Переосмысление журналистской подготовки в контексте визуального мышления

Журналистика обещает стать одним из самых быстро меняющихся междисциплинарных направлений профессионального образования. Обращение к смежным областям знания и постоянная модернизация учебного процесса связаны с технологическими новациями и с конвергенцией СМИ, которая во многом меняет характер работы журналиста и требует новых подходов к подготовке кадров для цифровых медиаплатформ. Одной из таких новаций является растущая визуализация информационного пространства, следствием чего становится изменение соотношения между вербальной и визуальной информацией в пользу последней. Эта принципиально новая тенденция вызвана опережающим развитием цифровых средств создания фото и видео, которые не только непрерывно совершенствуются, но и встраиваются в существующие приборы и механизмы, меняя их функционал, превращаются в камерофоны, регистраторы и виджеты.

Так, видеосъемка с места события все чаще замещает набор SMS, фотокопии документов используются вместо ксерокопий, Госавтоинспекция допускает видеофиксацию нарушения правил дорожного движения. Возможность мгновенно переслать то, что происходит здесь и сейчас, без необходимости подбирать нужные слова для описания кардинально трансформирует коммуникационный процесс, методы обработки информации, процедуры принятия решения и стимулирует развитие визуального мышления. Визуальное мышление формируется как реакция на возрастающий информационный поток, когда читателю все труднее воспринимать лавину фактов и событий, разбираясь в их причинах и следствиях. Потребитель медиапродукта начинает оценивать происходящее без углубления в тексты, на основании беглого просмотра страниц, скроллинга заголовков и картинок. Визуальные образы благодаря своим герменевтическим функциям способствуют выявлению причинно-следственных связей и пониманию смыслов сообщений. Журналистика, которая чутко относится к запросам публики и к вызовам времени, меняет свою контент-политику, становясь более интерактивной, инфографичной, мультимедийной и визуально изощренной.

В докладе «Группы 2020», подготовленном ведущими журналистами, возможно, наиболее влиятельного издания мира – «The New York Times», описывается стратегия редакционных улучшений. «Мы задали стандарты мультимедийного сторителлинга в новостной отрасли и зарекомендовали себя как явного лидера, – пишут авторы доклада. – И все же… слишком большая часть нашего ежедневного “выпуска” – это громадные фрагменты текста. Вот пример проблемы: когда мы в 2016 году опубликовали материал о спорах вокруг маршрутов метро в Нью-Йорке, читатель в комментариях высмеял нас за то, что в истории не было простейшей карты линии метро, вокруг которой собственно и шли дискуссии. Также когда мы пишем о танце или искусстве, наши журналисты и критики могут добавлять в материалы видео или фотографии, но очень ограниченно – у них нет навыков контекстуальной вставки визуальных материалов… Один из журналистов сказал “Группе 2020” следующее: “Знание, что твоя публикация была бы сильнее с графикой, но что тебе с этим, скорее всего, никто не поможет, как-то деморализует”. Чтобы решить эту проблему, нам нужно больше экспертов по визуальным материалам, в том числе на руководящих позициях» 1.

Целью данного обзора является рассмотрение потребности в визуальном мышлении и визуальной грамотности для обновляемых программ подготовки журналистов как бакалавриа- та, так и дополнительного обучения или переподготовки. Исследование основывается на серии экспертных интервью с преподавателями журналистики Томского государственного университета и сотрудниками других российских и зарубежных вузов. Помимо экспертных опросов был проведен анализ специальной литературы по проблемам визуального мышления и медиаграмотности, визуализации информационного пространства в массовых коммуникациях. Этой публикацией нам хотелось бы вызвать дискуссию в университетском и профессиональном журналистском сообществе о том, насколько сегодняшняя подготовка кадров для медиаотрасли отвечает потребностям общества и самой профессии, которая остается текстоцентричной, но все же становится несколько более восприимчивой к тренду на визуализацию коммуникаций.

Обзор категорий визуального и трудов по визуальной культуре

В энциклопедических и словарных определениях визуальный (от лат. visualis – «зрительный») – видимый, доступный зрению и наблюдаемый глазом. Визуализацией называют перевод невидимого в видимое или представление информации в виде изображения (например, в виде рисунков и фотографий, графиков, диаграмм, схем, таблиц, карт и т. п.). Современная культура визуализировала многое из того, что прежде считалось только умопостигаемым. С эпохи модернизма изобразительное искусство перестало быть деятельностью, полностью определяющей визуальный облик культуры. Сегодня масс-медиа порождает в минуту больше наглядных образов, чем все художники мира за всю эпоху Возрождения. Массовое производство изображений разного назначения, внедряемых в нашу повседневность, заставило ученых определить этот феномен в качестве визуальной культуры и в качестве исследовательского поля. В нашей стране еще с 1980-х сложилось целое направление медиаисследований, которое называлось тогда «оформлением печатных периодических изданий», но сегодня точнее назвать его «визуальной журналистикой» [Оформление…, 1988; Табашников, 1994; Тулупов, 1996; Березин, 2006; Тен, 2008; Васильев, 2010; Галкин, 2010; Мясников, 2013].

Немалую роль в исследовании феномена визуальной культуры на Западе сыграли такие мыслители, как Р. Арнхейм, Р. Барт, М. Фуко, Ж. Деррида, Ж. Лакан, Т. Дж. Митчелл, Ж. Бодрийяр, Г. Поллок и особенно В. Беньямин, предвосхитивший современные методологии исследования визуальности. Книги этих теоретиков показывают, что образы, которые содержатся в медиаконтенте, могут ускользать не только от зрителей, но некоторые их аспекты остаются непонятыми и производителями визуального содержания (см., например, [Mitchell, 2002]). Поэтому для студентов факультетов журналистики исключительно важно не только освоить текстовое измерение языка, но и глубоко осознать визуальную составляющую массовых коммуникаций. Тем более, на цифровых платформах, где текст соседствует с анимацией, мультимедиа, дополненной реальностью, журналистам приходится снимать и монтировать видео, редактировать фотоизображения. Это создает необходимость оценивать важность каждого изобразительного элемента или детали, касающейся цвета, светотени и композиции, несущей смысл для зрителя.

В последние десятилетия в гуманитарных науках произошла настоящая революция, связанная с интересом к изучению визуальной культуры в самом широком смысле. Речь идет об исследованиях кино, телевидения, видео и других экранных искусств с позиции философских концепций, объясняющих специфику «шоу-цивилизации», «общества спектакля» [Дебор, 1999] и самого феномена индустрии развлечений. Визуальность перестает восприниматься как вторичное и служебное, подчиненное измерение культурных практик. «Визуальный переворот» способствовал становлению целого ряда исследовательских направлений: таких, как «визуальная антропология», «визуальная социология» и др. Это дает возможность усилиться и визуальной журналистике как области практической деятельности и media studies.

О необходимости поставить на службу журналистскому образованию исследования визуального медиаконтента пишут многие российские и зарубежные ученые. Современная жур- налистика в способах представления данных объединяет наработки социальной коммуникации, искусства, психологии, статистики, новейших медиа и технологий, считает киевский доктор наук по социальным коммуникациям В. Э. Шевченко. Она доказывает необходимость «научно обосновать новые формы представления журналистских материалов, функциональность визуализации, что расширяет возможности современных медиа с учетом технологического прогресса» [Шевченко, 2014]. Доцент из Екатеринбурга Н. А. Симбирцева ставит вопрос о визуальной грамотности на материале исследований визуального в современной культуре. Она считает, что «худшим результатом может стать конфликт не только между поколениями, но между сторонами образовательного процесса, т. е. между студентом и преподавателем, коммуникация которых должна соответствовать нормам и требованиям системы современного образования [Симбирцева, 2013]. Аджиси Джахейвери, работающая в университете Гонконга, пишет о том, как переосмыслить журналистское образование через визуальную грамотность [Jhaveri, 2010]. Она предлагает внедрить в обучение некоторые педагогические сценарии, которые привьют студентам критическую мысль в анализе визуального контента.

Журналисты и специалисты по визуализации данных делятся своими творческими находками в открытом доступе. Массив таких публикаций и фильмов уже велик и с трудом поддается обзору. К примеру, в документальном фильме Джеффа МакГи «Журналистика в эпоху данных» автор исследует слияние традиционных способов повествования с изощренными методами презентации 2. Это хороший набор кейсов визуальной журналистики. Хуан Веласко из «National Geographic» описывает в своем блоге преодоление трудностей создания многосложной графики для мобильных пользователей 3. Джеффри Хир и Майкл Босток стремятся обосновать для визуального контента краудсорсинговые методы монетизации. В статье «Графическое восприятие и краудсорсинг: использование Mechanical Turk для оценки дизайна визуализации» они повторяют проводившиеся ранее исследования и сравнивают результаты 4. Ставшая классикой книга Эдварда Тафти «Наглядное отображение количественной информации» ведет читателя к алгоритмам создания инфографики [Tufte, 2001]. Книга переполнена примерами: особое внимание автор уделяет графической целостности и плотности данных.

Необходимость визуальной грамотности и критического мышления

Голландские исследователи Г. Кресс и В. Лейвен подчеркивают, что изображения, в целом облегчающие общение, в то же время могут создавать проблемы в коммуникации, потому что они не декодируются однозначно и могут быть поняты не везде [Kress, Leeuwen, 2006]. В разных культурах придают те или иные значения изображениям, цветам и визуальным символам, что, требует от студентов-журналистов понимания местного культурного контекста новостей, а также понимания того, как визуальные тексты следует редактировать и передавать в наш век глобальных медиа. Эти компетенции можно было бы назвать визуальной грамотностью, но традиционно грамотность относят к умению читать и писать. Привязка грамотности к устной и письменной речи перестает быть актуальной, и сегодня надо говорить и о способности читать изображения. И не только читать, но и находить, интерпретировать и оценивать их, создавать и использовать их в коммуникации.

Термин «визуальная грамотность» был впервые использован американским писателем Джоном Дебе (John Debes) в 1968 г., когда в журналистике социокультурным образцом была еще газета, а умение создавать тексты считалось главной компетенцией этого рода деятельности. То доминирующее положение, которое веками занимал в журналистике текст, подвер- гается теперь переосмыслению. Сегодня объектом профессиональной деятельности считается не только текст, но и продукт (не текст), передаваемый по различным каналам (Примерная образовательная программа 42.03.02 «Журналистика», бакалавриат). Приказом Минтруда России от 04.06.2014 № 357н среди других профстандартов утвержден профессиональный стандарт «Оператор средств массовой информации», одним из важнейших умений которого признано использование приемов композиции кадра и светового решения. При этом заметим, что ни операторов, ни монтажеров для СМИ не готовят ни университеты, ни профессионально-технические училища (техникумы).

В университетских аудиториях визуальный контент все еще воспринимается порой как служебный или подчиненный тексту, как второсортный и несерьезный. Это входит в противоречие с медийными практиками современных подростков, которые общаются чаще с помощью фото и пиктограмм, чем посредством переписки. Школьники перед экранами проводят времени больше, чем на уроках в школе. Вся их сознательная жизнь прошла под знаком экранных искусств: видеоклипов, телесериалов, комиксов, интернет-мемов, скриншотов компьютерных игр, слайд-шоу и мультимедиа-презентаций. Кумиры подростков – видеоблогеры – стали сами себе редакциями СМИ. Причем аудитория у некоторых из них больше, чем у традиционных газет и эфирных телеканалов.

Р. Дженкинс пишет: «Молодые люди узнают большую часть того, что они знают, из визуальной информации, которую они черпают из Инстаграма и YouTube, из социальных сетей, хотя мало кто из молодых людей знает, как анализировать и критически относиться к визуальным данным» [Jenkins, 2008]. Действительно, даже студенты старших курсов факультетов журналистики могут ошибаться в определении подлинности той или иной публикации в сети. Несколько лет назад мы на факультете журналистики Томского государственного университета давали практическое задание финалистам Всероссийской студенческой олимпиады по журналистике – понять, какие из прочитанных ими новостей являются фальсифицированными. К сожалению, половина участников теста с заданием не справилась, хотя это были лучшие студенты.

Необходимо учить студентов критически мыслить, распознавать поддельные фотографии и фальсифицированное видео. Журналисты радио «Дойче Велле» считают, что легко проверить подозрительный снимок через обратный поиск. Такую опцию предлагают сегодня многие онлайн-ресурсы 5 и поисковики. В Google.Картинки или Yandex.Images можно вставить ссылку на изображение или загрузить снимок с компьютера. Определить оригинал среди других картинок просто: обычно он лучшего качества и большего размера, чем копии. По исходному фото можно понять, когда и где оно было впервые опубликовано. Это исключительно важно, так как часто старые фотографии выдают за актуальные или показывают их в совершенно другом контексте или обрезанными до нового визуального центра.

Если исходник не нашелся, а примечательных деталей на снимке нет, можно прогнать фото через Findexif или FotoForensics. Эти программы не требуют установки на компьютер, достаточно скопировать ссылку на снимок в строку поиска. После загрузки фото проявятся отредактированные элементы. Эти сервисы определяют количество слоев на изображении. Проверить подлинность видео можно при помощи скриншотов – их нужно прогнать через обратный поиск по картинкам в поисковике, воспользовавшись сервисом YouTube Data Viewer или плагином InVid. В результатах поиска появятся все похожие видео, среди которых с большой долей вероятности будет и искомый исходник.

Учащиеся должны уметь отвечать на вопросы «Правдиво ли это изображение?», «Насколько репрезентативен и типичен этот образ?», «Каков источник этого изображения?», «Проверена ли фотография по метаданным EXIF или поисковику изображений?».

Визуально искушенный и критически настроенный студент способен:

• •    анализировать стилистику и композицию изображения;

• •    анализировать методы, используемые для создания образа;

• •    оценивать эстетическую ценность изображения;

• •    оценивать достоинства работы с точки зрения авторской интенции и эффекта аудиторного восприятия;

• •    понимать суггестию или отсутствие аффективного воздействия визуальных образов и ощущения, которые оно вызывает (или не вызывает).

Самое важное, что в процессе профессиональной подготовки может дать студенту преподаватель, – это умение критически оценивать фото и видео и не брать на веру все, что появляется на экране. Без критического мышления учащихся их визуальное мышление будет неполным, незрелым и малопродуктивным в творческом плане. Обоснованию включения курса «Критического мышления» в модернизируемые программы подготовки журналистов посвящено авторское эссе «Каким мы видим будущего журналиста» [Ершов, 2018]. Критическое мышление, по всей видимости, становится фундаментом медийной грамотности современного читателя, слушателя и зрителя.

Дискуссия: «Можно ли улучшить подготовку журналистов в плане визуальных умений и навыков?»

Университетская среда консервативна, и на факультетах журналистики по-прежнему главным форматом представления знаний является лекция, а основной формой отчетности по курсу – письменный или устный ответ, подготовленный по заданию текст. Постоянное или даже чрезмерное использование устной речи и письменного текста для определения параметров обучения и творческого потенциала студентов ограничивает эффективность журналистской подготовки. Будь на то воля факультета или выпускающей кафедры, половину или какую-то иную значимую долю выпускных квалификационных работ можно было бы принимать у студентов в виде фильма, фотоальбома или иного самостоятельно выпущенного творческого проекта.

У многих преподавателей это предложение вызовет возражения, связанные с тем, что мы тем самым идем на поводу у разленившейся молодежи, которая скоро вообще разучится писать что-то связное и понимать длинные тексты. После отмены в средней школе сочинения как обязательного экзамена письменные работы абитуриентов на творческом конкурсе при поступлении в вуз заметно ухудшились. В студенческой среде ухудшается владение письменной речью и нормами литературного языка. Все это так, но неправильно ставить вербальный текст в дихотомию с текстом визуальным. Визуальное и вербальное различается не происхождением, а способом генерирования смысла. От того, что студента-фоторепортера мы заставляем представить 50-страничный текст о становлении фоторепортажа как жанра, наш выпускник не будет успешнее в избранной им специализации.

На факультетах журналистики должна быть создана (если имеется, то усовершенствована) инфраструктура проектной работы студентов. Это не только учебная телестудия и фотолаборатория, но и коворкинговая зона – пространство для творчества, где студенты могут обсуждать свои замыслы и собирать микроколлективы, а куратор проекта и ассистент профессора могут помочь в составлении синопсиса фильма или в обсуждении сценария творческой группой. Научиться делать что-то руками (чему-то практическому и ремесленному) можно достаточно быстро, если ты работаешь над проектом вместе с профессионалом в режиме мастерской. Важно научить студента отвечать за конечный продукт и за его контакт со зрителем.

Предыдущие поколения учащихся уверовали, что они призваны написать текст и (в некоторых случаях) произнести перед камерой стендап, а специально обученные люди, которые работают видеомонтажерами, редакторами и т. п. будут доводить продукт до эфирного качества. Сегодня такая самонадеянность совершенно не соответствует требованиям отрасли. Журналист должен уметь все сделать сам: спланировать, снять, смонтировать, выложить в потоковое вещание или в видеоархив и продвинуть в социальных сетях. Если он что-то не умеет (или умеет не так хорошо, как требуется), журналист должен найти нужного специали- ста и заказать ему работу как субподряд. Таким образом, журналист все время расширяет свои компетенции и понимает умения привлеченных экспертов.

Высокие требования к квалификации обучающего персонала и к оборудованию учебных студий увеличивают разрыв между столичными и региональными факультетами журналистики. В провинции почти нигде нет возможности содержать мультимедийные центры с большим штатом технических работников и с возможностью привлечения к преподаванию известных журналистов федеральных телеканалов. Иначе говоря, телевизионная журналистика или, допустим, документальное кино как профиль подготовки может быть реализован в полной мере только в Москве и Санкт-Петербурге. Но и Большой театр не может быть открыт в каждом областном центре. Это отчасти справедливо, однако, нельзя не видеть процесса миниатюризации и постоянного удешевления съемочной техники и рабочих станций для нелинейного монтажа. Студенты снимают фильмы на собственные фотоаппараты «Canon» с качеством, близким к кинематографическому, монтируют на своих компьютерах при помощи общедоступных программ. И если они испытывают какой-то дефицит, то это скорее нехватка идей и амбициозных замыслов.

В Томском государственном университете два года действует Школа городских медиа – Всероссийская образовательная программа для специалистов сферы масс-медиа, городского управления и бизнеса, совместный проект НИ ТГУ и интернет-издания «Томский Обзор». В рамках этой программы проведен, например, мастер-класс Федора Шумилова, который является региональным директором Всемирного общества новостного дизайна и руководит студией инфографики «Паровоз» в Санкт-Петербурге. Такие открытые лекции и практические занятия в режиме «workshop» кроме новых знаний дают студентам очень важную мотивацию для профессионального роста.

У перезагрузки медиаобразования с усилением компетенций в сфере визуальной журналистики есть неиспользованный пока резерв в виде отраслевого и / или государственного заказа на новые профессиональные роли выпускников: продюсеров аудио- и видеостримингов, бильд-редакторов, дизайнеров визуализации больших данных и др. Надо признать, что это едва ли не самое главное в любом переосмыслении образовательных процессов. Если стейкхолдеры в лице государства и крупнейших медиакорпораций сформулируют университетам запрос на журналистику цифровых платформ и визуальное мышление выпускников, модернизация образовательных стандартов и примерных образовательных программ может быть проведена достаточно быстро и дружно. В иных случаях мы будем давать ссылки на передовые образовательные практики, которые будут развиваться в рамках частных инициатив, но не смогут создать новое качество журналистской подготовки в масштабе страны.

Заключение

Настала пора для преподавателей и исследователей журналистики воспринять визуальное содержание медиа не как иллюстрации к тексту и тривиальные компоненты масскультуры, а как долговременный тренд обновления контент-политики СМИ и всей информационной среды. Эту тенденцию уже трудно не заметить и все труднее ее игнорировать в профессиональной подготовке журналистов, которая была и остается в нас текстоцентричной с упором на базовые навыки письма. Мы не призываем журфаки отказаться от формирования авторских умений в пользу визуальных компетенций, но считаем, что визуальное мышление и ви- зуальную грамотность полезно было бы нарастить, достраивая здание навыков и умений выпускника до целого. В последнем случае выпускник факультета журналистики выходит из стен университета более универсальным и, следовательно, лучше подготовленным к актуальной практической деятельности как в рамках редакций, так и в качестве автора самостоятельного проекта, где он сделал все сам, а что не смог сделать своими руками, к тому привлек специалистов нужной компетенции или использовал соответствующие сервисы.

Received

30.03.2019