Отношенческий контракт на общенациональном рынке высшего образования

В экономической теории существует значительное разнообразие точек зрения не только на собственно определение рынка, но и на его природу. Не ставя задачи исчерпывающим образом осветить существующие взгляды, опираясь на исследования Р. Бойе, приведем лишь некоторые из концепций: рынок как пространство для встречи продавца и покупателя; территория реализации актов купли-продажи; суммарный платежеспособный спрос; саморегулирующийся механизм спроса и предложения; экономическая система [13]. Задачи настоящего исследования требуют более расширительного подхода к пониманию сущности рынка высшего образования в силу его специфических особенностей:

– абсолютные, а не относительные общественные отношения, реализующиеся во взаимодействии не только конкретных акторов между собой, но и неопределенного круга лиц, участвующих в рыночных отношениях посредством общественных институтов1;

– влияние на спрос и предложение расширенного комплекса факторов, в частности общественного мнения, традиций, взглядов (неформальных институтов), государственной политики (формальных институтов);

– важная социальная и культурная роль высшего образования обуславливает позиционирование рынка не только в экономических, но и социокультурных координатах.

Отметим, что с одной стороны, основываясь на классической и неоклассической экономической теории, рынок может рассматриваться как способ координации взаимодействий его участников. Однако очевидно, что рынок высшего образования в силу наличия множества неформальных норм, регулирующих взаимодействия, не может обеспечить надлежащую координацию участников. Координация в описанных случаях обеспечивается взаимосвязанными, часто взаимообусловленными социальными, экономическими, политическими, культурными и иными отношениями, приобретающими форму сети. Следует согласиться с представителями неоинституциональной теории, интерпретирующими рынок в качестве социального устройства, опосредующего повторяющийся обмен [9, c. 356–357].

Представляется, что обобщение вышеприведенных характеристик позволит трактовать рынок высшего образования как универсальное средство организации общественных отношений, имеющее форму сети.

Отметим, что акторы общественных отношений высшего образования уязвимы, поскольку не могут с легкостью и в короткие сроки сменить поставщика/потребителя и зависимы от личных качеств потребителя и профессионализма поставщика, поведения государства, конъюнктуры рынка труда и др. В результате простой рыночный обмен на рынке высшего образования заменяется более сложной, но более надежной контрактацией, гарантирующей некоторую стабильность и соблюдение правил. Подчеркнем, что в рамках данного исследования под отношенческой контрактацией, детально изученной О. Уильямсоном, с одной стороны, будем понимать трансакцию (сделку), а с другой стороны, данная категория соответствует более широкой трактовке трансакции как общественного отношения, предложенной Дж. Постом и его соавторами [17].

Рабочим определением контракта на рынке высшего образования будем считать общественное отношение, структурированное посредством набора формальных и неформальных правил, координирующих обмен правами между акторами рынка высшего образования.

В контексте данной части исследования представляется важной классификация, предложенная Я. Макнейлом [16] и используемая О.И. Уильямсоном для описания отношенческих контрактов [7]. Данная классификация характеризует силу юридического оформления – классический, неоклассический, отношенческий контракты. В последнем неформальные нормы преобладают по силе воздействия над формальными, в основе таких контрактов лежит доверие субъектов.

Как подчеркивают Дементьев В.Е. и Устюжанина Е.В, контракт может быть добровольным (при формальном равенстве сторон и наличии свободы воли при заключении контракта) или навязанным. Причем навязанный контракт может в значительной мере быть следствием традиций, которые основываются на культурном принуждении и/ или общих ожиданиях [2].

Контракт на рынке высшего образования является неполным в силу следующих факторов: ограниченная рациональность и оппортунизм участников, наличие непроверяемых переменных, имеющих отношение к выполнению контракта, длительность реализации контракта, высокая динамика изменений институциональной среды.

В качестве рабочей можно использовать концепцию «контракта как рамки», выдвинутой К. Льювеллином, отмечающим, что контракт не отражает точно характеристику сложившихся отношений, но служит их основой, ориентиром и высшей нормой в случаях возникновения сомнений и разногласий [15].

Подчеркнем, что большинство контрактов на рынке высшего образования являются неоклассическими, и в отличии от классического контракта не имеют четкой формализации всех отношений, не являются дискретными и презентативными, отсутствует система рыночного управления.

Однако следует обратить внимание и на наличие в ряду институциональных соглашений субъектов высшего образования менее формализованных, опирающихся преимущественно на неформальные нормы имплицитных контрактов. В частности, к таким контрактам можно отнести соглашения между преподавателем и студентом, между студентами, контракты между образовательными организациями высшего образования и работодателями, не опосредованные письменной формой.

Отметим, что контрактация не может рассматриваться только в поле формальных институтов и в отрыве от социальных рамок неформальных отношений. Существенное значение могут иметь региональные различия, что также сказывается на специфике институциональной среды [4].

И если полный контракт не может рассматриваться вне поддержки формальных институтов, то неполный контракт во многом гарантируется неформальными институтами. Там, где в силу определенных обстоятельств контракт не может быть полным (имплицитный контракт), формальное регулирование бессильно, оно заменяется более гибкой формой отношенческой контрактации, основанной на социально значимых институтах.

Таким образом, возникновение отношенческих контрактов обусловлено их неполнотой в силу указанных выше причин. В основу дальнейших рассуждений положена теория отношенческих контрактов О.И. Уильямсона. Далее уточним теоретические подходы к научному пониманию категории «отношенческий контракт». По Уильямсону отношенческий контракт используется в случае повторяющихся (длительных) и нестандартных трансакций, требующих специфических инвестиций в человеческие или физические активы [7, c. 109–110]. Важнейшим признаком отношенческого контракта, по мнению ученого, является значение личности сторон и взаимное доверие. В научной литературе такого рода контракты характеризуются как долгосрочные отношения, основанные на ожиданиях соответствующего поведения партнеров, их взаимной приверженности и приносящие дополнительные выгоды всем вовлеченным в них сторонам. Особенными являются и характерные для таких контрактов инвестиции в специфические активы, и в первую очередь инвестиции в человеческий капитал [5, с. 92].

Для отношенческого обмена характерны долгосрочные, продолжающиеся, персонализированные, социальные и кооперативные связи, основанные на взаимном доверии.

Теория отношенческих контрактов обязана своим появлением Стюарту Маколею и Яну Макнейлу [4, с. 357]. В основе теории лежит утверждение, что в отношенческих контрактах рыночные стимулы уступают место доверию.

Доверие принадлежит к числу фундаментальных, важнейших психических состояний человека. Не претендуя на полноту анализа категории «до- верие» и не останавливаясь на социо-психологическом и лингвистическом аспектах данного явления, акцентируем внимание на анализе «доверия» в экономических координатах.

К анализу категории доверия обращались представители различных экономических школ. Эволюционная экономика (Дж. Ходжсон [11], А. Хайек [10]) рассматривает доверие как неотъемлемый элемент экономических отношений, ценность неподлежащая контракту, оно ускоряет и повышает эффективность принятия решений в условиях недостаточности или низкого качества информации. В рамках микроэкономики доверие и сотрудничество имеют функциональное значение. Рационалистическая концепция (Ф. Фукуяма [8]) напротив, утверждает презумпцию добросовестности, которая в свою очередь обуславливает доверие. В рамках концепции социального капитала (П. Дасгапта [14], В. Стоун [18], Р. Путнам, П. Штомпка) доверие рассматривается как ожидания относительно действий других, основанные на собственном выборе человека, который он делает в условиях невозможности заранее проконтролировать действия других.

В свою очередь, теория рационального выбора (Дж. Коулмен, Р. Хардин, О. Уильямсон) исследует доверие в качестве предмета рационального процесса принятия решения в ситуации, где доверительные отношения ничем не отличаются от других.

В рамках неоинституционализма подчеркивается презумпция отсутствия доверия. Представляется, что именно в новой институциональной теории была явно представлена проблема доверия. Согласимся с обобщением теорий Р. Коуза, Д. Норта и О. Уильямсона в контексте исследования доверия, ключевой идеей является мысль: «чем выше доверие, тем ниже трансакционные издержки» [3, с. 270].

Анализ теоретических подходов к исследуемой категории позволил выделить важнейшую, с нашей точки зрения, характеристику доверия: несмотря на то, что доверие — это внутреннее чувство, оно предполагает некоторые ожидания относительно иных лиц. Эта характеристика имманентна отношениям стейкхолдеров на рынке высшего образования. В исследованиях Дж. Мейера и Б. Роуэна отмечается, что все субъекты взаимодействуют в общем социальном пространстве, в котором определяется, что считается нормой и далее реализуется через практики и политики [6]. Таким образом, устанавливая доверительные отношения, стейкхолдеры цементируют общее социальное пространство, делая его предсказуемым и понятным.

Согласимся с Ф. Теннис [19, с. 193] о наибольшем значении доверия в отношениях, имеющих временной лаг от возникновения до реализации обязательств, что характерно для высшего образования. Э. Гидденс, Н. Луман рассматривают его в качестве наиболее эффективного способа органи- зации длительных взаимодействий в современной социальной системе, особенно в ситуациях пространственно-временных разрывов [1, с. 140–143].

Отметим также значение риска для возникновения и изменения степени доверия. В контексте сказанного, важной представляется работа П. Блау, в которой степень риска увязывается с силой доверия: чем меньше риск, тем менее востребовано доверие [12, с. 94]. Сказанное характеризует рынок высшего образования, в рамках которого реализация обязательств образовательных организаций надлежащим образом не всегда ведет к ожидаемым результатам обучения в силу реляционной составляющей исследуемых отношений, формирующей риски.

Акторы высшего образования ограниченно рациональны в силу множества факторов, отклоняющих от положения «полной и совершенной информации» [6].

В условиях систематических реформ высшего образования актуальным и обуславливающим возникновение доверительных отношений становится проблема поддержания стабильности жизненного пространства отдельного индивида по Э. Гидденсу. Такое отношение, по его мнению, является важнейшим условием воспроизводства социальных институтов и стабильности социального мира.

Основываясь на работах Г. Зиммеля, Ф. Теннис, П. Блау, подчеркнем, что в контексте данного исследования доверие не является характеристикой исключительно индивидуальных межличностных отношений (родственных, дружеских), напротив доверие предполагает возможность установления взаимодействий в условиях отсутствия опыта непосредственного общения. Опираясь на Э. Гидденса, подчеркнем, что речь идет не о доверии конкретному индивиду, но о феномене «обобщенного доверия» – уверенности в экспертных системах, одной из которых является система высшего образования.

В науке выделяют два типа доверия: межличностное и институциональное [3, с. 289], при этом второй вид (доверие людей к общественным институтам и их представителям) возникает в обществе, где существует координация общественных отношений институтами власти (суды, полиция, иные гарантирующие организации). Именно институциональное доверие характерно для стейкхолдеров высшего образования в силу наличия в образовательных общественных отношениях институтов, гарантирующих качество – в большей степени государственное регулирование и в меньшей степени общественное участие в оценке качества. Соответственно, институциональное доверие рассматривается как механизм координации стейкхолдеров рынка высшего образования.

Таким образом, экономическая целесообразность доверительных отношений обусловлена тенденцией к снижению трансакционных издержек стейкхолдеров образования, выражающаяся в не- обходимости предконтрактной проверки сделки на рынке высшего образования [15]. Сложность проверки качества образовательного продукта в короткий период в условиях множества отклонений от положения «полной и совершенной информации» увеличивает издержки потребителя.

В свою очередь, невозможность тотального контроля общественных отношений в области высшего образования со стороны государства обусловлена неопределенностью формальной части институциональной среды, снижающей предсказуемость поведения акторов, возникающей в реформенные периоды и характерная для современного состояния институциональной среды российского высшего образования. Соглашаясь с Э. Гидденсом отметим, что доверие не индивидам, но экспертной системе в указанных условиях обеспечивает стабильность длительных отношений, необходимых для освоения образовательной программы. Также характерным для данного вида отношений является востребованность государственного регулирования и общественного контроля рынка высшего образования, обусловленная необходимостью координации и гарантирования стабильности отношений стейкхолдеров.