Политические истоки и основное содержание политики китаизации религии

Статья написана в рамках исполнения государственного задания центру «Государство и религия в Азии» ИКСА РАН FMSF-2025-0001 «Государственно-религиозные отношения в странах современной Азии: правовые, историко-культурологические, философско-теологические аспекты».

Политическая и идеологическая системы современного Китая за последние 10–15 лет поставили вопрос о модернизации страны, который более конкретно можно сформулировать следующим образом: «Каким должен быть социализм с китайской спецификой, который следует поддерживать и развивать сегодня?» С XVIII съезда КПК в 2012 г. партия искала ответы на этот вопрос в идеях Си Цзиньпина, и в результате была сформирована идеологическая система, основанная на его публикациях и выступлениях. Она получила название «Идеи Си Цзиньпина о социализме с китайской специфи- кой в новую эпоху»1. В 2017 г. на XIX съезде КПК она была включена в устав партии, а в 2018 г. в преамбулу Конституции КНР была внесена поправка, упоминающая идеи Си.

Вопросы модернизации и строительства социализма с китайской спецификой коснулись и темы религии. Еще в 2015 г. на рабочем совещании Отдела Единого фронта Си Цзиньпин заявил, что следует «активно направлять религии на путь адаптации к социалистическому обществу и придерживаться направления китаизации»2; затем в 2016 г. на Всекитайской конференции по религиозной работе он подчеркнул, что «поддержка религий Китая должна состоять в постоянном следовании китаизации»3; в 2017 г. текст доклада на XIX съезде КПК также требовал «придерживаться китаизации религий»4; в 2020 г. на третьем рабочем совещании по Синьцзяну Си снова высказал идею, что «для реализации здорового развития религии в Синьцзяне следует придерживаться китаизации ислама»5; в 2021 г. во время визитов в Лхасу и Чэндэ Си снова озвучил идею необходимости адаптации религий к социалистическому обществу и их китаизации; наконец, в 2021 г. на очередной Всекитайской конференции по религиозной работе была высказана идея об углублении процесса китаизации религий в Китае [Чжан 2022: 162].

Наиболее значимые положения политики китаизации религии недвусмысленно указывают на то, что это не религиозный процесс. Как партийная, так и исследовательская литература по этой теме на китайском языке изобилует политической терминологией. Постоянно озвучивается настоятельная необходимость придерживаться руководства «Мыслей о социализме с китайской спецификой в новую эпоху» Си Цзиньпина, внимательно изучать и претворять в жизнь дух 20-го Всекитайского съезда КПК, следовать положениям

«двух установлений»¹ (^M) и «двух гарантий»² (ЖФШЯ, а также «четырех осознаний»³ (ЫФЖгЯ) и «четырех уверенностей в себе»⁴ (тйВ) .

Политика китаизации религии основывается на идее необходимости интеграции религиозных учений с социалистическими ценностями. Власти подчеркивают важность укрепления патриотизма, чувства национальной общности и продвижения концепции верховенства закона. Прослеживается общая тенденция к усилению роли элементов традиционной китайской культуры в деятельности религиозных организаций. Особое внимание уделяется принципам «пяти идентичностей»5 (S^UR), которые подчеркивают необходимость приверженности социалистическому пути развития, а также национальной культуре и традициям.

Важно отметить, что и политические документы, и научная литература выдвигают в качестве базового положение о том, что, во-первых, религия представляет собой культурный феномен, формирующийся на определенном этапе развития общества и являющийся частью социальной идеологии, а во-вторых, что в Китае религия будет сохраняться на протяжении длительного времени, продолжая оказывать влияние на общественные процессы сообразно своим внутренним законам и особенностям [Чжао 2022: 51].

Следует подчеркнуть, что интенсивная работа по китаизации идет и в академических кругах. Один из самых заметных пропонентов продвижения политики китаизации религии профессор Чжан Чжиган ®ЛМ) , директор Института религии и культуры Пекинского университета, вицепрезидент Пекинского общества религиозной культуры, вице-президент Религиоведческого общества Китая создал обширную теоретическую базу этой политики.

С его точки зрения, анализ истории китайской религиозной культуры с кросс-культурной и сравнительно-религиоведческой точек зрения показывает, что ее развитие имеет уникальные черты, существенно отличающие ее от религиозных традиций Запада.

Одновременно следует указать, что, по мнению Чжан Чжигана, китайская религиозная культура, обладая богатым наследием, представляет собой ценный ресурс, особенно в условиях нарастающих международных этнических и религиозных конфликтов. Ведь на фоне обострения противостояния между США, где христианство играет значительную роль, с исламскими странами, китайская модель религиозной культуры демонстрирует преимущества, отличаясь терпимостью, стремлением к гармонии и интеграции традиций, что в результате способствует социальной стабильности. Таким образом, по мысли

Чжан Чжигана, китайский опыт может служить примером для международного сообщества, поскольку показывает, как религиозное и культурное разнообразие может быть гармонично интегрировано в общенациональные ценности [Чжан 2017: 17]. В результате, с этой стороны, китаизация – это просто современная особенность китайской культуры, которая, безусловно, имеет право на существование.

С другой стороны, Чжан Чжиган утверждает, что религиозные культуры и традиции в чистом виде не существуют. Например, христианство в чистом виде – это абстракция, идеальный тип, в реальном же мире существуют конкретные локализованные версии этой религии. Транслируя эту мысль, Чжан Чжиган основывается на работах известного феноменолога Ниниана Смарта и теолога Ханса Кюнга. Он использует христианство как типичный пример для иллюстрации высказанной идеи и подчеркивает, что мировые религиозные традиции чрезвычайно разнообразны и сложны. Они развивались в разных культурных, этнических, национальных и социальных контекстах, образуя своеобразную семью с общей родословной и множеством субтрадиций. Каждая из этих субтрадиций имеет свои особенности и отличия. Например, обряды и архитектура грузинской баптистской церкви сильно отличаются от ритуалов румынской православной церкви.

Другой важный аспект заключается в том, что конфессии внутри одной религиозной традиции часто утверждают, что именно их учение наиболее верно отражает дух семейных традиций. Однако культурные различия усиливают уникальность каждой ветви. Например, лютеранство в Германии отличается от лютеранства в США, католицизм в Украине – от католицизма в Ирландии, а греческое православие – от русского. Это свидетельствует о том, что религия и культура всегда взаимопроникают и взаимодействуют, образуя сложную, многослойную структуру.

Далее, уже обращаясь к мысли Х. Кюнга, Чжан Чжиган отмечает, что успех христианства во многом был обусловлен миссионерской деятельностью апостола Павла в Греции. Именно там эллинизированные язычники впервые стали называться христианами, и были основаны первые церкви. Послания Павла, как и четыре Евангелия, Деяния апостолов и большая часть других текстов Нового Завета, были написаны на греческом языке. Именно этот процесс локализации способствовал трансформации христианства из иудео-христианства в эллинское христианство. Именно синтез с греческой культурой сделал христианство религией, способной охватить различные народы и культуры. Примирение с эллинизмом стало ключевым этапом превращения христианства в мировую религию, адаптируемую к различным социальным и культурным контекстам [Чжан 2017: 7-8]. Таким образом, Чжан Чжиган подчеркивает, что религиозные традиции нельзя рассматривать в отрыве от культурного контекста, поскольку они тесно переплетены и должны адаптироваться к разным социальным условиям.

В результате возникает идея, что если христианство может быть эллинизировано и, более того, только благодаря эллинизации оно приобрело глобальный характер, поскольку стало соответствовать реальным социальным условиям, то христианство не только может, но и должно быть китаизировано, чтобы соответствовать социальным условиям современного Китая.

Следовательно, чтобы любая религия укоренилась и процветала на богатой почве китайской цивилизации, необходимо постоянное движение в сторону обоснованной партией и государством китаизации. Все пять общекитайских религиозных организаций должны четко осознавать, что без государственной поддержки религия рискует превратиться в дерево без корней или в воду без источника [Ци 2022: 43].

Для религиозных организаций важно строго соблюдать ключевые положения и рекомендации генерального секретаря по религиозной политике, применять марксистский подход для понимания сущности религии и изучать законы ее развития. Такой подход, с точки зрения КПК, позволит направлять религиозные организации на путь китаизации, обеспечивая их соответствие социалистическим ценностям и китайской культуре. Важнейшими задачами остаются идеологическое руководство, разработка стратегий для религиозной работы и реализация решений Всекитайской конференции по религиозной политике.

В отношении религиозных организаций предусмотрены специальные пятилетние планы по китаизации, которые сегодня рассчитаны на период с 2023 по 2027 г. Они должны постоянно адаптироваться к реалиям современного социалистического общества, продвигать идеи верховенства закона и активное участие в благотворительной деятельности.

Кроме того, все религиозные общины обязаны укреплять патриотизм и способствовать единству китайской нации, избегая влияния извне. Особое внимание уделяется принципу самостоятельности религий в Китае и развитию так называемых религиозных талантов – людей, обладающих как религиозными знаниями, так и политико-идеологической подготовкой. Эти специалисты будут играть ключевую роль в дальнейшем продвижении политики китаизации, обеспечивая ее глубокое и последовательное внедрение в религиозную жизнь страны.

Таким образом, можно однозначно утверждать, что китаизация представляет собой прежде всего политический процесс, направленный на усиление руководящей роли Коммунистической партии Китая во всех сферах общественной жизни, включая религиозную. Однако также стоит отметить, что, кроме сугубо политических требований, политика китаизации религии выходит за рамки простого приспособления религий к социалистическим ценностям. Концепция китаизации христианства, например, включает в себя идею формирования уникального китайского христианского богословия. Эта идея была впервые озвучена Ван Цзоанем на мероприятии, посвященном 60-летию основания Китайского комитета по делам патриотического движения за три самостоятельности [Афонина 2016: 172].

Концепция предполагает не только интеграцию элементов китайской культуры в архитектуру, музыку и литургическую практику, но и создание новых переводов и комментариев к священным текстам, которые бы отражали и поддерживали социалистические ценности [Ван 2014: 4]. По сути, это стремление к формированию самостоятельной версии китайского христианства с собственной богословской системой, адаптированной к культурному и идеологическому контексту современного Китая.

В качестве вывода следует отметить, что политика китаизации сегодня напрямую связана с актуальным дискурсом КПК, которая сегодня определяет вектор не только политического, но и культурного и научного развития Китая. Предполагается, что существование религии в стране должно освещаться с трех сторон: учения партии, религиоведческой теории и конкретной религиозной практики в рамках религиозных организаций. Предполагается, что эти три столпа станут основой новой, сугубо китайской марксистской теории религии, с одной стороны, а с другой – сформируют принципиально новый дискурс внутри существующих в Китае религиозных систем, который приведет к созданию новых переводов священных текстов, новых коммента- риев к ним и новой системы государственно-конфессиональных отношений под эгидой социализма с китайской спецификой.

Сегодня основным содержанием политики является укрепление идеологического и политического руководства религиозной общины и религиозных масс на основании изучения идей Си Цзиньпина о социализме с китайскими чертами для новой эпохи, направление религиозного сообщества на решительное выполнение решений и планов партии, особенно в рамках противодействия иностранному религиозному влиянию и обузданию религиозной экстремистской идеологии.

Таким образом, религиозные организации Китая рассматриваются руководством как рычаги воздействия идей партии на верующих и сферы влияния, которые должны приводить собственную деятельность в соответствие с этим учением.