Перспективы институализации агентского договора в праве Республики Беларусь

Ц елью настоящего исследования не является рассмотрение и описание содержательной стороны агентского договора как комплексного правового института. В основе статьи лежит идея определения места агентских правоотношений в системе общественных отношений различного порядка (хотя наибольшее внимание будет уделено вопросам наличия агентских правоотношений в системе публичных и частных правоотношений и разграничения их правовой и организационной природы) и перспективы институализации агентского договора в праве Республики Беларусь.

В мировой практике агентский договор, наряду с договорами комиссии и поручения, относится к посредническим договорам, в то время как в национальном гражданском законодательстве такой институт отсутствует. Посреднические договоры оформляют отношения представительства, а, как известно, дефиниция представительства, его правовой природы относится к числу наиболее дискуссионных проблем современной цивилистики.

Выделяют англо-американскую, немецкую и французскую доктрины представительства, существенно различающиеся в подходе к правовому регулированию агентских правоотношений. Так, правоотношения, которые французский юрист рассматривает как агентирование, британский юрист рассмотрит иначе.

Институт агентирования в странах общего права представляет собой сложную гражданско-правовую конструкцию, четко регламентированную законодательством. В то же время и в Англии, и в США договор поручения и договор комиссии отсутствуют. В праве этих государств агентский договор используется практически в любой сфере. Агентскими признаются любые виды отношений, при которых одно лицо (агент), привлеченное другим лицом (принципалом), совершает какие-либо действия так, что, с одной стороны, самостоятельно не принимает решения о заключении договора ( independent contractor ), а с другой – не выступает в роли лица, оказывающего, в силу своего служебного положения, услуги фактического характера, не связанные с содействием в заключении сделки ( servant )¹. То есть в праве Англии и США термин «агент» применим к любому виду представительства как юридического, так и фактического, без деления на агентирование, при котором агент: а) приобретает права и обязанности для принципала; б) принимает права и обязанности для себя и передает результат принципалу в установленном порядке. При этом агент не обязан указывать, что он действует как агент в интересах некоего принципала².

Страны континентальной правовой системы можно разделить на две группы: 1) термин «агентский договор» отсутствует (например, Франция); 2) термин «агент» существует наряду с иными формами посредничества и представительства (например, Германия, Италия). Во Франции агентирование регулируется нормами Гражданского кодекса Франции3 о договоре поручения и нормами Торгового кодекса Франции4 о коммерческом агенте. В Германском торговом уложении5 деятельность агента подчиняется нормам о «торговом представителе»6.

Традиционно агентские правоотношения в белорусской правовой доктрине рассматриваются преимущественно как правовой институт, являющийся производным по отношению к двум другим, условно «базовым» для него институтам – договору комиссии (косвенное представительство) и договору поручения (прямое представительство)7.

На постсоветском пространстве указанный концепт понимания агентских правоотношений получил закрепление в законодательстве ряда стран, включая Российскую Федерацию (ст. 1005 Гражданского кодекса РФ8). Отличительной чертой правового регулирования агентского договора как вида гражданско-правовой сделки в праве России является одновременное существование и сходство с такими гражданско-правовыми институтами, как договор поручения (открытый агентский договор) и договор комиссии (скрытый агентский договор)9. Особенности правового регулирования агентирования в России обусловлены влиянием и англо-американской системы права, и континентальной системы права, в связи с чем на практике возникает ряд коллизий, в частности при определении характера договорных отношений сторон10.

Идентичный подход к правовому регулированию агентских правоотношений избрал законодатель Армении, Азербайджана, Кыргызстана.

В Республике Казахстан, в отличие от Российской Федерации, агентский договор не институализирован в самостоятельную правовую конструкцию, поскольку в Казахстане сложилась правовая традиция рассматривать в качестве агентских правоотношения, складывающиеся по поводу исполнения договоров поручения, комиссии, подряда, возмездного оказания услуг: под агентскими договорами (соглашениями) понимаются договоры (соглашения) гражданско-правового характера, заключенные в соответствии с законодательством Республики Казахстан, по которым одна сторона (агент) обязуется за вознаграждение совершать по поручению другой стороны определенные действия от своего имени, но за счет другой стороны либо от имени и за счет другой стороны11.

Уникален в этой связи опыт Украины, правовая система которой признаёт агентский договор договором коммерческого посредничества (Хозяйственный кодекс Украины, гл. 31 «Коммерческое посредничество (агентские отношения) в сфере хозяйствования»12). Согласно статье 297 Хозяйственного кодекса предметом агентского договора могут быть услуги по заключению договоров, а также их изменению или расторжению (совершение юридически значимых действий) и/или услуги, которые способствуют заключению договора, например ведение переговоров, распространение информации о принципале, участие от его имени в определенных мероприятиях и др. (совершение фактических действий). Отношения, возникающие при осуществлении агентской деятельности, регулируются также иными актами законодательства в отдельных отраслях хозяйствования, а в части, не урегулированной указанными нормами, могут применяться соответствующие положения Гражданского кодекса Украины о договоре поручения13. Фактически украинский законодатель обособился в понимании природы данной группы общественных отношений от остального постсоветского пространства и четко определяет, что агентом по агентскому договору вправе выступать только субъект предпринимательской деятельности (индивидуальный предприниматель и коммерческая организация), а для договоров комиссии и поручения представительская функция может быть поручена и физическому лицу, не обладающему правовым положением субъекта предпринимательской деятельности.

Вне постсоветского пространства концепции закрепления правовой природы агентских правоотношений в хозяйственном законодательстве придерживаются Германия и Франция14.

Белорусский законодатель и правоприменитель в целом придерживается аналогичного коллегам по постсоветскому пространству концепта агентских правоотношений. Как часто бывает, законодательство Республики Беларусь следует в русле правовых конструкций, выработанных российским законодателем, однако в данном случае Беларуси ближе понимание агентских правоотношений и агентских договоров, свойственное Республике Казахстан. Известный белорусский правовед Я. И. Функ отмечает: «...в рамках агентского договора, наряду с отношениями, близкими либо к договору комиссии,

__________________ ГРАЖДАНСКОЕ, СЕМЕЙНОЕ И ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСКОЕ ПРАВО либо к договору поручения, присутствуют также отношения чистого посредничества, которое определяется через отношения маклерства либо брокерства, а в праве Республики Беларусь реализуются через договор подряда или договор возмездного оказания услуг»¹⁵.

Приведенный выше краткий обзор подходов к установлению формата агентских отношений в некоторых правовых системах свидетельствует о следующем.

Во-первых, универсального подхода к пониманию правовой природы агентских правоотношений не существует.

Во-вторых, агентские правоотношения, с учетом сложившихся концептуальных подходов к определению их сущности, условно можно разделить на две группы: 1) агентские правоотношения, в основе которых концепт юридически значимых действий; 2) агентские правоотношения, в основе которых сочетание юридически значимых действий и фактических действий, предполагающих содействие принципалу в достижении определенного юридически и экономически значимого результата (продвижение, переговоры и пр.).

Правовая система Республики Беларусь не содержит специальных норм, регулирующих агентирование. Как следствие, в ней отсутствует четкий и однозначный подход к определению правовой природы агентских правоотношений и агентского договора как сделки. Вместе с тем фактически в Беларуси сложился правовой обычай, в силу которого агентские правоотношения рассматриваются как симбиоз правил, схожих с правилами, присущими договору поручения (открытое агентирование), либо с правилами, присущими договору комиссии (скрытое агентирование). В известных пределах допускается расширительное толкование агентских правоотношений в силу принципа свободы договора16 и норм о смешанном договоре. В случае когда агентирование осложнено иностранным элементом, стороны вправе использовать любой концепт агентских правоотношений и агентского договора с учетом публичного порядка Республики Беларусь17.

Авторы отмечают уникальность положения дел в сфере агентирования в рамках национальной правовой системы: с одной стороны, сформулирована доктрина агентских правоотношений, неофициально тяготеющая к концепту англо-саксонской системы права, а с другой стороны, формально агентирование ограничивается традиционным пониманием конструкции уже существующих договоров комиссии, поручения, подряда и возмездного оказания услуг.

В целях формирования авторского ви́ дения концепта правовой конструкции агентских правоотношений в Республике Беларусь первоначально сто́ит определить, что включает в себя понятие «агентский договор».

Авторы полагают, что агентский договор невозможно рассматривать как отдельный вид или тип договора, поскольку правовая и организационная природа агентских правоотношений не может быть вписана в привычную конструкцию конкретного договорного типа. Логически более оправданно вести речь о совокупности договоров, предопределенных особой группой общественных отношений – агентскими правоотношениями публичного и частного характера.

Как следствие, агентский договор нельзя определять как соглашение сторон в классическом понимании договора. Авторы полагают, что агентский договор следует определять как правовую конструкцию договорных отношений, состоящую из совокупности соглашений, заключенных между агентом и принципалом. Таким образом, правовая конструкция предмета договорных отношений может значительно корректироваться в зависимости от специфики того или иного договора агентского характера. В этой связи следует говорить не о предмете агентского договора, а о некой обобщающей категории, характеризующей предмет договорных отношений такого характера. В качестве такой обобщающей категории авторы предлагают рассматривать «базовый предмет соглашений сторон агентского характера», что позволит исчерпывающим образом определить специфику агентских правоотношений.

Помимо указанного базового предмета соглашений сторон агентского характера, в качестве определяющих признаков договорных отношений такого рода следует рассматривать:

– субъектный состав сторон соглашений (агент, принципал), чей правовой статус может существенно различаться в зависимости от предмета конкретного договора агентского характера;

– характер и содержание публичного интереса и частного, баланс которых обеспечивается в рамках договорных правоотношений18;

– характер имущественных прав, по поводу которых складываются договорные правоотношения19.

Для идентификации правовой конструкции соглашений сторон агентского характера особое внимание следует уделить институту имущественных прав, которые, в свою очередь, следует рассматривать не в качестве объекта гражданских прав, а в качестве типа гражданских прав20. Указанный подход позволяет, во-первых, идентифицировать агентские правоотношения, отграничив их правовую природу и правовую конструкцию от отношений, складывающихся по поводу представительства на основании доверенности, по критерию возникновения у агента и принципала взаимных прав и обязанностей фидуциарного характера21.

Во-вторых, применение института имущественных прав для определения правовой природы агентирования позволяет констатировать ее сходство с правовой природой некоторых правовых институтов и сформировавшихся вокруг них групп общественных отношений, а именно:

– института коммерческого представительства (ст. 185 Гражданского кодекса Республики Беларусь22);

– института доверительного управления имуществом (гл. 52 Гражданского кодекса Республики Беларусь);

– института коллективного управления исключительными правами на объекты интеллектуальной собственности;

– института комплексной предпринимательской лицензии (франчайзинга);

– института публичной монополии 23.

Рассмотрим делегирование прав государства в рамках института государственной монополии. Например, государство делегирует право на осуществление определенного вида хозяйственной деятельности, в некоторых случаях – творческой деятельности (ст. 3 Закона Республики Беларусь от 12.12.2013 г. № 94-З «О противодействии монополистической деятельности и развитии конкуренции»; ст. 10 Закона Республики Беларусь от 15.07.2010 г. № 169-З «Об объектах, находящихся только в собственности государства, и видах деятельности, на осуществление которых распространяется исключительное право государства»), в том числе посредством института концессий и т.п.

Делегирование государственной монополии на владение определенными объектами гражданских прав (ст. 7 Закона Республики Беларусь «Об объектах, находящихся только в собственности государства, и видах деятельности, на осуществление которых распространяется исключительное право государства») осуществляется государством в том числе в рамках института концессий, института инвестиционного договора с Республикой Беларусь и т.п.

Богат и показателен мировой опыт применения института монополии государства на выполнение функций. Государством делегируются исключительные права на выполнение функции субъекта международного права, а именно: отдельных функций военной организации государства так называемым частным военным компаниям; функций использования и управления ресурсами исключительной экономической зоны государства или континентального шельфа в соответствии с Конвенцией Организации Объединенных Наций по морскому праву (UNCLOS)24; функций использования механизма концессий и публично-частного партнерства, в том числе в форме государственно-частного партнерства, известного правовой системе Республики Беларусь, и др.

Примером делегирования исключительного права государства на реализацию определенного направления внутренней и/или внешней политики является делегирование правительством США права на реализацию денежнокредитной политики Федеральной резервной системе США. Российское право позволяет государству делегировать исключительное право на управление территориальными единицами – например, передавать коммерческой организации функцию управления территорией опережающего социальноэкономического развития на основании Федерального закона от 29 декабря 2014 г. № 473-ФЗ «О территориях опережающего социально-экономического развития в Российской Федерации» и др.25

Таким образом, применение приведенных выше критериев позволяет не только сформировать представление о характере и истинном масштабе агентских правоотношений, но и изменить систему представлений об их природе и сущности. Признание того факта, что агентские правоотношения объективно не ограничиваются только коммерческим представительством и несколькими видами договоров, которые предполагают возникновение фидуциарных отношений между сторонами, позволит белорусскому законодателю создать универсальный механизм, дающий возможность использовать еди- ную систему принципов правового регулирования целого комплекса общественных отношений, которые на данный момент выглядят разрозненно как в правовой доктрине, так и в законодательстве.

В этой связи немаловажное значение имеет определение характера договорных отношений между агентом и принципалом. На основании проведенного анализа зарубежного опыта авторы полагают, что не следует:

– ограничивать сферу агентских правоотношений (и, как следствие, формирование механизма агентских договоров) только сферой коммерческого представительства (как это сделано в праве Украины), поскольку агентские правоотношения могут формироваться и с участием физических лиц, не наделенных признаками хозяйствующего субъекта (например, в качестве правообладателей в рамках договорных отношений о коллективном управлении исключительными правами на объекты интеллектуальной собственности);

– ограничивать сферу применения соглашений сторон агентского характера только рамками правовой конструкции гражданско-правового договора, констатировав, что бо́ льшая часть таких договоров имеет в чистом виде хозяйственно-правовую природу;

– ограничивать сферу применения соглашений сторон агентского характера только рамками частных правоотношений, поскольку значительный комплекс общественных отношений агентского характера сосредоточен именно в публично-правовой сфере (что подтверждается правовыми конструкциями концессионного договора и соглашения о государственно-частном партнерстве);

– игнорировать тот факт, что значительный объем общественных отношений, складывающихся по поводу осуществления исключительных прав на информацию и на объекты интеллектуальной собственности, имеет характер агентских правоотношений (производство товаров по лицензии, реклама, продвижение и пр.).

Выводы, к которым пришли авторы:

• 1.    Категория «агентский договор» не является категорией, характеризующей вид гражданско-правового договора или даже гражданско-правовой тип.

• 2.    Категория «агентский договор» представляет собой группу соглашений сторон агентского характера, в рамках которой сконцентрирован целый комплекс относительно разных по своим характеристикам договоров (и даже договорных типов), объединенных общим признаком – наличием предлагаемого нами института «базового предмета соглашений сторон агентского характера».

• 3.    Соглашения принципала и агента в рамках категории «агентский договор» имеют различную сущность и правовую конструкцию. Часть из них является гражданско-правовыми договорами в классическом понимании дан-

• ного института (например, договор комиссии). Однако большинство соглашений сторон агентского характера образуют особую группу хозяйственноправовых договоров, воплощаемых в два типа соглашений: 1) хозяйственноправовые договоры без публичного элемента (соглашения сторон о коммерческом представительстве, об использовании в агентском режиме исключительных прав на объекты интеллектуальной собственности и др.); 2) нормативные договоры («правовой акт договорного характера, содержащий общеобязательные правила поведения (нормы права), рассчитанные на неопределенный круг лиц и неоднократное применение»26), обусловленные наличием публично-правового элемента, обеспечивающего реализацию публичного интереса (концессионный договор, соглашение о государственночастном партнерстве и др.).

Подводя итоги проведенному исследованию, авторы констатируют его особую значимость для формирования теоретической основы общественных отношений в целом ряде сфер. Выводы, сделанные авторами, направлены на формирование нового доктринального представления о правовой природе и сущности целого комплекса общественных отношений публичного и частного характера, которые можно объединить с использованием предложенного в рамках данного исследования института «базового предмета соглашений сторон агентского характера».