Ответственность за нарушение национальных интересов России при реализации принципа единства судебной практики

П ринцип единства судебной практики играет фундаментальную роль в поддержании стабильности правового порядка и является необходимым условием защиты национальных интересов Российской Федерации. В условиях, когда государство обязано обеспечивать единую правовую среду и единообразное правоприменение, роль судебной власти в этом процессе становится решающей. Согласно теоретическим исследованиям П.А. Гука и П.В. Коршуновой единство судебной практики составляет основу стабильности правовой среды, где «единообразие в применении законов судебными органами создает общую правовую атмосферу» [4, с. 113].

При развитии правовой системы государства правовая среда трансформировалась, но всегда оставалась связующей нитью законности и порядка. С.Н. Хоружний указывает, что правовая среда «объединяет процессы и явления функционирующей правовой системы, а также духовные и нравственные принципы в области права» [7, с. 5]. Таким образом, государство обязано поддерживать не только юридическую устойчивость, но и идеологическую согласованность в правовом регулировании, что невозможно без единообразного правоприменения. Ключевая роль суда как органа, осуществляющего толкование и применение норм права, заключается в обеспечении этого единства, гарантии защиты прав граждан и предотвращении правового хаоса.

Единство судебной практики не ограничивается только процессом правоприменения, оно служит основой правовой определенности и верховенства права. Судебная власть, осуществляющая контроль над исполнением законов, должна обеспечивать единство толкования и применения норм на всей территории страны.

Реализация принципа единства судебной практики имеет непосредственное влияние на защиту национальных интересов, закрепленных в Стратегии национальной безопасности Российской Федерации (далее – Стратегия).

В рамках настоящего исследования использовались следующие методы: системный анализ, сравнительно-правовой и формально-юридический методы. В рамках исследования использовались труды таких авторов, как П.А. Гук, Е.П. Гук, Р.Б. Головкин, С.И. Луценко, Ю.В. Ячменёв, Т.Л. Курас, П.В. Коршунова и др.

Прежде чем приступить к вопросу анализа ответственности за нарушение единства судебной практики, следует определить, что понимается под единством судебной практики; защита каких национальных интересов России, закрепленных в Стратегии, обеспечивается реализацией принципа единства судебной практики.

Наиболее комплексным выглядит определение П.В. Коршуновой, что «единство судебной практики следует трактовать как явление, характеризующее качество и состояние судебной практики, а также свойство судебной практики, выраженное в единообразном толковании и применении материального и процессуального законодательства и актов высших судебных органов всеми судьями на территории Российской Федерации при вынесении решения по аналогичным категориям дел» [5, с. 53].

Говоря о национальных интересах, защита которых обеспечивается при реализации принципа единства судебной практики, следует выделить следующие.

• 1.    Сбережение народа, развитие человеческого потенциала, повышение качества жизни и благосостояния граждан.

• 2.    Защита конституционного строя Российской Федерации.

• 3.    Укрепление законности, борьба с коррупцией, защита прав граждан и собственности от противоправных посягательств.

• 4.    Укрепление правовых основ международных отношений.

Подробный анализ данных национальных интересов не является предметом настоящего исследования. Однако следует отметить, что каждый из обозначенных национальных интересов неразрывно связан с основами конституционного строя России, то есть теми началами, на которых строится правовая, политическая, социальная и иные системы страны.

Как отмечает Ю.В. Ячменёв, различают «социальную, моральную, политическую и юридическую ответственность» [8, с. 66]. В рамках темы юридической ответственности автор приводит распространённое определение, согласно которому «юридическая ответственность – это предусмотренная правовыми нормами обязанность субъекта прав претерпевать неблагоприятные для него последствия правонарушения» [8, с. 67]. Р.Б. Головкин уточняет, что «юридическая ответственность – это особое правовое состояние, процедура, в рамках которой лицо, совершившее правонарушение, испытывает основанные на законе различного рода ограничения и лишения государственно-властного характера» [3, с. 438]. Это говорит о том, что ключевым элементом ответственности является наличие правонарушения.

Под правонарушением понимается «нарушение норм,предписанных нормативными правовыми актами», указывает Р.Б. Головкин [3, с. 430]. Признаками правонарушения являются: совершаемое деяние (в форме действия или бездействия), общественная опасность, противоправность, виновность и деликто-способность лица. Учитывая это, необходимо подчеркнуть, что ответственность в юридическом контексте всегда рассматривается как важная часть правовой системы, играющая ключевую роль в поддержании правопорядка.

Важно подчеркнуть, что ответственность за нарушение национальных интересов отличается от традиционных форм юридической ответственности тем, что она может наступать в связи с совершением конституционных правонарушений, то есть более общественно опасных правонарушений, а также затрагивать не только интересы личности, но также государства (в том числе как субъекта международных отношений) и общества. Эта ответственность в определенном смысле универсальна и охватывает не только экономическую, но и культурную, политическую, социальную сферы, что подчеркивает необходимость введения дополнительных критериев и механизмов в теорию ответственности. Отдельного внимания заслуживает конституционно-правовая (она же публично-правовая) ответственность. Говоря о соотношении данных понятий, следует обратить внимание на мнение О.Н. Булакова, что «на первый взгляд данные категории вполне можно рассматривать как тождественные» [2, с. 30]. Конституционно-правовая ответственность в узком смысле слова подразуме- вает ответственность государственных служащих и должностных лиц за совершение правонарушений, посягающих на основы конституционного строя России, в широком смысле – любых субъектов, посягающих на основы конституционного строя России. Отличительной чертой конституционной ответственности от иных видов является возможное отсутствие такого обязательного элемента, как «вина», о чем также пишет О.Н. Булаков, указывая, что «здесь возможно возникновение коллективной конституционно-правовой ответственности» [2, с. 30]. В аспекте ответственности за нарушение национальных интересов России в процессе реализации единства судебной практики следует обратить внимание на ответственность суда в широком смысле и отдельно взятого судьи и иных должностных лиц, которые наделены правоприменительными полномочиями. Обозначенные группы национальных интересов довольно широко защищены посредством реализации принципа единства судебной практики. Нереализация исследуемого принципа неизбежно приводит к нарушению основ конституционного строя России. Однако по сей день отсутствует какой-либо механизм конституционной ответственности правоприменительных органов, в частности суда и судей. Законодатель ограничился дисциплинарной ответственностью судей, при этом нарушение единства судебной практики неизбежно влечет нарушение правовой определенности и верховенства права. Важно учесть, что сам по себе институт конституционной ответственности, несмотря на важность регулируемых правоотношений, является недостаточно проработанным и нуждающимся в дальнейшем развитии.

С.И. Луценко в своей научной статье пишет о том, что«судьяможет быть привлечен кдисциплинар-ной ответственности в случае нарушения единства судебной практики при вынесении судебного решения (вплоть до увольнения за ненадлежащее выполнение своих профессиональных обязанностей)» [6, с. 86]. С.В. Бородин в своей статье, посвященной анализу изменений в Закон Российской Федерации «О статусе судей в Российской Федерации» (далее – Закон о статусе судей) указывает, что «дисциплинарный проступок – это противоправное виновное нарушение трудовой и служебной дисциплины сотрудником (работником), за которое предусмотрена дисциплинарная ответственность» [1, с. 35]. При этом на практике понятие дисциплинарного проступка судьи является размытым. Пункт 1 ст. 12.1 Закона о статусе судей устанавливает следующие признаки дисциплинарного проступка судьи: совершение виновного действия (виновного бездействия) при исполнении служебных обязанностей либо во внеслужебное время. В результате нарушаются положения действующего закона либо Кодекса судейской этики; наступление послед- ствий в виде умаления авторитета судебной власти и причинения ущерба репутации судьи (в том числе при грубом нарушении прав участников процесса). Наказаниями являются: замечание, предупреждение, понижение в квалификационном классе, досрочное прекращение полномочий судьи.

С точки зрения ответственности судьи за нарушение единства судебной практики следует обратить внимание на п. 5 ст. 12.1 Закона о статусе судей, по которому допускается досрочное прекращение полномочий судьи за существенное, виновное нарушение положений материального или процессуального права. Принцип единства судебной практики хоть и не закреплён прямо в действующем законодательстве, но из системного толкования норм действующего законодательства и судебной практики судов высших инстанций следует обязанность судов соблюдать правовую определенность, единообразие судебной практики и верховенство права. Таким образом, дисциплинарная ответственность, пусть и по косвенным признакам, возможна при нарушении единства судебной практики.

Принцип единства судебной практики является гарантом защиты национальных интересов. Нарушение судьей принципа единства судебной практики неизбежно влечет нарушение национальных интересов России, правовой определенности, основ конституционного строя, что недопустимо. В целях защиты данных национальных интересов помимо механизма конституционной ответственности суда и иных правоприменительных органов должна быть предусмотрена персональная ответственность конкретного правоприменителя (должностного лица, судьи), которая на сегодняшний день представлена в виде дисциплинарной ответственности.

Таким образом, ответственность в рамках реализации принципа единства судебной практики при- обретает более глубокий теоретический смысл. По результатам исследования видится наличие двух ключевых механизмов ответственности за нарушение национальных интересов России – конституционная и дисциплинарная ответственность. С учетом того, что в рамках действующего законодательства наиболее развитой и фактически единственной формой ответственности за нарушение единства судебной практики является дисциплинарная ответственность, подход к ответственности должен включать не только дисциплинарные меры, но и иные, более фундаментальные механизмы. Ответственность представляется как инструмент, обеспечивающий стабильность правовой системы, что, в свою очередь, становится гарантией защиты национальных интересов.

Основной вывод, который можно сделать из анализа, заключается в том, что сохранение единства судебной практики – это не только задача обеспечения согласованности правовых актов, но и важнейший механизм защиты национальных интересов России. Противоречия в судебных решениях могут привести к юридической нестабильности, что угрожает как внутренней, так и внешней безопасности государства.

Ответственность за нарушение принципа единства судебной практики требует комплексного подхода, который выходит за пределы традиционного наказания. Это включает в себя правовые, организационные и превентивные меры,направленные на предотвращение судебных ошибок, а также на устранение нарушений в правоприменении.

Для реализации принципа единства судебной практики необходимо развитие теории и практики юридической ответственности, которая должна быть гибкой,многогранной и учитывать особенности судебной деятельности и национальные интересы страны.