Понятие и классификация преступлений в сфере предпринимательской деятельности

Необходимость доктринального исследования сферы предпринимательской деятельности сквозь призму ее криминальной составляющей продиктована современными особенностями уголовной политики. Проблемы криминализации и декриминализации, пенализации и депенализации и неизбежно связанные с ними вопросы дифференциации уголовной ответственности в этой сфере являются сегодня предметом пристального внимания со стороны государственной власти и требуют разрешения на практике.

Наиболее остро стоит вопрос об отнесении конкретного преступления к сфере предпринимательской деятельности, так как от этого напрямую зависит соблюдение установленных законом гарантий прав предпринимателей, попавших в сферу уголовно-правовых отношений.

Так, в результате рассмотрения Московским городским судом апелляционной жалобы по делу № 10-7105/2018 было вынесено решение о том, что преступление, совершенное лицом, которое яв- ляясь 100 % бенефициаром общества с ограниченной ответственностью, не было связано с осуществлением предпринимательской деятельности, на что указывают обстоятельства и корыстный характер совершенного преступления, и поэтому в отношении данного лица не действуют предусмотренные законом ограничения по применению наиболее строгой меры процессуального принуждения – ареста. Данная правовая позиция была ранее сформулирована в аналогичном решении апелляционной инстанции этого же суда по делу № 10-4666/2018. При этом в обоих случаях суд опирался на понятие предпринимательской деятельности, сформулированное в гражданском праве.

Отметим, что в гражданском законодательстве предпринимательская деятельность упоминается как обособленная от других видов деятельность (ч. 1 ст. 5, ст. 18, ч. 2 ст. 22, ч. 1 ст. 64 ГК РФ), в том числе и от иной экономической деятельности (ч. 4 ст. 19 ГК РФ).

Исходя из системного толкования закона, понятия предпринимательской и экономической деятельности не отождествляются. Соотношение данных понятий с позиции логики можно определить как подчиняющее и подчиненное, то есть понятие «экономическая деятельность» включает в себя понятие «предпринимательская деятельность». Если исходить из такой логической конструкции, то преступления в сфере предпринимательской деятельности являются частью преступлений в сфере экономической деятельности. Учитывая, что нормы об этих преступлениях представлены в главе 22 УК РФ, можно предположить, что преступления в сфере предпринимательской деятельности составляют какую-то обособленную группу преступлений из этой главы. Именно с таких позиций рассматривают преступления в сфере предпринимательской деятельности исследователи, включая в их состав отдельные статьи главы 22 УК РФ и некоторые другие преступления экономической направленности.

Согласно статистическим сведениям в 2017 г. в России по главе 22 УК РФ всего осуждено 6373 человек, при этом половина из них – за преступления, связанные с незаконной предпринимательской и банковской деятельностью [17]. Между тем такие сведения не позволяют объективно оценить криминальную составляющую предпринимательской сферы, так как отдельного учета этих преступлений не предусмотрено. В связи с этим представляют интерес научные исследования видов преступлений экономической направленности и выделение из них подвида преступлений в сфере предпринимательской деятельности.

Анализ предложенных разными авторами классификаций этих преступлений показывает, что они мало чем отличаются друг от друга. Как правило, называются несколько классификационных групп в зависимости от сферы экономических отношений, в которой действует предприниматель (кредитная, банковская, конкурентная, сфера банкротства) [1]. При этом преступления, связанные с ограничением конкуренции, как правило, выносят в отдельную классификационную группу, и также отделяются преступления в сфере управления, направленные на создание различных затруднений для добросовестных предпринимателей [7].

Однако во всех этих классификациях можно встретить деяния, которые не являются по своей сути предпринимательской деятельностью, а лишь камуфлируются под нее или прикрывают другие, чаще всего «общеуголовные» преступления. Например, Т.Д. Устинова предлагает вклю- чить в число «предпринимательских» помимо прочих ст. 174 и 1741 УК РФ [14, с. 14]. Авторы курса уголовного права также считают, что эти посягательства направлены против установленного порядка осуществления предпринимательской деятельности [6, с. 8]. Между тем легализация (отмывание) денежных средств или иного имущества, добытых преступным путем, за которую предусмотрена ответственность в названных уголовно-правовых нормах, создает основу теневой экономики, причиняет вред экономической безопасности и финансовой стабильности государства, затрудняет раскрытие и расследование преступлений, обеспечивает возможность преступным группам (организациям) финансировать и осуществлять свою противоправную, в том числе террористическую, деятельность [11]. Применение к данным деяниям особого уголовноправового режима вряд ли соотносится с целями его введения для преступлений в сфере предпринимательской деятельности. Также сомнительным представляется отнесение к преступлениям в сфере предпринимательской деятельности общественно опасных деяний должностных и иных лиц в сфере управления предпринимательством, направленных на ограничение, прекращение или иное воспрепятствование законной предпринимательской деятельности. Здесь мы солидарны с И.А. Клепицким в том, что данные посягательства находятся за пределами хозяйственных (экономических) отношений [5, с. 503].

Предлагаются и иные варианты классификаций. Так, О.Г. Карпович рассматривает в качестве классификационного основания исследуемой группы преступлений законность или незаконность деятельности предпринимателей. При этом к числу преступлений, препятствующих законной предпринимательской деятельности, он предлагает отнести ст. 169, 178 УК РФ, а вторую группу образуют ст. 171, 1711, 172, 195, 196, 197 УК РФ [4, с. 12]. По мнению А.А. Чугунова, преступления, посягающие на свободу предпринимательской деятельности, предусмотрены ст. 169, 178, 179 УК РФ [16, с. 10]. М.Х. Хакулов также выделяет группу преступлений (ст. 178, 179, 180, 183, 184 УК РФ), «посягающих на свободу и добросовестность конкуренции в сфере предпринимательской деятельности» [15, с. 7].

Заслуживает внимания мнение А.П. Горелова, который относит к сфере предпринимательской деятельности отдельные преступления против собственности, когда для причинения ущерба контрагенты пользуются доверительными или сложившимися деловыми отношениями либо применяют различные формы обмана [2]. Действительно, общественно опасные последствия в процессе осуществления предпринимательской деятельности могут наступить не только в результате преступлений, которые традиционно отнесены к сфере экономической деятельности, но и в результате посягательства на имущество собственника, совершенного предпринимателем с применением обмана, злоупотребления доверием и другими способами, характерными для преступлений против собственности. Подтверждением этому являются новеллы законодательства [8] и разъяснения высшей судебной инстанции по их применению, которые существенно расширяют сферу этих преступлений [9]. Таким образом, к исследуемой группе преступлений рекомендуется относить мошенничество, включая его специальные виды, присвоение и (или) растрату вверенного имущества, причинение имущественного ущерба путем обмана или злоупотребления доверием при отсутствии признаков хищения, если они совершены специальными субъектами (предпринимателями) в связи с осуществлением ими предпринимательской деятельности и (или) выполнением управленческих функций при осуществлении коммерческой организацией предпринимательской деятельности [18].

Обособление криминальных проявлений в сфере предпринимательской деятельности от других преступлений направлено на усиление защиты права собственности от преступных посягательств и стимулирование законной предпринимательской деятельности, осуществляемой ее субъектами самостоятельно, на свой риск и основанной на принципах юридического равенства и добросовестности сторон, свободы договора и конкуренции [13]. Между тем на практике возникают множественные вопросы, связанные с отнесением тех или иных посягательств к преступлениям, совершенным в сфере предпринимательской деятельности. Разрешение этих вопросов связано не только с применением в отношении субъектов преступлений мер уголовно-процессуального принуждения, но и вопросами дифференциации уголовной ответственности, влияющими на уголовно-правовую квалификацию.

Анализ правовых позиций высших судебных инстанций позволяет сделать вывод о том, что для определения сферы предпринимательской деятельности применительно к преступлениям в сфере экономики рекомендуется опираться на уяснение нескольких обстоятельств:

– во-первых, осуществлялась ли по факту предпринимательская деятельность или она только имитировалась, камуфлируя другую незаконную (преступную) деятельность;

– во-вторых, была ли предпринимательская деятельность легальной, или предприниматели юридически не оформляли свой статус и (или) не выполняли установленные требования ведения бизнеса;

– в-третьих, кем совершалось это преступление, если оно связано с мошенничеством или другими преступлениями против собственности, и кому фактически причинен ущерб этим преступлением [10, 12, 18].

Исходя из представленных правоположений и с учетом изложенных выше научных взглядов, можно достаточно уверенно разделить преступления в сфере предпринимательской деятельности на две укрупненные группы в зависимости от того, является ли деятельность субъектов преступления юридически или фактически предпринимательской.

Таким образом, к первой группе следует отнести:

– преступления против собственности, совершенные в сфере легальной предпринимательской деятельности, связанной с договорными отношениями (ст. 159–1596, 160, 165 УК РФ);

– преступления, совершенные легальными предпринимателями в сфере кредитных отношений (ст. 176, 177, 195, 196, 197 УК РФ);

– преступления, подрывающие условия справедливой конкуренции и равенства субъектов легальной предпринимательской деятельности (ст. 178, 180, 1856 УК РФ) [3, с. 61].

Ко второй группе относятся преступления, совершенные в сфере нелегальной предпринимательской деятельности или создающие условия для этой деятельности (ст. 1701, 171, 1712, 172, 1731, 1732 УК РФ).

Мы понимаем, что представленная точка зрения не претендует на безусловное одобрение научным сообществом, но является попыткой решения вопросов практического характера, связанных с соблюдением законности при регулировании отношений в сфере предпринимательства.