Понятие взяточничества и его место в системе коррупционных преступлений

Рассмотрение феномена взяточничества в системе коррупционных преступлений невозможно без анализа самого явления коррупции и его правовых признаков.

Еще в XVII в. английский философ Т. Гоббс писал, что коррупция есть корень, из которого вытекает во все времена презрение ко всем законам. Явление коррупции существует во всех обществах достаточно давно. Так, понятие берет свое начало от латинского слова «соrrеi», обозначающего субъектов, находящихся в состоянии взаимодействия по поводу того или иного объекта, и «rumреr», обозначающем, что такое взаимодействие находится в повреждённом состоянии. Объединение терминов в указанном виде дало возможность сформировать новую дефиницию, связанную с участием в деятельности нескольких лиц, формирующих комплекс условий для понижения хода вынесения судебного акта или хода управления той или иной служебной деятельностью [3].

В российской науке коррупция выступает в качестве фактора системной дестабилизации общества и государства. Последняя носит характер проблемы общегосударственного масштаба, разрушая государственность и подрывая авторитет власти. При этом, наряду с количественными, коррупция претерпевает и качественные изменения, став во многом привычным поведением для граждан и руководителей организаций. Нередко подобное поведение воспринимается не столько как правонарушение, сколько как «норма поведения», которая зачастую полностью устраивает сторон коррупционной сделки.

В современном мире коррупция является «уже не локальной проблемой», а «транснациональным явлением» [1, с. 84]. Сложность и неоднозначность правового явления коррупции порождает необходимость использования системного подхода в целях его преодоления. Коррупция на самом высоком уровне рассматривалась в роли угрозы общественной безопасности. Так, абсолютное большинство посланий президента Федеральному собранию были посвящены, в том числе, и вопросу борьбы с коррупцией.

С точки зрения некоторых авторов, коррупцию стоит усматривать исключительно в сфере публично-правовых отношений.

В рамках иной позиции коррупция связывается с властным торгом или с использованием на вред собственного служебного положения, в целях получения различных выгод.

В целом, в основе коррупционного поведения лежит конфликт между действиями должностного лица, связанными с его работой и потребностями и запросами (профессионального характера), существующими на его службе, а также потребностями всего общества. Изучение представлений различных ученых по поводу самого термина коррупции, дает возможность в самом общем виде раскрыть последнюю как явление отрицательного порядка, воздействующего в таком качестве на государство и общество, все без исключения сферы общественной жизни, путем применения положения субъекта для достижения личных корыстных целей со стороны служащих, обладающих полномочиями на осуществление тех или иных управленческих функций.

Анализ проявлений коррупции, в том числе такой наиболее яркой его разновидности, как взяточничество, сложившихся в российском обществе, а также причин и условий, способствующих столь широкому распространению данного негативного социально-правового явления, невозможен без обращения к исторической составляющей данного процесса.

В древнерусском обществе традиции получения преференций в условиях наличия личного взаимодействия с теми или иными субъектами в ущерб общественным благам и интересам сложились достаточно давно. Если обратиться к русской художественной литературе, можно обнаружить фразы: «свои люди – сочтемся», «закон что дышло...», «взятки... борзыми щенками». Указанные обстоятельства позволяют отметить высокую роль культурно-нравственной составляющей в появлении и активном развитии явлений коррупции в российском обществе.

При этом коррупционные преступления приобретают широкое распространение среди прочих составов преступных посягательств. Однако и в настоящее время в правовой доктрине не сложилось единообразных подходов по поводу понятия и сущностных признаков составов коррупционной направленности.

Будет верным отметить, что в отечественной правовой науке и правоприменительной практике используются понятия «коррупционные преступления», «составы коррупционной направленности», «должностные преступления». Столь широкое разнообразие дефиниций не приводит к четкому и непротиворечивому уяснению их содержательных аспектов.

На законодательном уровне термин коррупция приводится в п. 1 ст. 1 Федерального закона от 25 декабря 2008 года № 273. Документом установлено, что коррупция находит свое проявление в злоупотреблении служебным положением, даче взятки, получении взятки, злоупотребление полномочиями, коммерческом подкупе либо ином незаконном использовании физическим лицом своего должностного положения вопреки законным интересам общества и государства в целях получения выгоды в виде денег, ценностей, иного имущества или услуг имущественного характера, иных имущественных прав для себя или для третьих лиц, либо незаконное предоставление такой выгоды указанному лицу другими физическими лицами; совершение указанных деяний от имени или в интересах юридического лица».

Тем самым, по смыслу законодательного определения взяточничество (такие его феномены, как дача взятки и получении взятки) являются важнейшими проявлениями коррупции.

В рамках соответствующего определения законодатель дифференцирует сущностные признаки коррупции и перечисляет конкретные составы преступных посягательств, в рамках которых имеют место коррупционные проявления. Тем самым, понятие коррупции раскрывается через перечисления составов преступлений.

Однако, если обратиться к уголовному законодательству, то число составов, связанных с таким проявлением коррупции, как взяточничество, представляется более широким, нежели только дача и получение взятки. Так, законодатель выделяет и ст. 291.1 УК РФ «посредничество во взяточничестве» и ст. 291.2 УК РФ «мелкое взяточничество», которые в определении коррупции, данным ФЗ №273-ФЗ, не приводятся. Не вызывает сомнений отнесение указанных посягательств к группе коррупционных преступлений. В подобных условиях полагаю необходимым предложить дополнить закрепленное в п. 1 ст. 1 ФЗ «О противодействии коррупции»

понятие коррупции такими проявлением, как посредничество во взяточничестве и мелкое взяточничество.

Кроме того, несмотря на то, что законодатель регламентирует термин «коррупция», довольно значительной недоработкой выступает отсутствие легальных определений такой терминологии, как коррупционные правонарушения и коррупционные преступления. В то же время, соответствующее уточнение представляется значимым не только с доктринальной, но и с прикладной точки зрения. В самом общем виде к системе коррупционных преступлений могут быть отнесены содержащиеся в главе 30 составы, а именно — злоупотребление должностными полномочиями (ст. 285 УК), получение взятки (ст. 290 УК), дача взятки (ст. 291 УК), ст. 291.1 посредничество во взяточничестве, ст. 291.2 УК РФ мелкое взяточничество, служебный подлог (ст. 292 УК); в главе 23 «Преступления против интересов службы в коммерческих и иных организациях» — злоупотребление полномочиями (ст. 201 УК), коммерческий подкуп (ст. 204 УК) и т. д.

Учитывая неопределенность существующего законодательного регулирования, в правовой литературе не прекращается дискуссия по поводу целесообразности и оправданности использования терминологии «коррупционные преступления».

Более того, в рамках довольно широко распространенных представлений сама дефиниция «коррупционные преступления» носит криминологический характер, не раскрывая в уголовном законе и специальном законодательном акте о противодействии коррупции. Следует согласиться с представлениями О.В. Бесчастнова о том, что данное понятие необходимо определить в соответствующем законодательном акте и в уголовно-правовом смысле [2].

Если обратиться к актам правоприменителя, то также можно обнаружить широкое разнообразие научных подходов по данному вопросу.

К примеру, на уровне постановления Пленума Верховного Суда РФ от 09.07.2013 № 24 «О судебной практике по делам о взяточничестве и об иных коррупционных преступлениях» само понятие «коррупционных преступлений» используется, причем как в наименовании, так и в содержании. Примечательно, что правоприменитель в рамках соответствующего разъяснения ставит на первое место феномен взяточничества, что также позволяет прийти к выводу, что именно оно является важнейшим и наиболее серьезным проявлением коррупции.

На уровне указаний органов прокуратуры используется уже несколько отличающаяся дефиниция «преступления коррупционной направленности». В перечне 23 соответствующего указания понятие также вполне традиционно не раскрывается, однако приводится довольно подробная классификация указанных составов.

Тем самым, в различных правоприменительных актах и разъяснениях используется разнообразная терминология, связанная с коррупционными преступными посягательствами, которая, однако, представляется унифицированной недостаточно ясно. В таких условиях приблизиться к пониманию сущностных и содержательных аспектов соответствующих посягательств будет возможно посредством рассмотрения сложившихся в правовой доктрине подходов.

Если вернуться к Указанию Генеральной прокуратуры и МВД, то стоит отметить, что в «приведенном перечне № 23 раскрываются конкретные составы преступлений коррупционной направленности. При этом в нем термин «преступления коррупционной направленности» понятием не определяется, но содержится предписание, что к этим преступлениям относятся противоправные деяния, имеющие все перечисленные ниже признаки:

• -    наличие надлежащих субъектов уголовно наказуемого деяния, указанных в примечаниях к ст. 285 УК РФ;

• -    связь деяния со служебным положением субъекта;

• -    наличие корыстного мотива;

• -    совершение посягательства с прямым умыслом» [3]

Все вышеназванные признаки, свойства и характеристики в полной мере применимы к феномену взяточничества.

Тем самым, легальная правовая характеристика взяточничества в уголовном законе не содержится, однако не вызывает сомнений, что оно является важнейшей составной частью и проявлением коррупции. В общесоциальном смысле взяточничество охватывается самостоятельным негативным социально-правовым явлением, имеющим коррупционную направленность. В уголовно-правовом смысле взяточничество включает не только дачу и получение взятки, но и посредничество во взяточничестве, мелкое взяточничество.

Наряду со взяточничеством существуют и прочие формы коррупции: лоббизм; злоупотребление и превышение власти; фаворитизм; кумовство; незаконное распределение и перераспределение общественных ресурсов и фондов; и тому подобные коррупционные проявления, однако не вызывает сомнений, что наиболее опасной формой коррупции выступает именно исследуемый нами феномен.

С учетом вышеизложенного, а также необходимости уточнения соответствующей категории, полагаю необходимым дополнить действующее законодательство понятием «коррупционные преступления — это предусмотренные уголовным законом общественно опасные деяния, содержащие признаки коррупции и связанные с незаконным использованием лицом своих служебных полномочий вопреки интересам службы в соответствующих организациях, в целях извлечения выгод и преимуществ для себя или других лиц, либо нанесения вреда другим лицам, и повлекшие существенные нарушения прав и законных интересов граждан или организаций либо охраняемых законом интересов общества или государства.

Кроме того, учитывая неопределенность существующих формулировок и сложившейся практики, полагаю возможным внести предложения о необходимости коррекции нормативно-правовой основы в сфере противодействия коррупции по следующим основным направлениям:

• 1)    выработка и внедрение базового понятийного аппарата, термина «коррупционное правонарушение», его базовых сущностных черт и особенностей, оснований для привлечения к различным видам ответственности, термина «публичное должностное лицо» в статусе субъектов, находящихся на публичной службе, с перечислением уже используемых в законодательстве терминов;

• 2)    закрепление комплекса полномочий, ограничений и запретов, которые могут иметь место в отношении публичных должностных лиц, а также четкое регулирование процедурных аспектов реализации последних.

Следует согласиться с авторами, отмечающими, что существующая на сегодняшний день тенденция увеличения числа правовых актов дает возможность расширить охват вопросов противодействия, однако способствует увеличению числа пробелов и противоречий нормативноправового регулирования, что отрицательно сказывается на эффективности самого процесса противодействия коррупции. В качестве недостатков нормативно-правовой основы также можно отметить неэффективность реализации механизмов публичной отчетности, неиспользование существующего потенциала независимых экспертов и общественного контроля.

В качестве общего вывода, стоит отметить, что решение вопросов противодействия взяточничеству формирует запрос к более высокому уровню систематизации и гармонизации законодательной базы. На сегодняшний день мероприятия в сфере противодействия коррупции, в том числе отраженные в национальных планах, в основном направлены на устранение причин. Предложенные дополнения в законодательство в сфере противодействия коррупции, как представляется, будут способствовать повышению эффективности на данном важнейшем направлении деятельности.