасьевцев инструментов с крупными зубцами, характерных для ранней бронзы Горного Алтая, видимо, не случайно и может быть связано с контактами групп населения, различающихся по этнографическим и другим признакам. Некоторые изделия украшены отпечатками совсем необычных инструментов, имеющих особое сходство, в частности, с зубцами, объединенными в группы, из могильников Бойтыгем-2, к. 9 и Сальдяр-1, к. 37 (см. рисунок, 6). Керамика с этих памятников имеет и другие аналогии, в частности в формовочных массах отмечена самая высокая концентрация шамота для афанасьевской керамики Горного Алтая [Степанова, 2005]. Вероятно, выявленные черты свидетелствуют о хронологической близости памятников и непосред- ственных контактах населения.

Установлено, что отпечатки инструментов с рабочим краем одинаковой длины с мелкими зубцами на афанасьевских сосудах с большинства памятников Горного Алтая и Енисея аналогичны. Кроме того, выявлены отпечатки идентичных, но необычных для афанасьевской культуры инструментов на сосудах из Горного Алтая и с Енисея (см. рисунок, 4–8 ) [Поляков, Степанова, 2009; Степанова, 2015, рис. 3, 4]. Подобное сходство не может быть случайным. Из-за того, что даже самые прочные инструменты изнашивались или терялись, периодически изготавливались новые. Изготовление новых орнаментиров со временем неизбежно вело к накоплению изменений в оформлении рабочего края и к изменению навыков в изготовлении инструментов. Традиции в оформлении орудий не могли сохраняться неизменными в течение многих столетий, а при отсутствии контактов афанасьевского населения

Керамика эпохи ранней бронзы из Горного Алтая ( 1 ), большемыс-ской культуры и ирбинского типа из предгорий ( 2 , 3 ), афанасьевской культуры из Горного Алтая ( 4–8 ) и с Енисея ( 9–11 ).

из Горного Алтая и с Енисея маловероятно появление новых одинаковых навыков . Вероятнее всего, связи между группами афанасьевского населения из Горного Алтая и с Енисея сохранялись какое-то время или датировка культуры должна определяться более коротким промежутком времени, чем принято считать в настоящее время.

Таким образом, с учетом консервативности традиций в гончарстве и того, что навыки труда передаются контактным путем, изучение оформления рабочего края орнаментиров по их отпечаткам и выявление традиций в их оформлении крайне перспективны для решения вопросов взаимодействия населения разных этнографических групп и относительной хронологии памятников, что прослежено по материалам афанасьевской культуры.

Абдулганеев М.Т., Степанова Н.Ф. Ранние керамические комплексы поселения Комарово-1 // Природные условия, история и культура Западной Монголии и сопредельных регионов: Мат-лы VIII Междунар. конф. – Горно-Алтайск: РИО ГАГУ, 2007. – Т. 1. – С. 3–6.

Волкова Е.В. Историко-культурный подход к изучению орнаментов на древней глиняной посуде // Керамика как исторический источник. Подходы и методы изучения. – Куйбышев: Изд-во Куйбышев. ГПИ, 1991. – С. 31–34.

Волкова Е.В. Древняя глиняная посуда, изготовленная одним мастером (методика выделения и анализ) // Тверской археол. сб. – Тверь, 1998. – Вып. 3. – С. 135–146.

Городцев В.А. Русская доисторическая керамика. – М.: Моск. археол. об-во, 1901. – 101 с.

Дубовцева Е. Традиции декорирования неолитической керамики Западной Сибири (опыт экспериментального моделирования) // Українська керамологія. – 2008. – Кн. ІV, т. 1. – С. 145–154.

Калинина И.В. Очерки по исторической семантике. – СПб.: Изд-во С.-Петербург. ун-та, 2009. – 272 с.

Калинина И.В., Устинова Е.А. Технологическая классификация орнаментов неолитическо-энеолитиче-ской керамики Уральского региона // АСГЭ. – Л.: Искусство. Ленингр. отд-ние, 1990. – Вып. 30. – С. 7–19.

Калинина И.В., Устинова (Гаджиева) Е.А. Использование челюстей животных для орнаментации древней керамики // РА. – 1995. – № 2. – С. 69–83.

Кирюшин Ю.Ф. Энеолит и ранняя бронза юга Западной Сибири. – Барнаул, 2002. – 294 с.

Костылева Е.Л., Калинина И.В. Использование костей животных для орнаментации ямочно-гребенчатой керамики // Тверской археол. сб. – Тверь: Изд-во ТГОМ, 2002. – Вып. 5. – С. 248–256.

Мыльникова Л.Н. Обработка поверхности неолитической нижнеамурской керамики (поселение Кондон-Почта) // Экспериментальная археология. – Вып. 3. – Тобольск: Изд-во Тобол. пед. ин-та, 1994. – С. 20–24.

Погожева А.П., Рыкун М.П., Степанова Н.Ф., Тур С.С. Эпоха энеолита и бронзы Горного Алтая. – Барнаул: Азбука, 2006. – Ч. 1. – С. 234.

Поляков А.В., Степанова Н.Ф. Исследования памятников афанасьевской культуры на озере Итколь (Республика Хакасия) // Проблемы археологии, этнографии, антропологии Сибири и сопредельных территорий. – Новосибирск: Изд-во ИАЭТ СО РАН, 2009. – Т. XV. – С. 377–381.

Степанова Н.Ф. Результаты исследований формовочных масс сосудов из афанасьевского могильника Саль-дяр-1 // Ларин О.В. Афанасьевская культура Горного Алтая: могильник Сальдяр-1. – Барнаул, 2005. – С. 155–159.

Степанова Н.Ф. Первые результаты изучения инструментов для нанесения орнамента по их отпечаткам на афанасьевской керамике (по материалам погребальных комплексов из Горного Алтая) // Игорь Геннадьевич Глушков: Сб. науч. ст. – Ханты-Мансийск: Печатный мир, 2012. – С. 43–50.

Степанова Н.Ф. Роль керамики в изучении афанасьевской культуры // Современные подходы к изучению древней керамики в археологии. – М.: ИА РАН, 2015. – С. 269–277.

Abdulganeev M.T., Stepanova N.F. Rannie kerami-cheskie kompleksy poseleniya Komarovo-1 // Prirodnye us-loviya, istoriya i kul’tura Zapadnoy Mongolii i sopredel’nykh regionov: Mat-ly VIII Mezhdunar. konf. Gorno-Altaysk: RIO GAGU, 2007. Vol. 1. Pp. 3–6. (In Russ.).

Dubovtseva E. Traditsii dekorirovaniya neoliticheskoy keramiki Zapadnoy Sibiri (opyt eksperimental’nogo modelirovaniya // Ukrains’ka keramologіya. 2008. Book ІV, Vol. 1. Pp. 145–154. (In Russ.).

Kalinina I.V. Ocherki po istoricheskoy semantike. St. Petersburg: Izd-vo St. Petersburg. un-ta, 2009. 272 pp. (In Russ.).

Kalinina I.V., Ustinova E.A. Tekhnologicheskaya klassifikatsiya ornamentov neolitichesko-eneoliticheskoy keramiki Ural’skogo regiona // ASGE. L.: Iskusstvo, Leningr. otd-nie, 1990. Iss. 30. Pp. 7–19. (In Russ.).

Kalinina I.V., Ustinova (Gadzhieva) E.A. Ispol’zovanie chelyustey zhivotnykh dlya ornamentatsii drevney keramiki // RA. 1995. No. 2. Pp. 69–83. (In Russ.).

Kiryushin Yu.F. Eneolit i rannyaya bronza yuga Zapadnoy Sibiri. Barnaul, 2002. 294 pp. (In Russ.).

Kostyleva E.L., Kalinina I.V. Ispol’zovanie kostey zhivotnykh dlya ornamentatsii yamochno-grebenchatoy keramiki // Tverskoy arkheolog. sb. Tver’: Izd-vo TGOM, 2002. Iss. 5. Pp. 248–256. (In Russ.).

Myl’nikova L.N. Obrabotka poverkhnosti neoliticheskoy nizhneamurskoy keramiki (poselenie Kondon-Pochta) // Eksperimental’naya arkheologiya. Tobol’sk: Izd-vo Tobol. ped. in-ta, 1994. Iss. 3. Pp. 20–24. (In Russ.).

Pogozheva A.P., Rykun M.P., Stepanova N.F., Tur S.S. Epokha eneolita i bronzy Gornogo Altaya. Barnaul: Azbuka, 2006. Pt. 1. Pp. 234. (In Russ.).

Polyakov A.V., Stepanova N.F. Issledovaniya pamyat-nikov afanas’yevskoy kul’tury na ozere It-kol’ (Respublika Khakasiya) // Problemy arkheologii, etnografii, antropologii Sibiri i sopredel’nykh territoriy. Novosibirsk: Izd-vo IAET SO RAN, 2009. Vol. XV. Pp. 377–381. (In Russ.).

Stepanova N.F. Rezul’taty issledovaniy formovochnykh mass sosudov iz afanas’yevskogo mogil’nika Sal’dyar-1 // Larin O.V. Afanas’yevskaya kul’tura Gornogo Altaya: mogil’nik Sal’dyar-1. Barnaul, 2005. Pp. 155–159. (In Russ.).

Stepanova N.F. Pervye rezul’ taty izucheniya instrumentov dlya naneseniya ornamenta po ikh otpechatkam na afanas’yevskoy keramike (po materialam pogrebal’nykh kompleksov iz Gornogo Altaya) // Igor’ Gennad’yevich Glushkov: Sb. nauch. st. Khanty-Mansiysk: Pechatnyy mir, 2012. Pp. 43–50. (In Russ.).

Stepanova N.F. Rol’ keramiki v izuchenii afanas’yevskoy kul’tury // Sovremennye podkhody k izucheniyu drevney kerami-ki v arkheologii. M.: IA RAN, 2015. Pp. 269–277. (In Russ.).

Volkova E.V. Istoriko-kul’turnyy podkhod k izucheniyu ornamentov na drevney glinyanoy posude // Keramika kak istoricheskiy istochnik. Podkhody i metody izucheniya. Kuybyshev: Izd-vo Kuybyshev. GPI, 1991. Pp. 31–34. (In Russ.).

Volkova E.V. Drevnyaya glinyanaya posuda, izgotov-lennaya odnim masterom (metodika vydeleniya i analiz) // Tverskoy arkheolog. sb. Tver’, 1998. Iss. 3. Pp. 135–146. (In Russ.).