Польский политолог об этническом факторе постсоветского нациестроительства в многонациональных российских республиках

В МНОГОНАЦИОНАЛЬНЫХ РОССИЙСКИХ РЕСПУБЛИКАХ

Процессы, приведшие к распаду СССР, продолжают сказываться на развитии постсоветского пространства. Интерес к этому сохраняется не только в российской, но и в зарубежной академической науке. Цель: проанализировать практически неизвестную в нашей стране монографию польского исследователя В. Зайончковского, посвященную истории национальной политики и нациестроительства в СССР на примере Башкортостана, Татарстана и Бурятии, выявить эксклюзивную точку зрения автора на роль и влияние этнического фактора в этих процессах. Методы: системного анализа проблемы, диахронного исследования этнополитических процессов на протяжении нескольких исторических эпох, изучения политических и общественных персоналий, комплексного использования не противоречащих друг другу положений ведущих мировых концепций этничности. Результаты: выявлены достоинства и недостатки исследования В. Зайончковского, показана практическая значимость сделанных им выводов, определена степень их важности для отечественной науки. Ключевые слова: этнополитология; этничность; нациестроительство; суверенизация; федерализм; конституционный процесс; Башкортостан; Татарстан; Бурятия.

Сложные и противоречивые этнополитические процессы последнего десятилетия прошлого столетия, повлекшие за собой развал СССР, который, по выражению В.В. Путина, стал «крупнейшей геополитической катастрофой XX века», продолжают оказывать негативное инерционное влияние на современное развитие евразийского континента. Российской Федерации, несмотря на стремительный распад Советского Союза, удалось удержать свои этнонациональные регионы от потенциальной сецессии и сохранить единое федеративное пространство в «лихие» 1990-е годы. Вместе с тем именно первое постсоветское десятилетие, применительно к российским республикам, ознаменовалось самыми неоднозначными с точки зрения возможных последствий процессами нациестроительства, в том числе суверенизацией, политизацией эт-нообщественных движений, усилением напряженности и даже конфликтности в межэтнических отношениях.

Естественно, что этнический фактор политического развития в позднесоветской и постсоветской России вызвал к жизни не только бурный поток эмоциональных публикаций, эпатажных по своему смыслу, этнически ангажированных заявлений и всевозможных форумов, но и большое число исследований в области государственного и конституционного права, политологии, социологии межнациональных отношений и других научных направлениях.

По признанию большинства специалистов, занимающихся этими проблемами, значительную роль в постсоветских политических процессах, особенно на ранних этапах, сыграл этнический фактор, который был провозглашен некоторыми авторами основным разрушителем евразийского геополитического пространства. Даже беглый историографический анализ научных публикаций последней четверти XX в. показывает абсолютное доминирование среди них работ либо западных советологов, либо отечественных авторов, причем с преобладанием представителей этнонациональ-ных окраин и регионов бывшего Советского Союза.

К сожалению, в современной российской историографии малоизвестными остаются работы авторов и научных школ из государств бывшего социалистического лагеря, хотя они демонстрируют глубокий анализ и приводят к весьма креативным выводам. Блестящим примером подобных работ, по нашему мнению, является основательная научная монография польского политолога и государственного деятеля В. Зайонч-ковского1 [1], которая пока не переведена на русский язык.

В настоящей статье авторы предлагают краткий анализ этнополитических разделов указанной весьма объемной книги, которая включает исследование исторических предпосылок и наиболее выдающихся персоналий, связанных с реализацией этнического аспекта советского и постсоветского нациестроительства в российских республиках.

Анализ теоретических основ работы В. Зайончковского показывает, что он является приверженцем своеобразной промежуточной модели теории этничности, находящейся где-то между примордиализмом и конструктивизмом. Это, с одной стороны, помогает ему избежать крайнего радикализма этих концепций, с другой – более репрезентативно представить реальную картину начального этапа и возможных перспектив этнополитического постсоветского развития в российских республиках.

Нам представляется, что польский исследователь предпринял оригинальную и продуктивную попытку изучения этнического фактора в развитии национально-государственного строительства применительно к национальным регионам России. При этом в рамках сложившейся в западной науке традиции автор акцентирует внимание на негативных сторонах и последствиях советской национальной политики – русификации, ассимиляции и др., не уделяя достаточного внимания другой стороне – созданию отсутствовавших в дореволюционной России институтов национально-государственного строительства, формированию литературных языков, коренизации бюрократического аппарата, пестованию широких слоев национальной интеллигенции европейского типа и другим направлениям национальной политики.

Осуществляя диахронный анализ реализации этнонациональной политики Советского государства на различных этапах его истории, польский автор подчеркивает, что каждому руководителю СССР были свойственны собственные императивы в отношении национального вопроса. Например, он считает, что И.В. Сталин последовательно реализовывал идею «стирания межнациональных различий»; Н.С. Хрущёв выдвинул концепцию «расцвета и сближения» социалистических наций с дальнейшей перспективой упразднения союзных республик и национальных регионов; Л.И. Брежнев, уделявший этнонациональной проблематике больше внимания, чем его предшественники, впервые попытался поставить изучение этих проблем на академическую основу. Вместе с тем он одним из первых признал наличие противоречий в осмыслении и решении национального вопроса в современном социалистическом обществе. Позицию Л.И. Брежнева поддержали, а затем развили Ю.В. Андропов и М.С. Горбачёв, во времена правления которого в стране начались самые ожесточенные межэтнические коллизии [1, s. 168–170].

Принимая в целом предложенную автором оценку эволюции основных этапов этнонациональной политики, нельзя согласиться с ней в частностях в силу ее упрощенности. Например, и для сталинской эпохи, и для времени Н.С. Хрущёва были свойственны крайне противоречивые тенденции в решении этого вопроса. Достаточно вспомнить небывалый расцвет этнического развития советских народов в 1920-е годы и жесточайшие репрессии на основе обвинений в «буржуазном национализме» в отношении этнической интеллигенции в следующем десятилетии. Период оттепели характеризовался, с одной стороны, реабилитацией незаконно репрессированных советских народов, а с другой – незавершенностью этого процесса в отношении некоторых этнических групп (немцы Поволжья, крымские татары, турки-месхетинцы и др.). В целом нельзя не отметить, что проведенный автором анализ особенностей советской национальной политики в общегосударственном значении является зачастую обзорным и недостаточно глубоким, в отличие, например, от ряда других западных работ, авторы которых более скрупулезно подходят к анализу этой проблемы [2].

Спорным моментом в книге является тезис, поддерживаемый многими западными исследователями, будто причиной распада СССР был этнический фактор [1, s. 7, 219]. В связи с этим уместно привести слова видного российского этносоциолога М.Н. Губогло (который тоже прибегает к помощи зарубежных авторов), полагающего, что «главной причиной распада СССР был, конечно, не этнический фактор, а, помимо больших социально-экономических причин, конфликт между политическими элитами, в первую очередь между союзной и российской… С крушением

СССР потерпел крах не этнофедерализм, а система, которая была далека от действительного федерализма, возможного лишь в условиях демократического режима… Корни этнических конфликтов лежат не в природе государственного устройства, а в характере сложившихся под влиянием тех или иных факторов межнациональных отношений, в степени согласования или рассогласования интересов этнических групп. При их равноправии в экономической, политико-правовой и социально-культурной сферах сама по себе этнофедерация не порождает этнические конфликты» [3, с. 217]. Иначе говоря, национализм вполне совместим с правами человека [4, с. 162–163].

Вместе с тем В. Зайончковский довольно подробно и репрезентативно рассмотрел особенности нациестроительства в анализируемых им трех российских республиках, что заметно диссонирует с результатами проведенного им анализа общесоюзных реалий.

Исследуя особенности рекрутирования этнонациональной интеллигенции как основного, по его мнению, актора советского нациестроитель-ства в республиках, политолог приходит к правильным выводам об основных источниках, способах и противоречиях этого процесса, в том числе о сельском по происхождению характере этой интеллигенции, о трудностях ее адаптации к условиям городской жизни, о фактическом отсутствии в городах институтов этнической социализации [1, s. 178–180]. Оригинальными являются выводы автора об особенностях мировоззрения национальной интеллигенции «в конце эпохи советского национализма», когда он выделяет такие ее группы, как «равнодушные» к своей этничности, «решившие обрусеть» и «критики советской национальной политики» [1, s. 185–188]. Несмотря на признаваемую самим автором упрощенность и, по нашему мнению, противоречивость предложенной им типологии, она обладает определенной научной новизной и отражает конкретные этнополитические реалии.

Новаторскими и отражающими действительное положение дел являются политологические описания протестной активности ряда представителей национальной интеллигенции с точки зрения их роли и участия в нациестроительстве [1, s. 188–191]. Тем самым автор довольно успешно развивает в своей работе получившие в последнее десятилетие широкую популярность методы политической элитологии.

Эксклюзивной можно считать и попытку польского ученого проанализировать не только характерное для зарубежной историографии противопоставление интересов русского и нерусских народов, но и стремление рассмотреть противоречия между нерусскими этническими группами внутри многонациональных республик. Так, отдельный параграф рассматриваемой книги посвящен дискуссии о языковой ситуации и национальном составе населения северо-запада Башкирии [1, s. 202–205].

Наибольшую теоретическую и прикладную значимость, на наш взгляд, имеют выводы последней главы книги, в которой описываются национальные движения в Башкортостане, Бурятии и Татарстане в 1985– 1995 годах. При этом весьма точно характеризуется сущность возникших в конце 1980-х годов многочисленных этнообщественных движений и объединений, их роль в развитии всеобщего демократического движения в стране и на местах, постепенная, но довольно радикальная политизация этих организаций по мере ослабления диктата коммунистической партии и контроля со стороны органов государственной безопасности. Правильно и довольно верно автор описывает различные этапы эволюции этно-общественных движений: от создания клубов по изучению родных языков и культуры до учреждения политических партий националистической ориентации [1, s. 224–231].

Отдельный и весьма обширный раздел книги В. Зайончковский посвятил проблемам «суверенизации» республик и борьбы автономных республик за свои права на начальном этапе постсоветского развития (чуть позднее на примере Башкортостана этот вопрос изучил немецкий политолог Й. Гревингхольт [5]). При этом ученый иногда приходит к довольно спорным выводам, например о том, что «Москва считала [правящие политические элиты] более предсказуемыми, поэтому пошла на определенные уступки, чтобы не допустить во власть националистов» [1, s. 235].

К интересным итогам приводит приведенная исследователем сравнительная типология процесса «суверенизации» в трех исследуемых им республиках, которые определяли специфику этого явления: в Татарстане – как «несостоявшаяся независимость» (из-за успешного сдерживания республиканской правящей элитой требований национал-радикалов), в Башкортостане – как «крах башкиризации» (под которой автор понимает квотирование государственных должностей по этническому принципу и обязательное изучение населением языка титульной нации), в Бурятии – как «усеченный национализм» (не получивший полноценного развития в силу доминирования родоплеменной идентичности и иных проявлений трайбализма) [1, s. 235–240].

В целом исследование этнического аспекта в постсоветском на-циестроительстве российских республик, предпринятое автором анализируемой книги четверть века назад, имеет не только историографическую ценность, но и значение, во многом релевантное для анализа современ- ных национальных явлений, а также для выработки прогностических моделей этнополитического развития. В качестве примера актуальности проделанной польским политологом работы можно привести недавние реновации некоторых рецидивов национальной политики эпохи Российской Империи и Советского Союза. Так, принятая в 2020 г. поправка к Конституции РФ объявила русский народ (а не всех граждан страны независимо от национальности) государствообразующим (ст. 68.1), что по мнению Института этнологии и антропологии им. Н.Н. Миклухо-Маклая РАН противоречит ст. 29, не допускающей агитацию и пропаганду национального или языкового превосходства1 [6, с. 124]. Нынешний возврат к архаичному принципу времен Российской Империи вновь продемонстрировал нерусским национальностям их второсортность и де-факто освободил нерусские этнические группы от ответственности за судьбу страны, ввел этническую сегрегацию, по сути, восстановив институт «инородцев», и потенциально активизировал ресентимент у «государствонеобразующих» этнических общностей [7, с. 9–12; 8, с. 218–220]. Конституционный Суд РФ, разъяснив, что это новое правовое положение «основано на объективном признании роли русского народа в образовании российской государственности»2, тем самым, вопреки историческим фактам, отверг вклад остальных народов в становление государства, полноправными гражданами которого они, кстати, по той же Конституции являются. В связи с тем, что говорить о закате эпохи национализма пока рано, нельзя исключать периодическое обращение к не самым лучшим сторонам устройства дореволюционной России.

Работа В. Зайончковского выгодно отличается от сочинений других западных авторов в первую очередь лучшим знанием советских реалий, рациональным использованием достижений ведущих зарубежных теорий этнического феномена применительно к анализу конкретных российских регионов и умелым сочетанием нескольких методик политологического анализа. Политологические сюжеты монографии имеют эксклюзивное значение как для дальнейших научных исследований проблемы, так и для использования результатов для формирования элементов прикладной политики. Все это вместе взятое позволило автору создать оригинальный по своим выводам научный труд, ознакомление с которым, несомненно, будет полезным для российских, особенно провинциальных, исследователей.