Переходный процесс как объект концептуального моделирования: обзор некоторых интерпретаций и теорий

В социальных науках существуют различные концептуальные модели развития культуры, фиксирующие и раскрывающие её исторические, социально-динамические и технологические параметры, свойства и тенденции на основе ретроспективных и сравнительных исследований. Накопленные за последние сто лет научные разработки в области изучения пограничных состояний и динамики культурных преобразований создают необходимые историографические и методологические предпосылки для постановки вопроса о культурно-генетических истоках и феноменологических основаниях трансформации культуры. Большинство из распространённых в современном научном знании моделей трансформации сориентировано на отображение переходных процессов в социальных системах. В ходе анализа и моделирования этих процессов широко привлекаются исторические, демографические, социально-экономические, искусствоведческие и экологические материалы. Значительное место в современных исследованиях отводится изучению критических ситуаций в развитии социума (кризису, катастрофам, социальным конфликтам, революциям, войнам и пр.) на основе методологических приоритетов и подходов системного анализа. Между тем «в имеющемся концептуальном аппарате [исследования кризисных ситуаций] нет средств для анализа нелинейных, быстротекущих, катастрофических процессов» [12, с. 203].

Признавая междисциплинарный охват и безусловную научную значимость этих исследований, необходимо отметить, что почти все они строятся без учёта культурологических возможностей осмысления данной темы. В связи с этим, в науке о культуре сохраняется необходимость в разработке аналитических проектов, связанных с изучением культурногенетических механизмов переходности, технологий культурной адаптации и транскультурной интеграции в условиях ускорения трансформационных циклов и нарастающей турбулентности. Разработка этих исследований может осуществляться посредством моделирования пограничных ситуаций в переходном процессе с использованием компаративистского анализа генезиса и воспроизводства символических форм, структурных трансформаций, динамики культурных изменений и кросс-культурной коммуникации*.

Построение моделей трансформации культуры базируется на различных познавательных принципах и подходах классификации и

Креативная экономика и социальные инновации

Creative Economics and Social Innovations реконструкции переходного процесса. Современные когнитивные установки в исследовании трансформационных сдвигов и турбулентного развития при всём их методологическом плюрализме, так или иначе, соотносятся с методами структурно-функционального, семиологического, целостностного и макросистемного анализа [26]. Среди известных в научной литературе концептуальных моделей социальных и культурных процессов можно отметить следующие:

• -    Структуральная модельная концепция (К. Леви-Строс, В. Тэрнер, Й. Галтунг и др.);

• -    Модели жизненного цикла культуры (Н. Я. Данилевский, О. Шпенглер, А. Тойнби и др.);

• -    Модели волновой динамики (П. А. Сорокин, К. Манхейм, Л. Н. Гумилёв и др.);

• -    Модельная концепция культурной динамики (В. Бюль);

• -    Модели конфигуративного развития культуры (Э. Сепир, Р. Бенедикт, А. Крёбер и др.);

• -    Модель культурного взрыва (Ю. М. Лотман);

• -    Синергетические модели (Г. Хакен, И. Пригожин, И. Стенгерс, В. В. Василькова и др.);

• -    Холистические модели динамики культуры (А. Г. Франк, И. Валлерстайн и др.);

• -    Модели ритуальной трансформации культуры (В. Тэрнер, У. Ла Барр и др.);

• -    Модели многомерной эволюции (Д. Стюард, М. Салинс, М. Харис, Э. С. Маркарян и др.);

• -    Модели нелинейной социальной эволюции (А. В. Коротаев, Н. Н. Крадин и др.);

• -    Модели модернизационных переходов (С. М. Липсет, И. В. Побережников и др.).

Существуют и другие достаточно распространённые модели трансформации, которые разработаны на стыке гуманитарного и естественнонаучного знания**. Следует отметить, что разделение вышеуказанных модельных концепций по направлениям достаточно условно, поскольку теоретические конструкции их разработчиков часто пересекаются или даже объединяются.

Вот некоторые известные модели социальных процессов и культурных изменений и их основные позиции в кратком изложении.

Структуральная модельная концепция рассматривает эволюцию как проблему структурной устойчивости культурной системы. Кризис понимается как деструкция, а переход к устойчивому развитию как восстановление структурного порядка. Переходы и трансформации согласно

Креативная экономика и социальные инновации Creative Economics and Social Innovations этой модели выражают способ реструктуризации культуры. Структуральная модель основана на методе трансформации. Поскольку трансформация предполагает структурную реорганизацию культуры, именно исследование комбинаторики структур может оказать культурологии помощь не только в понимании логики культурных сдвигов, но и способствовать выработке рекомендаций для восстановления порядка и устойчивого развития социальной системы. При этом «упорядочивание является структурированным, – отмечает Леви-Строс, – только когда оно отвечает двум условиям: эта система, управляемая внутренней связностью; и эта связность, недоступная при наблюдении отдельно взятой системы, обнаруживает себя в изучении трансформаций, благодаря которым мы находим сходные черты в системах, с виду различных» [7, с. 371]. Стремление организовать порядок само по себе предполагает некую структурированность. «Каждое предшествующее состояние какой-либо структуры само является структурой. Структуры в результате преобразования порождают другие структуры, а первичным является сам факт наличия структуры » [8, с. 594]. В методологическом плане весьма полезной представляется идея Леви-Строса о дифференциальных разрывах , позволяющих преодолеть пагубную гомогенизацию культурных отношений в ситуациях кросс-культурной трансформации. Другой важный концепт в моделировании культурных переходов – понятие «бриколаж», которое выступает моделью перевода спонтанных артикуляций в упорядоченную и значащую структуру, т. е., по существу, является способом трансформации бесформенных сущностей в структурно оформленные смыслообразы и артефакты культуры.

Модели жизненного цикла культуры выстраиваются на основе представления о том, что каждая культура как живой организм проходит в своём развитии последовательную череду стадиальных переходов (циклов) от рождения культуры до её распада и гибели. В одних случаях этот распад приводит к исчезновению культуры (А. Шпенглер), в других к рождению на руинах умершей новых культур (А. Тойнби).

Модельная концепция культурной динамики немецкого социолога В. Бюля во многом близка модели волновой динамики Н. Д. Кондратьева, но с преимущественным акцентом на социально обусловленные свойства культуры, которую он определяет «как многоуровневую систему, исходящую из простой полярной конструкции, а именно из диаметральной противоположности флуктуирующего символизма – с одной стороны, и генетически фиксированной программы поведения – с другой» [2].

Согласно моделям конфигуративного развития культуры (Э. Сепир, Р. Бенедикт, А. Крёбер и др.) каждая культурная общность позиционируется как индивидуальная композиция, состоящая из присущих ей признаков и

Креативная экономика и социальные инновации Creative Economics and Social Innovations очертаний, выражающих себя в языке (Э. Сепир), национальном этосе (Р. Бенидикт) или в своей исторической (цивилизационной) принадлежности. «Культуры, – пишет Э. Сепир, – являются просто абстрактными конфигурациями паттернов, идей и действия, которые имеют бесконечно различные значения для разных индивидов в группе» [29, р. 593]. Основой метода культурного моделирования Р. Бенедикта стал поиск различий в культурах или изоморфизм культур, выраженный в своеобразии обычаев, поведения и стилей жизни. Создание модели культуры сориентировано на выявление присущего каждой культуре центрального стрежня, общей тематической линии, определяющей конфигурацию всех ее элементов. Этот подчёркивающий единство и целостность культуры момент Р. Бенедикт называет этосом культуры. Культура обладает пластичной фактурой, позволяющей ей не только приспосабливаться, но и трансформироваться в самые разные конфигурации этоса [24]. В предлагаемых моделях М. Мида культуры различаются в зависимости от вектора восприятия и переработки жизненного опыта и способности поколений вбирать новое (предфигуративная, конфигуративная, постфигуративная) [12]. В модели конфигуративного роста А. Крёбера «культурная энергия реализуется в творческих паттернах» – конфигурациях или стилях жизни, которые не только разделяют, но и связывают культуры между собой. «Паузы, остановки, периоды регрессии или сдерживания – это лишь малая часть того комплекса проблем, в центре которого стоит вопрос о внутренних узах», обретающих жизнеутверждающую значимость в процессе конфигуративного роста и взаимодействия культур. Культурный стиль понимается как устойчивая форма жизнедеятельности культуры, поддерживаемая структурами и ее функциями, и которая сообщает и воспроизводит типичный и узнаваемый набор ценностей и стереотипов поведения («паттернов») [25, р. 57-82].

В модели культурного взрыва Ю. М. Лотмана культура выступает генератором означивания и семантической упорядоченности. «Именно определенная внутренняя неупорядоченность, не до конца организованность, обеспечивают человеческой культуре и большую внутреннюю ёмкость, и динамизм, неизвестные более стройным системам» [10]. Сбои в системе означивания подрывают структуру, напрягают символические манифестации, расшатывают культурные механизмы и, в конечном счёте, приводят к семантическому взрыву. «Смена культур (в эпоху социальных катаклизмов) сопровождается обычно резким повышением семиотичности поведения (что может выражаться даже в изменении имён и названий), причём борьба со старыми ритуалами может принимать сугубо ритуализованный характер. В то же время не только введение новых форм поведения, но и усиление

Креативная экономика и социальные инновации Creative Economics and Social Innovations знаковости (символичности) старых форм может свидетельствовать об определённом изменении типа культуры» [11, с. 485-486].

В синергетических моделях (Г. Хакен, И. Пригожин, И. Стенгерс, В. В. Василькова) переходы рассматриваются как способ самоорганизации системы и преобразование одних структур в другие, сопровождающееся нарушением симметрии. Посредством самоорганизации происходит необратимое разрушение старых, возникновение новых структур и их усложнение. На определённом этапе, благодаря притоку энергии извне, систему сотрясают флуктуации, в результате чего она всё больше приходит в неравновесное хаотическое состояние, в котором случайные факторы могут оказаться решающими в её дальнейшем существовании. При этом самоорганизация может произойти лишь в системах достаточного уровня сложности, обладающих определённым количеством взаимодействующих между собой элементов, имеющих некоторые критические параметры связи и относительно высокие значения вероятностей своих флуктуаций. Исход кризиса определяют микрофакторы флуктуации. В данной модели «человеческую историю можно рассматривать как последовательность бифуркаций. Как на бифуркацию можно посмотреть, например, на переход из палеолита в неолит, который произошел практически одновременно во всем мире. Разные системы пошли по разным траекториям, образовалось несколько ветвей, таких как китайский неолит, ближневосточный неолит или доколумбов неолит. При переходе к неолиту появились иерархические общества в результате того, что разделение труда породило неравенство. Это, в свою очередь, привело к появлению рабства, которое существовало вплоть до конца XIX века. Глядя на сегодняшнее человечество с позиций теории неравновесных процессов, вот что можно сказать наверняка: глобализация и сетевая революция ведут не только к большей связанности людей друг с другом, но и к повышению роли отдельного индивида в историческом процессе. Точно так же, как в точке бифуркации поведение одной частицы может сильно изменить конфигурацию системы на макроскопическом уровне, творческая личность, а не безликие восставшие массы, будет все сильнее влиять на исторические события на новом этапе эволюции общества» [15].

Холистические модели динамики культуры (В. С. Соловьёв, А. Ф. Лосев, Р. Бенедикт, Ф. Бродель, А. Г. Франк, И. Валлерстайн, Дж. Арриги, Э. Ласло и др.) основаны на признании культурной целостности, подчеркивают первичность целого по отношению к части и несводимость целого к его составным частям. Культура наделяется свойством эмерджентности и рассматривается как унитарная целостная система, познание которой может быть достигнуто при охвате всей целокупности отношений её структур и функций.

Креативная экономика и социальные инновации Creative Economics and Social Innovations

Трансформация культуры есть комплекс взаимозависимых отношений в рамках изменения многосоставной целостности. Переходы в культуре выражают преобразование этих целостностей в их адаптации к внутренним и внешним связям меняющейся реальности. При этом целостность отождествляется с системой, которая понимается как адаптивное целое.

Модели ритуальной трансформации культуры (В. Тэрнер, М. Глукмэн, Б. Капфирер У. Ла Барр, Р. Шечнер, М. Элиаде, Р. Жирар и др.) подчёркивают ведущую роль в переходном процессе ритуальносимволических технологий. Согласно модели ритуализации социальной драмы культура состоит из институциональных (лиминальность) и неформальных (коммунитас) компонентов, находящихся в постоянном взаимодействии друг с другом. Сбои в этом взаимодействии провоцируют очаги культурной напряженности и порождают социальные конфликты. Главными механизмами восстановления культурного порядка служат всё те же структуры, только в виде сбалансированного взаимодействия с неструктурными компонентами системы. Такое взаимодействие эффективнее всего реализуется через ритуал, с помощью которого осуществляется переквалификация расстроенной культуры и её регенерация [18]. Культура предстаёт как способ организованного разнообразия . Распад этого разнообразия приводит к трансформационному слому и конфликтам, которые разрешаются, в том числе через привнесение в организм разрушающейся культуры сверхупорядоченных структур, поведенческих императивов и социальных правил. Снятие конфронтационных столкновений в культуре достигается обычно посредством ритуализации кризиса и символизации (сакрализации) неразрешимых ситуаций [23].

Модели многомерной эволюции (Л. Уайт, Р. Л. Корнейро, Л. Бинфорд, Д. Стюард, М. Салинс, В. М. Массон, К. Ренфрю, Э. С. Маркарян и др.) представляют преимущественно неоэволюционистские проекты в раскрытии форм и направленности культурных изменений в контексте взаимоотношений человека, культуры и природы. Большинство моделей данной категории выстроено на интерпретации археологических и этнологических материалов. На их основе сформулировано несколько концепций эволюции, таких как теория общего и частного развития, закон культурной доминанты, эволюция культуры как адаптивного целого и пр. В отличие от классических эволюционистских моделей предлагаются многовекторные сценарии исторической трансформации культуры. История культуры предстаёт как сложный, неоднородный и полифункциональный адаптивный процесс многомерного движения, направленного на оптимизацию отношений человека с окружающей его средой. «Культура является потоком взаимодействующих элементов; каждая черта реагирует на другие и, в свою очередь, испытывает на себе их влияние. Некоторые

Креативная экономика и социальные инновации Creative Economics and Social Innovations элементы устаревают и исключаются из потока; в него включаются новые элементы. Постоянно возникают новые изменения, сочетания и синтезы» [19, с. 420]. Доказывается, что «системы претерпевают два фундаментальных типа изменений, которые можно было бы назвать восстановлением состояния и трансформацией состояния. Восстановление состояния – это такое изменение, посредством которого система воссоздаёт предшествовавшее состояние баланса или равновесия, временно нарушенное. Трансформация состояния – это такое изменение, которое вызывает к жизни новое и отличное от предыдущего состояние системы» [5]. В теории культурных изменений предлагаются модели многолинейной и многоплановой эволюции, больше ориентированные не на сходства культур, а на их различия, включая внутреннее разнообразие компонентов культуры – неоднородность социальной структуры, стилей жизни, стереотипов поведения и пр. Спецификация этих различий определяет конкретные исторические формы и возможности адаптации культуры (Д. Стюард). В рамках концепции многомерного развития культуры формулируются модели общей и специфической эволюции, учитывающие различные темпы, направления, формы, время и место культурных изменений, которые комплексно влияют на выбор тех или иных адаптивных механизмов и масштаб трансформаций в историческом процессе (М. Салинс). В модельных построениях культурное развитие позиционируется и как «хитросплетение» множества событий и информационных потоков, не лишённых символических значений и смысловых связей и раскрывающих себя в долгосрочной перспективе [27]. Моделируются также ситуации, при которых культурные технологии соотносятся со спецификой окружающей среды посредством оптимизации энергетических затрат, что обеспечивает воспроизводство равновесных систем, соответствующих данным условиям окружающей среды в данный момент времени. Трансформационные сдвиги возникают тогда, когда в культуре демографические, экономические, экологические факторы сталкиваются между собой (М. Харрис). Многомерная эволюция конституируется в ряде моделей, объясняющих поведение социокультурных систем как адаптивно-специфических экстрасоматических (надбиологических) комплексов организации человеческой жизнедеятельности. Эволюционный процесс рассматривается как способ вхождения культуры в природу и природы в культуру. Устойчивость и жизнеспособность человеческих обществ достигается через взаимодействие, структурирование и интеграцию разных уровней отношений и связей культурной действительности. На основе сопоставления многочисленных артефактов трансформации предлагаются модели культурно-генетической динамики традиций и инноваций в историческом

Креативная экономика и социальные инновации

Creative Economics and Social Innovations процессе (Л. Бинфорд, К. Ренфрю, В. М. Массон, Ф. Коль, Э. С. Маркарян, В. С. Бочкарёв и др.).

Модели нелинейной социальной эволюции (Л. Е. Гринин, А. В. Коротаев, Н. Н. Крадин, В. А. Лынш) позиционируются как отказ от однолинейных и многолинейных схем исторического развития цивилизации и переход к постулированию непрерывного и многомерного эволюционного поля в реконструкции нелинейных процессов социальной эволюции***. Разработка данных моделей связана с использованием мир-системного анализа, комплексного подхода и междисциплинарных обобщений, нацеленных на выявление основных системообразующих тенденций социальной макроэволюции и таких её свойств как необратимость, направленность, вариативность, динамичность и многоступенчатость [4; 6].

Модели модернизационных переходов (Н.А. Хренов, Ш. Эйзендшадт,

С. М. Липсет, Л. И. Рейснер, Н. А. Симония, Ю. В. Яковец, И. В. Побережников и др.) основаны на классификации социальных механизмов институциональной трансформации и воспроизводства общественно-экономических изменений в контексте их воздействия на культурный процесс. Переход к устойчивым формам цивилизационного развития моделируется как преобразовательный процесс, обусловленный структурными преобразованиями и консолидацией всех видов социальной деятельности [21], освоением технологий, институтов и культурных ценностей гражданского общества [9], синтезом традиционного и современного [20]. Модернизационная парадигма включена в проект так называемой гуманистически-цивилизационной глобализации как своего рода альтернативная модель технологически-однополярной или неолиберальной глобализации [22], а также рассматривается в концепции пространственноориентированного перехода от традиционного к индустриальному обществу [14].

Отдельного внимания в исследовании культурных трансформаций заслуживают концептуальные модели У. Огборна, В. Ф. Венда и П. А. Сорокина, фиксирующие различные состояния и свойства сложных динамических процессов и выдвигающие на первый план закономерности в функционировании неустойчивых систем.

Так, П. А. Сорокин вывел «закон поляризации», согласно которому в критические периоды социокультурной жизни запускается механизм сбалансированной оппозиции деструктивных и конструктивных эффектов. На этапе нарастающего подъёма социальных преобразований и революционной активности доминируют конструктивные манифестации трансформации, тогда как в полосе упадка верх берут деструктивные элементы и соответствующие им последствия [17].

Креативная экономика и социальные инновации

Creative Economics and Social Innovations

В теории культурного лага (запаздывания) У. Огборна предлагается модель неравномерного развития различных сфер общества. В соответствии с этой моделью ведущим фактором социальных изменений признаётся «материальная культура», техника, технологии, развивающиеся быстрее «нематериальной культуры», духовной сферы. Экономические и технологические изменения значительно опережают преобразования, происходящие в мировоззрении, культурных ценностях, обычаях. И данная тенденция все более ускоряется, углубляя разрыв между материальным и духовным в культуре. Тем самым нарастающее «культурное запаздывание» оборачивается для современного общества проблемой структурного кризиса и социальной диспропорции [28].

В своей модельной концепции переходного цикла В. Ф. Венда впервые сформулировал идеи взаимной адаптации и трансформации структур, принципы синтеза и функционирования естественных, эволюционно сложившихся и искусственных систем и на их основе вывел «закон трансформационного спада». Если меняющаяся система достигает какого-либо максимального показателя при существующей структуре, то дальнейший рост этого показателя становится возможным, лишь при условии смены этой структуры. В ситуации перехода к новой структуре данный показатель (при прочих равных условиях) сопровождается обязательным временным снижением [3].

Историографические и классификационные прояснения моделей культурных преобразований в ситуации перехода могут способствовать современной концептуализации проблемы адаптивных возможностей переходного общества и уточнению динамики конструктивного и деструктивного развития культуры.