Особенности вербализации образного компонента концепта "город"

Образный компонент является функциональной базой любого концепта, независи- мо от его содержания, на него накладываются другие компоненты. В онтогенезе чувственный образ сначала выступает как конкретное чувственное содержание концепта, а затем становится средством кодирования «нарастающего на нее» объемного, многослойного концепта [7, с. 122]. Образный компонент тесно связан с таким ключевым понятием психологической науки, как восприятие. Без обращения к восприятию не может быть решена по существу ни одна ключевая задача когнитивной науки: восприятие мощно вторгается в область между мышлением и поведением человека [4, с. 20]. Образ объединяет данные, поступающие по разным каналам связи человека с миром, из которых ведущим является зрительное восприятие [1, с. 315].

В научно-методическом плане необходимо различать образы разной природы – одномодальные, т.е. заключающие в себе данные одного вида восприятия, и полимодаль-ные, т.е. соединяющие в одном образе несколько видов модальностей. А.Д. Логвиненко понимает под полимодальностью органическое единство данных, получаемых от органов чувств различной модальности (зрения, слуха, осязания, вкуса, обоняния и т.п.) [6, с. 4]. К. Линч считает, что в опознании и упорядочении восприятия окружения участвует множество ощущений: визуальные ощущения цвета, формы, движения или поляризации света, равно как и обоняние, слух, осязание, кинестетика, чувство тяжести и, возможно, электрических и магнитных полей [5, с. 16].

Стоит заметить, что чувственный образ в структуре концепта неоднороден и помимо перцептивного образа, содержащего перцептивные когнитивные признаки, формирующиеся в сознании носителя языка в результате отражения им окружающей действительности при помощи органов чувств, он формируется также когнитивным образом – образными признаками, создаваемыми в результате метафорического осмысления соответствующего предмета или явления [7, с. 108].

В зависимости от денотативных сфер, к которым принадлежат перцептивные образы, мы различаем два вида образов – образы живого и неживого миров. Образы неживого мира составляют большинство перцептивных образов, формирующих образный компонент концепта «Город».

Среди источников, материал которых использовался для моделирования концепта «Город», были картотека Псковского областного словаря (КПОС) и архив Псковского областного словаря (Архив ПОС), материалы формирующегося архива диалектной и городской речи «Устная история» (фило- логический факультет Псковского государственного университета) и личный архив исследователя, содержащий записи разговорной городской речи. Архивные записи ПОС служили главным источником материала диалектной речи, поскольку в них более последовательно сохраняются все текстовые связи. Использование материалов Архива ПОС, где содержится речь в ее целостности, позволяет понять когнитивную составляющую, отраженную в концепте, т.е. определить, какое место в структуре дискурса занимает выделенный фрагмент.

Если в художественном дискурсе образный компонент исследуемого концепта имеет такие репрезентанты, как, например, образы «стена», «крыша», «квартира», «дверь», «окно», «дом», которые являются концептами – составными частями концепта «Город» в дискурсе рок-поэзии [2], или образы «площадь», «улица», «сад», «вокзал», «здания» и др., являющиеся структурными элементами концепта «Город» в раннем прозаическом творчестве Б. Пастернака [3], то в дискурсе диалектной речи среди перцептивных образов, репрезентирующих концепт «Город», фиксируются образы «пыль», «увеличение в размерах», «много шума», «газ», «воздух», «жара», «дым», «много народа», «людской поток».

В диалектной речи образный компонент концепта «Город» выражается зрительным образом «пыль», выраженным соответствующей лексемой с семантикой ‘взвешенные в воздухе или осевшие на поверхность предметов мельчайшие твердые частицы’ и частицей одна , имеющей выделительно-ограничительное значение ‘только, единственно, исключительно’: А шо там в г о ради, анн а я пыль (КПОС, 1995). Образ пыли, которая воспринимается в указанном контексте как единственный определяющий образный компонент города, лежит на грани явлений атмосферы и предметного мира.

Образный компонент концепта «Город» может выражаться также и зрительными образами, связанными с приростом архитектуры – «увеличение в размерах»: Теперь Пскоф расстроифшы (Архив ПОС, 1985). Семантика увеличения городского пространства, вербализованная в связи с восприятием областного центра, отражена в диалектном деепричастии, образованном от глагола расстроиться. Лексема расстроиться, образо- ванная приставочно-постфиксальным способом, имеет значение ‘распространиться в разные стороны’.

Звуковые образы города строятся на противопоставлении звуковому образу сельской местности «тихо». Звуковой облик городской местности отражается посредством образа «много шума», передаваемого диалектными отглагольными существительными, образованными с помощью суффикса -отень , имеющего значение интенсивности действия – гро-мотень ‘стук, шум’ и стукотень ‘ряд коротких отрывистых звуков от удара или от падения твердого тела’ : А, пр а вда, в г о раде-та стукат е нь, громот е нь так а я, д а же ня зн а ем где во ё , ат в е ку в нас т и ха в дяр е вни (Архив ПОС, 1966).

Репрезентант концепта «Город» Ленинград актуализирует яркие одномодальные обонятельные образы: В Ленинагр а ди гас вли я и, в о здух вли я и, фсё ляж у (КПОС, 1961). Образы «газ» ‘горючие газообразные или парообразные вещества, употребляемые для отопления, освещения, в качестве двигательной силы и в других целях’ и «воздух» ‘смесь газов, гл. образом азота и кислорода, необходимых для жизни человека, животных и растений’ обозначают вещества, необходимые соответственно для технических нужд и для жизни человека. Небезынтересным в этом смысле является использование на первом месте в высказывании слова газ вместо воздух , что подчеркивает отрицательное восприятие информантом атмосферы города. В данном случае можно наблюдать имплицитное противопоставление (воздух в сельской местности – газ в городе) . Указанные обонятельные образы, обозначающие состояние атмосферы, непосредственно связаны с воздействием на здоровье человека, на что указывают определенно-личные формы глаголов влияет и лежу .

В вербализации образного компонента концепта «Город» отмечается тяготение друг к другу образов разной модальности (в т.ч. образов одномодальных и полимодаль-ных) в контексте. Так, Ленинград характеризуется одномодальным осязательным образом «жара» ‘высокая температура воздуха, нагретого солнцем, зной’ и полимодальным образом «дым» ‘совокупность мелких твердых частиц и газообразных продуктов, выделяющихся в воздух при сгорании чего-л.’, соединяющим в себе зрительную и обонятельную модальность: Жара, верна, в Лин- гради, а дыма-та, дыма-та, вить заводы работя (КПОС). Интенсивность образа выражается повторением соответствующей лексемы.

Среди образов живого мира наибольшую номинативную плотность имеет зрительный образ «много народа», выражающийся чаще всего безличными предикатами народливо , народно, мирно с общей семантикой ‘большое количество людей; многолюдно’: В г о рат я нед а вна е здила, там нар о дли-ва так (КПОС, 1973); А в г о роди ш у мна, нар о дна (КПОС, 1984); Ф Пяч о рах м и рна гар а с (Архив ПОС, 1974). Кроме того, зафиксированы и другие вербализаторы – краткое страдательное причастие набит , употребляющееся в переносном значении , в сочетании с управляемым им именем люди , а также лексема мир в значении ‘народ, люди вообще’ в форме родительного части ( миру ): Там в г о ради люд я м весь П и тир наб и т (КПОС, 1967); Нам хараш о здесь, в о льный в о здух, а в Ленингр а де пр о ста так м и ру (КПОС, 1976). Зрительный образ, репрезентирующий Ленинград, противопоставляется образу, связанному с сельской местностью, выраженному устойчивым словосочетанием вольный воздух и обозначающему нахождение вне пределов города, на открытом, ничем не ограниченном, не заполненном пространстве.

Определения, связываемые с городом, преимущественно отражают его размеры: Да Линингр а д – г о рат бальш о й, нар о т-та гуж о м так и в а лит (Архив ПОС, 1976). Зрительный образ «людской поток», конкретизирующий понятие величины города и выражающий признак многолюдности в динамике, вербализуется разговорной лексемой валить со значением ‘идти, двигаться в большом количестве, потоком’ и усиливающим ее диалектным наречием гужом со значением ‘в большом количестве, толпой, кучей’. Конструкция с усилительной частицей так усиливает эмоциональную окраску образа.

Несколько другие средства вербализации зафиксированы в выражении образного компонента концепта «Город» на материале городской речи. Зрительные образы «дома», «строения», «сооружения» ‘строения различного характера и назначения, обычно сложные по устройству’, связываемые городскими носителями языка с городом, относятся к архитектуре города и объединены семантикой ‘постройки’: Дома, строения, сооружения – и людей очень много (Личный архив, 2011). В городской речи более отчетливо отмечается связь образов неживого и живого мира.

Образы конкретных городов в городской разговорной речи более широко представлены зрительными образами объектов, имеющих историко-культурную значимость. Лексемы, с помощью которых вербализованы соответствующие образы, можно считать ключевыми в объективации данных репрезентантов концепта. Так, образный компонент Москвы представлен зрительными образами: «Кремлевская стена» ‘высокая ограда из кирпича, окружающая Кремль’, «куранты» ‘старинные башенные или стенные часы, бой которых сопровождается музыкой’, «Мавзолей» ‘большое надгробное архитектурное сооружение’, «Красная площадь» ‘большое незастроенное место в пределах города’, «храм Василия Блаженного» ‘здание, предназначенное для совершения богослужений и религиозных обрядов’, «Москва-река»: Из б о лее так и х традици о нных, нав е рное, зр и тельных о бразов, это пон я тно что… Кремл е вская стен а , кур а нты, это Мавзол е й, в кот о ром я не был, Кр а сная пл о щадь, храм Вас и лия Блаж е нного, Москв а -рек а (Архив «Устная история», 2011). Ряд вышеуказанных образов – «Мавзолей», «Красная площадь» – отмечены общей семой ‘большой размер’. Лексемы куранты и мавзолей являются заимствованиями соответственно из французского ( courant – текущий, бегущий) и греческого ( Μαυσωλειον – знаменитая гробница карийского царя Мавзола, отличавшаяся своим великолепием). Данные образы указывают на объекты, являющиеся частью одного архитектурного комплекса, поэтому можно выделить такой устойчивый признак репрезентантов концепта «Город», как компактность центра.

Образы, вербализующие концепт «Город», выражаемый посредством репрезентанта, могут оттенять представления о старинном провинциальном городе в сознании носителя языка. Таким предстает образный компонент Пскова: Псков – старый город и новый город, деревья в городе, еще круглые крепостные башни (Личный архив, 2011). Обобщенный образ «старый город» ‘давно существующая, возникшая, появившаяся задолго до настоящего времени часть города’ и образ «круглые крепостные башни» ‘высо- кие строения круглой формы, подготовленные к круговой обороне и длительной борьбе в условиях осады’ представляют исторический центр города. Вегетативный образ «деревья в городе» ‘многолетние растения с твердым стволом и ветвями, образующими крону’ выделяет провинциальный город среди крупных по наличию растительности в черте города. Факт вербализации образа «новый город» ‘недавно возникшая часть города’ наряду с образом «старый город» позволяет сделать вывод о двойственности (сосуществование старого и нового) образа Пскова. Указанные образы представляют собой метонимический перенос (обозначением части через целое). Таким образом, осуществление членения единого образа города на две части – историческую и современную – характеризует вербализацию образного компонента концепта «Город» в дискурсе городской речи.

Образный компонент исследуемого концепта в городской речи может формироваться и образами живого мира. Так, зрительный образ Петербурга складывается из совокупности действий людей, обобщаемых лексемой суета ‘ торопливое, беспорядочное движение, беготня; хлопоты’: Все бег у т, куд а -то тор о пятся, б ы стро-б ы стро все д е лают, куд а -то тор о пятся – сует а в о бщем так а я… (Архив «Устная история», 2011). Зрительные образы «суета», «все бегут», «все куда-то торопятся», «все быстробыстро все делают» объединены признаком быстроты, который получает наибольшее выражение в удвоении наречия быстро .

Образный компонент концепта «Город» наряду с перцептивными образами вербализуется также несколькими когнитивными образами. Выражение образа, связанного с конкретным городом, может осуществляться и посредством устойчивого сочетания: Псков почем у -то у мен я все же с как о й-то так о й все же своег о р о да т и хой г а ванью так о й, умиротвор е нностью ассоц и ируется (Архив «Устная история», 2011). Метафорический образ «тихая гавань» ‘спокойное для жизни, работы место’, как и «умиротворенность» ‘достигнутое состояние спокойствия’, выражает общее состояние спокойствия.

Таким образом, вербализация образного компонента концепта «Город» на материале диалектной и городской речи, реализующаяся в неодинаковом наборе перцептивных образов, характеризуется также различием средств вербализации. В диалектном дискурсе образный компонент имеет такие средства вербализации, как диалектная лексика, повторяемые в контекстуальном окружении лексемы, безличные предикаты – достаточно часто с соотнесением образов городской среды с образами сельской местности. Типичными вер-бализаторами образного компонента концепта «Город» в городской речи являются лексемы, объединенные общей семой, и иноязычные заимствования. Городская речь также содержит большое количество образов, обозначенных лексемами, которые можно считать ключевыми для вербализации образа того или иного конкретного города как репрезентанта концепта «Город». Антропоморфные образы вербализуются сходным образом.