Поправки в ГПК РФ о протоколе судебного заседания: анализ изменений

С 1 сентября 2024 г. вступили в силу поправки в Гражданский процессуальный кодекс РФ (далее – ГПК РФ), направленные на унификацию норм процессуального законодательства. Вносимые изменения, предусмотренные Федеральным законом от 12 июня 2024 г. № 135-ФЗ, затрагивают институт подсудности и доказывания, приказное и упрощенное производство, процессуальные сроки1. Заметим, что законопроект о внесении изменений в ГПК РФ, принятый в окончательной редакции упомянутого Федерального закона, был представлен Верховным Судом РФ еще в 2022 г. В первоначальной редакции законопроектом предлагалось, помимо прочего, упразднить институт договорной подсудности и расширить институт профессионального представительства для ведения дел в суде первой инстанции. Однако ввиду того что ряд предлагаемых Верховным Судом РФ новелл процессуального законодательства вызвал бурную дискуссию, законодателем они приняты не были.

По нашему мнению, существенные изменения, требующие детального анализа, коснулись института протоколирования. Главным образом они направлены на дальнейшую цифровизацию правосудия и унификацию норм арбитражного и гражданского процессуального законодательства путем введения обязательного аудиопротоколирования. Соответствующие нормы о применении технических средств при ведении протокола были внесены в Арбитражный процессуальный кодекс РФ (далее – АПК РФ) в 2010 г. Ведение обязательной аудиозаписи судебных заседаний в рамках гражданского судопроизводства было предусмотрено несколько позднее – в 2019 г. На современном этапе также продолжается закономерный процесс унификации процессуальных норм о порядке ведения протокола судебного заседания.

Федеральным законом от 12 июня 2024 г. № 135-ФЗ вносятся изменения в ст. 228–231 гл. 21 ГПК РФ «Протоколы». В первую очередь обращает на себя внимание изменение ч. 1 ст. 229 ГПК РФ, которая в редакции названного Федерального закона сформулирована аналогично ч. 2 ст. 155 АПК РФ. Отныне в рамках гражданского судопроизводства по аналогии с арбитражным письменный протокол будет рассматриваться в качестве дополнительного средства фиксирования, а основным таким средством будет являться аудиопротокол. Учитывая подобное изменение восприятия роли письменного протокола, законодатель также существенно сузил перечень сведений, которые должны в нем фиксироваться.

В протоколе судебного заседания с 1 сентября 2024 г., за исключением протокола закрытого судебного заседания, уже не будут фиксироваться объяснения лиц, участвующих в деле, показания свидетелей, сведения об оглашении письменных доказательств, содержание заключений прокурора, содержание судебных прений и другие сведения, поименованные в п. 8–14 ч. 2 ст. 229 ГПК РФ. Так, из содержания протокола судебного заседания был исключен значительный объем доказательственной информации. В нем будут указаны лишь процессуальные сведения: дата и место судебного заседания, время его начала и окончания, состав суда, рассматривающего дело, наименование и номер дела и т. д. Сужение перечня сведений, составляющих содержание протокола судебного заседания, обусловлено, как отмечалось ранее, необходимостью совершенствования процессуального законодательства, проводимого путем унификации процессуальных норм. Вносимые в ст. 229 ГПК РФ изменения практически идентичны уже имеющимся нормам ст. 155 АПК РФ.

Необходимо проанализировать изменения и в другом ракурсе. Если из содержания протокола судебного заседания были исключены сведения, имеющие доказательственное значение, то какая необходимость была у законодателя при сохранении письменного протокола? Следуя тенденциям цифровизации, не логичнее было бы предусмотреть единую форму протоколирования – с применением технических средств аудиозаписи? Отвечая на заданные вопросы, заметим, что полный отказ от письменного протокола видится пока невозможным хотя бы потому, что в случае проведения закрытого судебного заседания применение аудиозаписи ограниченно. На это же обратил внимание законодатель, дополнив ст. 228 ГПК РФ новой частью второй соответствующего содержания.

Полный переход к аудиопротоколированию обсуждался в научной литературе и ранее и, заметим, нашел положительный отклик. Например, предложение о полном отказе от ведения письменного протокола поддерживает Е.С. Милицина при условии создания законодателем практической возможности применения аудиопротоколирования (2022: 27). Действительно, аудиозапись судебного заседания кажется наиболее достоверным отражением его хода, который позволит избежать различных неточностей и проявлений субъективизма при составлении письменного протокола. Однако, рассуждая о полном переходе к аудиопротоколированию, необходимо сделать ремарку.

Как известно, значение протокола судебного заседания проявляется в его доказательственной функции. Этот процессуальный акт отнесен законодателем к категории письменных доказательств (ч. 1 ст. 71 ГПК РФ). Протокол судебного заседания, по верному утверждению А.Т. Боннера, призван быть зеркалом процесса (2015: 66). Именно поэтому нельзя не согласиться и с тем, что аудио- или видеозапись не может подменять собой письменный протокол, призванный зафиксировать сведения, имеющие доказательственное значение (Барбакадзе, 2014: 207). Отказавшись от письменного протокола, законодатель полностью переложил бы его функцию на аудиозапись. Это решение хотя и кажется вполне допустимым и оправданным в век цифровых технологий, однако сопряжено с рядом возможных негативных последствий, о которых следует упомянуть позже.

Здесь возникает другой вопрос: каково значение письменного протокола, в котором будут содержаться лишь процессуальные сведения (время и место судебного заседания, наименование и номер дела и т. д.)? Письменный протокол с учетом поправок, вносимых Федеральным законом от 12 июня 2024 г. № 135-ФЗ, по-прежнему будет сохранять роль письменного доказательства, однако доказательственную функцию письменный протокол как таковой уже утрачивает, поскольку те сведения, которые планируется в него заносить, доказательственного значения по большому счету не несут. При этом существенной необходимости фиксировать письменно общепроцессуальные аспекты судебного разбирательства, по нашему мнению, также не имеется. С учетом сказанного письменный протокол, в котором будет отражен лишь ограниченный перечень сведений, трансформируется из письменного доказательства в процессуальный акт, имеющий лишь формальное значение.

Вносимые изменения, касающиеся содержания протокола судебного заседания, можно оценить положительно с позиции упрощения работы судебного аппарата. Постепенный отказ от письменного протокола решает проблему превращения секретарей судебного заседания и помощников судей в стенографистов, вынужденных печатать письменный протокол со всеми необходимыми сведениями путем прослушивания аудиозаписи. В этом смысле дублирование аудиозаписи судебного заседания его стенограммой, безусловно, кажется бессмысленным. Необходимо согласиться и с тем, что техническая фиксация хода судебного заседания нацеливает всех участников гражданского судопроизводства на соблюдение процессуальной формы и законности (Барбакадзе, 2014: 206).

Однако представляется, что обсуждаемые изменения могут усложнить процесс рассмотрения дела в вышестоящих судах, где может потребоваться более детальное прослушивание аудиопротоколов. Законодатель, преследуя цель повысить эффективность судопроизводства, обеспечить его динамичность, несколько упустил из виду то обстоятельство, что протокол судебного заседания также необходим судам проверочных инстанций для получения сведений о фактах, имеющих значение для правильного разрешения дела. Ввиду того что объяснения лиц, участвующих в деле, показания свидетелей, заключения экспертов отныне протоколируются звукозаписью, получить такие сведения судам проверочных инстанций станет в разы сложнее. На эту же проблему обращал внимание В.М. Шерстюк после внесения аналогичных изменений в АПК РФ (2015: 205– 206). Таким образом, проблема чрезмерной нагрузки на аппарат суда, на решение которой отчасти и были направлены рассматриваемые изменения, так и не была преодолена в полном объеме.

Необходимо сказать и о том, что все положительные последствия вносимых в ГПК РФ поправок (внедрение цифровых технологий, унификация цивилистического процесса, упрощение работы судебного аппарата и т. д.) будут иметь место только в случае создания надлежащих организационных основ применения технических средств при ведении протокола судебного заседания и эффективного механизма правового регулирования их применения. Нам представляется, что в рамках гражданского судопроизводства в отличие от арбитражного недостаточно создано организационных и нормативно-правовых основ. Это проявляется прежде всего в многочисленных проблемах, с которыми столкнулись суды общей юрисдикции при внедрении аудиопротоколирования.

Одной из главных таких проблем является аспект технического характера. Несмотря на то что применение звукозаписи позволяет зафиксировать ход судебного заседания наиболее достоверно, следует не забывать и о том, что при осуществлении звукозаписи могут возникнуть различные технические дефекты (шумы, прерывание записи и т. п.), которые не всегда могут быть обнаружены в ходе судебного заседания.

Законодателем не разъяснен порядок действий суда в том случае, когда из-за технической ошибки воспроизвести аудиопротокол судебного заседания невозможно, или в случае, если качество звука не позволяет распознать речь участников судебного разбирательства. Отдельные разъяснения на этот счет даны в Инструкции по делопроизводству в арбитражных судах. Так, при выявлении неполадок в ходе судебного заседания арбитражному суду надлежит объявить перерыв, а при обнаружении отсутствия записи после оглашения резолютивной части – составить акт об отсутствии аудиопротокола (п. 6.3 Инструкции)1. Именно в связи с возможностью возникновения подобных технических неполадок должен вестись письменный протокол с тем, чтобы процессуальные и доказательственные сведения не были утрачены. Однако, учитывая принятые поправки к ГПК РФ, касающиеся сужения перечня сведений, указываемых в протоколе судебного заседания, риск утраты доказательств повышается в разы.

Так, например, свидетельские показания, согласно ч. 2 ст. 229 ГПК РФ в редакции Федерального закона № 135-ФЗ, в письменном протоколе больше не фиксируются. Не зафиксированы они будут и в случае отсутствия аудиопротокола и возникновения технической ошибки. Следовательно, лица, участвующие в деле, утрачивают возможность сослаться на протокол или аудиопротокол, в которых были бы зафиксированы свидетельские показания (например, при обжаловании судебного акта). В настоящий момент неясно, как следует поступить суду (помимо составления акта об отсутствии аудиопротокола) и лицам, участвующим в деле, в подобных ситуациях.

В контексте данной проблемы заметим и то, что отсутствие аудиопротокола в материалах дела не является основанием для отмены судебного акта за исключением случаев, когда посредством аудиозаписи были зафиксированы сведения, послужившие основанием для принятия этого судебного акта1. Однако остается неясным следующее: как определить, что сведения, которые могли бы быть зафиксированы, послужили основанием для принятия судебного акта? Здесь мы солидарны с мнением Н.А. Батуриной (2023: 26) о том, что отсутствие аудиопротокола судебного заседания следует признать безусловным основанием для отмены судебного акта по аналогии с п. 6 ч. 4 ст. 330 ГПК РФ. Это явилось бы единственно разумным решением смоделированной нами проблемы, учитывая также то, что законодатель переложил доказательственную функцию письменного протокола на аудиозапись. Однако в настоящий момент лица, участвующие в деле, вынуждены вести собственную аудиозапись, чтобы иметь дополнительную гарантию в случае утраты аудиопротокола.

Рассуждая о возможных последствиях, связанных с отказом от письменного протокола, нельзя не обратить внимание и на другую проблему. Как верно подчеркнул В.М. Шерстюк, в законе ничего не сказано о том, каким образом должна по каждому делу идентифицироваться звукозапись. В частности, какие данные должны заноситься в протокол, исполненный в форме звукозаписи, чтобы они содержали сведения, бесспорно подтверждающие принадлежность этого документа данному делу (Шерстюк, 2015: 208)? Здесь же нельзя исключать и возможность неправомерного доступа к аудиопротоколам в целях их фальсификации, хотя такое представляется крайне маловероятным.

Во всяком случае законодатель, отдавая приоритет аудиопротоколированию в гражданском судопроизводстве, не учел особенности, сложившиеся в практике арбитражных судов и судов общей юрисдикции. В арбитражном процессе применение технических средств ведения протокола, как правило, не вызывает ни практических проблем, ни нареканий со стороны теоретиков, поскольку для обеспечения деятельности арбитражных судов создана эффективная информационная система, которая и гарантирует сохранность, доступность и качество аудиозаписей судебных заседаний. Сервис ГАС «Правосудие», действующий в системе судов общей юрисдикции, пока уступает информационной системе арбитражных судов по функциональным характеристикам. В связи с этим нельзя отрицать, что участники судебного разбирательства, желающие ознакомиться с аудиопротоколом, столкнутся с дополнительными затруднениями формального характера.

Резюмируя, следует заключить, что применение технических средств при протоколировании хода судебного разбирательства имеет неоценимые преимущества. Безусловно, ведение звукозаписи судебного заседания позволяет не только полно и достоверно отразить его ход, но и дисциплинировать участников судебного разбирательства, обеспечить соблюдение законности, снизить нагрузку на аппарат суда. Поэтому масштабное внедрение информационных технологий в деятельность судов, в том числе для ведения протоколов судебных заседаний, вполне отвечает тенденции совершенствования процессуального законодательства, на что и были направлены поправки в гл. 21 ГПК РФ.

Анализ вносимых изменений позволяет сделать вывод, что законодатель постепенно идет по пути цифровизации и унификации судопроизводства, отказываясь от традиционных форм ведения протокола судебного заседания и отдавая приоритет аудиопротоколированию. Как следствие, письменный протокол постепенно утрачивает доказательственную функцию, которую в скором времени будет нести аудиопротокол. Прогнозируя дальнейшие тенденции процессуального реформирования, можно смело заявить, что следующим этапом реформы вполне может явиться полный отказ от письменного протокола.

Вместе с тем в целях успешного хода масштабного реформирования гражданского процессуального законодательства должны быть учтены различные риски и проблемы, связанные с полноценным переходом к системе аудиопротоколирования. Эффективность такой системы будет иметь место только в случае создания организационных основ использования технических средств при ведении протокола судебного заседания и надлежащего механизма правового регулирования их применения.

В первую очередь речь идет о создании эффективной и широкофункциональной информационной системы, действующей в рамках судов общей юрисдикции, которая позволила бы обеспечить высокое качество аудиозаписей и доступ к ним для лиц, участвующих в деле. В последующем речь может идти и о применении технологий распознавания речи, способных заметно упростить деятельность судов проверочных инстанций. Кроме того, законодателем должен быть дан ответ на многочисленные вопросы, которые могут возникнуть в случае отказа от письменного протокола. Среди них правовую регламентацию должны получить, в частности, правовые последствия отсутствия аудиопротокола в материалах гражданского дела, порядок действий суда и гарантии участников процесса при возникновении технических неполадок.