Отдельные аспекты обжалования защитником решений суда, принятых в порядке досудебного производства

Кубанский государственный университет, Краснодар, Россия, ,

,

судопроизводстве. Защитник действительно играет ключевую роль в уголовном процессе, особенно в части обжалования решений, которые затрагивают права и свободы его доверителя.

Изучение института обжалования позволяет выявить эффективные стратегии обжалования, а также недостатки и проблемы, с которыми сталкиваются участники уголовного процесса. Исследования в этой области могут внести вклад в развитие процессуальной науки, а также обогатить практику адвокатов-защитников, предоставляя им новые инструменты и методы для эффективной защиты своих доверителей.

Обжалование является основным инструментом защитника по реализации своих профессиональных прав в целях защиты прав и законных интересов доверителей. В научной доктрине встречается множество понятий обжалования, сформированных современными учеными (Дрозденко, Янин, 2020: 78; Ильин, 2023: 41; Кузьмина, 2017: 90), большинство из которых отмечают важность этого института. Более подробно рассмотрим некоторые из них.

Так, например, О.В. Химичева и Д.В. Шаров утверждают, что свобода обжалования направлена на всестороннюю защиту законных интересов граждан в уголовном судопроизводстве посредством реализации их прав (2020: 23).

По мнению В.М. Шеншина, обжалование рассматривается как процессуальная деятельность по подаче жалобы заинтересованным лицом, чьи законные интересы нарушены либо подразумевается их нарушение со стороны лиц, осуществляющих уголовное преследование (2022).

Обжалование, как отмечает В.Г. Волколупов, представляет собой особый вид правоотношения, которое возникает между лицом уголовного процесса, чьи интересы затронуты, и соответствующим субъектом, который должен принять жалобу в производство (2021).

С.В. Рудакова рассматривает обжалование как дискреционный уголовно-процессуальный механизм, имеющий правообеспечительный характер, позволяющий должностным лицам и государственным органам выполнять установленные законом требования, предъявляемые к принятым решениям и действиям (2022б: 24). На наш взгляд, данная дефиниция наиболее точно отражает сущность понятия, указывая в первую очередь на правобеспечительный характер обжалования, однако не следует забывать о том, что реализация права на обжалование должна быть оправданна, в противном случаем мы столкнемся с злоупотреблением правом, которое может нанести вред противоположной стороне (Азаров, Нурбаев, 2018: 173; Гордейчик, 2020: 22; Рудакова, 2022а: 119).

Хотелось бы отметить еще одно важное обстоятельство – процессуальное значение обжалования, по мнению Н.В. Горак, заключается не только в способе защиты субъективных прав личности в уголовном процессе, гарантии от их нарушения со стороны должностных лиц, оно позволяет сдерживать должностных лиц от незаконных действий, а также проверять законность и обоснованность совершенных ими действий (бездействия)1.

Именно на адвоката как на профессионального участника со стороны защиты возложена основная нагрузка по обжалованию решений и действий, затрагивающих права и свободы доверенного лица. Жалобы в уголовном процессе играют важную роль при защите законных прав, так как обжалование зачастую является единственным действенным инструментом реализации защитником прав и обязанностей, которыми он наделен уголовно-процессуальным законом.

О масштабах обжалования в досудебном производстве свидетельствуют статистические данные. Так, например, согласно информации Судебного департамента при Верховном суде Российской Федерации, в 2022 г. в суды общей юрисдикции поступило 111 586 жалоб на действия (бездействие) и решения должностных лиц, из них удовлетворено 4 242 (3,8 %)2. Из этого можно сделать вывод, что, несмотря на интерес к обжалованию, эффективность жалоб (доля удовлетворения) находится на низком уровне.

Вместе с тем при обращении должностных лиц стороны обвинения в суд о производстве следственных действий, ограничивающих конституционные права граждан, суды в подавляющем большинстве случаев удовлетворяют ходатайства следователей и дознавателей. Так, в 2022 г. в суды поступило 40 453 ходатайства о производстве осмотра жилища при отсутствии согласия проживающих в нем лиц, из них удовлетворено 38 685 (95,6 %); о производстве обыска и (или) выемки в жилище – 129 383 ходатайства, удовлетворено 123 432 (95,4 %); о производстве выемки заложенной или сданной на хранение в ломбард вещи – 3 536 ходатайств, удовлетворено 3 422 (96,7 %)3.

Особый интерес в контексте вопроса представляет часть 5 ст. 165 УПК РФ, которая закрепляет случаи, когда следственные действия (осмотр жилища, обыск, выемка в жилище, личный обыск, выемка заложенной или сданной на хранение в ломбард вещи, наложение ареста на имущество) могут быть произведены без судебной санкции, на основе исключительно постановления следователя или дознавателя при наличии неотлагательных обстоятельств.

Считаем, что правовая роль и процессуальные возможности защитника при производстве следственных действий, проведение которых не терпит отлагательств, сводятся к следующему:

• 1)    быстрая и оперативная явка защитника на место производства следованного действия после его уведомления о начале производства, что, на наш взгляд, не всегда возможно в связи с его отдаленностью от места производства или по иным объективным причинам;

• 2)    обжалование промежуточного решения суда в апелляционном порядке, принятого по ч. 5 ст. 165 УПК РФ.

Рассмотрим более подробно процесс обжалования защитником решений, принятых именно в рамках ч. 5 ст. 165 УПК РФ. Статья 165 УПК РФ не включает никаких требований к обжалованию такого решения, в связи с чем при подаче жалобы защитнику следует исходить из правил гл. 45.1 УПК РФ. В теории уголовного процесса встречаются споры относительно апелляционного обжалования данной категории решений. Постановление Пленума Верховного суда РФ от 1 июня 2017 г. № 19 содержит указание на то, что такое решение является промежуточ-ным1, исходя из чего оно может быть обжаловано в апелляционном порядке, но его обжалование не отменяет исполнение судебного решения. Отметим, что в законе и постановлении не конкретизируется момент вступления решения суда в законную силу, хотя формулировка Верховного суда РФ «апелляционное обжалование… не приостанавливает исполнение» наводит на мысли о незамедлительном его исполнении, однако прямого указания на это также нет.

Как справедливо отмечает О.В. Качалова, в случае обжалования результатов следственного действия по существу, например разрешения вопросов, связанных с соблюдением процессуальной формы, наличия или отсутствия достаточных оснований для его производства, должны применяться положения ч. 5 ст. 165 УПК РФ, а при обжаловании вопросов, не касающихся оспаривания самих результатов, – положения ст. 125 УПК РФ (Качалова, Хроменков, 2023: 190).

По общему правилу, судебное решение о законности и незаконности следственного действия, которое ограничивает конституционные права человека, принимается судьей в течении 24 часов с момента, когда в суд поступило уведомление от следователя или дознавателя о его производстве. Сама форма принятия такого решения путем уведомления предполагает единоличное принятие решения, что никак не допускает участия защитника и не устанавливает его роль при проверке законности такого следственного действия. Отметим, что в п. 17 рассматриваемого постановления содержится требование, согласно которому защитнику должна обеспечиваться возможность для участия непосредственно в суде при решении вопроса о законности следственного действия, проведенного по правилам ч. 5 ст. 165 УПК РФ, но при одном условии – ходатайстве об этом самого защитника (Магомедова и др., 2023: 135).

Кроме того, обеспечивается возможность обжалования решения суда, принятого по результатам проверки. Такое требование Пленума Верховного суда РФ указывает на возможность для защитника и его доверителя участвовать в судебном процессе, посвященном решению вопроса относительно законности или незаконности следственного действия, но только при соответствующих действиях2. Очевидно, что в таком случае судебный орган должен в обязательном порядке известить о месте, дате и времени заседания суда заинтересованных лиц, а именно тех, кто об этом ходатайствовал.

Такое нормативное положение, закрепленное в Постановлении Пленума Верховного суда РФ № 19, является справедливым и, на наш взгляд, направлено на обеспечение принципа законности и состязательности уголовного судопроизводства. С принятием данного постановления позиция законодателя получила разъяснения со стороны Верховного суда РФ, что свидетельствует о положительных сдвигах к закреплению состязательности уголовного процесса в стадиях досудебного производства. Однако в судебной практике до сих пор можно столкнуться с жалобами граждан, которые сомневаются в конституционности положений ст. 165 УПК РФ.

В судебной практике существует немало жалоб, направленных в Конституционный суд РФ от лиц, в чьем жилице был произведен обыск в порядке ч. 5 ст. 165 УПК РФ, и их защитников с просьбой признать противоречащей Конституции РФ положения данной статьи1. Одним из доводов заявителей выступает тот факт, что статья не содержит положений, обязывающих обеспечить участие защитника или лиц, чьи законные права и свободы были нарушены, в судебном заседании при решении вопроса об законности и незаконности проведенного процессуального действия. Суд отказывает в удовлетворении жалоб, ссылаясь на то, что предоставление лицу возможности участвовать в заседании обусловливается, в частности, самим характером осуществляемого судебного контроля, а значит, не требует дополнительного закрепления. Однако проблема заключается в том, что сами суды при рассмотрении вопроса о призвании решения следователя или дознавателя о производстве следственного действия законным или незаконным отходят от этого правила и не уведомляют о месте, дате и времени проведения судебного заседания. Требование об уведомлении защитника и его доверителя о судебном заседании нашло отражение только в Постановлении Пленума Верховного суда РФ № 19, но и этот факт не исключает того, что в судебной практике мы сталкиваемся с нарушением закона в этом контексте.

Так, на основании апелляционной жалобы защитника, апелляционным постановлением Ставропольского краевого суда № 22к-6465/2020 было отменено решение районного суда о признании производства обыска в жилище законным с указанием на то, что суд нарушил принцип состязательности сторон, который привел к ограничению процессуальных прав и лишил защитника и его доверителя возможности непосредственно участвовать в суде первой инстанции и оспаривать законность проведенного обыска, так как их не уведомили о судебном заседании и не разъяснили право на ходатайство об участии в судебном заседании при рассмотрении вопроса о законности или незаконности проведенного следственного действия2. По аналогичным основаниям кассационным судом было отменено решение суда апелляционной инстанции в рамках другого дела3.

Суды апелляционной инстанции при проверке законности производства следственных действий, ограничивающих конституционные права, при принятии решения исходят из того, разъяснялось ли определенно участникам следственного действия право на ходатайство об участии в судебном заседании по проверке законности обыска или другого следственного действия и была ли обеспечена возможность осуществления этого права. В случае если суд не находит доказательств, свидетельствующих о соблюдении данных обстоятельств, то он признает предыдущее решение суда о законности следственного действия подлежащим отмене4.

Однако при наличии уточнений Пленума Верховного суда РФ судебные органы допускают одну из существенных ошибок – лишают защитника и его доверителя возможности непосредственно участвовать в судебном заседании при решении данного вопроса: лично представлять доказательства незаконности следственного действия, приводить доводы в защиту своей позиции и получать соответствующие разъяснения и пояснения со стороны суда по высказанной позиции, что непосредственно сказывается в последующем на законности самого обжалования принятого судебного решения в рамках ч. 5 ст. 165 УПК РФ.

Важным является то, что защитник, лишенный возможности участия в судебном заседании при рассмотрении данного вопроса, не способен будет реализовать свое право на апелляционное обжалование, так как основным доводом для защитника и его доверителя будет вопрос не о законности или незаконности проведенного следственного действия, а о незаконности самого порядка рассмотрения и принятия в суде решения. Именно во избежание подобных юридических коллизий мы считаем целесообразным включение в ст. 165 УПК РФ положений о разъяснении права на участие в судебном заседании защитника, подозреваемого, обвиняемого и иных заинтересованных лиц при разрешении вопроса о законности или незаконности производства следственного действия, проведенного по правилам ч. 5 ст. 165 УПК РФ. При этом законодателю следует четко указать сроки подачи такого ходатайства следователю или дознавателю.

На наш взгляд, подача ходатайства об участии в судебном заседании лицам, чьи интересы были затронуты следственном действием, должна осуществляться в кратчайшие сроки, чтобы исключить затягивание процесса, а именно в течении 3 суток, которые даны следователю для уведомления судьи и прокурора о производстве следственного действия.

Завершая исследование вопросов, посвященных обжалованию защитником решений суда, принятых в порядке ч. 5 ст. 165 УПК РФ в досудебном уголовном производстве, сформулируем следующие выводы.

• 1.    Обжалование представляет собой уголовно-процессуальный механизм, имеющий правообеспечительный характер, процессуальное значение которого заключается не только в способе защиты субъективных прав личности в уголовном процессе, гарантии от их нарушения со стороны должностных лиц, но и в сдерживании данных лиц от незаконных действий, а также проверке законности и обоснованности совершенных ими действий (бездействия), возможности устранить допущенные нарушения и восстановить права и законные интересы участников уголовного судопроизводства.

• 2.    В ч. 5 ст. 165 УПК РФ не предусмотрен порядок участия защитника и иных заинтересованных лиц в судебном заседании при решении вопроса о законности и незаконности проведенного следственного действия, не терпящего отлагательств, подобные разъяснения даны исключительно в Постановлении Пленума Верховного суда РФ № 19. В связи с этим считаем целесообразным включение на законодательном уровне в ст. 165 УПК РФ требований о разъяснении права на участие в судебном заседании, посвященном вопросу установления законности или незаконности производства следственного действия, защитнику, подозреваемому, обвиняемому и иным заинтересованным лицам. При этом законодателю следует четко указать сроки подачи такого ходатайства следователю или дознавателю.

• 3.    Суды при признании законным производства следственных действий, связанных с конституционным ограничением права граждан, должны в решениях также рассматривать конкретные ситуации, которые подтверждают обоснованность безотлагательных обстоятельств (например, невозможность промедления, которое может привести к укрывательству подозреваемого; обоснованная угроза уничтожения предметов или орудий преступления; подтвержденные основания полагать, что лицо скрывает при себе предметы или документы, важные для уголовного дела).