Отрицательная ориентация термина как его относительный признак (на материале лингвистической терминологии)

Исследование формы и содержания термина в аспекте их взаимосвязи, полагаем, нуждается в применении понятия ориентации . В отличие от мотивации (мотивированности), которая также отражает эту взаимосвязь (подробнее см.: [4; 9; 10 и др.]), ориентация зависит не только от лингвистических свойств термина, но и от социальных условий научного общения и психических особенностей его участников. Если анализ мотивации позволяет установить, как образован термин, какой признак положен в основу номинации, то изучение ориентации – выявить, как этот признак связан с обозначаемым понятием и как эта связь обусловливает реализацию важной эвристической функции термина (когнитивной, или гносеологической) – выступать в качестве инструмента познания [1, с. 24; 6, с. 52; 7, с. 207; и др.].

Ориентацию определяем как явление, обусловленное лингвистическими, психическими и социальными факторами, дающее носителю языка возможность без обращения к дефиниции, по экспоненту определить закрепленное за термином понятие, денотат или место данной единицы в терминосистеме.

Ориентация порождена авторским желанием закодировать в экспоненте термина причину данной номинации, при этом логично предположить, что интенция терминотворческого акта у каждого автора-ученого состоит в стремлении передать адресату истинную информацию о понятии. Однако такая интенция может быть реализована по-разному. Терминологи говорят о триаде правильно ориентирующие – неориентирующие – ложно ориентирующие термины (см., например: [3; 8; 12–14]). Неориентирующие и ложно ориентирующие термины есть результат ориентации, которую назовем отрицательной . Неориентирующие термины мы определяем как единицы, экспонент которых не указывает ни на сигнификат/денотат, им обозначенные, ни на место данного термина в термино-системе. Ложно ориентирующие термины понимаем как единицы, экспонент которых указывает либо на признаки, противоречащие признакам сигнификата/денотата, им обозначенных, либо на место, не соответствующее позиции данного термина в терминосистеме. Чем обусловлена отрицательная ориентация?

Терминотворчество – всегда процесс сознательный, и каждый ученый пытается создать или выбрать рациональную номинацию нового понятия. Это касается и лингвистической терминологии, поскольку исследование лингвистических явлений требует от ученого по- вышенного внимания к метаязыку. Однако адресат может не замечать ориентационных особенностей термина или воспринимать их не так, как предполагал автор, и в основе этого конфликта авторского и читательского восприятия лежат как объективные, так и субъективные причины. К объективным причинам можно отнести развитие языковой системы, изменение содержания термина, связанное с развитием научного знания, смену научной, культурной, ценностной парадигм в том или ином обществе и т. д., к субъективным причинам – различия в уровне образования и владения языком автора и адресата, их способах мышления, разница в возрасте, принадлежность к другой культурноисторической среде.

Если принимать во внимание весь комплекс названных причин и учитывать, что при трансляции информации от субъекта субъекту неизбежны потери и возможны приращения смысла, то следует говорить об ориентации в аспекте восприятия адресата в относительной плоскости.

Понимание отрицательной ориентации как относительного признака термина характеризует новый подход к рассмотрению терминологической единицы, поскольку существующие ныне классификации терминов по их ориентирующим свойствам включают неориентирующие и ложно ориентирующие термины как обязательные позиции в типологии. По нашему мнению, отрицательная ориентация является результатом восприятия терминологической единицы субъектом, и это восприятие не всегда соответствует объективному статусу термина в терминосистеме.

Изучение отрицательной ориентации как относительной характеристики термина важно как для теории терминоведения (поскольку касается эвристической функции термина), так и для практики использования терминологического аппарата науки, в том числе и в процессе преподавания (поскольку необходимо уметь распознавать единицы с отрицательной ориентацией, анализировать последнюю и находить положительную ориентацию там, где это возможно).

Если признак, лежащий в основе номинации, не распознается либо воспринимается носителем языка как не соответствующий понятию (термин отрицательно ориентирован), необходимо, на наш взгляд, применить метод логико-семантического анализа, предполагающий: 1) выявление отразившихся в языке особенностей мировоззрения носителей языка того времени, когда создан исследуемый научный текст; 2) анализ контекста, в котором функционирует данный термин; 3) составление перечня возможных терминологических значений; 4) соотнесение с общеупотребительным словом; 5) подбор синонимов; 6) анализ словообразовательной цепочки как исследуемого термина, так и соотносимых с ним по экспоненту общеупотребительных слов и их синонимов; 7) выяснение этимологии общеупотребительного слова, на базе которого сформировался термин; 8) фиксацию ориентационного пересечения – промежуточного результата, который на основе анализа (семантического, исторического, лингвокультурологического) двух (или более) лексем позволяет выстроить новую цепочку соотношения слов (ориентационных пересечений может быть несколько). Набор приемов варьируется в зависимости от особенностей конкретного языкового материала.

Применение данного метода позволяет не только доказать относительность отрицательной ориентации термина, обнаружить возможности ее устранения, то есть выявить положительную ориентацию, но и реконструировать стершуюся в процессе исторического развития языка положительную ориентацию, что значимо для диахронических исследований в области терминологии. Рассмотрим примеры.

• 1.    В научных сочинениях XVI–XVIII веков функционирует термин «простое начертание», который определяется в грамматике Н.Г. Курганова как «речение просто сущее, в части значащие разделитеся не может, яко слово » [11, с. 28] – «слово, являющееся простым, которое нельзя разделить на значащие части, например слово » (перевод наш. – И. Р. , О. А. ). Отметим, что в лингвистических исследованиях указанного периода окончание не распознается как значащая часть слова, и поэтому единица структуры корень + окончание воспринимается как «простая». Перед нами ложно ориентирующий термин, точнее, частично ложно ориентирующий: он имеет в своем составе и правильно ориентирующий, и ложно ориентирующий компоненты. Термино-

  элемент простое ориентирует правильно (что видно из сопоставления экспонента и сигнификата, отраженного в дефиниции), а терми-ноэлемент начертание ориентирует ложно: указывает на способ написания, графический знак и т. п., но не на морфемный состав слова. Однако, применяя метод логико-семантического анализа, можно восстановить правильную ориентацию термина. По своему происхождению слово начертание является калькой с греческого σχηµα («1. Наружный вид, образ, форма; осанка, склад; иногда: прекрасный вид, красота. 2. Вид, предлог (“под видом и пр.”). 3. Положение в жизни, состояние. 4. Платье, одежда. 5. Геометрическая фигура» [5, с. 1219–1220]). По-видимому, в греческих грамматиках, служивших образцом для славянских, это слово использовалось как термин, который дословно можно перевести так: «простой вид», «простая форма», «простой образ». В русском языке рассматриваемого периода у слова начертание существовал синоним изображение . Учитывая происхождение слова начертание и его парадигматические отношения в лексической системе, можно выстроить синонимический ряд, а затем и словообразовательную цепочку: начертание - изображение - образ ^ образовать ^ образование ^ словообразование . Проведенный анализ позволяет изменить восприятие терминоэлемента начертание , в современном понимании ложно ориентирующего на понятия графики, восстановив его правильную ориентацию на понятие структуры слова, которое, вероятно, и имелось в виду авторами грамматик XVI–XVIII веков.

• 2.    Термин спряжение , с точки зрения современного носителя языка, в том числе специалиста-филолога, является неориентирующим, так как его материальная оболочка не содержит компонентов, указывающих на понятие («1. Совокупность грамматических категорий глагола. 2. Парадигмы словоизменения глагола» [2]). Однако применение логико-семантического метода позволяет установить рациональность связи экспонента и сигнификата термина. Обратимся к этимологии слова спряжение , которую исследует Н.М. Шанский: «Слово спряжение появляется для обозначения соответствующих изменений по лицам довольно поздно. Оно является неологизмом

М. Смотрицкого <...> и родилось, несомненно, на базе более раннего термина супружество (того же корня), имевшего в XVII веке довольно длительную и прочную традицию употребления» [15]. Далее ученый рассуждает: «Чем объяснить эту замену? Скорее всего, она объясняется двумя причинами: 1) стремлением М. Смотрицкого устранить из сферы грамматической терминологии слово, имеющее очень употребительный бытовой омоним супружество “брак”; 2) стремлением однотипно назвать изменение по лицам глагола и изменение по падежам имени, а в связи с этим ориентацией на образцы в виде склонение и наклонение . <...> Первоначальное супружество “спряжение” – старославянизм, совершенно точно калькирующий греческий термин syzygia , исходно обозначавший, между прочим, словоизменение в целом (как спряжение, так и склонение)» [там же]. Н.М. Шанский отмечает, что греческое cuZuYa ( syzygia в латинской транслитерации) означало «связь, соединение; парная упряжка; пара, брак»; таким образом, старославянская и греческая единицы соотносятся с понятием соединения, связи, супружества [там же]. Однако ученый не объясняет, как эти понятия соотносятся с лингвистическим сигнификатом.

При ответе на этот вопрос следует отметить закономерности спряжения в греческом языке, для которого характерно своеобразное «поглощение» личного местоимения окончанием глагола. Следовательно, нет необходимости употреблять при личной форме глагола словоформы, указывающие на лицо, совершающее действие. Данная особенность характеризует глагольные формы 1-го, 2-го л. наст. и буд. вр. в русском языке ( я пишу = пишу , ты пишешь = пишешь ; я напишу = напишу , ты напишешь = напишешь ). Вероятно, способность глагольного окончания (в формах настоящего и будущего времени) выражать, наряду с прочими, грамматическое значение лица, мыслилась учеными прошлого как сопряжение, соединение, связь. Отсюда выбор соответствующего экспонента, правильная ориентация которого в период создания термина выявлена нами в результате лингвистического анализа.

Рассмотренные примеры являются частными фактами, демонстрирующими законо- мерность, которая, как представляется, найдет подтверждение в результате изучения обширного фактического материала: отрицательная ориентация является относительной характеристикой термина, находящейся в зависимости от различных субъективных и объективных причин, и может быть устранена в процессе логико-семантического анализа термина.