Перспективы цифровизации экономического и социального взаимодействия в интересах местных сообществ

В последнее время наблюдается тренд на централизацию и унификацию использования информационных систем: на смену программным комплексам, разработанным под задачи отдельных государственных и муниципальных органов, приходят системы федерального уровня, которые обеспечивают унификацию деятельности по своим направлениям, однако не всегда и не во всем учитывают специфику потребностей местных сообществ.

Сам термин «цифровизация управления» отражает внешнюю сторону происходящих преобразований – внедрение информационных технологий, однако не раскрывает их внутреннего содержания: в чьих интересах они внедряются, насколько удовлетворяют потребностям конкретных людей, не противоречат ли принципам устойчивого и безопасного развития территорий.

В связи с этим возникает необходимость выяснить, за счет чего можно более полно раскрыть потенциал цифровизации местного самоуправления, чтобы при этом была реализована гуманистическая направленность использования информационных технологий, их ориентация на удовлетворение широкого круга потребностей человека как жителя местного сообщества.

Цифровые системы, о которых далее пойдет речь, должны не просто удовлетворять потребности людей, например, в определенных товарах и услугах, но и стать инструментом такого подхода к пространственному развитию, который бы предполагал гармоничное развитие городских и сельских территорий за счет рассредоточения людей в пространстве.

Итак, цель настоящей работы – на основе понимания местного сообщества как полисубъ-ектной среды обобщить опыт и перспективы разработки информационных систем и сервисов, направленных на упорядочение и интенсификацию социального взаимодействия в локальном масштабе.

Научная новизна исследования состоит в том, что в нем раскрываются направления цифровизации социального взаимодействия на уровне местного сообщества, которое в рамках парадигмы постнеклассической рациональности рассматривается как полисубъектная среда.

Методологической основой осмысления процессов цифровой трансформации местных сообществ послужила теория В.С. Стёпина о классическом, неклассическом и постнеклассическом типах научной рациональности (Стёпин, 2000). Данная концепция позднее была адаптирована В.Е. Лепским применительно к сфере управления для характеристики соответствующих трех типов систем: простых, сложных саморегулирующихся и сложных саморазвивающихся (Лепский, 2016: 27). При этом первым из названных свойственны субъект-объектные отношения, вторым – субъект-субъектные и третьим – субъект-полисубъектные. Данная парадигма позволяет интерпретировать систему местного самоуправления как полисубъекта, а сообщество, в котором оно функционирует, – как соответствующую ему среду.

Представляется, что современный тренд на цифровизацию экономики и общественной жизни, выражающийся в активном внедрении в жизнедеятельность людей на местах различного рода информационных систем и сервисов, безусловно, упорядочивает и упрощает социальное взаимодействие, придавая ему новую форму, которая собирательно может быть названа «электронной городской общиной» (Харченко, 2014). Вместе с тем внешняя трансформация в корне не меняет обозначенной полисубъектной природы местных сообществ и самоуправления.

Отправной точкой наших рассуждений является именно местное сообщество. В идеале оно должно являться не просто территориальной и хозяйственной единицей, а целостным социальным организмом, жители которого осознают значимость совместного проживания и необходимость социально-преобразующей деятельности. Следовательно, понятие местного сообщества более сложное и нечеткое, чем «населенный пункт» либо «муниципальное образование». Местное сообщество – это больше, чем простая совокупность домохозяйств. Чтобы оно развивалось, недостаточно усилий муниципальной администрации, нужен полисубъект, в роли которого может выступать общественное самоуправление.

В России двигателем развития местных сообществ могло бы стать территориальное общественное самоуправление (ТОС) (ст. 27 Федерального закона «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации» от 06.10.2003 № 131–ФЗ1). ТОСы могут функционировать как в городских кварталах, так и в селах, что говорит в пользу их универсальности и применимости к различным типам местных сообществ.

Внедрение цифровых инструментов экономического и социального взаимодействия предполагает прежде всего распространение информационных технологий во всех населенных пунктах, которые испытывают в этом потребность, с учетом рентабельности не только на данный момент, но и на отдаленную перспективу. В этом плане очень важно государственное субсидирование инфраструктурных проектов по прокладке высокоскоростных оптоволоконных линий, внедрению современных информационных технологий. Подготовленная среда как раз и создает условия для цифровизации традиционных социальных отношений.

Информатизация социального взаимодействия подразумевает разработку социальных технологий с последующим их выражением в виде аналогичных цифровых систем и сервисов, максимально приближенных к моделям повседневного и экономического взаимодействия людей и, таким образом, закрепляющих наиболее продуктивные его формы.

Важным условием цифровизации жизнедеятельности людей в рамках местных сообществ могли бы стать государственные и муниципальные интернет-провайдеры или, по крайней мере, выкупленные государством оптоволоконные каналы и сети связи. Это позволило бы проводить активную социальную политику в данной области, обеспечивая современными цифровыми сервисами молодых людей, пенсионеров, лиц с ограниченными возможностями и представителей других социально-уязвимых групп населения. К сожалению, на данный момент большинство провайдеров являются частными компаниями.

Выделим три проекции, которые можно рассматривать как направления цифровизации отношений в интересах наращивания потенциала местных сообществ: социальное взаимодействие на повседневном уровне, экономическое взаимодействие преимущественно физических лиц или преимущественно юридических.

Конструирование систем, обеспечивающих цифровизацию социального взаимодействия на повседневном уровне, требует прежде всего определения идейных основ, поскольку до сих пор в нашем обществе наблюдается соответствующий вакуум. Среди идеологических теорий приемлемой представляется концепция солидарного общества, выстроенная на основе категории социальной солидарности. Она учитывает как исконно российские ценности общинности и соборности, так и принципы советского коллективизма. В начале 2010-х гг. данная концепция получила развитие в прикладном аспекте на уровне отдельно взятого российского региона – Белгородской области, где на основе разработок местных ученых (Бабинцев, 2015) была принята стратегия «Формирование регионального солидарного общества» на 2011–2025 гг. (Утверждена постановлением Правительства Белгородской области от 24.11.2011 № 435-пп)1.

Социальная солидарность (Leap, Thompson, 2018) является той идейной основой, на которой должны строиться информационные системы и сервисы, призванные технологизировать социальное взаимодействие в рамках местного сообщества. Может быть создан целый ряд информационных систем, упорядочивающих и упрощающих повседневное социальное взаимодействие, как, например, система кадровых компетенций, заемного труда, поддержки талантливой молодежи, благотворительности, реципрокальные системы (предполагающие «бартерный» обмен услугами).

В целом, цифровизация повседневного социального взаимодействия позволяет «уравнять в правах» культуру и экономику, закрепляя за первой в сочетании с духовностью роль базиса многосторонних отношений в народном хозяйстве, а за экономикой – роль гаранта финансовой устойчивости социокультурной среды.

Системы экономического взаимодействия преимущественно физических лиц необходимы местному сообществу для обеспечения его устойчивости и удовлетворения разнообразных потребностей.

Данная ниша охватывает, как правило, взаимодействие на низовом уровне экономической системы. Участников его нельзя именовать полноценными субъектами народного хозяйства, поскольку они действуют, как правило, в статусе физических лиц, на непостоянной основе и в небольших масштабах. При этом такая система создает некоторый прибавочный продукт и в то же время формирует слой активных членов общества.

К данному типу экономических отношений можно отнести такие гипотетические и действующие цифровые платформы, как системы обеспечения жителей территории товарами и услугами, покупок по рекомендациям, администрирования потребительской кооперации, поддержки ремесленников (Харченко, 2017; Хабибуллин, 2013), а также системы коллегиального управления народными предприятиями. Народные предприятия действуют в рамках Федерального закона «Об особенностях правового положения акционерных обществ работников (народных предприятий)» от 19.07.1998 № 115–ФЗ2, но фактически не получили широкого распространения (Портер, 2010).

Экономическое взаимодействие преимущественно юридических лиц является институцо-нализированным и, следовательно, требует внешней по отношению к местному сообществу движущей силы – организаторов производства, финансистов и инвесторов. Сегодня ситуация осложняется тем, что на местах наиболее мощными экономическими агентами в большинстве случаев являются вертикально интегрированные холдинги и представительства транснациональных корпораций, которые, как правило, нацелены на максимальное извлечение прибыли, а не на повышение благосостояния населения территории.

Наиболее оптимальной формой таких структур, отвечающих интересам власти, бизнеса и общества одновременно, мы считаем кластеры – объединения производственных и инфраструктурных организаций, связанных отношениями территориальной близости и функциональной зависимости. Кластеры предполагают наличие интегратора – специализированной организации, которая аккумулирует в себе, согласно договоренностям, более или менее широкий набор функций – от консалтинговых до сбытовых и инвестиционных. Кластеры являются альтернативой модели свободного рынка и конкуренции, поскольку они не позволяют усиливаться одним и разоряться другим предприятиям. Но главное их преимущество для местных сообществ состоит в том, что специализированная организация может создаваться с участием местной администрации либо органов общественного самоуправления и, соответственно, проводить политику в интересах конкретной территории и ее населения.

Деятельность кластерных структур в современных условиях также не будет эффективной без ее цифровизации путем создания информационных систем, обеспечивающих следующий функционал, например: интерактивная карта свободных рыночных ниш, система формирования коллективных закупок, система субконтрактации, электронная торговая площадка.

Как и любая система, экономика местных сообществ требует финансовых ресурсов – «длинных» и «дешевых» денег. Отсюда для ее развития необходимы специфические финансовые инструменты, например: система, интегрирующая различные небанковские финансовые институты; система рассеянных инвестиций; преобразующего инвестирования. В результате на смену инвестору как потребителю ресурсов территории должен прийти инвестор, заинтересованный в ее перспективном развитии.

Итак, предложенная модель цифровизации социоэкономических отношений в рамках местного сообщества несколько меняет распространенное представление о ключевых экономических категориях. Так, целью функционирования экономической системы в целом и деятельности отдельных предприятий является не прибыль как исключительно материальная выгода, а благо – в виде удовлетворения потребностей, обеспечения комфортных условий жизнедеятельности человека.

Ожидается, что системное применение совокупности цифровых инструментов для развития социального и экономического взаимодействия в рамках местных сообществ обеспечит их состоятельность в рамках народного хозяйства; распространение межличностных и межсубъектных отношений, основанных на доверии; развитие социально-ответственного бизнеса; активность граждан.

Реализация заданной модели снизит риски укоренения в местных сообществах деструктивной массовой культуры, ориентированной на безграничное потребление. Развитие аутентичных информационных ресурсов и электронных сервисов, разработанных с учетом нужд конкретных местных сообществ, вместе с достижением экономической самодостаточности защитит от цифрового неравенства и «рабства».

В целом предложенные цифровые сервисы мы рассматриваем как инструмент капитализации природного, хозяйственного, человеческого и социального потенциала местных сообществ, в том числе в будущем, с использованием финансово-биржевых инструментов.