Пражская весна

Атомная подводная лодка четвертого поколения «Юрий Долгорукий» все еще без ракеты морского базирования «Булава-30».

Павел Золотарев : «Этот договор может стать последним, если мы не договоримся по перспективам развития американской системы противоракетной обороны. Примерно к 2020 году, то есть к концу действия договора, у американцев появятся противоракеты на базе ракеты нового поколения «Стандарт-3» (SM-3) системы «Иджис» (Aegis combat system). Они предназначены для базирования на кораблях, но наземное размещение тоже предусматривается. Ее модернизированный вариант через десять лет сможет поразить наши стратегические ракеты. Так что, возможно, к 2020 году опять зайдет речь о размещении ракет в Польше. Кроме того, на кораблях можно подтянуть и систему «Иджис». Таким образом, появится теоретическая возможность поражения ощутимой части наших стратегических ракет. Договор предусматривает выход из него в случае угрозы безопасности страны, но мы этот договор выполним за семь лет, а подобная ситуация может сложиться через десять, когда выходить по сути будет уже не из чего.

Конечно, это логика холодной войны, но мы вынуждены к ней скатываться, пока наши ядерные потенциалы нацелены друг на друга. К тому же следует учитывать, что американская система ПРО и ее развитие противоречат объявленной обоими президентами цели полной ликвидации ядерного оружия. Если система будет постоянно находиться в руках одного государства, оно получит явные преимущества, и в этом случае уже никто в интересах собственной безопасности не станет сокращать ядерные арсеналы ниже уровня ее возможностей. Так что единственный путь к полному уничтожению ядерно-го оружия — это строительство совместно управляемой ПРО, возможно, даже не двумя государствами, а международным сообществом. Даже когда мы сведем к нулю в неком светлом будущем весь мировой арсенал ядер-ного вооружения, система ПРО все равно необходима в целях защиты мира от шантажа возможных нарушителей — государств, которые могут втайне создать ракету и оснастить ее ядерным зарядом.

Нельзя забывать и о реальной проблеме ядерного терроризма. Американцы считают, что создание либо «грязной» ядерной бомбы, либо небольшого взрывного ядерного устройства — дело времени. Острие международного терроризма, в том числе ядерного, направлено против американцев, но и мы эту угрозу ощущаем».

Чтобы избежать конкретной критической ситуации в 2020 году, по мнению нашего собеседника, необходимо сделать все возможное для реализации продекларированных президентами намерений о сотрудничестве в области противоракетной обороны. Павел Золотарев : «Сейчас над региональными системами ПРО идет работа не только в Европе, но и на Ближнем Востоке, где США сотрудничают с Израилем, а также на Дальнем Востоке (совместный проект США и Японии). Причем в Европе создаются предпосылки для построения этой системы как системы ПРО НАТО, а не Европы, что углубит разделительные линии, уже сложившиеся между Россией и НАТО. Для предотвращения такого развития событий еще в 2008 году Владимир Путин предложил не только совместно использовать Габалинскую и Армавирскую радиолокационные станции, но и открыть Центры обмена данными в Москве и в Брюсселе. Фактически это основа совместного управления системой ПРО. Эти цен-

REUTERS                                                                                                   REUTERS

тры позволяют оперативно оценивать степень ракетной угрозы и быстро принимать решения относительно развертывания комплексов ПРО. Россия, США и НАТО не единожды проводили учения, включая командноштабные по совместному использованию наших средств для строительства региональной системы противоракетной обороны. И теперь нужна политическая воля с обеих сторон и уступка американцев, которые пока управление этой системой ни с кем делить не хотят. Но у нас еще есть десять лет для решения этой проблемы. Причем на Дальнем Востоке в число наших союзников по этому вопросу может войти Китай».

Нестабильные отношения

Так или иначе, но пока Россию и США большего всего связывает ядерное оружие, которым мы угрожаем друг другу, а не экономика. Владимир Евсеев соглашается, что экономические связи придали бы устойчивость нашим отношениям, особенно в свете того, что часть элиты и у нас, и у них настроена на конфронтацию.

Собственно о необходимости перемен в этой сфере накануне подписания договора о СНВ на встрече с госсекретарем США Хиллари Клинтон и говорил Владимир Путин. Премьер напомнил, что поправка Джексона–Вэника до сих пор не отменена, а переговоры по вступлению в ВТО Россия ведет последние 17 лет и «остались всего три вопроса!».

Виктор Супян, доктор экономических наук, заместитель директора Института США и Канады РАН : «Объем взаимной торговли США и России, по данным американской статистики*, в 2008 году достиг $36,1 млрд., в прошлом году этот показатель сократился до $23,6 млрд. При этом наш экспорт в Штаты существенно превышал американский импорт, составив в 2008 году $26,8 млрд. Американцы же поставили в Россию товара на $9,3 млрд. В прошлом году эти показатели упали до $18,2 млрд. и $5,4 млрд. соответственно. Структура нашего товарооборота асимметрична. По данным на 2009 год более 70% всего российского экспорта приходится на нефть и нефтепродукты, что и было фактором увеличения товарооборота в последние годы. США в начале 2000-х приняли стратегическое решение дивер-

По мнению ряда экспертов, ядер-ный арсенал США в других странах удерживает их от создания ядерного оружия (на фото — база ВВС США в Германии).

Ракета «Стандарт-3» (SM-3) корабельной системы «Ид-жис» — основа американской противоракеты нового поколения.

*Американская статистика в отличие от российской учитывает так называемый реэкспорт, то есть российский экспорт в США через другие страны.

сифицировать источники поставок нефти, в результате Россия вышла на девятое место среди экспортеров нефти и нефтепродуктов в США, но наша продукция всего лишь 3–4% общего объема американского нефтяного импорта. Около 11% российского экспорта — цветные и черные металлы, 5–6% — продукты неорганической химии, 4% — драгоценные камни, 2% — морепродукты, 1% — удобрения. Иными словами, структура российского экспорта в США — это структура экспорта развивающейся страны, хотя мы в данном случае реализуем наши конкурентные преимущества. В то же время более 60% американского импорта к нам — это машины и оборудование (нефтегазовое, аэрокосмическое, электротехническое оборудование, самолеты, приборы, медицинская техника, станки, автомобили). Довольно значительное место (по данным 2009 года — 20%) занимают пищевые продукты, прежде всего мясо и субпродукты.

Однако в целом если на Евросоюз приходится более половины всей нашей торговли, то на США — менее 5%.

Структура американских инвестиций в Россию тоже оставляет желать лучшего. В 2008 году они составили 3,3% общего объема накопленных иностранных инвестиций в России, а в 2009-м еще меньше — 2,9%, причем приоритетные сферы этих вложений — топливная промышленность (57–58% всех американских инвестиций) и пищевая (около 15%), гарантирующие быструю оборачиваемость капитала и надежный возврат капиталовложений. Например, у сети McDonald’s в России уже более 200 ресторанов, Coca-Cola контролирует 40% российского рынка безалкогольных напитков, табачная компания Philip Morris — около 20% отечественного табачного рынка. Однако в последнее десятилетие американцы постепенно начинают вкладывать деньги и в другие отрасли. Только инвестиции в завод Ford во Всеволожске составили около $250 млн. Lockheed Martin — крупнейшая американская аэрокосмическая компания финансирует проект по запуску спутников с помощью российских ракет и созданию космических станций. Boeing сотрудничает с КБ Транспортного машиностроения и РКК «Энергия», а также совместно с компаниями «Сухой» и «Илюшин» реализует проект регионального самолета Superjet 100.

\ ГЕОПОЛИТИКА \

Что до наших инвестиций в США, то, оценкам, объем накопленных российских на 2008 год составил около $600 млн. — в нефтяном бизнесе, металлургической и

по разным инвестиций в основном химической

Развитие ПРО в Европе — один из главных

промышленности. Компания «ЛУКОЙЛ» выкупила большую сеть бензозаправочных станций, «Норильский никель» приобрел контрольный пакет металлургической корпорации Stillwater Mining.

Что мешает расширению торгово-экономического сотрудничества, постепенному изменению структуры торговли России и США, от которых мы могли бы получить принципиально новые технологии, отсутствующие пока не только в России, но и в других развитых странах?

Помимо объективных факторов (та же разница в экономическом потенциале обеих стран — на ВВП США приходится около 30% мирового ВВП, доля нашего составляет лишь 2,5%), есть факторы субъективные, и они могли бы быть устранены.

Удивительный анахронизм наших отношений — поправка Джексона–Вэника, принятая к торговому закону США в 1974 году в связи с ограничением на эмиграцию в Советском Союзе. Поправка утратила всякий смысл, но конгресс ее сознательно сохраняет как средство давления на Россию при обсуждении тех или иных проблем. Правда, президент США имеет право отменять ее на год, что он регулярно делает, так что в практическом плане эта мера на наши экономические отношения не влияет, но создает негативный фон. У России формально нет режима наибольшего благоприятствования в торговле.

К такому же инструменту политического давления можно отнести и вступление нашей страны в ВТО, которое во многом зависит от США.

Еще одно препятствие для развития наших отношений — перечень высокотехнологичных товаров, запрещенных к экспорту в Россию (наиболее сложные компьютеры, военные технологии, технологии двойного назначения). Но немало претензий мы можем предъявить и к себе.

вопросов в отношениях России и США.

Один из принципиальных факторов, отрицательно влияющих на инвестиционную привлекательность нашей экономики, — несовершенство, противоречивость и неполнота российского законодательства, нестабильность экономической системы. Частое изменение нормативной базы, свидетельства дрейфа России в ряде отраслей в сторону национализации — все это очень нервирует западных инвесторов наряду с еще одним очень важным фактором — коррупцией.

Я не говорю о таких деталях, как умение вести переговоры и соблюдать определенные традиции.

Американцам, например, очень не нравится, когда не отвечают на письма и игнорируют какие-либо предложения.

Заключение нашими странами нового соглашения о сокращении стратегических наступательных вооружений создает благоприятный политический фон, что в свою очередь может позитивно сказаться и на экономических отношениях.

Сейчас трудно ожидать их резкого улучшения —

Поправка Джексона– Вэника, как и вступление России в ВТО — средство политического давления на Россию.

Заправка компании «ЛУКОЙЛ» в Бос тоне.

и мы, и США еще не вышли из экономического кризиса, но важно создать хорошую среду, перейти от договоренностей между президентами к созданию того же благоприятного инвестиционного климата для долгосрочных вложений в высокотехнологичные проекты».

Павел Золотарев : «В доктринальных документах США Россия уже не упоминается как государство с огромным ядерным потенциалом и неясными перспективами развития, однако западные эксперты все еще оценивают наше состояние как переходный этап развития с трудно предсказуемым итогом. Переходные процессы даже в простейших системах могут закончиться самым нежелательным вариантом. Мы же чрезмерно качнулись сначала в сторону демократии на грани хаоса, затем в другую сторону с элементами авторитарно-ручного управления и вместо выхода на режим стабильного демократического государства затормозились на системе производственных отношений несовместимых с уровнем развития производительных сил».

Однако изменить этот вектор время еще есть.