Полиция как орган дознания

В соответствии с законом органами дознания признаются: органы внутренних дел Российской Федерации и входящие в их состав территориальные, в том числе линейные, управления (отделы, отделения, пункты) полиции, а также иные органы исполнительной власти, наделенные в соответствии с федеральным законом полномочиями по осуществлению оперативно-розыскной деятельности (ст. 40 УПК РФ) [3].

В силу изложенного полицию необходимо считать равноправным участником уголовного процесса в статусе органа дознания, представляющего собой сторону обвинения (п. 47 ст. 5 УПК РФ).

Согласно ст. 1 Федерального закона от 07.02.2011 № 3-ФЗ «О полиции» полиция предназначена для защиты жизни, здоровья, прав и свобод населения, иностранных граждан, лиц без гражданства, для противодействия ¹ преступности, охраны правопорядка, собственности и для обеспечения общественной безопасности [4].

Применимый в Законе № 3-ФЗ термин «противодействие преступности», получивший широкое распространение в законодательной практике [2], в ведомственном нормативном правовом регулировании [6] и в научном лексиконе ученых, вызывает самые серьезные нарекания в адрес парламентариев. Его вольная интерпретация вносит смятение в ряды реформаторов, стремящихся не к месту использовать мало кому знакомые формулировки (подобного типа).

Следует учитывать, что противодействие преступности как социальному явлению невозможно в принципе, поскольку она была, есть и, к сожалению, будет, в том числе, в ближайшем обозримом будущем. Вероятно можно рассуждать о противодействии единичным преступлениям, их видам, группам, родам и категориям. Но и такой подход ничем не оправдан, поскольку обсуждаемое выражение («противодействие») зародилось в криминалистике, где трактовалось в качестве противоправной деятельности подозреваемых (обвиняемых) и связанных с ними лиц органам дознания и предварительного следствия на пути их следования к достижению так называемой объективной истины [11].

Поэтому неконтролируемое использование этого слова с принципиально иной смысловой нагрузкой приводит к смешению понятийных аппаратов наук уголовно-правового блока и вымыванию истинного смыслового содержания (юридической формулы), изначально закладываемого в него.

Главное же, что в подобном случае полезно осознавать, состоит в том, что противодействия, то есть сопротивления (преступности), по всей видимости явно недостаточно для достижения правоохранительными органами Российской Федерации (и органами дознания в их числе) «назначения уголовного судопроизводства» (ст. 6 УПК РФ).

Приоритетные направления деятельности полиции, как органа дознания, выделены в ст. 2 Закона № 3-ФЗ. В её ведение включено:

• 1)    Предупреждение и пресечение преступлений (п. 2);

• 2)    Выявление и раскрытие преступлений, производство дознания по уголовным делам (п. 3);

• 3)    Розыск лиц (п. 4);

• 4)    Государственная защита потерпевших, свидетелей и иных субъектов уголовного судопроизводства , судей, прокуроров, следователей, должностных лиц правоохранительных и контролирующих органов, а также других защищаемых лиц (п. 11).

В рассматриваемой редакции обращают на себя внимание некоторые, образующиеся по тексту, несоответствия.

Во-первых, термин «раскрытие», более близкий оперативно-розыскной деятельности, в теории уголовного процесса в настоящее время выходит из употребления. Суть вопроса состоит в том, что раскрытие преступления в советской следственной практике увязывалось обычно с моментом вынесения следователем постановления о привлечении лица в качестве обвиняемого. Одновременно с указанным действием им выставлялась карточка по форме № 2 на лицо, совершившее преступление.

Однако впоследствии в ученом мире возобладала иная точка зрения, носившая, главным образом, теоретический (полемический) характер. Ряд авторов высказали мнение о том, что считать преступление раскрытым (в силу презумпции невиновности (ст. 14 УПК РФ)), можно лишь после вступления в законную силу обвинительного приговора суда.

Будучи по-своему убедительной, данная идея в практическом преломлении вызвала принципиальные затруднения при её воплощении в жизнь. В силу сказанного от научных её комментариев многим ученым пришлось отказаться.

В п. 4 ст. 2 Закона № 3-ФЗ законодатель говорит о полномочиях полиции, как органа дознания, на осуществление розыска лиц. Подобная трактовка также некорректна, несмотря на то, что одинаково часто встречается в теории уголовного процесса, оперативно-розыскной деятельности и криминалистике. Дело в том, что согласно ст. 210 УПК РФ, объектами розыска могут быть только подозреваемые и обвиняемые, хотя гипотетически их круг должен быть значительно шире (свидетели, потерпевшие и др.). В связи с этим, п. 4 обсуждаемой статьи следовало бы изложить в иной редакции, сделав акцент не на лицах, а на подозреваемых и обвиняемых.

Стилистически неудачно изложен и п. 11 указанной статьи, провозгласивший среди иных полномочий полиции публичную защиту потерпевших, свидетелей и иных участников уголовного судопроизводства . Дополнительно к ним добавлены судьи, прокуроры и следователи, не в меньшей степени являющиеся участниками уголовного процесса (а не уголовного судопроизводства – И.Ф.). Объясняется это тем, что этимологически формулировка «уголовное судопроизводство» означает уголовно-процессуальную деятельность и правоотношения, складывающиеся только в суде. Понятие же «уголовный процесс» гораздо шире.

Статья 4 комментируемого закона, в частности, гласит, что полиция является «составной частью единой централизованной системы федерального органа исполнительной власти в сфере внутренних дел» (ч. 1).

Часть 2 названной статьи продолжает названные установления, более детально расшифровывая их: «в состав полиции могут входить подразделения, организации и службы, создаваемые для выполнения возложенных на неё функций».

Руководство деятельностью полиции, подчеркивается далее, осуществляют в пределах своей компетенции руководитель федерального органа исполнительной власти в сфере внутренних дел, руководители территориальных органов федерального органа исполнительной власти в сфере внутренних дел и руководители подразделений полиции (ч. 3).

Указанные должностные лица несут личную ответственность за выполнение возложенных на полицию полномочий. Более подробно они регулируются Типовым положением об отделе (отделении, пункте) полиции территориального органа МВД России на районном уровне, утвержденным приказом МВД России от 01.09.2017 (в ред. от 26.06.2020) № 690 [7, 8, 10].

Нетрудно заметить, что, концентрируя внимание на наличии в органах внутренних дел (органах дознания) полиции, в свою очередь, считающейся органом дознания, законодатель в означенной норме иносказательно отнёс к таковым и её собственные (под) подразделения. При этом стало не понятно, кого, собственно, он подразумевает под этими «структурными подразделениями» – саму полицию, как составную часть любого горрайоргана внутренних дел, или наличествующие в ней «свои» (не менее внутренние) подразделения.

В соответствии с ч. 1 ст. 12 Закона № 3-ФЗ, полиция обязана выполнять определенные функции.

В пункте 1 говорится о том, что она должна принимать и регистрировать, в том числе в электронной форме, заявления и сообщения о преступлениях, выдавать заявителям на основании личных обращений уведомления о приеме и регистрации их письменных заявлений о преступлениях, осуществлять² проверку заявлений и сообщений о преступлениях и принимать по таким заявлениям и сообщениям меры, предусмотренные законодательством Российской Федерации, информировать заявителей о ходе рассмотрения таких заявлений и сообщений в сроки, установленные законодательством Российской Федерации [5].

В комментируемом случае обнаруживается переизбыток нормативного правового регулирования, выражающийся в императивном утверждении того, что уведомления о получении и регистрации заявлений (сообщений) о преступлениях заявителям выдаются на основании их личных обращений . Целесообразно осознавать, что никаких личных (дополнительных) обращений на сей предмет по смыслу действующего законодательства не требуется.

Кроме того, в указанной норме упоминается такая категория как подведомственность, отсутствующая, к сожалению, как понятие, в Федеральном законе «Об оперативно-розыскной деятельности» [1].

Пункт 2 предписывает полиции незамедлительно прибывать на место преступления (место происшествия) и документировать его обстоятельства, обеспечивая сохранность следов.

Здесь представляется совершенно не к месту дублирование выражений «место преступления» и «место происшествия», наиболее часто встречающееся в теории криминалистики. Но более всего неясно, как это полиция, прибывая на место происшествия, может документировать обстоятельства и следы преступления, особенно тогда, когда соответствующее уголовное дело, гипотетически может быть подследственно следователю?

Пункт 8 гласит, что в соответствии со ст. 151 УПК РФ, полиция может возбуждать уголовные дела, производить дознание по уголовным делам, произ- водство предварительного следствия по которым необязательно; выполнять неотложные следственные действия по делам, производство предварительного следствия по которым предполагается.

С огорчением приходится утверждать, что в обсуждаемой норме не персонифицирован субъект уголовно-процессуальных правоотношений, правомочный осуществлять поименованные выше действия.

В п. 9 констатируется, что полиция обладает правом исполнять в пределах установленной законом компетенции письменные поручения следователя, руководителя следственного органа и органа дознания о производстве отдельных следственных действий, проведении оперативно-розыскных мероприятий, задержании лиц, подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений, о производстве иных процессуальных действий, оказывать содействие в их осуществлении.

В анализируемой редакции акцент сделан на том, что полиция, как орган дознания, уполномочена выполнять поручения органа дознания , под каковым, надо полагать, подразумеваются органы внутренних дел. При этом ей не возбраняется совмещать (в себе) две антагонистические (уголовно-процессуальные и оперативно-розыскные) функции.

Кроме того, в обозначенном тексте используются термины не «подозреваемый» и «обвиняемый», а словосочетание «лица, подозреваемые и обвиняемые» (в совершении преступлений – И.Ф.), что идет вразрез с ключевыми положениями Конституции Российской Федерации и УПК Российской Федерации при их ближайшем рассмотрении.

Согласно п. 12, полиция наделяется правом осуществления розыска лиц , совершивших преступления, подозреваемых или обвиняемых в этом, а равно скрывшихся от органов дознания, следствия или суда.

В данном случае необходимо осознавать, что меры, предпринимаемые органами предварительного расследования для установления преступника, с понятием «розыск» функционально не связаны. Таковая деятельность именуется по-другому, а именно – раскрытием преступления. Что касается объектов розыска, то, как уже отмечалось, ими являются не просто лица , а подозреваемые или обвиняемые.