«Племя княже Ростиславле» и смоленское зодчество второй половины XII в

Новгородская первая летопись старшего и младшего изводов. М.; Л., 1950.

Полное собрание русских летописей. М„ 1965. Т. 9, 10: Летописный сборник, именуемый Патриаршей или Никоновской летописью.

Трояновский С.В., 2001. Новгородский детинец в X-XV вв. по археологическим данным: Автореф. дис. ... канд. ист. наук. М.

Хорошев А.С., 1982. Новые материалы по археологии Неревского конца // Новгородский сборник: 50 лет раскопок Новгорода. М.

Шевырев С., 1850. Поездка в Кирилло-Белозерский монастырь: Вакантные дни профессора С. Шевырева в 1847 г. В двух частях. М.

Ясински М.Э., Овсянников О.В., 1998. Взгляд на Европейскую Арктику // Архангельский Север: проблемы и источники. СПб. Т. I, П.

“ПЛЕМЯ КНЯЖЕ РОСТИСЛАВЛЕ” И СМОЛЕНСКОЕ ЗОДЧЕСТВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ XII в.

Памяти

Николая Владимировича Сапожникова

Главной особенностью изучения памятников смоленского зодчества домонгольской поры является обилие историографических парадоксов, сменяющих друг друга во времени.

К их числу относится парадокс основополагающий: князья Роман и Давид названы летописью создателями храмов Иоанна Богослова и Архангела Михаила соответственно. При этом датировка соответствующих памятников производится по устанавливаемому хронологическому проме- жутку, когда тот или иной князь занимал смоленский стол {Каргер, 1964. С. 49, 78; Воронин, Раппопорт, 19796. С. 133-135, 163; Раппопорт, 1982. С. 84—85, 87). Установившаяся, таким образом, в литературе датировка памятников приводит к возникновению датировок иных событий по памятнику архитектуры: “в Житии (Авраамия Смоленского. - А.З.) упоминается священник Михайловской (Свирской) церкви Лука Прусин, а эта княжеская церковь была возведена лишь в 1191-1194 гг.” {Печников, 2003. С. 352, 353, примеч. 40).

Очевидное противоречие состоит в несоответствии крестильных имен сыновей Ростислава тем храмам, создателями которых их упорно именуют исследователи. Попробуем разобраться в ситуации.

ЛЕТОПИСНЫЕ ИЗВЕСТИЯ И ВНЕЛЕТОПИСНЫЕ СВЕДЕНИЯ

Имеются три летописных упоминания смоленских храмов: в статье под 6653 (1145/46) г. о закладке Борисоглебского собора на Смядыни (НПЛ, 2000. С. 27, 213; Бережков, 1963. С. 244); в статьях под 6686 (1180/81, церковь Иоанна Богослова) и 6705 (1197/98, церковь Архангела Михаила) гг. в летописных некрологах Роману и Давиду Ростиславичам (Ипатьевская летопись, 2001. Стб. 614-616, 702-704).

Внелетописные известия содержатся в литературных произведениях и поздних сборниках. В рукописи ГИМ (Увар. № 515) - отрывок опубликован М.Н. Тихомировым (1956. С. 356, 357. Примеч. 3) - под 6746 (1238) г. Давиду Ростиславичу присвоено создание церквей св. Михаила, Бориса и Глеба, перенесение мощей Бориса и Глеба из Вышгорода от св. Василия, Мстиславу Ростиславичу - создание церкви “святого на Поль” и устроение “великого града” Смоленска {Тихомиров, 1956. С. 357).

“Похвала князю Ростиславу Мстиславичу”, содержащаяся в Нифонтов-ском сборнике 30-х - начала 40-х годов XVI в. (ГПБ, Q.XVH.15) и опубликованная Я.Н. Щаповым (2004. С. 72-87), сообщает об освящении 15 августа 1150 г. Успенского собора.

В конволюте XVI в. из собрания Троице-Сергиевой лавры (ГБЛ. Ф. 304. Тр.-Серг. № 793), в первой его части, находится “Повесть о перенесении князем Давыдом Ростиславичем ветхих гробниц Бориса и Глеба из Вышгорода в Борисоглебский монастырь на Смядыни в Смоленске” - опубликована Л.П. Жуковской и Н.Н. Ворониным {Воронин, Жуковская, 1976. С. 69-79). “Повесть о перенесении гробниц” сообщает о “великом священии” Борисоглебского собора одноименного монастыря на Смядыни в воскресенье 11 августа 1187 г., на священномученика и архидиакона Евпла {Воронин, Жуковская, 1976. С. 71; Булгаков, 1993. С. 307).

В сборнике XVII в. Киевского Михайловского Златоверхого монастыря (ЦПБ АН УССР. Петров, № 476) - лучшая публикация выполнена Я.Н. Щаповым (1972. С. 276-282) - находится подборка из четырех смоленских известий: под 6642 г. об устроении Ростиславом Мстиславичем “великого града” Смоленска и создании храма святого Спаса “верху Смядыни”, под 6550 г.

об освящении церкви Богородицы 15 августа “внутри града Смоленска”, под 6746 г. о создании Давидом Ростиславичем церкви “на пристани собор архангела Михаила”, Бориса и Глеба на Смядыни, о перенесении мощей из Вышгорода и создании церкви Василия {Щапов, 1972. С. 282).

Я.Н. Щапов, обращавшийся к анализу известий в сборниках XVI-XVII вв., увидел “в смоленских летописных известиях обоих сборников фрагменты смоленского летописания ХП-ХШ вв.: в Нифонтовском сборнике - в особой переработке XII в., в Михайловском — в более близком к источнику виде, но в тематической выборке XVII в. на тему о княжеских сооружениях в Смоленске и с искажениями некоторых дат” {Щапов, 2004. С. 82).

Действительно, фрагменты, извлеченные из Михайловского и Уваров-ского сборников, совершенно непригодны для выяснения происхождения известий. В более ранней рукописи ГИМ пропущено посвящение храма “на Поль”, а Михайловский сборник приписывает Давиду Ростиславичу и создание церкви святого Василия, в то время как благодаря Уваровскому сборнику очевидно, что это ошибка переписчика, переделавшего фразу “принесь мощи святого Бориса и Глеба из Вышегорода от святаго Василия” на “и принесение мощей из Вышегорода, и святого Василия церковь созда” {Тихомиров, 1956. С. 357; Щапов, 1972. С. 282). Имеется еще одно любопытное совпадение, указывающее на общий источник сведений Уваровского и Михайловского сборников - это указание на количество лет княжения Ростислава Мстиславича, “княжения его 60 лет было”. Ипатьевский и Погодинский списки Ипатьевской летописи в статье, содержащей некролог Ростиславу, содержат цифру 50 лет “без месяца” (Ипатьевская летопись, 2001. Стб. 532, примеч. 49). В Хлебниковском списке цифра 50 исправлена на 8. Между тем, мнение о первоначальности чтения “8 лет без месяца” более позднего и исправного Ермолаевского списка Ипатьевской летописи следует считать удовлетворительным объяснением разночтений {Бережков, 1963. С. 178, 179, 334, 335; Приселков, 1996. С. 85; Кучкин, 1997. С. 199). Содержащаяся в поздних сборниках цифра “60” может быть объяснена поздней попыткой разрешения указанного разночтения списков летописи при наличии некоего дополнительного источника, по которому возможно было исчислить, по крайней мере, число лет жизни Ростислава, что вполне похоже на 60. Ростислав родился в первом десятилетии ХП в., впервые упомянут в летописи в статье 6636 (1127-28) г. (Ипатьевская летопись, 2001. Стб. 292; Бережков, 1963. С. 133,134). Несмотря на желание исследователей видеть во фрагментах следы смоленского летописания {Воронин, 1972. С. 271-275), рассмотренные тексты носят явно вторичный характер по отношению к известиям Киевского свода, отразившимся в Ипатьевской летописи, материалов же для сопоставления известий с местным летописанием, как, например, и в случае с Рязанью, нет. Интересно, что Михайловский сборник может быть связан с Пинском {Щапов, 1972. С. 278), а, как заметил еще А.Н. Насонов, общий оригинал Ипатьевского и Хлебниковского списков писался в Турово-Пинском княжестве, где, возможно, произошло соединение Киевского свода Рюрика Ростиславича и Галицко-Волынской летописи и где хранилась копия свода Рюрика {Насонов, 1969. С. 231-233). Потомки пинских князей в ветви князей Острожских дожили до XVI в., “в роду Острожских и мог сохраниться общий протограф списков Ипатьевской летописи” {Насонов, 1969. С. 231).

Обратимся, собственно, к материалам Киевского свода. С легкой руки М.Д. Приселкова, однородные редакторские вставки составителя свода 1198/99 г. под 6680, 6686, 6688 и 6705 годами получили наименование ‘‘семейной хроники Ростиславовичей”, при этом сам ученый оговорил, что эта хроника “не представляла современных записей об этих князьях, занимавших разные столы Киевского государства (Смоленск, Новгород и др.), а составлялась как коллекция некрологов” {Приселков, 1996. С. 89). В указанных статьях Ипатьевской летописи М.Д. Приселков отметил похожие “приписки элегического тона”, что и позволило ему выделить тексты и установить авторство составителя “всей летописной сводной работы 1200 г., т.е. Моисея” {Приселков, 1993. С. 88).

Однако ситуация при ближайшем рассмотрении текстов оказалась еще интереснее. “Элегические приписки” обнаруживаются в некрологе Ростиславу Мстиславичу - “приложивъся к отцемъ своимъ” (Ипатьевская летопись, 2001. Стб. 532), и в некрологической заметке, посвященной Всеволоду Святославичу, Игореву брату (“Буй-Туру” “Слова о полку Игореве”), -“и приложиша к отцемъ своимъ и дедомъ, давъ общий долг, емоу же несть оубежати всякомоу роженомоу” (Ипатьевская летопись, 2001. Стб. 696). Причем вторая приписка, по М.Д. Приселкову, вторична, принадлежит руке Моисея и вписана при вливании черниговских известий в свод {Приселков, 1993. С. 88, 89). При сопоставлении летописных статей со всей очевидностью вырисовывается своеобразная общая “заготовка” некролога, риторически расширяемая в зависимости от информационных возможностей автора. Самые общие слова и самый короткий некролог Моисей посвятил Святославу, никогда не княжившему на юге. Несколько больше распространен некролог Роману, но и он ощутимо меньше по размерам, чем некролог Мстиславу Храброму. С одной стороны, это может быть объяснено общим изъятием летописания Романа при Святославе Всеволодовиче, а сохранение в Чернигове более доброжелательной памяти о Мстиславе связано с враждебной позицией Мстислава по отношению к Всеволоду суздальскому. Эта позиция делала Мстислава естественным союзников черниговских князей {Рыбаков, 1972. С. 128, 375, 376). Самый обширный некролог принадлежит Давиду, что, с одной стороны, согласуется близостью события ко времени составления свода (Давид скончался 23 апреля 1197 г. на св. вмч. Георгия: Ипатьевская летопись, 2001. Стб. 706; Лаврентьевская летопись, 2001. Стб. 414), а с другой стороны, явной близостью Давида к Рюрику. Старший из Ростиславичей, Роман, удачливый военачальник, был более близок с Мстиславом Храбрым.

Из предлагаемого сопоставления следует, что оба упоминания смоленских храмов сделаны редактором свода (Моисеем Выдубицким?), причем не совсем ясен его информатор. Надежным хронологическим ориентиром такие сведения служить не могут.

Святослав 6680 (1170)	Мстислав 6686 (1180)	Роман 6688 (1180)	Давид 6805 (1197)
сьи же блговерныи кнзь Ростиславичь Стославъ бе оукрашенъ всакою добродетелью. и б*ше храборъ на рати . и любовъ иметше ко всимъ паче же млстни прилежаше. и манастыри набдА . и черньце оутешевага. и мирьскит цркви набд* и попы . и весь . стльскии чинъ. достойною четью чтАше . имегаше дружину . и имееньт не щадкше не сбираше злата и сребра, но даваше дружине. шво же правАше дши своей. приложисА къ ФЦмъ Фдавъ шбыции долгь егоже несть оубежати всАкому роженому	Сии же блговернии кнзь Мьстиславъ снъ Ростиславль възрадстомъ середнии бе . и лицемь лепъ и всею добродетелью . оукраше . и бйтоправенъ . и любовь имашс ко всимъ паче же млстни прилежаше манастыре набдА черньце оутешивага и век игоумены оут*ктивал и с любовью приимам и взимал оу нихъ блгословление и мирьскит цркви набдА . и попы и весь стльскыи чинъ достойною ЧСТЬЮ ЧСТА бе бо кр’кпокъ на рати . всегда бо тоенлшетьем оумрети за^ Роускоую землю ^и за хретьтны . егда бо видАше хретьтны полонены Ф поганых и тако молвашс дроужине своей братьm ничто же имете во оуме своем аще ныне оумремь за хретыдны то ШЧИСТИВСА греховъ своих и БГ вменить кровь нашю с мОнкы аже ли Бъ дасть млеть свою а слава Ббу мы бо аще ныне оумремь оумрем же всако и тако молва дёрзость подаваше воемь своим и тако Ф всего срдца бьтшетьсь за штчиноу свою бе бо любезнивъ на дроужиноу	Сии же блговерныи кюь Романъ бе возрастомъ высокъ плечима великъ лицемь красенъ и всею добродетелью оукрашенъ смеренъ кротокъ незлобивъ . правдивъ любовь имктше ко всимъ и к братьи своей истеньноую нелицемерноую страха Бжит наполненъ нищат милоут. манастыре набА . и созда цр<свь каменоу efro . 1Фана и оукрасивъ ю всакимъ строеньемь цр^внымъ . и иконы златомъ . и хиниптомъ оукрашены пэмать здеват родоу своемоу . пече же и дШи своей оставление греховъ ПрОСА . и приложисА к д*кдомъ своимъ . и оЦмь своимъ . и Фдавъ шбьщии свои долгь сгоже нес оубежати ВСАКОМОу роженомоу	се же блговерныи кнзь Дйдъ возрастомъ бе середнии . собраэомъ лепъ всею                             _ добродетелью оукрашенъ блТонравенъ хретолюбивъ . любовь имкт ко всимъ                _ ово же правАшеть дш и своей . и переже млстни прележашеть манастырА набдА. и черньци оутешивага . и^вси игоумены с любовью приимал и взимал оу нихъ блгение и мирьскыга цркви набдА . и всь стльскыи чинъ достойною четью чста . бе бо кр^покъ на рати всегда бо тоснлшетьсь на великага дела . злата и сребра не сбираеть но даеть дроужине . бе^бо лю6а дроужиноу а злыт кэжна ткоже подобаеть цермь творити . самъ бо саковъ обычае имееть по вса дйи хода ко цр£ви efro архистратига E>iaim Михаила юже бе самъ соэдалъ во кнАженьи своемь такое же несв полоунощнои стране и всимъ приходАЩимъ к ней дивитиса . изрАДнеи красоте са иконы златомь и жемчюгомъ и камениемь драгимъ оукрашены и всею блгдгью исполнена мы же на предлежащее возвратимсл и вида образъ Б)йи ji все cfbim иконы смирАга шбразъ свои^скрошенымъ срдцмь и смиренымъ оуздыхание Ф срдца возноса и слезами обливат лице свое взират тко на самого Творца и покатние Дбда цсрА приимат плачасА о гресехъ своихъ . гЛа Геи ткоже древле разбойниками блоудницю и мыта-рА . оправдалъ еси тако и мене Геи Бже мои . очети Ф трехъ моихъ . И такоА мол въ срдци своемь да бы ма Бъ сподобилъ . мнискомоу чиноу . и свободилсА быхъ Ф многомАтежнАГО житьт и маловременьнаго света сего и та вса расмысливъ во оуме своемь . и не лиши Бъ хотенит его но причте и ко иэбраньномоу своемоу стадоу

о

и имкнига не щадАшеть и не сбирашеть злата ни сребра но дагаше дроужиик своей и who же правАше дши своей. и приложисА къ шцмь своимъ . и didojub своимъ . шдавъ шбщии долгь егоже икс оубкжати всжкомоу роженомоу не бк бо ток землк в Роуси которага же его не хотАшеть ни любАшеть но всегда бо тоснАшетьсж на велика га дкла но престависА оунъ и слышавъвше братыа преставленье его печални бывша велми и плакашесА по немь веж землА Роускага не може забыти доблести его и Чернии Клобоуци вси не могоуть. забыти приголоубленига его

в ликъ мнишьскыи сподоблен же бывъ . К Творца своего англского чиноу и радовашесА дШею и ткломъ и ви-дивъши же кнагини его приимъши мнискыи чинъ и пострижесА и сама кнагини его Двйъ же столъ свои далъ ейбвцю своемоу Мьстиславоу Романовичи) а сна своего КостАНтина в Роусь посла братоу своемоу Рюрикови на роуцк. а самого несоша больна соуща в монастырь къ сТома мчнкоу Борисоу и Глкбоу на Смадыноу и вшедъ в манастыдь воздквъ роуцк свои на йбо . молАшесА гйа влдко Геи Бе мои . Геи призр< на немощь мою вижь смирение мое . шдержащага ма нынк да тобою оуповага терплю и w всихъ сихъ блРодарю та . Геи . гако смирилъ еси Д1йю мою и во цретвии твоемь причастника ма створи млйами прстыга твоей м?ри прркъ и апслъ. и моучекъ и всихъ прпдбныхъ . стхъ шць га коже и тк пострадавше и оугодивъше тобк искоушены быша ш дьгавола гако злато в горнилк ихже млтвами Геи . избранъны(х)мъ стадомъ с десными ма швцами причти и бы живота его . до того же дни . и познзвса хоудъ изнемогага . ко исходоу дши . и возрквъ на нбо . и воздавъ хвалоу Боу гла бесмртныи Бже хвалю тебе ш всемь воздаю црь бо еси ты всимъ единъ . во истиноу подавага своей твари все батьство имъ в наслажение . створивъ бо ты мира сего ты соблюдавши шжидага дша . гаже посла да доброу жизнь жившимъ почтеши гако Бъ а еже не покорившюсА твоимъ заповкдемъ . предаси соудоу . всь бо соудъ праведенъ ш тебе и безъ конца жизнь ш тебе блгодатью своею . и вса милоуеши . притекающига к тебеи кончавъ млтвоу воздквъ роуцк на нбо (.молАшесА гла) и предасть дшю свою в роцк Биши ПрИЛОЖИСА КО шцмь своимъ . и д^омъ своимъ . шдавъ шбщии долгь егоже икс оубкжати всакомоу роженомоу и быс кнАжеиига его во Смоленьскоу . и . лк? . а всихъ лктъ ш ржства . |. бес трехъ .

ГЕНЕАЛОГИЯ РОСТИСЛАВИЧЕЙ

Ростислав Мстиславич имел б или 8 детей: в зависимости от того, признать или нет Елену Ростиславну, выданную в 1163 г. замуж за краковского князя Казимира П, младшего сына Болеслава Ш Кривоустого, дочерью Ростислава Смоленского (Войтович, 2000. Раздел 3.16. № Х-3). Также при весьма достоверной Елене присутствует легендарная Агриппина Ростиславна, упоминаемая в цикле повестей о Николе Заразском (Карамзин, 1991. С. 638, примеч. 358), помещенная Л. Войтовичем между Давидом и Мстиславом Храбрым (Войтович, 2000. Раздел 3.16. № Х-8).

Крестильными именами сыновей Ростислава были: Роман-Борис, Святослав-Иоанн, Рюрик-Василий, Давид-Глеб, Мстислав-Феодор (Янин, Гайдуков, 1998. С. 44-50). В следующем поколении, т.е. у внуков Ростислава, крестильные имена известны не у всех. Однако для нас это имеет небольшое значение, так как кроме старшего сына Романа Ростиславича Ярополка (кем он наречен был при рождении, неизвестно), деятельность всех остальных внуков Ростислава принадлежит следующему столетию.

Произведем некоторые хронологические вычисления. Дата рождения Давида Ростиславича восстанавливается из указания его возраста на момент смерти: “а всих лет от рожества 60 бес трех” (Ипатьевская летопись, 2001. Стб. 706), что указывает на 1141/42 г. (Бережков, 1963. С. 86, 208). Дату рождения старшего из Ростиславичей - Романа - можно примерно представить, если вспомнить, что в воскресенье 9 января 1149 г. дочь Святослава Ольговича, просватанная за Романа, была “ведена из Новагорода” (Ипатьевская летопись, 2001. Стб. 368; Бережков, 1963. С. 147, 148). Предполагаем, что Роман Ростиславич родился около 1130 г.

Летопись сообщает о наличии жены у Святослава Ростиславича под 1160/61 г.: “княгыню впустиша в монастырь святыя Варвары” (НПЛ, 2000. С. 30,218; Ипатьевская летопись, 2001. Стб. 510; Бережков, 1963. С. 172). Сведений о потомках Святослава нет, он, по всей видимости, умер бездетным.

Л. Войтовичем из поздних источников извлечены сведения о двух браках Рюрика в 1162 и 1172 гг. и Мстислава Храброго до и после 1176 г. (Войтович, 2000. Раздел 3.16. № Х-5, Х-9).

Самый младший из сыновей Ростислава - Мстислав Храбрый - первый раз упоминается в летописи в 1161 г. (вероятно, в конце года), когда отец послал его в Белгород (Ипатьевская летопись, 2001. Стб. 519; Бережков, 1963. С. 171, 172).

Таким образом, между Романом (около ИЗО г.) и Давидом (1141/42 гг.) родились Елена (?), Святослав, Рюрик и Агафья, а после Давида - Мстислав (исключаем Агриппину). Не будет большой ошибкой предположить, что Мстислав Храбрый появился на свет в первой половине 1140-х годов. Получается, что все сыновья Ростислава достигли совершеннолетнего возраста при жизни отца и активно участвовали в политических событиях при его жизни.

В большой последней поездке поздней осени 1166 - зимы 1167 г. Ростислава встречали у Смоленска после “лучших мужей”, но до сына Романа с епископом Мануилом, внуки (Ипатьевская летопись, 2001. Стб. 528). Очевидно, что это были Ярополк и Мстислав Романовичи, старшие дочери Рюрика и, вероятно, Изяслав и Мстислав Давыдовичи.

О возможном крестильном имени Ярополка Романовича мы скажем ниже в связи с постройками на правобережье Днепра.

Исчерпывающий обзор современного состояния изучения топографии древнего Смоленска выполнен Н.В. Сапожниковым (1991). Остановимся на некоторых его выводах, существенных для нас.

Настойчивая попытка применять топографические определения “детинец”, “окольный город” (Воронин, Раппопорт, 1967. С. 287, 288; Алексеев, 1977. С. 92, 94) для Смоленска преждевременны, накопленные археологические данные не позволяют определить место или места начального заселения и освоения территории Смоленска ( Сапожников, 1991. С. 50, 51).

Несмотря на многочисленные ценные наблюдения и практически полное привлечение изобразительных источников, многие выводы о топографии города, истории его укреплений значительно устарели (Воронин, Раппопорт, 1979а. С. 76-87). Новые исследования значительно уточнили размеры и хронологию городских укреплений, их конструктивные особенности (Сапожников, 1991. С. 51-67). Нижние ярусы раскопов на ул. Соболева, в прибрежной части городской территории, появились во второй половине XI в., а непотревоженный и переотложенный нижний горизонт культурного слоя на Соборной горе имеет совокупную дату ХП-ХП1 вв. (Авдусин, 1970. С. 69; Авдусин, Асташова, Юркина, 1975. С. 48; Авдусин, Асташова, 1976. С. 52; Авдусин, Асташова, Сапожников, \9П. С. 40, 41; Асташова, 1991. С. 22). Сооружение первоначальных укреплений Пятницкого острога произошло уже к середине ХП в. (Сапожников, 1991. С. 60-62). Эти укрепления примыкали к оборонительным сооружениям “Старого города” и составляли вместе с ними единую систему фортификации (Сапожников, 1991. С. 58, рис. 3).

Приходится с сожалением отметить, что исследователи памятников архитектуры в большинстве случаев рассматривают архитектурное сооружение в отрыве от окружавшей его действительности. Так, очень глухо говорится о наличии или отсутствии культурного слоя под постройками или вокруг них, не выявляется взаимосвязь памятника с окружающим его слоем, не предпринимаются попытки оценить датирующие возможности культурного слоя по отношению к архитектуре.

Из материалов обследований храма Архангела Михаила создается впечатление о строительстве храма на свободном неосвоенном участке, но к югу от храма зафиксирован толстый культурный слой, насыщенный обломками керамики ХП-ХШ вв. (Алешковский, Подъяполъский, 1964. С. 234, 236).

Прежде чем перейти собственно к атрибуции построек, остановимся еще на одном существенном для датировок смоленских храмов моменте.

Огромной заслугой П.А. Раппопорта было создание метода датирования построек по формату строительного материала. Суть метода изложена им в обстоятельной статье (Раппопорт, 1976). Однако необходимо сделать некоторые уточняющие примечания. В качестве опорных дат хронологической шкалы П.А. Раппопорт избрал сообщение о закладке Борисоглебского собора на Смядыни в 1145 г., а не найдя следующей опорной хронологической точки, призвал считать таковой 1230 г., когда Смоленск будто бы постиг страшный мор, следом начались “жестокие междоусобные княжеские распри, и в 1233 г. княживший до этого в Полоцке Святослав Мстиславич взял Смоленск штурмом. Если к этому добавить начавшиеся литовские набеги, то легко представить, какая разруха наступила в Смоленской земле”. При этом исследователь утверждает, что строительство в Смоленске “внезапно обрывается; не ослабевает, не угасает, а именно обрывается” (Раппопорт, 1976. С. 90).

Начнем с последнего утверждения. Обрывается строительная активность в Смоленске или постепенно затухает, однозначно решить невозможно по той же причине, по какой неприменимо упрощенное топографическое членение городской территории: ввиду малой его изученности. Нанесенные на сводный план постройки показывают интересную закономерность: большая их часть находится вне собственно городских укреплений (внутри “Старого города” Ростислава находится комплекс Соборной горы, Воскресенская (?) церковь и неизвестный по названию храм к юго-востоку от Соборной горы, на пересечении нынешних улиц Соболева и Школьной; Воронин, Раппопорт, 19796. С. 25-36, 91-108, 239-253; Раппопорт, 1982. С. 82. Рис. 22; Сапожников, 1999. С. 120-127). Подобное расположение построек может быть объяснено лишь недостаточной изученностью самого Смоленска, поскольку исследователи отмечали абсолютно достоверные данные о еще не открытых памятниках, обнаруженных при разного рода земляных работах (Воронин, Раппопорт, 19796. С. 335-345. С. 334. Рис. 171).

Вернемся к 1230 г. Эта дата извлечена П.А. Раппопортом из Московско-Академического списка Суздальской летописи (называемого иногда Московско-Академической летописью, далее - М-Ак), Московско-Академический список является летописным сборником, сохранившимся в рукописи конца XV в. Вторая его часть (6713/1205-6746/1237 гг.), куда входит рассматриваемая нами статья, совпадает с Софийской I летописью старшей редакции, включая индивидуальные чтения и описки этой редакции (Словарь книжников..., 1989. С. 45). С1Л обнаруживает совпадение на всем протяжении старшей редакции с Новгородской IV летописью, и обе они имеют общий протограф, лучше переданный в СШ, в HIVJI текст протографа сокращен и пополнен новгородскими известиями. Я.С. Лурье предложил видеть в этом протографе CUI и HIVn общерусский (митрополичий) свод, соединявший “общерусское летописание (близкое к Летописи Троицкой), новгородское, суздальско-ростовское (частично сходное с Летописью Московско-Академической), южнорусское (частью совпадающее с Летописью Ипатьевской), псковское и тверское” (Словарь книжников..., 1989. С. 58).

Сопоставление известий в статьях 6738 (1230/31) г. Синодального списка НПЛ и М-Ак позволяет говорить, во-первых, о достаточно строгой внутренней хронологии статьи НПЛ, т.е. чередование событий не нарушается более поздними или ранними вставками. Во-вторых, статья М-Ак является крат- ким, можно даже сказать тезисным, изложением статьи HIUI, куда произведены три вставки. Формализуем последовательность событий в таблицу:

НПЛ, Синодальный список	Московско-Академический список
землетрясение 10 мая солнечное затмение 14 мая Отсутствует Отсутствует возвращение архиепископа Спиридона в Новгород из Киева постриги Ростислава Михайловича и уход Михаила в Чернигов конфликт Степана Твердиславича и Внезда Водовика голод в Новгороде отъезд Ростислава из Новгорода на Торжок бегство Водовика из Новгорода приглашение Ярослава Всеволодовича продолжение описания голода Отсутствует	"трясеся земля и солнце померче" мор в Смоленске перенесение мощей святителя Леонтия в Ростове возвращение архиепископа Спиридона в Новгород из Киева Отсутствует Отсутствует голод в Новгороде отъезд Ростислава из Новгорода на Торжок Отсутствует Отсутствует Отсутствует преставление Мстислава Давидовича

Таким образом, видно, что в М-Ак сокращено изложение собственно новгородских событий против объема сведений НПЛ, а на фоне такого сокращения особенно выпукло видны вставные сообщения: первое - о море в Смоленске, второе - о перенесении мощей в Ростове, третье - о смерти смоленского князя Мстислава Давидовича. Известие о море выглядит так: “Того_же лета бысть мор в Смоленсце. Створша 4 скуделници в дву положи-ша #5ЦСоф1: 17000) а в третьей #з- а в четвертой -^ се же зло бысть по два лета” (Лаврентьевская летопись, 2001. Стб. 511, 512). Само это сообщение о море, на наш взгляд, представляет собой попытку переосмысления внутреннего содержания статьи НПЛ, не понятую редактором или писцом С1Л, где описание постигшего город голода в изложении разделено. Почему при обработке сведений это соотнеслось со Смоленском - неясно, может быть, так по смыслу попытались связать присутствующее здесь же известие о смерти смоленского князя. Ни НПЛ, ни Лаврентьевская летопись о таких катастрофических происшествиях в Смоленске ничего не знают. Голод в Новгороде продолжался ив 1231 г. (второй год!), пока “прибегоша Немьци и-за-мория с житом и мукою и створиша много добра” (НПЛ, 2000. С. 71).

Сообщение М-Ак о смоленском “море” прочно укоренилось в литературе и постоянно используется авторами в качестве аргумента для объяснения утраты Смоленским княжеством лидирующего положения в политической конструкции древнерусских земель-княжений в XIII в. и в более позднее время (Асташова, 1991. С. 48; Горский, 2004. С. 200, примеч. 33).

Все вышесказанное показывает, что избранная П.А. Раппопортом дата, завершающая период строительной активности в Смоленске, не может быть признана ни удачной, ни достаточно обоснованной. Взамен на настоящий! момент предложить можно лишь весьма условное “середина ХШ в.”. Вообще,: последними достоверными известиями о Смоленске в первой половине: ХШ в. являются сообщение НПЛ о взятии Смоленска на щит Святославом! Мстиславичем с полочанами на Борисов день в 1233 г. и его вокняжении в« Смоленске (НПЛ, 2000. С. 72) и сообщение об успешном походе в 1239 г.: Ярослава Всеволодовича на Литву, когда на обратном пути он “Смолян оуря- ■ див князя Всеволода посади на столе” (Лаврентьевская летопись, 2001. Стб. 469). За ХШ в. имеются информационные лакуны со второй половины: 1220-х до 1233 г. (помещение известия о смерти Мстислава Давыдовича в ; статью 1230 г. считаем сомнительным, точно известно, что в 1229 г. он еще ; был жив: Смоленские грамоты, 1963. С. 18-20) и с 1239 по примерно 1270 г., когда появляются первые сообщения о деятельности Глеба Ростиславича i {Горский, 19966. С. 37; 1996а. С. 77).

Попытка статистической обработки имеющихся данных о формате строительного материала смоленских построек подтвердила правоту П.А. Раппопорта в том, что существенными являются только два размера кирпича — длина и ширина, т.е. собственно его пропорции. В первую группу попали Успенский и Борисоглебский соборы, храм и “терем” на Соборной горе, церковь в Перекопном переулке, храм Петра и Павла и светская постройка к западу от него. Вторую группу образовали церкви на Малой Рачевке, Б. Краснофлотской ул. и ул. Соболева, храмы Иоанна Богослова, Василия на Смя-дыни, Архангела Михаила и галереи Борисоглебского собора и Петропавловской церкви. В третью группу объединились монастырские храмы Спасский в Чернушках, Троицкий на Кловке, на Протоке, храмы Кирилла и Пятницкий, церкви на Окопном кладбище и Воскресенской горе, галереи церкви на Малой Рачевке.

Подобное статистическое наблюдение более корректно группирует постройки по формату строительного материала, однако опять мало помогает в определении относительной датировки памятников. Вполне допустимой является вероятность строительства из кирпича разных пропорций примерно в один хронологический период. Для корректного отображения ощущается необходимость сплошного обмера строительного материала, что, по известным причинам, в настоящее время невозможно. Попробуем выделить памятники, позволяющие создать относительную хронологическую матрицу.

Л.В. Алексеев высказал плодотворную идею о связи нескольких церквей с сыновьями Ростислава Мстиславича, но его рассуждения и попытки атрибуции не выдерживают критики {Алексеев, 1977. С. 101). Постулируем отправные моменты для последующего построения: а) известия о строительстве Романом храма Иоанна Богослова и Давидом — Архангела Михаила, не соответствуют действительности (посвящение престола Романом-Борисом Иоанну Богослову требует изрядных натяжек в объяснении, а представление храма Михаила как памятного не имеет аналогий в древнерусской канонической практике); б) поздние топографические наименования, неизвестные для второй половины ХП-ХШ в., являются, исключительно на современном уровне знаний о Смоленске, некорректными модернизациями; в) типологическая связь смоленских памятников с постройками других земель во многом гипотетична.

Призвание Ростиславом сыновей к политической деятельности укладывается в компактный временной промежуток 1150-1160 гг. Роман занял смоленский стол в 1154 г., Святослав - новгородский в 1158 г., Рюрик сел в Выш-городе в 1161 г., Давид - в Новгороде в 1154 г., Мстислав - в Белгороде в 1160 г. Поэтому выделение сыновей на “собственное хозяйство” в самом Смоленске произошло, вероятно, около этого времени. Двое из братьев -Роман и Давид - в это время, скорее всего, могли не получить разрешения на строительство собственных храмов, так как небесным патронам смоленского княжеского дома - Борису и Глебу - был посвящен семейный княжеский монастырь.

Поэтому создание храма Иоанна Богослова может быть связано только с именем Святослава Ростиславича, в крещении Иоанна. Поскольку о потомках Святослава неизвестно ничего, можно предполагать, что он умер бездетным, а храм после его смерти перешел под патронат Романа. Это хорошо согласуется с двумя уровнями древних полов внутри храма (разница между ними, по археологическим меркам, незначительна - 10—15 см) и объясняет второй строительный этап: пристройку галерей встык к основному объему храма {Воронин, Раппопорт, 19796. С. 123-139; Сапожников, 1998. С. 220, 221). И первый, и второй полы были сложными: первоначально пол был выстлан рядами плинфы, уложенными “постельной стороной перпендикулярно северной и южной стенам церкви”, были найдены фрагменты прямоугольных поливных плиток белого, темно-коричневого, желтого и серого цветов. Второй горизонт полов отличается заведомой парадностью: в подкупольном пространстве он сделан из плотно подогнанных прямоугольных плит фиолетово-розового песчаника, в центральной апсиде пол выложен фигурными поливными плитками (с зеленой, желтой, темно-коричневой поливой и поливой белого перламутра), образовывавшими рисунок из попеременного чередования диагоналевых полос, в западной части храма, северной и южной апсиде пол был выложен плинфой. В западной части рисунок пола повторял первый горизонт, в апсидах плинфа “была уложена концентричными стене кругами” {Сапожников, 19986. С. 220). Возведение галерей, произошедшее одновременно с настилкой второго пола (плиты песчаника подобны обнаруженным при устройстве погребений в галереях), превратило скупой по пластике храм в стройный, продуманный по композиции и объемному решению, ансамбль. Ремонт и обстройку можно отнести к первой половине 1170-х годов, вскоре после смерти Святослава.

Новые данные, полученные Н.В. Сапожниковым, еще больше сблизили храм Иоанна Богослова с церковью Петра и Павла и Василия в Смядынском монастыре {Сапожников, 19986. С. 222, 226). Считаем возможным отнести возведение Васильевской церкви к самому началу 1160-х годов. С одной стороны, Рюрик Ростиславич начал княжить в Вышгороде в 1161 г., а сооружение храма в монастыре (а не в городе, на дворе или близ двора князя) находит объяснение в дальнейшей судьбе Рюрика. Вся его деятельность была связана с южнорусскими столами (он много лет княжил в Овруче, где по-( строил церковь Василия в начале 1190-х годов: Раппопорт, 1982. С. 29, 30), 1 потом с перерывами в течение двадцати лет занимал киевский стол и, веро- ( ятнее всего, собственного двора в Смоленске не имел.

Закладку храма Архангела Михаила следует связывать не с деятельно- ( стью Давида, а с последней поездкой Ростислава Мстиславича. Описание уди- i вительной встречи, которой удостоился Ростислав осенью 1166 г., заставляет предположить празднование, к примеру, определенной юбилейной даты. Наь б сентября приходится память чуда архистратига Михаила в Хонех, двумя ме- ; сяцами позже - 8 ноября - праздновали собор архистратига Михаила и Гаври- j ила {Невоструев, 1997. С. 357, 394). С.С. Подъяпольский пишет о присутствии в кладке храма на высоте от 2,5 до 4 м «полосы кладки “со скрытым ря- i дом” от 1 до 2 м, а выше вновь идет порядовая кладка» {Воронин, Раппопорт, ! 19796. С. 175). Равнослойная техника кладки была обычной для Смоленска з {Раппопорт, 1982. С. 82-86), техника кладки “со скрытым рядом” характерна для южной строительной традиции, удовлетворительного объяснения ей й придумать невозможно. Видеть здесь руку киевских мастеров, присланных # Ростиславом, будет явной натяжкой (тогда надо искать объяснения, почему « эти мастера прекратили работу, и верхний ярус здания возводили смоляне). Невозможно установить наверняка, был храм в 1166 г. только заложен или t Ростислав участвовал в его освящении. Но “привязка” его именно к последним годам жизни Ростислава снимает противоречие в посвящении престола. .

Давид Ростиславич, вполне возможно, был инициатором росписи и дальнейшего украшения храма (как Роман в случае с Иоанновской церковью, что i и отразил Моисей Выдубицкий в некрологах), где-то неподалеку мог находиться его загородный двор. Ответ может быть получен только при дальнейших исследованиях культурного слоя к югу от церкви Михаила. Собственная строительная деятельность Давида преимущественно связана с Борисоглебским монастырем, где при нем были возведены галереи монастырского храма и произошло его обновление в связи с переносом “ветхих гробов” Бориса и Глеба из Вышгорода в Смоленск. Давид, как минимум, около 15 лет занимал стол в Вышгороде и в более позднее время, уже будучи смоленским князем, не желал упускать “монополии” Ростиславичей на святыни культа Бориса и Глеба {Воронин, Жуковская, 1976. С. 77, 78; Воронин, Раппопорт, 1979а. С. 37, 38).

При такой раскладке памятников видно, что последний из Ростиславичей (Мстислав Храбрый) остался как бы без собственного храма. В имеющейся группе близких по типу построек две церкви не атрибутируются (в Перекоп-ном переулке и на ул. Соболева). Предпочтение может быть отдано зданию на улице Соболева: азимут постройки (101°) указывает на закладку храма в феврале {Сапожников, 1999. С. 125, 126). 8 февраля празднуется память Федора Стратилата, а 17 февраля - Федора Тирона {Булгаков, 1993. С. 83, 93,94). Именно этот храм можно, таким образом, связать с последним сыном Ростислава. Предпочтение может быть отдано св. Федору Тирону, патрону Мстислава Владимировича (деду Мстислава Храброго), посвятившему ему свой киевский монастырь {Кучкин, 1997. С. 198, 199).

Несколько слов о внуках Ростислава. Неизвестное нам крестильное имя Ярополка Романовича может быть Петр или Павел, и тогда именно с ним связан храм Петра и Павла в правобережье. Совершенно неизвестными для нас пока остаются княжеские постройки первой половины ХШ в., и в частности неизвестно, были ли собственные храмы у Владимира-Димитрия Рюриковича и Святослава-Симеона Мстиславича.

До сих пор в Смоленске не открыты постройки второй половины ХШ в. и более позднего времени до потери Смоленском самостоятельности в начале XV в. Их обнаружение маловероятно, так как количество храмов было достаточно для обслуживания княжеской семьи.

Несколько важных заключительных замечаний. Необходимость корректировки поздних летописных известий с данными других источников наблюдается, в частности, по генеалогии смоленских князей середины - второй половины ХШ в. Никоновская летопись в сообщении о преставлении князя Александра Глебовича Смоленского восстанавливает его родословную так: “внук Ростиславль, правнук Мстиславль, праправнук Давидов, прапраправ-нук Ростиславль” и т.д., т.е. считает деда Александра - Ростислава Мстиславича - сыном Мстислава Давидовича. Это, с одной стороны, возможно: мы видим Ростислава Мстиславича среди младших князей в Киеве в 1231 г. (Лаврентьевская летопись, 2001. Стб. 457). Мстислав Давидович родился в 1193 г., а отсутствие данных о рождении Ростислава вроде бы позволяет сделать такое предположение. Однако оно вступает в противоречие с известными печатями Ростислава Мстиславича, где на лицевой стороне находится изображение св. Бориса а на другой - св. Глеба (Янин, Гайдуков, 1998. С. 50; 2000. С. 294). На печатях Мстислава Давидовича находится изображение св. Феодора на одной стороне и св. Бориса и Глеба - на другой. Следовательно, если считать Ростислава сыном Мстислава Давидовича, то возможно было бы ожидать сохранения изображения св. Феодора на моливдовулах его сына. В то же время, если Ростислав был сыном Мстислава-Бориса Романовича, то указанное противоречие снимается. Таким образом, получается, что смоленский стол сохранялся в руках представителей старшей ветви Ростиславичей (Ярополк Романович не имел потомков мужского пола, о детях других братьев Ростислава - Святослава и Всеволода Мстиславичей - ничего неизвестно).

Среди причин, приведших к затуханию строительной активности, следует видеть не гипотетическую усобицу Ростиславичей или иные стихийные бедствия, а, на наш взгляд, два существенных обстоятельства. Строительная индустрия является экономически затратным предприятием, требующим больших материальных и человеческих ресурсов. Климатические колебания постепенно привели к истощению общего производственного потенциала, усугубившегося разрушением традиционных торговых связей в результате монгольского нашествия. Параллельно в Смоленской земле произошло стремительное дробление некогда единых земель. Если в начале ХШ в. отчетливо из общего массива Смоленских земель выделяется Торопецкий удел Мстислава Храброго и его сыновей (Янин, 1998. С. 48-51), то в конце ХШ -первой половине XIV в. можно увидеть отдельные столы в Вязьме, Брянске,

Таблица. Ростислав Мстиславич Смоленский и его потомки до потери Смоленском независимости*

	Роман     Борис 7-1 лето 1180 Святослав Иоанн 7-11170		Ярополк 7-1 после 1177
			Мстислав Старый Борис 7-1 июнь 1223	Святослав	Симеон 1 и. 1238
				(Изяслав?)	1 п.1239
				Всеволод	Петр 1 п. 1239
				Ростислав	Борис 1 п. 1240 (Т)
РОСТИСЛАВ Михаил 7-114.03.1167	Рюрик     Василий 7-119.04.1212		Ростислав Михаил 05.04.1172-11218
			Владимир Димитрий	Ростислав	11242
			1187-11239	Андрей	11300      @
	Давид     Глеб		Изяслав              11185
	1140/41-123.04.1198		Мстислав Феодор     11189
			Константин           11218
			Мстислав Феодор 1193-1(1230?)
	Мстислав Храбрый	Феодор	Мстислав Удатный Феодор	Василий	1 конец марта 1217
	7-11180		До 1176-1 февраль 1227	[Семен]	11231
				Мстислав	11231
			Давид     Глеб      11226	(Юрий?)
			Владимир            11226/33?	Ярослав	11245

КСИА. вып 22 I

Ростислав	Глеб ранее 1269-11277	Александр 1297-11313	Иван 1313-11356 Василий 1 до 1314	Святослав 1358-11386	Юрий с 1386-1404	Федор
					Глеб	Дмитрий
					Василий
					Иван
					Александр
				Василий	Иван	Михаил    Александр Вяземский
	Михаил 1277-11279 Федор Черный 1280-1297	Роман	Дмитрий 1 л. 1340
		Святослав 11310 Андрей Вяземский Давид 11321	Глеб 11340	Иван	Юрий
			Дмитрий	Иван
			Федор Василий Грозные Очи 11345	Василий	| Князья Ярославские }
				Глеб
				Роман
			Михаил	Федор
				Иван
				Лев
	(Константин?)
	(Святослав?)

Можайске, вероятно Дорогобуже, карликовые владения со столицами в Фомином городке и Березуе. Причем, с последней трети ХШ в. источники фиксируют непростые взаимоотношения сначала между сыновьями самого Ростислава, а потом между потомками Глеба Ростиславича, отягощенные сложным политическим балансированием смоленских князей между Москвой и Литвой (Горский, 19966. С. 37—41). А.А. Горский предположил, что “негативную роль сыграло активное участие князей смоленского дома в борьбе за Киев и Галич в первой трети XIII в., в результате которого часть смоленского боярства, по-видимому, оседала (подобно черниговским боярам) в Южной Руси” (Горский, 2004. С. 199, 200). Однако археологические материалы, полученные на раскопанном участке севернее Соборной горы на ул. Соболева (более 700 м²), не свидетельствуют о резких потрясениях в материальной культуре жителей смоленских усадеб начиная с 50-х годов ХШ в. На фоне общего уменьшения числа находок и меньшей их выразительности на одной из усадеб “качество построек улучшается”, на другой -увеличивается плотность построек, появляется новый тип жилища, на треть-

* Настоящая таблица не претендует на исчерпывающую полноту и точность ввиду своего иллюстративного назначения. Она составлена с учетом работ: Войтович, 2000; Горский, 19966; 1996а; Янин, 1998; Янин, Гайдуков, 1998; 2000. Автором были привлечены также данные А.А. Зимина (1998). А.А. Зимин, не ставивший своей задачей выяснение происхождения боярской аристократии ранее заявленного им периода (вторая половина XV - первая треть XVI в.), в интересующей нас части (роды, восходящие к князьям Смоленского дома) в основном использовал материалы Бархатной книги.

Так, князья Вяземские (по Бархатной книге) являются потомками Андрея Владимировича “Долгой Руки” (внук Рюрика Ростиславича; Зимин, 1988. С. 136, 137); Всеволож-Заболоцкие, Еропкины, Полевы - потомками Александра Глебовича (.Зимин, 1988. С. 223 и след. Схема 10); Ржевские, Толбузины, Полевы, Еропкины - потомками Юрия Святославича (Зимин, 1988. С. 229 и след. Схема 20); князья Ярославские - потомками Федора Ростиславича Черного (Зимин, 1988. С. 83 и след. Схема 7). Из всех родословных росписей наиболее достоверной оказывается ветвь Ярославских князей.

10-я глава Бархатной книги (“Родъ князей Смоленских”) в росписи Смоленских князей повторяет ошибку Никоновской летописи (см. выше), устанавливая следующее родство:

“А у Мстислава Давыдовича сынъ Ростиславъ.

А у Ростислава Мстиславича Давыдова внука Смоленскаго дети:

ей в 30-е годы ХШ-XIV в. функционирует кожевенное ремесло (Асташова, 11991. С. 41—45; Полонская, 1991. С. 122).

В заключение следует остановиться на двух немаловажных обстоятель-( ствах. Повторно подвергнутое лингвистическому анализу знаменитое смоленское граффити о “врагах-игуменах” (Воронин, 1964. С. 176; Рыбаков, 119646. С. 179-181; 1964а. № 34. С. 35, 36. Табл. XXI) А.А. Зализняком ис-г правлено по смыслу и отнесено по датирующей матрице к 1240-1320 гг. i (Зализняк, 2004. С. 279, 280). Это, с одной стороны, полностью разрушает 1 красивую “романтическую интерпретацию” (А.А. Зализняк) Б.А. Рыбако-। ва, а с другой - свидетельствует о продолжении существования соборного । комплекса на Протоке, по крайней мере, во второй половине XIII в. । (Н.П. Воронин и П.А. Раппопорт считали, что “храм на Протоке начал I разрушаться вскоре после своего сооружения, возможно уже в XIII в. IВ XIV-XV вв. в его руинах обосновалось кладбище”: Воронин, Раппопорт, 19796. С. 329.)

До конца не исчерпаны возможности немногочисленных поздних изо-¹ бражений Смоленска. Прочтение скудных надписей на “Плане осады Смо-. ленска” Виллема Хондиуса (изготовлен в 1636 г. по эскизам картографа Иоганна Плейтнера) несколько дополняет наши знания о наименовании неко-■ торых городских объектов (Борисовская, 1992. С. 127, 134, 135). Центральные ворота крепости на “Плане” подписаны как “Porta Regia” (“Королевские ворота”), ворота в южной части крепости названы “Porta Malacoviana” (что соотносится с их поздним наименованием - “Молоховские”). А вот ворота, ведущие в северо-западном направлении в сторону двух полуразрушенных храмов, в одном из которых однозначно определяется церковь Иоанна Богослова (№ 63 на “Плане”: Воронин, Раппопорт, 19796. С. 122, рис. 56), названы “Porta Carnitiana”, что может быть понято, как “Мясные”, “Мясницкие” или каким-то подобным образом, что при ближайшем расположении древней Резницкой улицы не так уж маловероятно (Воронин, Раппопорт, 19796. С. 338); рядом находился и Житный двор (Сапожников, 1991. С. 55, 56). В пределах крепости уверенно опознаются как каменные три постройки (Успенский собор, “Monaster s. Abrahami”, храм на Воскресенской горе), еще пять церковных зданий изображены как деревянные. “План” Плейтнера-Хондиуса демонстрирует исчезновение большинства известных нам по исследованиям каменных построек. Три постройки представлены в относительно нормальном состоянии (Спасский монастырь № 52, церковь Василия № 64, храм Петра и Павла № 84), остальные здания изображены в той или иной степени руинированности (№ 14, 54, 63, 67). План Плейтнера-Хондиуса фиксирует утрату Смоленском к первой половине XVII в. большинства каменных сооружений домонгольской поры. Предполагаем, что основная часть утрат произошла в период литовского владения городом с начала XV в.

Только дальнейшие археологические исследования на территории Смоленска и других центров княжества позволят пополнить знания о топографии города, хронологии его культурно слоя, а возможно, сделают общим достоянием новые памятники архитектуры.