Правовое положение конвенции о защите прав человека и основных свобод в правовых системах государств-членов Совета Европы

Annotation: The article deals with the legal status of the Convention on the Protection of Human Rights and Fundamental Freedoms in the legal systems of the participating States. In addition, the theories of monism and dualism, which determine the relationship between international and national law, are examined. The grounds establishing the priority of national rules or rules of the Convention in the national law of the member states of the Council of Europe are singled out.

Конвенция о защите прав человека и основных свобод 1950 г. является одним из важнейших документов, регламентирующих права и свободы человека, которые, в свою очередь, должны обеспечиваться государствами-членами Совета Европы. Из этого следует, что Конвенция непосредственно влияет на правовые системы государств, поскольку национальные законодатели, устанавливая права и свободы человека, безусловно, опираются на международные акты.

В свете данных положений имплементация Конвенции как процесса выполнения обязательств государства-члена Совета Европы включает в себя комплекс мероприятий, который содержит аспекты правотворческой и организационно-исполнительской деятельности. Среди основных направлений такой деятельности следует особенно выделить определение правового положения Конвенции и решений Европейского суда по правам человека, их место и значение в системе форм внешнего выражения внутригосударственного права, организация механизма по выполнению требований, изложенных в решениях Европейского суда, а также организационно-исполнительскую деятельность национальных органов публичной власти.

Вместе с тем, необходимо отметить, что в Конвенции отсутствует определенный порядок регулирования вышеуказанных положений, поэтому в различных правовых системах особенности имплементации права Конвенции несколько отличаются, подчеркивая тем самым индивидуальное определение права Конвенции. Такие индивидуальные факторы существуют у каждого государства, и среди них можно выделить такие как особенности правовой системы, специфика государственного устройства, системы и структуры государственных органов, степень активности государства в международном общении.1

В связи с этим немаловажным вопросом является признание Конвенции в качестве части национального права и ее соотношение с нормами национального законодательства в правовых системах государств -участников Конвенции.

Для решения указанного вопроса необходимо, в первую очередь, обратить внимание на существующие теории монизма и дуализма, определяющие соотношение международного и национального права. Следует согласиться с тем, что в большинстве европейских государств господствует теория монизма к соотношению национального и международного права, поскольку в них различные правовые системы рассматриваются в качестве элементов международной системы. Кроме того, властные органы государства связаны международным правом в своих взаимоотношениях с частными лицами, следовательно в данном случае Конвенция имеет силу национального права. Исходя из этого, необходимо сделать вывод о том, что права и обязанности исходят от международных актов, что дает лицам право напрямую ссылаться на нормы международного права в национальных судах государств. В таком случае, вопрос по трансформации норм Конвенции во внутригосударственное право, как правило, не играет большой роли, поскольку данный международный документ является обязательной частью национального права сразу после ратификации.

Вместе с тем, рассматривая вышеупомянутую теорию дуализма, согласно которой международное право и национальное право представляют собой различные и независимые правовые системы, необходимо отметить, что яркими представителями данной теории являются англосаксонские государства. В рамках теории дуализма имплементация норм Конвенции происходит путем принятия либо специального закона, либо внесения изменений в существующее национальное законодательство. К примеру, в Великобритании Конвенция была ратифицирована в 1951 году, однако до вступления в силу Акта о правах человека 1998 года она не имела свойства прямого действия на территории государства.2 Кроме того, небезынтересным является факт о том, что Ирландия является единственным государством, которым не определяется прямое действие Конвенции, поэтому национальные суды не могут применять право Конвенции непосредственно. В таком случае Конвенция является обязательной для государства, но не внутри государства.

По нашему мнению, следует обратить более пристальное внимание на рассмотренную выше теорию монизма, поскольку государства-участники Конвенции, придерживающиеся данной теории, имеют явно выраженную тенденцию закрепления подхода к соотношению международного и внутригосударственного права, и при этом соответствующие положения существенно отличаются друг от друга.

Так, ключевым критерием для различия государств по соотношению международного и национального права, представляется установленный приоритет национальных норм или норм Конвенции в национальном праве. В связи с этим, можно выделить следующие основания:

• -    нормы Конвенции имеют приоритет над национальными нормами права (Нидерланды, Швейцария);

• -    нормы Конвенции имеют силу конституционных норм (Австрия);

• -    нормы Конвенции имеют приоритет над национальными законами, но находятся по юридической силе ниже конституционных норм (Франция, Бельгия, Испания), то есть приоритет Конвенции по отношению к не соответствующим ей положениям обычного законодательства устанавливается независимо от даты принятия национальных правовых актов. При этом в некоторых государствах (например, Испания) Конвенция является легальным критерием толкования национальной конституции;

• -    нормы Конвенции обладают статусом обычного закона (Германия, Италия, Португалия). Данное положение предполагает, что при возникновении противоречия между положениями Конвенции и какого-либо закона, принятого после ее одобрения, по общему правилу преимущество должен иметь более поздний национальный закон, то есть положения Конвенции имеют приоритет перед законодательством, введенным в действие до даты одобрения Конвенции.³

Таким образом, Конвенция о защите прав человека и основных свобод имеет особое значение в национальных правовых системах государств-членов Совета Европы, поскольку национальные законодатели в любом случае должны решить вопрос о действии Конвенции на территории государства, определяя тем самым ее правовое положение. Существуют различные способы определения места и роли Конвенции, члены которой определяют данные аспекты самостоятельно. Вместе с тем, следует признать то, что несмотря на рассмотренные способы определения правового положения Конвенции, государства демонстрируют признание ее особой юридической силы, которая имеет важнейшее значение для соблюдения и защиты прав и свобод человека как на внутригосударственном уровне, так и на международном, тем самым обеспечивая и подчеркивая основы демократического строя.