Поведение акторов малого бизнеса: роль организационной культуры

Поведение представителей российского малого бизнеса вызывает особый интерес. От реализуемых стратегий участников этого значимого сектора рыночной экономики зависит и достижение целей организации, и отношение к малому бизнесу со стороны и общества, и государства.

В общих чертах поведение российский малых предпринимателей можно охарактеризовать как: традиционное, присваивающее; или неопределенное; или же инновационное.

Исходя из предложенной классификации, можно отметить, что в их поведенческих установках отражаются базисные убеждения и нормы, которые влияют на цели и способы их достижения в сфере экономической деятельности. Представители малого бизнеса в экономическом поведении руководствуются экономической целесообразностью. Поведение акторов малого бизнеса определяется стремлением «сохранить достигнутые позиции». Поведенческие установки включают потребительские интенции.

Влияние организационных норм и ценностей, компонентов организационной культуры проявляется в том, что малый бизнес в отношениях с властью не выработал стратегий взаимодействия, развитие малого бизнеса проявляется «индивидуальным выбором» и продолжает остерегаться внешнего организационного воздействия.

Российский малый бизнес в следовании организационным нормам действует по правилу ограничения деловой эффективности в собственном деле и не содержит деловых амбиции. Предпринимательский класс заявляет о вложении средств в собственное дело, размер внутренних заимствований явно недостаточен для перевода его в инновационное состояние. Наукоемкие технологии могли бы стать организационными инновациями, однако позиции акторов не свидетельствуют о выведения отношений малый бизнес–государство в цивилизованное русло – российский малый бизнес основывается на приоритете доходов.

Градация интересов работающих в малом бизнесе показывает, что «хорошие заработки» занимают лидирующие позиции, далее идет «возможность творческого и личного роста» и «высокая степень ответственности». Уверенность в будущем более низка по сравнению с работающими в бюджетной сфере, малый бизнес имеет более высокие издержки со страхованием от неопределенности. Трудности, связанные с ведением бизнеса, относятся, прежде всего, к отношениям с внешней средой, и в поведении доминирует склонность «быть осторожным», сосредоточить усилия на сохранении достигнутых пределов.

Мотивация поведения в малом бизнесе не различается с государственным сектором в контексте целей деятельности. Наиболее привлекательной остается возможность «зарабатывать больше», что является компенсацией за «нестабильность». Собственно рыночная дости-женческая мотивация занимает «скромное место», а преобладает неудовлетворенность с опа- сениями «потерять собственное дело» или увеличить расходы, связанные с «решением вопросов» с контролирующими органами.

Представители малого бизнеса амбициозны, настроены на карьерный рост, но структурные ограничения в малом бизнесе таковы, что трудно рассчитывать на «собственное дело» без поддержки со стороны близкого круга. Малый бизнес находится в состоянии организационной неурегулированности, и акторы ориентированы на недопущение конкуренции, связанной с приходом в их бизнес новичков.

Поведение представителей малого бизнеса характеризуется наличием рыночной мотивации, стремлением «хорошо зарабатывать» и определяется одновременно «наследством», стремлением к стабильности и желанием «иметь дополнительные льготы», что вступает в противоречие с рыночной установкой «делать деньги», ибо большинство из них вышло из советской организационной среды, вынужденно занимается предпринимательством и свою деятельность воспринимает как необходимость выживать в условиях потери работы.

Как отмечает В.А. Мансуров, очевидна невостребованность прошлого опыта [1]. Новоиспеченные предприниматели формировали рыночные инновации, основываясь на осознании «полагаться на самих себя», что благоприятно отражается на социальном самочувствии, если иметь в виду большую долю выходцев из советских «патерналистских» организаций (НИИ, оборонные структуры). В такой ситуации поведение ориентировано на извлечение прибыли из имеющихся социальных и экономических ресурсов, нацеленных на потребление и посреднические отрасли, где риск хотя и велик, но несоизмерим с вкладываемыми инвестициями в освоение новой экономической ниши.

Доминирующее в предпринимательской среде присваивающее поведение можно квалифицировать как «непроизводительное», неинновационное, но оно характеризуется большим эффектом адаптации в условиях вынужденного выбора и отсутствия внешних гарантий. Взамен утраченной социальной защищенности представители малого бизнеса сформировали стратегию дистанцирования от государства, поддерживая свой независимый статус, в отличие от работников государственного сектора.

Внутриорганизационные отношения не имеют прежнего значения, работники малых предприятий руководствуются функциональными нормами, но не склонны видеть в улучшении отношений с руководством дополнительные преференции. Гораздо важнее условия труда, которые выражают исполнение договорных обязательств обеими сторонами, что не связано с межличностными отношениями. Большинство представителей малого бизнеса являются оптимистами, но он связан с ощущением адаптивности и умением наладить контакты с конкретными представителями власти. Присваивающее поведение построено на инерционности ситуации и не является гибким в реагировании на новые вызовы среды.

Присваивающее поведение «традиционно» по своему характеру, так как не основывается на рыночной мотивации, создавая облик знакомой микросреды как альтернативы «знакомого большого мира», в которой есть ощущение безопасности и благополучия. Российский социолог Ю.А. Левада подчеркивает, что «параметры благосостояния не связаны с личной планкой достижений, ни с результативностью предпринятых усилий. Возможны два варианта объяснения этих обстоятельств: 1) предпринимаемые весьма значительные усилия в целом недостаточны для того, чтобы обеспечить соответствующее ожиданиям и стандартам существование; 2) нормативные представления о том, что положено каждому, связаны не с работой, а с наличием недоверия в иерархической системе» [2]. Отсутствие институциональных условий привело к тому, что малый бизнес воспринимается сферой, где можно «заработать» простому человеку, в то время как более организованные и ранжированные сферы реализуют преимущества только для высокостатусных групп населения. Что же касается второго варианта, то малый бизнес претендует на занятие более привилегированного положения по сравнению с работниками бюджетной сферы.

Присваивающее поведение традиционно и по целям и способам их достижения, так как исходит из того, что инициатива, инновационность являются привилегией высокостатусных групп и изменение поведенческих ориентиров ведет к конфликтности, к позитивному или заведомо отрицательному результатам.

Присваивающее поведение не претендует на референтные позиции в бизнес-среде, его ориентированность на инертность связана с использованием анархической идентификационной матрицы: поведение современной элиты представляется недостижимым, а присваивающее поведение создает эффект благополучия, унаследованный с тех времен, когда большинство бизнесменов входили в научно-техническую и гуманитарную интеллигенцию, были высококвалифицированными работниками.

Присваивающее поведение выражается и в оценке организационных целей и норм как символов самодостаточности и стабильности бизнеса. Представители данной поведенческой позиции хотели бы видеть в организации «пространство обособления, отчуждения от неблагополучных и непредсказуемых внешних влияний. Непредсказуемая среда оценивается как ухудшение, то есть если относительно собственных перспектив выражается уверенность, то внешние условия трактуют как неудовлетворительные» [3]. С превентивным поведением часто связывается непроизводительный, адаптивный характер российского малого бизнеса, присваивающее поведение достаточно для поддержания бизнеса в условиях отсутствия конкуренции и неэффективно для развития собственного дела, когда предпринимателю необходимо привлечение новых ресурсов.

Представители малого бизнеса на поведенческом уровне, предъявляя претензии к деятельности государственных органов, находятся в стадии «организационной аморфности», не переходят поведенческие модели активного действия. Из «традиционализма», вынесенного из советской эпохи, следует, что «маленькие люди» не компетентны «саморазвиваться», что в малом бизнесе не может быть управленческой вертикали над массой «самостоятельных лиц».

К организации проявляется интерес, если создаются дополнительные возможности для привлечения ресурсов. Особо высоко число ожидающих – в сфере торговли и услуг – 64% и 63% соответственно» [4], в то время как среди занятых в производстве оно составляет 49%. Различие связано с тем, что бизнес в сфере торговли и услуг ориентирован на извлечение прибыли из существующих ресурсов и ограничивается только достигнутым на «ведение бизнеса», не располагает планами «расширения бизнеса». В производственном секторе значим более «агрессивный» бизнес, здесь сосредоточено больше новичков, тех, кто пришел в бизнес по «добровольному выбору» и рассматривает свою деятельность как жизненную карьеру, заинтересован не только в стабильных доходах, но и символическом капитале, претендует на то, чтобы вырваться из экономической микросреды, того изоляционизма, который присущ представителям присваивающего поведения. Представители присваивающего поведения предпочитают обходиться минимальными затратами, если они не связаны непосредственно с сохранением «собственного дела»: соответственно для этой категории предпринимателей рынок не представляет сферу движения товаров и капиталов, действия по принципу «спроса – предложения», в котором актор малого бизнеса остается «диктующей стороной».

Позиции респондентов показывают, что представители предпринимательского слоя не склонны демонстрировать свои доходы, в целом ориентируются на формулу «живем как все». В таком социальном принципе нельзя видеть только стратегию ухода от контроля налоговых структур или от опеки со стороны криминала. Можно предположить, что присваивающее поведение исходит из параметров потребления и эффективности собственного факта признания достигнутого благополучия. Если бы российский малый бизнес развивался организационно и претендовал на определенную социальную ответственность, то предприниматели в большей степени бы ориентировались на вложение доходов в новое дело и создание новых рабочих мест.

В таком потребительском аспекте выражается позиция неопределенности, эквивалентная переходу от жизни по образцу «советского аскетизма» к рыночным инновациям, где деньги выступают «мерилом успеха» и не трактуются как причина социальной несправедливости.

Неопределенное поведение проявляет себя в том, что, будучи хозяевами собственного дела, собственниками, предприниматели солидаризуются с наемными работниками. В этом есть определенный прагматизм: нежелание разделить «налоговое бремя» со средним и крупным бизнесом. Для неопределившихся характерно выступать с претензиями как представителям бизнеса, но они подчеркивают свою связь с народом, не обозначая свою принадлежность к рынку. Они стоят на позиции «напряженного труда», опасаясь обвинений в эксплуатации других. Неопределенное поведение состоит в приложении усилий для поддержания собственного дела и отречения от договорных отношений, в нежелании принять издержки, связанные с наймом работников. Ощущая себя бизнес-классом, они не характеризуют свой бизнес как наследственный, имеющий традицию, и при возможности ориентируют молодое поколение на гос-службу или работу в крупных компаниях.

Неопределенность довлеет и в том, что большинство нацелено на финансовую помощь близких и не питает надежд на действенность рыночных навыков. Руководствуясь рыночной мотивацией в открытии собственного дела, они невысоко оценивают значение информации, столь необходимой для включения механизмов спроса–предложения и для установления правил приемлемой конкуренции. Они не отходят в этой позиции от стихийности рынка, осознавая, что во многом зависят от внешних обстоятельств, но не готовы переходить к инициативе формирования рыночного спроса.

Таким образом, в поведении неопределившихся предпринимателей организационные ценности и нормы действуют инструментально, они порвали с традициями прежнего профессионального образа жизни, уже не ощущают себя «работниками фабрики», но и не склонны демонстрировать свою самостоятельность, заявлять о себе как о представителях новых организационных структур. По существу, их поведение находится в состоянии внутренней напряженности: в качестве целей определяется «логика выживания», и в то же время определяются социальные притязания, выходящие за пределы микросреды; разделяется принцип признания роли малого бизнеса, и при этом демонстрируется дистанцирование от рыночной экономики; не приветствуется деловая кооперация, но проявляется стремление к нахождению эффективных организационных форм.

Неопределившиеся осознают необходимость преодоления аморфного состояния малого бизнеса, но с опаской и недоверием относятся к актуализации самостоятельных позиций, не будучи уверенными в возможности состязаться с представителями среднего и крупного бизнеса, как организация, имеющая свои специфические интересы. Неопределившиеся, составляющие относительное большинство в малом бизнесе, направляют свои усилия на приспособление старых формул сохранения достигнутого успеха к новым условиям. Организационные ценности и нормы влияют на неопределившихся в той степени, в каковой они эффективны в достижении заявленных целей.

Российский малый бизнес не дает убедительный образец внутриорганизационной интеграции, что является причиной избыточного адаптивного потенциала. Партикулярные цели и интересы устойчивы, но позиции акторов свидетельствуют о стремлении к универсальности поведенческих стандартов, что требует разработки и принятия иерархии организационных ценностей.

Адаптировавшиеся в рынке представители малого бизнеса сейчас переходят к протесту, вызванному стремлением доказать состоятельность и самостоятельность. Но и в этом процессе неопределенное поведение делает бизнесменов заложниками отношений с властью. Не актуализируя энергию созидания, инновации, трудно рассчитывать на адаптацию к новым условиям. Неопределенное поведение можно назвать транзитивным, но его продолжительность свидетельствует о несплоченности российского малого бизнеса и о том, что государству «выгодно», чтобы представители бизнеса не заявили о себе, как о силе, опирающейся на инновационный эффект.

Представители инновационного поведения ориентируются на цели «самостоятельности» малого бизнеса, достижение паритета в отношениях с обществом и государством. Инновационность расширяет возможности действовать в привычных рыночных условиях. Малый бизнес постоянно заявляет о себе и в таких инновационных сферах, как связь, наука, образование, но его доля колеблется от общего числа предприятий в пределах 0,9–1,5% [5]. Заметен спад малого бизнеса в промышленности, что связано с процессом монополизации, передела собственности в пользу крупного бизнеса и государства. Инновационное поведение малого бизнеса ориентируется на умение «выторговывать выгодные позиции» и в меньшей степени действует по схеме «приумножения собственных ресурсов».

Малый бизнес, который мог бы значительно преуспевать за счет внедрения информационных технологий, использует технологические новации преимущественно в сфере управления и не испытывает потребности в маркетинге, сбыте, расширении ассортимента предлагаемых товаров и услуг. Вероятно, данные инновации требуют кооперации, соединения в деловые альянсы, поиск новых партнеров.

Инновационное поведение ограничено в деятельности, поскольку не преодолело присваивающий синдром, не отталкивается от нейтрализации административных барьеров. В поисках оптимальной социально-экономической ниши представители малого бизнеса чаще пытаются сохранить самодостаточность, чем заключать договора со средним и крупным бизнесом в качестве субподрядных структур. Отсутствие малого бизнеса в таких перспективных направлениях, как внедрение информационных технологий и научные исследования, где их зарубежные коллеги завоевали прочную репутацию, является следствием дефицита управленческого профессионализма для работы в этих сферах и организационной культуры, призванной сохранить их самостоятельность в условиях технологической кооперации. Организационные нормы и ценности формируют способность осознать цели организации, сохранить стабильность внутриор-ганизационных отношений. Субъективной причиной отторжения инновационного поведения может быть привлекательность деятельности в рамках «минизаводика», боязнь поступиться властью ради расширения дела и предоставления самостоятельности работникам.

Инновационное поведение ассоциируется с финансовыми возможностями без учета того, что правильно определенные базисные ценности и цели организации обеспечивают ресурс организационной устойчивости и дают возможность выйти с наименьшими издержками. Инноватору важнее ощущать себя реализовавшимся человеком, чем быть только благополучнее по сравнению с другими слоями населения.

По мнению представителей малого бизнеса, инновационность соответствует исключительно крупному бизнесу, а малый бизнес ориентирован на заимствования и организационной культуры, и технологий. Российский малый бизнес оценивается как неурегулированный сектор экономики, не отвечающий рыночным критериям, но создающий рабочие места и возможность заработать. Это соответствует типу активности представителей малого бизнеса, которые, пережив период адаптации, ориентированы на утверждение себя в качестве рыночных акторов. В их поведенческих установках малый бизнес выигрывает в инновационном измерении, в возможности ощущать себя хозяином, иметь свободу принятия решений, включать знания в качестве организационного ресурса. Но инновационное поведение требует формирования определенных организационных ценностей и норм. Малый бизнес не может дать значительный социальный и экономический эффект в состоянии разъединения. И инновационное поведение может зародиться в бизнес-среде только при наличии символического капитала, демонстрации успеха, в стремлении к деловой активности, репутации и вере в стабильное будущее.