Повествования о Сайн Магаде: к сравнительному анализу ойратской повести и монгольской легенды

завершившуюся проповедь Будды монахи выражают радость и возносят ей хвалу [SMD, 761; SMT, 11Ь]. Как известно, сутрами называют сочинения из разряда канонических, приписываемых Будде. Использование сразу двух терминов, характеризующих жанр сочинения («повесть и сутра», «легенда и сутра» и проч.), А.Д. Цендина объясняет тем, что термин «су-дар» (‘сутра’) постепенно стал терять свое терминологическое значение и стал обозначать просто книгу, сочинение [Цендина 2015, 27].

В данной статье мы в первую очередь хотели бы представить ойрат-скую рукопись [SMT], которая до сих пор не была объектом анализа и не переводилась.

Сведения охане Люке из колофона ойротской рукописи

Исследуемая рукопись представляет большой научный интерес, поскольку в ее колофоне мы обнаружили упоминание имени калмыцкого Аюки-хана (1672-1724). Как хорошо известно из исторических источников, Аюка-хан сыграл важную роль в истории и культуре калмыков. При нем Калмыцкое ханство - государственное образование калмыков в составе Русского царства в XVII XVIII вв. - достигло наивысшего расцвета [Тепкеев 2018, 12; и др.]. Несмотря на то, что эпистолярное наследие (деловая переписка Аюки, членов его семьи и других калмыцких ханов с царской администрацией и отдельными чиновниками) довольно широко представлена в монголоведной литературе [Сусеева 2003, 73-214; Гедеева 2021; Ярмаркина 2019], до сих пор нам не встречались тексты буддийского содержания, в которых бы напрямую указывалось имя хана Аюки как инициатора создания того или иного сочинения. Объяснение этому факту можно объяснить сложными периодами в истории калмыков, а также особенностями кочевого быта, не способствовавшими сохранности буддийского письменного наследия на «ясном письме».

Следующие строки из колофона указывают на имя хана Аюки, по повелению которого было составлено указанное сочинение, и содержат такую его характеристику:

unen stiztiq bisirel-уёг dedii cuxagi oroyin cimeqtii barin iilemji medekiii-ber xoyor yosuni diirsuni sayitur iizen: oqligii xayirani yar-yer olon ulusi-yi tedkiin asaraqci:

‘Праведной верой и благоговением держащий наивысших в [качестве] украшения головы,

Еще большими познаниями наилучшим образом понимающий суть двух законов,

Руками, оказывающими милость, проявляющий заботу о многочисленных подданных’ [SMT, ПЬ].

Краткое содержание «Повести о Сайн Магаде» на ойротском «ясном письме»

«Повесть о Сайн Магаде» [SMT] повествует о девушке по имени Сайн Магада, дочери легендарного мецената Анатхапиндады (ойр. Магад 428

Сайн), который делал большие пожертвования и подношения Будде и монашеской общине (сангхе). С юного возраста она стала последовательницей учения Будды. Ее засватали за сына купца из города Бурамшингпал (от тиб. 'там, где растет тростник’). Родители девушки спросили совета у Будды, и тот ответил им одобрением. О женихе сказано, что он был очень состоятелен, наравне с богом богатства Вайшраваной, но был последователем ложного учения, те. с позиций сторонников Будды был еретиком и иноверцем. Девушка была очень расстроена тем, что ей приходится покидать Будду и сангху и уезжать так далеко (город жениха находился на расстоянии 160 бэр (или йоджан), что соответствует 2320 км). Долгое время молодая женщина грустила. На расспросы свекрови и доводы, что в их стране тоже много достойных учителей, невестка отвечала, что все они не являются источником добродетели, а скорее источником греха. Только Будда с его последователями, по ее мнению, является истинным учителем, «своей заботой и состраданием препровождающий живых существ к благоденствию» [SMT, 2Ь]. Именно такого учителя вместе с другими, «наилучшим образом преисполненными умиротворением и обетами, освободившимися от всех грехов» [SMT, 2Ь-За], со всеми почестями встречали в доме отца Сайн Магады.

Свекровь, услышав это, стала говорить, что им тоже хотелось бы познакомиться с ним и его учением. Невестка в ответ сказала, чтобы они подготовили все необходимое, и пообещала, что завтра пригласит Будду. На следующий день Сайн Магада поднялась на крышу дома, поклонилась, показывая тем самым свое намерение пригласить Будду, и произнесла слова, в которых просила его вместе со свитой явиться к ним в город. Когда она рассыпала цветы, они достигли того места, где находился Будда. Он сразу понял, что Сайн Магада приглашает их завтра к себе для того, чтобы «взрастить поле добродетели» [SMT, ЗЬ]. Будда передал через ученика Ананду, что всем сподвижникам, обладающим способностью перевоплощения, необходимо отправиться туда.

На следующий день ранним утром Сайн Магада поднялась на здание, зажгла благовония и стала ждать. Тотчас же Будда и вся его свита, не дожидаясь, что она их призовет, с помощью магических способностей отправились туда.

Первым в ореоле распространяющегося света, подобного солнцу, явился Каундинья на драгоценной колеснице, запряженной лучшими скакунами. Вслед за ним явился Маха-Кашьяпа верхом на горе, покрытой золотым лесом. Третьим явился Шарипутра, восседающий на повозке, запряженной громадным львом с устрашающим видом. Вслед за ним явился Маудгальяяна (или Молон-тойн) верхом на белом слоне, обладавшем четырьмя бивнями. Пятым был Анирудха, восседавший на золотом лотосе с берилловыми лепестками, усыпанном драгоценностями. Вслед за ним явился Пурна (или Кангбу) верхом на свирепой птице хан-Гаруде. За ним прибыл Ашваджит (или Да-тул), умиротворенно восседая поверх океана, не имеющего границ. Следующим был тончайший знаток глубинной сущ-

ности Упали (или Мева-гур), удивительным образом восседавший на макушке дерева посреди золотого океана. Следом за ним проявил свои способности святой Катьяяна (или Кадаяна), восседавший на доме из берилла, украшенном золотом и драгоценными лотосами. Десятым по небу плавно спустился Гудила (Гудали). Следующим был Балилда-Батса, с радостным видом восседавший внутри драгоценного дворца, испускающего сияние. Затем явился святой Джева, восседавший на горе, поросшей деревьями и цветами, погруженный в состояние созерцания. И, наконец, тринадцатым явился сын Будды Шакьямуни Рахула, при этом все стороны света озарились золотым сиянием, сравнимым с величественную гору Сумеру [SMT, 4а-7Ь].

Всякий раз, когда появлялся кто-то из перечисленных персон, родители мужа спрашивали Сайн Магаду это ли ее учитель, на что она отвечала, что это ученики Будды.

Вслед за этим небо и земля заполнились бесчисленным сонмом монахов, каждый из которых продемонстрировал свои способности перевоплощения. Когда все пространство озарилось золотым сиянием, которое почти затмило свет солнца, все собравшиеся поняли, что это нисходит сам Будда Шакьямуни. Он явился в окружении небожителей-тенгриев.

Сайн Магада произнесла стихи, в которых так превозносила своего учителя:

ali zarligiyin arsani xurayin iirgiiljilel-yer:

ayiii yeke xamuq yertiincu-du tugemel bolyoji:

amitan-du amurlingyiii jiryalang-gi delgeroiiluqci: ayoiil-ёсе ibeqci ene mini baqsi mon:

‘Нектар наставлений непрекращающимся дождем Рассеявший повсеместно в огромном количестве миров, Распространивший счастье умиротворения среди живых существ, Спасающий от опасностей - это воистину мой учитель’ [SMT, 8Ь].

asaraxii orosonggiiyin cidal kiicun sayitur togiisuqsen-yer:

ayoultai dorbon sumnusiyin cerigi eculiin darun: amitan-noyoudtu dedii nomiyin arsani tiigen: amisxiil ogiin Odo bolji ireqci ene mini baqsi miin::

‘Преисполнившись наилучшим образом силой и способностью сострадания и милосердия,

Подавив окончательно войско четырех опасных демонов (шимнусов),

Среди живых существ распространив повсеместно нектар возвышенного учения,

Дав возможность дышать, явившийся - это воистину мой учитель’ [SMT, 9а].

Будде было выказано глубокое почтение, сделаны щедрые подноше- ния, включая угощения, достойные богов. Благодаря тому, что Будда даровал присутствующим нектар учения, все они освободились от болезней «трех ядов», причиной которых являются невежество, гнев и сладострастие. Они также освободились от всех прегрешений и встали на путь святости [SMT, 10а].

На вопрос монахов, в силу каких прежних деяний Сайн Магаде было явлено такое чудо, что она была услышана Буддой, и он прибыл в сопровождении сподвижников, Будда ответил: причина заключалась в том, что в одном из ее прежних рождений, во времена Будды Кашьяпы, когда она была дочерью царя-милостынедателя Кри-Кри, она также делала подношения Будде и сангхе. В силу этого в каждом из своих последующих перерождений она получала высокое рождение, повстречалась с Буддой, у ее супруга были неисчислимые богатства [SMT, 10Ь].

В заключительной части Будда произносит благопожелание о том, что он будет заботиться обо всех многочисленных собравшихся во главе с Сайн Магадой вплоть до того момента, пока они не приобретут святость Будды, а также дал им наставления о необходимости неотступно следовать его учению.

К сравнительному содержательному анализу ойротской повести и монгольской легенды

Содержание ойратской рукописи по сути является краткой версией сочинения «Легенда о Сайн Магаде» из состава канонического свода «Ган-джур» на монгольском языке [SMD], Содержательный анализ этих двух произведений показал, что в целом сюжетные линии совпадают, но в тексте на «ясном письме» опущены многие детали, например, история знакомства Сайн Магады с ее женихом, описания чудесных превращений, которые демонстрировали Будда, тринадцать его сподвижников и другие сопровождавшие, довольно кратко изложена история царя Кри-Кри и проч.

В качестве примера приведем фрагмент из монгольского текста, в котором дается описание того момента, когда Будда узнает о намерении Сайн Магады пригласить его в свой город:

«Сайн Магада поднялась на крышу дома, повернулась в ту сторону, где находился Будда, сложила молитвенно ладони, перечисляя снова и снова добродетели Будды, разбросала цветы, зажгла благовония, спрыснула воду из золотого сосуда, тем самым показывая, что приглашает его. Она произнесла такие проникновенные слова: “Бхагаван (Будда) преисполнен состраданием. Я, словно лань, нахожусь в далекой стране, вынуждена мириться с тем, что отлучена от Трех драгоценностей (те. Будды, его учения и сангхи). Соблаговоли явиться сюда вместе с монахами”. В это время вода, выплеснувшаяся из золотого сосуда, прямо перед Буддой приняла форму лазуритового дерева, цветы образовали в небе над его головой двухэтажное здание, дым от благовоний образовал двойное облако» [SMD, 745].

Таким образом, приведенный выше фрагмент из монгольской Авада-

ны содержит описание процесса призывания Сайн Магадой Будды и тех магических явлений, которые происходили в этот момент, что не могло оставить равнодушными всех присутствующих.

Выводы

Сравнительный анализ содержания монгольского и ойратского текстов о Сайн Магаде позволяет заключить, что последний не является кратким переложением более полного монгольского. Нельзя также сказать, что ой-ратский текст - это краткий пересказ монгольского. Это особенно заметно в передаче имен собственных: если в монгольском оставлены санскритские имена буддийских подвижников - учеников и последователей Будды Шакьямуни, то в ойратском чаще всего приводятся их тибетские имена. Последнее свидетельствует о том, что автор-составитель обращался к варианту на тибетском языке, но, возможно, и к текстам на других языках. Помимо этого, в ойратском тексте имеются стихотворные фрагменты, отсутствующие в монгольском (например, слова Сайн Магады, в которых перечисляются заслуги Будды).

Особого внимания заслуживают сведения из колофона ойратской рукописи, в которых упоминается имя Аюки-хана - одной из самых значимых фигур в истории калмыков в составе Российского государства XVII XVIII вв. Это служит доказательством того, что калмыцкие правители придавали важное значению распространению буддийского учения среди своих подданных.