Понятие юридической ответственности: доктринальные подходы

В опрос о сущности и природе юридической ответственности является одним из тех, которые в наибольшей степени привлекают внимание ученых и при этом остаются дискуссионными.

В настоящее время в доктрине представлено несколько основных концепций юридической ответственности, трактующих ее с различных позиций. Это связано как с активными творческими поисками ученых, которые придерживаются разных типов право-понимания, так и со сложностью, многофункциональностью юридической ответственности, наличием различных ее видов, а также разнообразием имеющихся мнений относительно негативной и позитивной юридической ответственности.

В юридической науке можно выделить несколько основных подходов к определению понятия юридической ответственности. Первый подход рассматривает юридическую ответственность как обязанность правонарушителя претерпевать определенные лишения.

С.Н. Братусь понимал юридическую ответственность как реализацию обязанности, основанной на государственном или тождественном ему общественном принуждении. Именно принуждение явля- ется основанием ответственности [4]. С точки зрения ученого, модель охранительного правоотношения представляется неестественной и невостребованной, в силу того, что при возникновении юридической ответственности не происходит формирования нового правоотношения, а осуществляется реализация правоотношения, содержанием которого выступает ранее имеющаяся обязанность или вновь возникающая обязанность, связанная с правонарушением.

Т.Н. Радько рассматривает две стороны в понятии юридической ответственности: объективную сторону, в которую входит обязанность, вытекающая из нарушения ранее существовавшейобязанностисубъ-екта, и субъективную (личностную) сторону, включающую претерпевание правонарушителем негативных последствий своего поведения. С точки зрения ученого, если не учитывать оба аспекта юридической ответственности, данная категория будет восприниматься либо абстрактно, без учета практической стороны дела, либо сугубо индивидуально, лишь с точки зрения субъекта юридической ответственности [16].

Сходной позиции придерживается Д.А. Липинский. Он определяет обязанность как основу, ядро юридической ответственности, которая реализуется в государственно-принудительной форме независимо от наличия наказания, осуждения, судимости, установления правонарушителя. По мнению указанного автора, помимо обязанности претерпевать ограничения, определение ответственности непременно должно отражать непосредственно претерпевание отрицательных последствий, в противном случае юридическая ответственность существовала бы и в случае невыявления правонарушителя [11].

И. А. Кузьмин рассматривает юридическую ответственность вдвухаспектах:объективном исубъек-тивном. Под юридической ответственностью в объективном смысле он понимает определенные в санкциях норм права меры государственного принуждения в форме ограничений личного, имущественного или организационного характера, применяемые к субъекту правонарушения. В понятие субъективной юридической ответственности указанный автор включает обязанность правонарушителя претерпевать меры государственного принуждения в виде ограничений за содеянное противоправное деяние [9].

В.А. Тархов понимает ответственность как урегулированную правовыми нормами обязанность отдавать отчет в собственных поступках. Главное свойство и назначение ответственности – истребование отчета, а последует ли за отчетом осуждение и наказание – это уже иной вопрос [21].

Ряд ученых определяет юридическую ответственность как дополнительную обязанность правонарушителя. Так, Н.В. Витрук выделял несколько отличий юридической ответственности от других ви- дов юридических обязанностей: 1) она представляет собой дополнительную обязанность делинквента по возмещению причиненного вреда; 2) выступает гарантией юридической обязанности, возникающей до совершений правонарушения; 3) реализуется в принудительном порядке [6].

Некоторыми авторами критикуется подход определения юридической ответственности через категорию «обязанность». Так, В.А. Хохлов на примере гражданско-правовой ответственности рассматривал понятие юридической ответственности через категорию субъективных прав кредитора вместо определения ответственности посредством категории обязанности как ответной реакции, направленной на субъекта правонарушения. Также ученый отрицал существование общего понятия юридической ответственности, полагая, что для каждой отрасли права оно должно быть свое [24].

С нашей точки зрения, юридическая ответственность является более широкой категорией, чем просто «обязанность», т.к. включает в себя не только обязанность правонарушителя как таковую, но и полномочия государственных органов, связанные с привлечением лица к юридической ответственности. При понимании юридической ответственности как обязанности внимание акцентируется лишь на субъекте правонарушения, в итоге не учитывается вся многогранность и сложность данного явления. В связи с этим, в рамках данного подхода наиболее обоснованной нам представляется позиция Т.Н. Радько и Д.А. Липинского, по мнению которых, понятие юридической ответственности должно включать в себя не только обязанность правонарушителя претерпевать негативные последствия, но и сам факт их претерпевания, что отражает реальность данной категории, участие уполномоченных субъектов по привлечению к юридической ответственности, без которого наступление неблагоприятных последствий невозможно.

Второй представленный в доктрине подход отождествляет юридическую ответственность и наказание [12]. В частности, И.С. Самощенко утверждал, что за понятием юридической ответственности стоит либо долг и обязанность, либо наказание. В первом варианте имеется в виду активный аспект ответственности, которая выступает моральным или политическим регулятором общественного поведения в настоящем и будущем времени. Во втором случае речь идет о ретроспективном аспекте ответственности, об ответственности за прошлое, за совершенные действия. С этой точки зрения юридическая ответственность представляет собой, с одной стороны, претерпевание правонарушителем негативных последствий своих поступков, с другой стороны, ограничения в отношении субъекта правонарушения, негативная общественная реакция на его действие. О юридической ответственности целесообразно говорить только во втором случае, с точки зрения «наказания» (в широком смысле) [17].

Н.С. Малеин придерживался сходной позиции, согласно которой юридической ответственности присущи три признака: обременение правонарушителя негативными ограничениями; отрицательная реакция на виновное деяние субъекта правонарушения; государственное принуждение. Юридическая ответственность – это наказание, кара правонарушителя [13].

Сегодня такая позиция подвергается критике. Так, по мнению А.И. Кожевникова, нецелесообразно сводить юридическую ответственность к наказанию. Юридическая ответственность представляет собой обязательство быть подверженным мерам государственного принуждения, а наказание – это непосредственное претерпевание данных последствий. Ответственность не должна приравниваться к наказанию, т.к. может существовать и без него и является более широким понятием. В качестве примера автор ссылается на нормы Уголовного кодекса, посвященные освобождению от наказания, которые иллюстрируют, что, несмотря на отсутствие наказания, субъект остается правонарушителем и его действия вызывают негативную реакцию со стороны государства и общества [8].

По нашему мнению, отождествление юридической ответственности и наказания представляется спорным, т.к. наказание является формой реализации юридической ответственности, которая может объективно возникнуть, но не быть реализованной на практике. Так, несовпадение ответственности и наказания может быть следствием правоприменительных ошибок (например, при привлечении к юридической ответственности и наказании лица, не совершившего правонарушения) [6].

Юридическую ответственность иногда приравнивают к понятию «санкция». Так, О.Э. Лейст определял юридическую ответственность как «применение к лицу, совершившему правонарушение, мер государственного принуждения, предусмотренных санкцией нарушенной нормы, в установленном для этого процессуальном порядке» [14].

Л.С. Явич понимал юридическую ответственность как реализацию санкции нормы права. По мнению ученого, ответственность можно также определять как долг субъекта правонарушения быть подвергнутым санкции правовой нормы за невыполнение им обязательства, проистекающего из диспозиции соответствующей нормы [28].

С нашей точки зрения, нельзя полностью согласиться с данным подходом, так как санкции могут носить не только негативный характер, проявляясь как реакция на нарушение правовых норм, но и позитивный характер, выражающийся в стимулировании правомерного поведения. Помимо этого, воплощение ряда санкций осуществляется посредством использования других мер государственного принуждения (меры пресечения, защиты, предупреждения) [8].

Третий имеющийся в науке подход характеризует юридическую ответственность как охранительное правоотношение между государственными органами и должностными лицами, с одной стороны, и лицом, совершившим правонарушение, с другой. Так, Б.Т. Базылев полагал, что юридическая ответственность – это «динамическое правоотношение, которое возникает из факта противоправного деяния, между государством и субъектом правонарушения» [2].

И.Н. Сенякин понимает под юридической ответственностью «возникшее из правонарушений правовое отношение между государством в лице его специальных органов и правонарушителем, на которого возлагается ответственность претерпевать соответствующие лишения и неблагоприятные последствия за совершенное правонарушение, за нарушение требований, которые содержатся в нормах права» [20].

Несколько иной точки зрения придерживается В.Г. Федоров, который считает, что юридическая ответственность – это правоотношение, в котором субъекты соблюдают правовые запреты и реализуют правовые возможности, которые сопровождаются определенными штрафными и поощрительными санкциями [22]. Таким образом, автор указывает на наличие позитивного аспекта в юридической ответственности.

Некоторые ученые критикуют подход, проявляющийся в отождествлении юридической ответственности с охранительным правоотношением. Достаточно четкое разграничение между данными категориями проводят И.С. Самощено и М.Х. Фарукшин, которые придерживаются мнения, что охранительное правоотношение возникает вследствие самого правонарушения, тогда как юридическая ответственность порождается только после определения объективного факта правонарушения уполномоченными органами или лицами [18].

Кроме этого, цитируемые ученые не поддерживают идею выделения стадий юридической ответственности. По их мнению, ответственность субъекта правонарушения возникает лишь на определенной стадии правоотношения, а применение санкций, наказания в отношении правонарушителя не выступает самостоятельной стадией юридической ответственности. В этом применении, по мнению авторов, и состоит вся юридическая ответственность.

С точки зрения А.Ф. Черданцева и С.Н. Кожевникова, необходимо различать ответственность как конкретную обязанность от иных форм (правоотношений), посредством которых она реализуется, что будет способствовать дифференцированному подходу и более глубокому исследованию близких, но отличных друг от друга правоотношений. Обоснованием такого подхода является и разграничение правовых норм, которые регулируют различные отношения, связанные с возложением и реализацией юридической ответственности. Так, регулирование отношений уголовной ответственности осуществляется сразу несколькими отраслями права (уголовным, уголовно-процессуальным, уголовно-исполнительным) [25].

В.М. Горшнев рассматривает юридическую ответственность как один из составных элементов правоотношения, но не наоборот [7].

Мы солидарны с тем, что не совсем корректно отождествлять юридическую ответственность с охранительным правоотношением, т.к. категория «правоотношение» является слишком широкой, она недостаточно раскрывает сущность, отличительные черты юридической ответственности и выступает в качестве формы ее реализации.

Четвертый подход рассматривает юридическую ответственность как правовую форму государственного принуждения к исполнению требований права, в котором находит отражение государственное и общественное осуждение поведения правонарушителя [19]. Так, А. Г. Чернявский понимает юридическую ответственность как разновидность государственного принуждения, заключающегося в претерпевании правонарушителем ограничений, содержащихся в санкции нарушенной правовой нормы, и осуществляемое посредством охранительного правоотношения [26].

Будучи мерой государственного принуждения, юридическая ответственность реализуется на основании правовой нормы, и применение меры ответственности подразумевает реализацию санкции нормы права, которая определяет эту меру ответственности. Таким образом, она носит правовой характер и является правовой формой государственного принуждения. Но далеко не всегда меры государственного принуждения тождественны мерам юридической ответственности. В юридической науке к иным формам государственного принуждения относят: меры профилактики (меры предупреждения, превенции); меры пресечения; меры процессуального обеспечения; меры чрезвычайной (экстраординарной) правовой охраны; меры защиты и т.п. [6]. Нередко перечисленные формы охватываются в юридической науке понятием «меры защиты» и составляют весьма широкую категорию, включающую меры государственного принуждения, не относящиеся к юридической ответственности [15].

В юридической науке были выделены отличительные черты юридической ответственности и мер защиты. С.С. Алексеев отмечал, что главными функциями юридической ответственности являются превентивная и карательная, а меры защиты направлены на обеспечение исполнения юридических обязанностей и защиту прав человека. Меры защиты выступают в роли первичных правоохранительных санкций, цель которых тактическое воздействие и состоит в восстановлении нарушенного правого статуса, мера ответственности осуществляет более глубокую, стратегическую задачу – нравственно-психологическую реконструкцию сознания субъекта правонарушения [1].

Р.Л. Хачатуров и Р.Г. Ягутян полагают, что меры защиты отличаются от юридической ответственности тем, что они предполагают принуждение, связанное не с правонарушением посредством охранительного правоотношения, а с правоохранительной деятельностью органов государственной власти в форме регулятивного правоотношения. Таким образом, если основой юридической ответственности выступает правонарушение, то меры защиты используются для предупреждения правонарушений и обеспечения неприкосновенности прав человека, тогда как юридическая ответственность преследует цель не только предотвращения правонарушений, но и наказания субъектов правонарушения, и связана с негативными последствиями [23].

Ряд авторов подвергает критике концепцию мер защиты. Так, О.Э. Лейст, С.Н. Братусь, И.С. Само-щенко, М.Х. Фарукшин отождествляют меры защиты и меры ответственности [10 5 17].

С нашей точки зрения, юридическую ответственность необходимо отличать от мер защиты. В этом отношении стоит согласиться с позицией Т.Н. Радько, что данные категории являются самостоятельными формами реализации охранительной функции права, имеющие свои отличительные черты и значение. Меры защиты, в отличие от юридической ответственности, подлежат применению не только в случаях совершения правонарушений, но и при нарушениях юридических фактов, требующих правовой защиты. Например, не связаны с правонарушениями могут быть меры защиты, применяемые на основании ФКЗ «О чрезвычайном положении», связанные с особой экологической ситуацией, стихийными бедствиями (отселение жителей в безопасные районы, введение карантина) [16].

В целом, наиболее целесообразным подходом к пониманию юридической ответственности представляется ее определение через категорию государственного принуждения в силу того, что именно в нем отражена сущность данного явления как одной из самостоятельных форм реализации охранительной функции права, выражающейся в применении к правонарушителю мер государственного принуждения и связанных с ними неблагоприятных последствиях.

Таким образом, мы считаем возможным определить юридическую ответственность как самостоятельную форму реализации охранительной функции права, выражающуюся в комплексе мер государственного принуждения, предусмотренных законодательством и применяемых в отношении правонарушителя уполномоченными субъектами в связи с совершением им деяния, содержащего все элементы состава правонарушения, которые сопровождаются претерпеванием им негативных последствий личного и имущественного характера.