Послание старца Филофея и некоторые аспекты восточно-христианской экклезиологии

В предлагаемой статье проблематика Послания Филофея соотносится, как со своим архетипом, - с теорией translatio imperii и ее библейской, различно толкуемой, версией у пророка Даниила. Последняя, в своих толкованиях, делает возможным сближение пророческого «вечного царства» - как с «Церковью святых», мысля ее существенно эсхатологично, так и с Римской империей, поскольку она исполняет миссию «слуги Христова строения». Двоякость интерпретации «вечного царства» проецируется и в церковно-каноническую сферу: в то время как церковные каноны эпохи Империи (3-й канон Второго Вселенского собора и 28-й - Четвертого) соотносят достоинство Церкви (так называемое «преимущество чести») с политическим положением метрополии, - более ранняя экклезиология (II в.) формулирует понятие «кафоличности», согласно которому Церковь, нераздельно-разделяемая, присутствует «как на чужбине» в каждом хронотопе своего бытия, при всей своей конкретности трансцендируя за границы земной (в том числе, конечно, и политической) реальности. Экклезиология Послания Филофея противоречиво выстраивается между этими двумя типами представлений о Церкви, что само по себе, как бы попутно, но неизбежно повышает значение нравственно-религиозного критерия в концепции «Третьего Рима».