Политико-правовое отношение Российской Федерации к односторонним ограничительным мерам (санкциям) и его отражение в актах судебной практики

Применение в отношении Российской Федерации санкций является системным вызовом для национального суверенитета, экономической безопасности, макроэкономической стабильности. При этом рост количества применяемых в отношении Российской Федерации санкций стабильно набирает обороты1.

Использование экономических санкций в качестве одного из инструментов внешней политики дает основания рассматривать санкции не только как юридическое или экономическое, но также и как политическое по-нятие2.

В современной научной литературе санкции рассматриваются как инструмент господства в международных отношениях, который предполагает использование странами-инициаторами мер экономического давления на страны-адресаты с целью добиться изменения их политического курса1.

Российская Федерация придерживается подхода, согласно которому единственным источником легитимности санкций является Совет Безопасности ООН.

В частности, в пп. «д» п. 26 Концепции внешней политики Российской Федерации, принятой в 2016 г., указывалось на намерение России «продолжать усилия по совершенствованию механизма применения ООН санкций, исходить, в частности, из того, что решения о введении таких санкций должны приниматься Советом Безопасности ООН на коллегиальной основе после всестороннего рассмотрения, прежде всего с учетом их эффективности при выполнении задач поддержания международного мира и безопасности и предотвращения ухудшения гуманитарной ситуации; содействовать исключению из практики международного взаимодействия незаконных односторонних принудительных мер, принимаемых в нарушение Устава ООН и других норм международного права»2.

Аналогичный подход отражен и в ныне действующей Концепции внешней политики Российской Федерации, принятой в 2023 году3. В ней, в частности, указывается, что применение ограничительных мер (санкций) экономического характера признано формой недружественных действий, представляющих угрозу суверенитету и территориальной целостности России. В случае совершения иностранными государствами или их объединениями недружественных действий в форме введения санкций Россия считает правомерным принять симметричные и асимметричные меры, необходимые для пресечения таких недружественных действий, а также для предотвращения их повторения в будущем (п. 26).

Кроме того, в Концепции отражено то, что мониторинг недружественных действий в отношении российских граждан и организаций, таких как применение ограничительных мер (санкций) политического или экономического характера, поставлен на первой место среди целей защиты прав, свобод и законных интересов российских физических и юридических лиц от иностранных противоправных посягательств (пп. 5 п. 45).

Первая масштабная волна экономических санкций в отношении России началась в 2014 г. в связи с событиями на Украине. Ключевая стратегия адаптации к принимаемым ограничительным мерам в тот период заключалась в недопущении принятии вторичных санкций.

После февраля 2022 года под санкционным ударом оказался практически весь крупный российский бизнес, банковский сектор, оборонно-промышленный комплекс, а санкционный инструментарий дополнился такими мерами, как установление потолка цен на определенные виды продукции (oil cap), запрет на оказание услуг в области управленческого консалтинга, бухгалтерских услуг, инжиниринга, гибридные санкции, корпоративные бойкоты и др. Это потребовало переформатирования контрсанкционной государственной политики.

Если раньше РФ в качестве ответных мер использовала в основном визовые ограничения и запрет на ввоз некоторых продовольственных товаров, то с 2022 года санкционная политика во многом отражает подходы западных стран.

В частности, распоряжением Правительства РФ составлен перечень государств и территорий, совершающих недружественные действия, включающий на сегодняшний день более 40 наименований, включая страны ЕС1.

Указом Президента РФ от 3 мая 2022 г. № 252 «О применении ответных специальных экономических мер в связи с недружественными действиями некоторых иностранных государств и международных организаций»2 предусмотрен запрет на совершение некоторых сделок или исполнение ранее заключенных сделок с лицами, находящимися под санкциями, а также запрет на вывоз за пределы территории Российской Федерации продукции и (или) сырья, производство и (или) добыча которых осуществляются на территории Российской Федерации, при условии, что такие продукция и (или) сырье поставляются в пользу лиц, находящихся под санкциями, и (или) лицами, находящимися под санкциями, в пользу иных лиц. Перечень таких лиц утвержден Постановлением Правительства РФ от 11 мая 2022 г. № 851 «О мерах по реализации Указа Президента Российской Федерации от 3 мая 2022 г. № 252»3.

Действия недружественных государств по принятию односторонних экономических мер спровоцировали всплеск нормотворческой активно сти, сопоставимы й с активностью законодателя в период пандемии коро-

• 1    Об утверждении перечня иностранных государств и территорий, совершающих в отношении Российской Федерации, российских юридических лиц и физических лиц недружественные действия: Распоряжение Правительства РФ от 5 марта 2022 г. № 430-р. // Собр. законодательства Рос. Федерации 2022. № 11, ст. 1748.

• 2    О применении ответных специальных экономических мер в связи с недружественными действиями некоторых иностранных государств и международных организаций: Указ Президента РФ от 3 мая 2022 г. № 252 // Собр. законодательства Рос. Федерации. 2022 г. № 19, ст. 3188.

• 3    О мерах по реализации Указа Президента Российской Федерации от 3 мая 2022 г. № 252: Постановление Правительства РФ от 11 мая 2022 г. № 851 // Собр. законодательства Рос. Федерации 2022 г. № 20, ст. 3314.

12.04.2022 г. Обществом на Авиационный таможенный пост подана декларация на товары № 10005030/120422/3132643, на товары, убывающие с территории Российской Федерации по авианакладной № 6889563203 от 11.04.2022. В декларации заявлен товар № 1: части тела человека искусственные, не содержат высокочастотных устройств, не для военных целей, товар для гарантийного ремонта: произв.: VINCENT SYSTEMS GMBH, (ТМ) VINCENT SYSTEMS протезная кисть VINCENTEVOLUTION4, правая, размер L (серийный номер 00537).22.04.2022 г. таможенным органом отказано в выпуске товара, поскольку в ходе таможенного контроля установлено, что указанный товар соотносится с перечнем отдельных видов товара, в отношении которых вводится временный запрет на вывоз за пределы Российской Федерации, утвержденный постановлением Правительства РФ от 09.03.2022 № 311 «О мерах по реализации Указа Президента Российской Федерации от 8 марта 2022 г. № 100». В отношении Общества вынесено постановление от 26.05.2022 г. о назначении административного наказания по делу об административном правонарушении № 10005000-2032/2022, предусмотренном ст. 16.3 КоАП РФ в виде административного штрафа в размере 50 000 руб., без конфискации товара № 1, заявленного в ДТ № 10005030/120422/3132643.

навирусной инфекции1, когда также требовалось экстренное реагирование на происходящие события в целях стабилизации ситуации.

Однако следует отметить, что быстрое реагирование государства на принимаемые в отношении него санкции, с одной стороны, свидетельствует о готовности Российской Федерации в максимально сжатые сроки дать оперативный ответ на недружественные действия других стран, с другой стороны, иногда влечет негативные последствия для отечественных граждан и юридических лиц.

Примером таких ситуаций является введение запрета на вывоз с территории Российской Федерации определенного перечня товаров, установленного постановлением Правительства Российской Федерации от 9 марта 2022 г. № 311 «О мерах по реализации Указа Президента Российской Федерации от 8 марта 2022 г. № 100»2 (далее также – Постановление Правительства РФ № 311). До 31 декабря 2023 г. включительно введен запрет на вывоз за пределы территории Российской Федерации товаров по перечню согласно приложению № 1 к вышеназванному постановлению.

Указанный документ принят 09.03.2022 г. и вступил в силу со дня официального опубликования 10.03.2022 г. Очевидно, что для участников внешнеэкономических отношений затруднительно ознакомиться и адаптироваться к нововведениям за один рабочий день.

Результатом столь стремительного вступления в силу нововведений явилось привлечение российских компаний к административной ответственности по ст. 16.3 КоАП РФ за несоблюдение установленных международными договорами государств-членов Евразийского экономического союза, решениями Евразийской экономической комиссии, нормативными правовыми актами Российской Федерации запретов и ограничений на ввоз товаров на таможенную территорию Евразийского экономического союза или в Российскую Федерацию и (или) вывоз товаров с таможенной территории Евразийского экономического союза или из Российской Федерации.

Яркой иллюстрацией сложившейся ситуации является дело российской организации ООО «Компания «Вита-Орта», которая занимается поставками в Россию протезно-ортопедических компонентов.

Суд отказал компании в признании незаконным постановления о привлечении к административной ответственности, указав следующее: «ООО «Компания ВИТА-ОРТА» как участник внешнеэкономической деятельности, вступая в правоотношения, регулируемые таможенным законодательством ЕАЭС, которые являются публично известными и доступными в открытых источниках к изучению, должны знать о существовании установленных обязанностей и обеспечивать их выполнение с учетом их актуальности на момент подачи ДТ, то есть реализовывать все необходимые меры для недопущения события, противоправного деяния».

Одним из доводов компании являлась ссылка на пункт 2(1) Постановления Правительства РФ от 09.03.2022 N 311, который в действовавшей на тот момент редакции устанавливал следующее правило: «По решению Правительства Российской Федерации на основании предложений федеральных органов исполнительной власти, согласованных с Министерством промышленности и торговли Российской Федерации и Министерством экономического развития Российской Федерации, могут предоставляться временные разрешения на вывоз определенных товаров, включенных в перечень, предусмотренный приложением к настоящему постановлению».

Однако суды данный довод отклонили, указав, что обозначенным положением таможне не вменяется обязанность по получению временных разрешений на вывоз определенных товаров, включенных в перечень, предусмотренный Приложением № 1 к настоящему Постановлению1.

Рассматриваемое дело примечательно еще и тем, что оно демонстрирует не только наступление негативных последствий от введения ответных мер для юридического лица, но самым непосредственным образом ударяет по правам такой уязвимой категории, как лица с ограниченными возмож- ностями. И в данном случае ссылка компании на то, что товар вывозится не в целях экспорта, а для осуществления гарантийного ремонта, не сыграла никакой роли.

И если в распоряжении ООО Компания «Вита-Орта» было чуть более месяца на ознакомление с введенными изменениями, то следует отметить, что судебная практика содержит примеры, когда к административной ответственности привлекались лица, которые декларировали для вывоза товар, попавший в Перечень 9 марта и вступивший в силу 10 марта, а попытка вывоза совершалась 10 марта 2022 г.1, 11 марта 2022 г.2 или 16 марта 2022 г.3

Причем среди лиц, привлеченных к административной ответственности, преимущественно представители малого и среднего предпринимательства. И если у государственных корпораций, крупнейших банков и нефтяных компаний, которые приняли на себя основной удар и испытали на себе воздействие санкций в 2014 г., есть штатные специалисты и консультанты по санкциям, то малый и средний российский бизнес оставлен один на один с «санкционной машиной», запущенной в отношении Российской Федерации в 2022 г. и антисанкционными механизмами, принимаемыми отечественным законодателем.

Но, пожалуй, самым обсуждаемым нововведением в российское законодательство стало внесение изменений в Арбитражный процессуальный кодекс РФ, произошедшее в связи с принятием Федерального закона от 8 июня 2020 г. № 171-ФЗ4. С вступлением в силу указанного Федерального закона в АПК РФ появились две новые статьи: ст. 248.1 и ст. 248.2.

Из пояснительной записки к проекту данного федерального закона следует, что цель его принятия заключалась в установлении гарантий обеспечения прав и законных интересов отдельных категорий граждан Российской Федерации и российских юридических лиц, в отношении которых недружественными иностранными государствами были введены меры ограничительного характера, поскольку подобные меры фактически лишают их возможности защищать свои права в судах иностранных государств, международных организациях или третейских судах, находящихся за пределами территории Российской Федерации1.

Статья 248.1 АПК РФ предусматривает исключительную компетенцию российских судов в отношении споров с участием лиц, попавших под действие ограничительных мер, а также споров, основанием которых являются введенные иностранными государствами или их объединениями ограничения.

Статья 248.2 АПК РФ привносит в отечественную юрисдикции нечто схожее с институтом anti-suit injunction, применяемом в английском праве, и предоставляет право подсанкционным лицам запрещать своим иностранным оппонентам инициировать или продолжать разбирательства в зарубежных судах или арбитражах. Для повышения эффективности данного института законодатель предусмотрел судебный штраф за неисполнение судебного акта.

Анализируемые нововведения сразу же стали предметом жаркой научной дискуссии с широким разбросом мнений от позитивной оценки2 предложенного механизма защиты прав российских подсанкционных лиц до их категорического осуждения и указания на отдаленные негативные последствия для международных компаний, имеющих активы и представительства в РФ и для инвестиционного климата в стране в целом3.

Следует отметить, что на первоначальном этапе действия рассматриваемых нововведений в юридической литературе задача по доказыванию указанных обстоятельств рассматривалась как весьма затруднительная⁴. И такая позиция подкреплялась первыми актами судебной практики, выне сенными на осно вании вновь принятых положений АПК РФ.

В частности, суды отказывали в принятии запрета на инициирование или продолжение арбитражного разбирательства, если заявителем не доказан факт включения его в санкционные списки1 либо не представлено достаточно доказательств реального препятствия реализации процессуальных прав2 при рассмотрении дела в иностранном суде или международном коммерческом арбитраже за пределами РФ (следует отметить, что зачастую подобные решения корректировались вышестоящими инстанциями).

Кульминационным моментом в выработке критериев доказывания по рассматриваемой категории дел явилось знаковое Определение Верховного Суда РФ от 09.12.2021 г. по указанному выше делу АО «Уралтрансмаш»3.

В указанном Определении сформулирован следующий подход к применению ст. 248.1 и ст. 248.2 АПК РФ: «Из системного толкования приведенных правовых норм и с учетом целей законодательного регулирования следует, что сам по себе факт введения в отношении российского лица, участвующего в споре в международном коммерческом арбитраже, находящемся за пределами территории Российской Федерации, мер ограничительного характера, предполагается достаточным для вывода об ограничении доступа такого лица к правосудию. Доказывать влияние ограничительных мер на возможность исполнения арбитражной оговорки не обязательно, что вытекает из толкования пункта 4 части 2 статьи 248.2 АПК РФ, согласно которому обстоятельства, подтверждающие невозможность исполнения арбитражной оговорки, указываются заявителем лишь при их наличии.

Введение иностранными государствами ограничительных мер (запретов и персональных санкций) в отношении российских лиц поражает их в правах как минимум репутационно и тем самым заведомо ставит их в неравное положение с иными лицами. В таких условиях вполне оправданы сомнения в том, что спор с участием лица, находящегося в государстве, применившем ограничительные меры, будет рассмотрен на территории иностранного государства, также применившего ограничительные меры, с соблюдением гарантий справедливого судебного разбирательства, в том числе касающихся беспристрастности суда, что составляет один из эле ментов доступно сти правосудия».

Указанный вывод обоснован Верховным Судом РФ в том числе ссылкой на процитированную выше Пояснительную записку Федерального закона от 08.06.2020 г. № 171-ФЗ, раскрывающую цель принятия данного закона.

Примечательно, что в рамках настоящего дела судами нижестоящих инстанций установлено, что заявитель не имел каких-либо препятствий в осуществлении своих процессуальных прав, пользовался квалифицированной юридической помощью при участии в арбитраже, имел возможность проводить банковские операции по оплате услуг привлеченных специалистов. Однако Верховным Судом в качестве достаточного обстоятельства указан сам факт применения ограничительных мер в отношении заявителя по спору, основанному на ст. 248.2 АПК РФ.

С точки зрения последствий применения антиискового запрета следует предположить, что с учетом положений Нью-Йоркской конвенции о признании и приведении в исполнение иностранных арбитражных решений 1958 г.1, арбитражное решение, которое будет вынесено с нарушением такого запрета, не может быть отменено судом по месту нахождения арбитража, и в его признании и исполнении за пределами территории Российской Федерации не может быть отказано. Это объясняется тем, что в силу ст. V Нью-Йоркской конвенции положения российского законодательства не будут иметь значения для решения вопроса об арбитрабельности спора.

При этом, если сторона, инициировавшая спор против подсанкционного российского лица, продолжит рассмотрение спора в арбитраже, игнорируя вынесенный российским арбитражным судом антиисковый запрет, то в последующем в приведении в исполнение указанного арбитражного решения на территории Российской Федерации скорее всего будет отказано.

Безусловно, указанные меры, принятые отечественным законодателем, служат серьезным средством защиты российского бизнеса. И за первые несколько лет применения они показали свою эффективность. На страницах юридической литературы даже высказывается мнение о том, что последующим логичным шагом в построении системы защиты прав российского бизнеса в целях улучшения делового климата и качества национальной юрисдикции было бы учреждение в России специализированного суда по международным коммерческим спорам – Московского международного предпринимательского суда (Moscow International Business Court)2.

Указанное предложение, безусловно, следует оценивать позитивно, хотя и затруднительно представить на данной стадии существования международных отношений, что избрание указанного суда в качестве способа разрешения трансграничных коммерческих споров будет распространенным явлением. И возможно, механизм, предусмотренный в ст. 248.1 и 248.2 АПК РФ, в отделенной перспективе сыграет в этом плане негативную роль с точки зрения возможных репутационных характеристик предлагаемого к созданию специализированного суда.

Анализ антисанкционных законодательных мер, принятых Российской Федерацией, позволяет сделать вывод о достаточно оперативном реагировании отечественного законодателя на односторонние экономические меры недружественных государств. Однако при этом государству следует не оставлять малый и средний бизнес наедине с постоянно меняющимися правилами осуществления предпринимательской деятельности и учитывать возможный побочный эффект в виде нарушения прав лиц, которые напрямую не затронуты санкциями, но могут ощутить негативное влияние антисанкционных мер, принимаемых своим же государством.