"Под пятой интервентов", или неудачная попытка освоения хибинских горных ресурсов британцами

Вопрос об использовании недр и ресурсов Кольской земли в период 1918–1920 годов, когда на этой территории присутствовало значительное количество иностранных войск (интервентов), интересен не только с точки зрения фактографии региональной истории. Он связан с рядом дискуссионных проблем, касающихся состояния источников и интерпретации истории территорий, которые в тот или иной период находились в составе особых административно-территориальных образований: временных, оккупированных, с неустойчивым статусом и пр. События

и деятельность людей на таких территориях постоянно переосмысливаются и в большой степени подвержены мифологизации, что связано со степенью доступности источников, с разными концепциями национальной истории, с идеологическим и другими факторами. В данном случае Хибины выступают не только как объект, с которым связаны интересы и действия людей, но и как территория, на которой разворачивались те или иные события1. История эксплуатации ресурсов Мурманского края конкретизируется и интерпретируется в рамках вопроса об использовании хибинских месторождений союзниками. Среди главных участников рассматриваемых событий огромную роль играет Эрнест Генри Шеклтон, знаменитый британский (он был англо-ирландского происхождения) полярный исследователь2, сделавший себе имя благодаря собственной храбрости. При этом деяния Шеклтона позволили отдельным авторам считать его авантюристом. По сути, он продвигал идеи Британской империи с ее колонизаторской (а к тому моменту и антибольшевистской) идеологией, был вдохновителем интервентов, поэтому отделять его личность и деятельность от интересов интервентов не представляется корректным, так как их присутствие на данной территории имело одни причины и цель.

Деятельность исследователя на Севере России в годы Гражданской войны и интервенции неоднократно привлекала внимание отечественных историков и журналистов. Отметим статью в газете «Комсомольская правда», где описывается его пребывание на Мурмане3. Другая публикация той же газеты (выпуск был посвящен обсуждению 100-летия революции) принадлежит библиотекарю С. Савиловой. В ее интерпретации британский полярный исследователь – это «шустрый англичанин», который «под революционный шумок хотел выкупить в Мурманской области участки с полезными ископаемыми»4. А. В. Неровный представил на конференции «Полярные чтения» доклад о вкладе сэра Эрнеста Шеклтона в Северную «русскую» кампанию [9]. Исследование об английском присутствии на территории Мурмана провел С. А. Дюжилов. Он подробнее других авторов осветил биографию Шеклтона, проанализировал его действия и пришел к выводу, что у того было много планов, большинство из которых он так и не сумел реализовать[6].

ЭРНЕСТ ШЕКЛТОН И СЕВЕРНАЯ ОБЛАСТЬ

В январе 1919 года Э. Шеклтон написал письмо, в котором, по существу, предлагал использовать ресурсы Мурманского края для создания выгодных концессий в обмен на ввоз продовольственных товаров. Обращаясь к В. В. Ермолову, помощнику генерал-губернатора по управлению Мурманским краем при Временном правительстве Северной области, он писал:

«Я предполагаю образовать общество совместно с некоторыми деловыми друзьями моими в Англии для развития и эксплоатации Александровского и Кемского районов северной России. Если общие условия, нижеизложенные, встретят одобрение и будут приняты русским правительством, то я готов немедленно приступить к отправке в эту область добавочного продовольствия (помимо существующего пайка) в виде платья, табаку, домашних принадлежностей и пр., что облегчит положение населения и вместе с тем прекратит покражу и продажу со складов союзных правительств по мародерским ценам»5.

Письмо показывает, что, с одной стороны, Шеклтон вполне прагматично пытается заняться предпринимательской деятельностью с целью получения прибыли в регионе, где идет Гражданская война, а с другой стороны, именно его действия должны были, как он думал, обеспечить население продовольствием и иными товарами, в чем можно усмотреть заботу о развитии колонизованной территории. Особенно интересна речь об исследовании горных ресурсов и минералов:

«5. Я испрашиваю у русского правительства предоставить мне право исследовать всю область, входящую в Александровский и Кемский районы (уезды). Если во время этих исследований экспертами моего общества обнаружатся минералы, которые стоит разрабатывать, то обществу должно быть разрешено взять и разрабатывать эти минералы на основании определенных горнозаводских заявок. Русское правительство также должно дать в подходящих местностях на обычных условиях лесные расчистки. Право исследования территории должно быть дано обществу не менее, чем на 5 лет, причем общество обязуется тратить не менее 25.000 фунтов в год на производство этих изысканий. Хотя я не испрашиваю монополию на право исследования и разработки всей области, я ставлю условием, чтобы моему обществу было разрешено занять и закрепить за собой всякое минеральное месторождение, открытое им, или всякое известное минеральное месторождение, не занятое ко времени их заявки.

Обществу должно быть предоставлено соответственное время для разработки каждой заявленной горной площади согласно обычным законам для горных предприятий в отдаленных местностях.

6. В случае нахождения в этой области минерала или чего-либо другого, при чем потребуются специальные методы переноски и транспорта, правительство должно дать право прокладки железно-дорожной магистрали либо к ближайшему удобному морскому берегу, либо порту, как будет удобнее. Русское правительство также должно разрешить обществу очищать реки и пороги, если нужно, устраивать лесные сплавы и защищать права общества при законном осуществлении его транспорта»6.

Таким образом, Э. Шеклтон расширил свои предпринимательские устремления, добавив к ним исследование ресурсов Кольского полуострова. Уже 20 февраля 1919 года он отправил новое письмо7 генералу Миллеру8 об образовании Британского общества по импорту предметов первой необходимости на Мурман. Это письмо имело целью узнать, какие пункты соглашения властям необходимо одобрить, так как Шеклтон явно не хотел конфликта с властями, выдвигая неосуществимые условия. Английскому пред- принимателю был дан ответ, удовлетворявший его просьбу:

«1. Создание Вами Британского общества для ввоза предметов первой необходимости и домашнего обихода для жителей Александровск-Кемского района (Александровского и Кемского уездов Архангельской губернии) в соответствии с распоряжениями Правительства о максимальной прибыли и другими постановлениями, регулирующими торговлю, одобряется Правительством в уверенности, что Ваше имя гарантирует солидарность и действия Вашего Правительства, выполнения Вами всех необходимых по русским законам формальностей для допущения Вашего общества к действию в России. Правительство окажет Вам со своей стороны возможное содействие»9.

Однако требования были удовлетворены в сокращенном объеме. В пунктах 4–6 этого ответа подробно объяснялось, что ни обществу Шеклтона, ни какому-либо другому не будут даны преимущества в транспорте, пошлинах и иных вопросах10. В тот момент правительство Северной области не хотело конфликта с другими предпринимателями, предоставляя абсолютное и монопольное право Э. Шеклтону на ведение торговли. Особенностью соглашения между Шеклтоном и правительством Северной области является то, что впервые в истории горные и минеральные ресурсы Кольского полуострова стали предметом обсуждения на «межгосударственном» уровне (постольку-поскольку Северную область можно воспринимать именно как государственное образование) с целью их официальной разработки. Интервенты и белые силы были первыми, кто хотел самым решительным образом заняться эксплуатацией ресурсов всего Кольского полуострова, доведя все это до логического конца в виде создания концессий.

Советские исследователи, конечно же, называли данное соглашение (и всю деятельность Шеклтона во время интервенции) проявлением одной из характерных черт британского империализма, что отбрасывало тень на все свершения крупного исследователя. В советском издании его биографии в примечании эту мысль высказал литератор и исследователь Арктики Н. Я. Болотников11. Нет оснований не соглашаться с этим. Подобные концессии всегда использовались ведущими державами мира для выкачивания ресурсов из зависимых колоний. Вместе с тем такое решение вполне могло привести к ускоренному развитию горно-металлургической отрасли Кольского полуострова и более раннему раскрытию ресурсного потенциала Мурмана. Например, С. А. Дю-жилов считает слова о «продаже» края малоубедительными [6: 54]. В итоге Шеклтон в июне 1919 года заявил: «...я образовал предполагаемую компанию на одобренных Миллером осно- ваниях и представляющую крупные британские интересы»12. Он еще раз уточнил некоторые организационные вопросы и сообщил о своем скором прибытии в Мурманск для управления компанией, но в дальнейшем информация о ее деятельности теряется. Возможно, компания склонного к авантюризму полярника так и не совершила никаких запланированных действий. Уже в октябре 1919 года союзники окончательно эвакуируются из Мурмана.

Трудно судить о том, насколько данное соглашение в пунктах о добыче минералов и использовании горных ресурсов было связано непосредственно с Хибинами и только с ними. Скорее, речь шла обо всех ресурсах, которые могли быть обнаружены в тот момент. Однако неоспорим тот факт, что значительные залежи минералов находились именно в Хибинах. Это, пусть и косвенно, но подтверждали ранее другие исследователи, прежде всего Вильгельм Рамзай, знаменитый финский ученый и первооткрыватель Хибин, на что обращает внимание C. А. Дюжилов [7]. Информация была общедоступной, но вряд ли можно считать ее достаточно распространенной.

ПРОТИВОСТОЯНИЕ БЕЛОИНТЕРВЕНТОВ И КРАСНЫХ ПАРТИЗАН В ХИБИНАХ

Гражданская война и интервенция на Кольском полуострове затронули не только крупные города вроде Мурманска или такие «густонаселенные» по тем временам районы, как Кандалакша и ее окрестности, но и прокатились по тем местам, которые были очень слабо обжиты и развиты. Однако к 1918 году эти медвежьи углы стали постепенно населяться людьми из других мест. Основную роль сыграло строительство Мурманской железной дороги, завершенное к 1916 году, когда в совершенно необжитых местах стали появляться железнодорожные станции, привлекавшие для своего обслуживания необходимый рабочий персонал. Не стала исключением и территория около гор Хибин, на которой были расположены станции Хибины, Имандра, разъезд Белый и разъезд Тикозе-ро. В 1918 году американское военное ведомство выпустило справочник, подробно описывающий Хибины13. В нем были не просто даны названия территорий или железнодорожных станций14, но подробно представлено географическое положение Хибинского горного массива: расположение рек, склонов, пиков и лесов15. Справочник опирался на информацию, появившуюся после экспедиции В. Рамзая, и иные источники.

В Хибинах происходили короткие боевые стычки между партизанскими большевистски- ми формированиями, с одной стороны, и интервентами вместе с белыми, с другой стороны16. Открытые боевые действия в Хибинах не велись. Происходили диверсионно-партизанские столкновения, так как действовали партизаны отдельно от Красной армии17. Тактика была простая – партизаны наносили точечные удары по союзникам и белым, поскольку это была единственная возможность противостоять превосходящим силам неприятеля. Интервенты и белые в свою очередь применяли жесткие меры на грани террора против спящих ячеек большевиков и сочувствующих. Если судить по опубликованным в советский период источникам, местное население часто оказывало помощь большевикам18.

Знаменитый партизан Иван Константинович Поспелов (он же Ванька Каин), возглавляя кандалакшский партизанский отряд, объединялся с другими партизанскими формированиями и совершал рейды в тыл противника. Под его руководством были атакованы, в частности, станция Хибины и разъезд Белый, которые в тот момент находились под контролем белых и союз-ников19. Объединенная атака партизанских отрядов закончилась ответным карательным походом вооруженных сил под руководством белогвардейского подполковника И. Ф. Судакова20. Как сообщали печатные СМИ белых, ближе к концу 1919 года Мурманское национальное ополчение уничтожило те отряды, которые повредили железную дорогу у Хибин [1: 38]. Наряду с белыми силами Северной области местным партизанам на всем Мурмане противостояли англичане, американцы, французы и сербы. Однако в районе Хибин, то есть на всей протяженной территории от станции Имандра до станции Тикозеро, включая станцию Хибины и разъезд Белый, им противостояли главным образом англичане и американцы. Французы хотя и были менее активны в вопросе борьбы с большевистскими партизанами, но ранее посылали свою разведку на станцию Имандра [4: 18], а 30 июня 1918 года вместе с англичанами разоружили охрану на этой станции [3: 63].

Американские солдаты присутствовали в Северной России в виде Американского экспедиционного корпуса «Полярные медведи» под командованием британцев. Данная особенность, когда американские войска подчинялись британским офицерам, нередко приводила к конфликтам по поводу полномочий командования [12]. В среде рядового состава армии США происходило явное брожение, которое чуть не закончилось мятежом против сложившегося порядка вещей [11]. Однако американцы все же остались на Севере, продолжив бороться с большевиками21. Часть историков признают участие американских войск совершенно неэффективным: они не смогли нанести серьезные поражения немцам или же финнам и не оказали особой помощи белому движению [8: 106]. Тем не менее президент США Вудро Вильсон вынужден был изменить своим принципам о невмешательстве в дела России [5: 107–108]. Естественно, самой грозной силой здесь являлись британцы, которые достаточно активно обозначили свое присутствие на Мурмане еще с весны 1918 года. Между британскими войсками и партизанами происходили столкнове-ния22. Существует множество иных свидетельств о нахождении британцев в районе Хибин, их военных операциях [10: 190–191]. Это важно, так как вопрос о колонизации Хибин связан непосредственно с британцами, другие группы союзнических сил в ней просто не участвовали. Автор считает, что вся территория Хибин была не обычным перевалочным пунктом, через который интервенты двигались по железной дороге, но местностью, которую они знали достаточно хорошо еще с весны 1918 года, что позволяло относительно успешно противостоять большевистским «спящим ячейкам» в 1918–1919 годах.

«ШЕКЛТОНОВСКИЕ МОЛОДЦЫ»

В ХИБИНСКИХ ГОРАХ: РАЗВЕДКА ИЛИ ДОБЫЧА ИСКОПАЕМЫХ?

Вопросы о концессиях Шеклтона и о предполагаемых геологоразведочных действиях британцев в Хибинах остаются открытыми. При этом из-за недостатка информации они обросли мифами. Так, крупицы информации о действиях Шеклтона использовались как основа для одной из экспозиций при создании в 2017–2018 годах под Кировском, в предгорье Айкуайвенчорра, арт-парка «Таинственный лес». Авторы создали так называемый сундук с сокровищами, которые якобы оставил Шеклтон23. Очевидно соединение мифических и реальных фактов прошлого с целью использования Хибин в качестве культурно-туристического объекта. В статье краеведа Б. Ржевского «Тайна забытых туннелей», напечатанной в «Полярной правде»24, так описывается след интервентов в Хибинах: «Не найдены пока разведочные штольни Шеклтона, знаменитого исследователя Антарктиды, а в 1920 году командующего английским оккупационным корпусом на Мурмане». Здесь сразу несколько ошибок. Прежде всего, Шеклтон не являлся командующим экспедиционным корпусом на Мурмане, а был исследователем, знания которого помогали войскам союзников. Например, созданная им полярная обувь отлично послужила французским интервентам [2: 248]. В 1920 году никаких ин- тервентов на Мурмане уже не было, как и самого Шеклтона. Однако мы видим, что идея о прямой связи между Шеклтоном и эксплуатацией минеральных ресурсов в Хибинах впервые возникла в журналистской среде. Интерес к этому историческому сюжету подтверждает, что проблему разведочных штолен и, соответственно, нахождения британских интервентов (и войск других иностранных государств) в самом Хибинском горном массиве необходимо изучить подробнее.

Рассказ о попытках присвоения хибинских горнорудных ресурсов британскими интервентами находит свое отражение и в книге О. Н. Писаржевского о выдающемся минералоге А. Е. Ферсмане25. В ней много подробностей, важных для понимания ситуации. Так, автор пишет: «В Архангельске состоялось чествование Шекльтона представителями сброда, именовавшего себя архангельским “Обществом изучения Севера”»26. Если исключить оценочность утверждения советского биографа, информация правдива. В Архангельском обществе изучения Русского Севера Эрнеста Шеклтона принимали как настоящего героя, что подтверждается в Известиях Общества27. Следы интервентов упоминаются в книге несколько раз:

«…разведчики увидели скалу, на которой был красной краской намалеван треугольник – опознавательный знак английских вооруженных сил…»28; «Архангельский ветер вымел следы солдатских стоянок, и только широкий треугольник, намалеванный на отроге горы красной краской, – “визитная карточкаˮ шекльтонов-ских молодцов, наведывавшихся сюда в 1919 году, – напоминал об особом интересе заморских хищников к этому краю»29.

Эти треугольники становятся характерным знаком британских интервентов, который они оставили в Хибинах. Они упоминаются и у Алексея Николаевича Толстого, побывавшего в Хибинах в 1933 году, что усиливает их значение:

«Англичане во время интервенции побывали в этих тундрах, – кое-где и сейчас находят в горах их геологоразведочные отметки: треугольники с буквами. Видимо, интервенты догадывались о неизмеримой поживе, и только упрямство большевиков не позволило им наложить руку на хибинские недра»30.

А вот что пишет В. Н. Васильев в статье «15 лет за полярным кругом», опубликованной в 1935 году в «Вестнике академии наук СССР»:

«Под охраной вооруженных сил Антанты вглубь полуострова идут отдельные авантюристы с тем, чтобы за короткий период интервенции воспользоваться природными ресурсами заполярной части материка и хотя бы частично компенсировать свои затраты на борьбу с Советской властью. До наших дней сохранились следы хозяйничанья “союзников”. В горных тундрах мы встречаем следы, оставленные геологами; в лесных чащах – хищнически вырубленные лесные массивы; в населенных пунктах и на станциях железных дорог – братские могилы зверски замученных рабочих и крестьян»31.

В упоминании этого советского источника можно усмотреть косвенное подтверждение пребывания геологоразведочных групп интервентов в Хибинах и проведения геологических работ. Однако нельзя уверенно утверждать, во-первых, что «следы, оставленные геологами», принадлежат именно англичанам периода интервенции, во-вторых, что это свидетельство очевидца, а не общее место в описании Хибин, подкрепленное, например, авторитетным очерком А. Н. Толстого.

Опыт Шеклтона, его знания о выживании в суровых полярных условиях оказали неоценимую помощь в первую очередь британским военнослужащим. Из описания отправки йоркширских солдат для участия в боевых действиях на Севере:

«В Каттерике мужчинам были выданы винтовки Ли-Энфилда и меховые шапки, меховые пальто до пола и зимние сапоги по образцу тех, что носил антарктический исследователь Эрнест Шеклтон» [13].

Самое важное здесь – информация, что йоркширские солдаты численностью 180 человек вместе с британской пехотой численностью 25 человек находились на станции Имандра в декабре 1918 года [14: 527].

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Подводя итог, сделаем несколько основных выводов:

• 1)    Союзнические силы действительно находились в районе Хибин. Достоверны данные о нахождении там британцев. Этот факт не подвергается сомнению, он подтвержден множеством отечественных и иностранных источников.

• 2)    Эрнест Генри Шеклтон очень интересовался природными ресурсами Мурманского края. Он надеялся на получение обширных горно-металлургических концессий, которые вполне можно было приобрести при поддержке британского командования и согласия властей Северной области, а через несколько лет заняться их разработкой; информация о наличии минералов в Хибинах к тому времени имелась.

• 3)    Информация о разработке англичанами хибинских недр для добычи минералов с помощью созданных ими штолен и шахт не находит подтверждения в источниках, оставаясь на текущий момент недоказанной. Речь может идти лишь о сугубо разведочных действиях в отсут-

• ствие нужной материально-технической базы. Вполне вероятно, с этой целью англичане присутствовали непосредственно и в горном массиве. К сожалению, сейчас сложно определить места, в которых они побывали. Тем не менее информация об «английских треугольниках» повторяется в разных источниках, несмотря на отсутствие материальных доказательств. Возможно, фотографии подобных следов интервентов хранятся в архивах Мурманской области или же в частных архивах, оставшихся со времен экспедиции А. Е. Ферсмана.

Тема пребывания и деятельности Шеклтона в Хибинах была известна как отдельным специалистам, так и жителям региона на уровне локального знания, но в целом ситуация и события периода Гражданской войны и интервенции в Хибинах и на прилегающей к ним территории остаются малоизученными; в оценках и интерпретациях преобладают массовые стереотипы, которые основываются на представлении о «пустынности» данных мест вплоть до начала их активного промышленного освоения в конце 1920-х годов.